Но тут глаза его опять закрылись, и он упал на пол. – Чего это он так нервничает? – поинтересовался Чудакулли. – Как раз сейчас он переживает небольшое нервное расстройство, – дипломатично откликнулась Сьюзен. – Сегодня творится что-то странное, аркканцлер. И я надеялась, он скажет мне, что именно. Но сначала нужно привести его в чувство. – И ты принесла его сюда! – воскликнул Чудакулли. – ХО. ХО. ХО. ДА, КОНЕЧНО, ЗДРАВСТВУЙ, МАЛЕНЬКОЕ ДИТЯ ПО ИМЕНИ ГРИББ ПОЧЕСУН. КАКОЕ КРАСИВОЕ ИМЯ. ТЕБЕ, КАЖЕТСЯ, СЕМЬ ЛЕТ? ХОРОШО. ДА, ЗНАЮ, ПЛОХАЯ СВИНКА ЭТО СДЕЛАЛА. ДА, БЫЛ ТАКОЙ КРАСИВЫЙ ЧИСТЫЙ ПОЛ. ТАК ПОСТУПАЮТ ТОЛЬКО НАСТОЯЩИЕ СВИНЬИ. ВОТ, ЭТО ТЕБЕ, НЕ СТОИТ БЛАГОДАРНОСТИ, СЧАСТЛИВОГО СТРАШДЕСТВА, И ВЕДИ СЕБЯ ХОРОШО. Я СРАЗУ УЗНАЮ, ЕСЛИ ТЫ БУДЕШЬ ВЕСТИ СЕБЯ ПЛОХО. ХО. ХО. ХО. – Хозяин, ты вдохнул в эту маленькую жизнь немного волшебства, – восхитился Альберт, когда очередной ребенок счастливо упрыгал. – МНЕ НРАВИТСЯ ВЫРАЖЕНИЕ ИХ ЛИЦ, – признался Санта-Хрякус. – То есть смесь страха, восторга и непонимания того, что нужно делать: плакать, смеяться или писать в штаны? – ДА. ИМЕННО ЭТО Я И НАЗЫВАЮ ИСТИННОЙ ВЕРОЙ. О боже перенесли в Главный зал и уложили на скамью. Старшие волшебники расположились плотным кружком, не давая ни единого шанса тем счастливчикам, кто оказался в первых рядах, сделать хотя бы малейший шажок назад. – А я знаю самое верное средство против похмелья, – похвастался декан, пребывающий в праздничном настроении духа. Все выжидающе посмотрели на него. – Нужно не пить предыдущим вечером! – воскликнул он и широко улыбнулся. – Это такая игра слов. Шутка, – добавил он много позже, чтобы нарушить затянувшееся молчание. Молчание нарушаться не захотело. – Очень смешно, – сказал наконец Чудакулли и задумчиво посмотрел на о боже. – Говорят, сырые яйца – верное средство… – Он свирепо глянул на декана. – Ну, то есть помогают. То есть лечат. И свежий апельсиновый сок. – Клатчский кофе, – твердо заявил профессор современного руносложения. – Но этот парень терзается не от собственного похмелья, а от похмелья каких-то других людей, – заметил Чудакулли. – Уже пробовал, – пробормотал о боже. – Меня от него начинает тошнить и тянет покончить жизнь самоубийством. – Смесь горчицы и хрена? – предложил заведующий кафедрой беспредметных изысканий. – Предпочтительно в сметане. С анчоусами… – Йогурт, – встрял казначей. Чудакулли удивленно посмотрел на него. – Ну надо же, в кои-то веки сказал что-то почти разумное, – одобрил он. – Молодец. На твоем месте, казначей, я бы на этом остановился. Гм. Хотя мой дядя, к примеру, очень нелестно отзывался о соусе Ухты-Ухты. – Ты имеешь в виду, лестно отзывался, – поправил его профессор современного руносложения. – Возможно и то и другое, – сказал Чудакулли. – Помню, как-то раз он выдул целую бутылку соуса – такое у него похмелье случилось. И знаете что? Соус ему явно помог. Дядя выглядел таким умиротворенным, когда его тело готовили к погребению. – Ивовая кора, – встрял казначей. – Хорошая идея, – согласился профессор современного руносложения. – Отличный, как его, анал… анальгетик. – Правда? Думаю, в нашем случае лучше будет ввести его через рот. Ты как себя чувствуешь, казначей? Честно сказать, сегодня ты в ударе. О боже разлепил покрытые коркой веки. – А все это поможет? – спросил он. – Скорее всего, убьет, – ответила Сьюзен. – Здорово. – А еще можно попробовать Усилительное Энглеберта, – предложил декан. – Помните, Модо как-то раз полил им горох? Мы тогда целую неделю носились по Университету, полные бурлящей жизни! – Неужели нет никакого сильнодействующего волшебства?! – воскликнула Сьюзен. – Какого-нибудь заклинания по выведению алкоголя… – Есть, – кивнул Чудакулли. – Но внутри у него уже не алкоголь, а куча всяких ядов, оттягивающихся на его печени. – Немутненый Разделитель Спольда точно поможет, – уверенно заявил профессор современного руносложения. – Высосет все до капли. В итоге получим большую колбу со всякой гадостью. Никаких сложностей, если не считать маленького побочного эффекта. – И в чем же его побочность? – подозрительно осведомилась Сьюзен, которой уже приходилось иметь дело с волшебниками. – Ну, подопытный тоже окажется в колбе, только в другой, – пояснил профессор современного руносложения. – Живым? Поморщившись, профессор современного руносложения загадочно взмахнул рукой. – В определенном смысле да, – сказал он. – Ткани, во всяком случае, будут живыми. И трезвыми как стеклышко. – Хотелось бы все-таки сохранить ему форму. Как и жизнь, – отвергла предложенный вариант Сьюзен. – Девушка, задачу изначально нужно формулировать четко и ясно. И тут декан произнес магическую фразу, на протяжении многих веков служившую двигателем науки и прогресса: – А почему бы нам не смешать все это и не посмотреть, что получится? И услышал от Чудакулли традиционный ответ: – А вот это стоит попробовать. Большую стеклянную колбу для лекарства установили на пьедестал в центре зала. Волшебники способны даже из простого заклинания устроить целую церемонию, но сейчас… сейчас был совсем другой случай. Излечение человека от самого сильного похмелья в мире следовало обставить с соответствующим вкусом. Сьюзен и Перепой внимательно наблюдали за смешиванием ингредиентов. Примерно в середине процесса жидкость, приобретшая оранжево-коричневый цвет, издала громкий «бульк». – По-моему, получается изрядная гадость, – заметил профессор современного руносложения. Одной из самых важных составляющих было Усилительное Энглеберта. Декан бросил в раствор зеленоватый светящийся шарик, который мгновенно пошел ко дну. Единственным видимым эффектом стало появление лиловых пузырьков, которые поползли вверх по стенкам сосуда и, перевалившись через край, упали на пол. – И это все? – спросил о боже. – Думаю, зря мы добавили йогурт, – сказал декан. – Я не собираюсь это пить, – сообщил Перепой и тут же схватился за голову. – Богов практически невозможно убить, – заметил декан. – Тогда почему бы вам не сунуть мои ноги в мясорубку? – Ну, если ты думаешь, что это поможет… – Признаться, я предполагал встретить определенное сопротивление со стороны пациента, – сообщил аркканцлер. Он снял шляпу и достал из специального кармашка в подкладке небольшой хрустальный шар. – Посмотрим, чем там занимается бог вина… Таким вечером, как сегодняшний, найти столь известного весельчака и выпивоху не составит никаких проблем. Он подул на шар, потер его ладонью и тут же радостно улыбнулся. – Да вот же он, маленький шельмец! В Дунманифестине, как мне кажется. Ну, точно… валяется на диване в окружении хмельных менад. – Хмельных монад? – не понял декан. – Менады – это… девушки, прекрасные и слегка разнузданные, – пояснила Сьюзен, и тут же толпа волшебников пришла в движение, словно магнитом притянутая к сверкающему шару. – Никак не пойму, что он делает… – пробормотал Чудакулли. – Может, я сумею рассмотреть? – с надеждой в голосе предложил заведующий кафедрой беспредметных изысканий. Чудакулли повернулся к нему спиной, пряча шар. – Ага! – воскликнул он. – Похоже, как всегда, пьет… ну да, точно, насколько я могу судить, пиво и черносмородиновую настойку… – О боже… – простонал о боже. – А эти, ну, как их, девицы… – начал было профессор современного руносложения. – На столе еще куча бутылок, – продолжал репортаж Чудакулли. – Этикетки почти не видны. В одной, гм, кажется укипаловка, которую, как вы, наверное, знаете, гонят из яблок…