Я решил копнуть глубже. — А чего ему вздумалось приходить сюда? — Он мне объяснил. Это Рейналова свояченица сказала ему, что Рейнал сюда приходил; она-то ему и советовала. К слову, всё, что ему здесь было надо, так это подсказка на какую лошадь ставить. — И вы ему подсказали? — В нашем деле, Эд, — если человек зарабатывает себе этим на жизнь, — ты говоришь человеку всё, что он хочет услышать. Но — если только это не нечто такое, в чём ты действительно уверен, что это правда, — ты говоришь это не прямиком, чтобы он не мог тебя впоследствии упрекнуть. Нет, правда, я и в самом деле не помню, что сказал тогда Рейналу, — так, что-то сообразил тогда. Не понравился он мне. Словно жулик какой-то. Всё равно я ничего не смог бы для него высмотреть, так что слегка припудрил ему мозги. Вероятно, он решил, что сказанное мной в первый раз отлично сработало, так как пришёл за новой подсказкой. И больше уж не являлся — вероятно, потерял-таки денежки, неправильно интерпретировав ту болтовню, которой я угостил его во второй раз. — А когда был второй раз? — Точно не помню. Кажется, два месяца назад. Вспоминаю, правда, что этот второй раз был всего через пару дней после первого. И после он здесь не бывал. Честер углубился в некоторые подробности своей тогдашней беседы с Томми Рейналом, но те меня не интересовали. Я ведь разыскал уже Рейнала, и нужен мне был только дядя Эм. А дядя Эм не получил здесь никакой зацепки, по крайней мере такой, которую отправился бы проверять. Теперь я знал все его передвижения за тот день вплоть до того часа, как он вернулся в контору. И я сказал: — Помолчите, Честер. Мне нужно подумать. Думал я, думал, но проку в том не было. Ничего нового не выявилось, кроме простого совпадения. Оно заключалось в том, что Честер Хемлин оказался ясновидящим и что, пытаясь установить местонахождение беглеца на автомобиле, дядюшке Эму случилось поговорить с Честером, поскольку Честеру заглянул в магический кристалл, чтобы подсказать нужную лошадь тому человеку, которого дядюшка разыскивал, — да так и не разыскал. И ничего большего из этого было не извлечь. Дядя Эм пообещал не выдавать Честера; по крайней мере Честер сказал, что дядя пообещал ему это; и я не видел причин подвергать это сомнению. Уж дядюшка Эм точно бы пообещал, если бы его попросили. Некогда дядюшка и сам подрабатывал предсказаниями — в один из ярмарочных сезонов. Но к этому, когда я останусь один, следовало вернуться; может быть, тут ещё что-нибудь всплывёт. Я встал. — Всё ясно, Честер. — Ты же не собираешься раскрывать меня, Эд? — И нет, и да, — ответил я. — Старлоку я, естественно, расскажу. Ну, и Бассету — именно он занят этим делом от отдела убийств. Но его только убийство интересует; предсказателей он допрашивать не станет. Я попрошу его не передавать сведенья о вас по всей линии до того отдела, который мог бы вами заинтересоваться. Он хороший парень и не станет на этом заморачиваться. Ну, а миссис Брэйди и прочим в доме я рассказывать не стану. — Спасибо, Эд. Большое спасибо. Не спеша, раздумывая, я вернулся на Кларк-стрит. Весь день дядюшки Эма был прослежен мной до конца. Ничего существенного мне выяснить не удалось; даже то, что он повидал Честрера Хемлина, он же Рама Сингх, не имело значения. Никаких тут не было оснований для произошедшего в дальнейшем. И всё-таки, решил я, следует выяснить ещё нечто. Этак, шито-крыто, пока Честер не вернулся домой. Я поймал такси и назвал водителю адрес наших меблированных комнат. Попасть к Честеру я решил при помощи своего собственного ключа, и только если не получится, просить миссис Брэйди дать мне запасной. Помнилось, что все наши ключи были очень схожи: ещё Эстелла без труда отперла дверь Карла Делла своим ключом. Мой ключ столь же легко подошёл к двери Честера. Я прикрыл за собой дверь и огляделся, гадая, что же именно ищу и с чего начать. Стоило бы, конечно, с чулана, на который Честер навесил замок из-за находившихся там химикатов, но тогда пришлось бы отвинчивать петли, чтобы попасть внутрь, либо же срывать накладку с замком гвоздодёром. Начать следовало с чего-то попроще. В глаза мне бросилась этажерка, и я вспомнил про такую же в приёмной у Рамы Сингха; я бросился просмотреть корешки. Тут не было книг по оккультным наукам, всего лишь обычный набор книг как у всякого в меру образованного человека: исторические романы, пьесы, несколько детективов да ряд нехудожественных книг различной тематики. Я взял одну книгу и раскрыл её на форзаце, как проделал то же с двумя или тремя книгами в приёмной у Рамы Сингха. На этот раз надписано было «Честер Хемлин», однако, подобно тем книгам в приёмной, — поверх какого-то стёртого имени. Каким же ещё именем он пользовался? Мне даже интересно стало. Он же не свой профессиональный псевдоним вроде Рамы Сингха затёр, чтобы вместо него написать настоящее имя: ни в одном из своих рабочих кабинетов он, по всей вероятности, не стал бы держать другие книги помимо оккультных. Признался же, что всегда у него профессиональное и персональное разделено. Я поднял книгу на свет, пытаясь прочесть затёртое слово, но мне не удалось. Я поставил книгу на место и принялся методично просматривать книгу за книгой, начиная с левой стороны верхней полки, в поисках той, где имя не было изменено. Просмотрев несколько книг, в которых прежнее имя всё же было затёртым, я переворачивал каждую вверх тормашками и как следует её тряс, прежде чем ставить на место. Бывает, что человек положит нечто в книгу да забудет о том. Честер оказался из таких. Где-то на восьмой попытке из книги выпал старый конверт, служивший закладкой; когда-то он скользнул внутрь книги за край страниц и не был виден, когда книгу закрывали. Но стоило мне потрясти книгу, держа её вверх тормашками, как он выпал и лёг на пол. Я подобрал конверт. Мне так и не пришлось увидеть адрес отправителя, почтовую марку и даже тот адрес Честера, куда пришло ему это письмо. Я вперил взгляд на имя адресата: «Честер Дэгон». Секунды хватило, чтобы я выронил и конверт, и книгу и ринулся к двери чулана, готовый вышибить её голыми руками, но за эту секунду много чего пронеслось в моей голове. Тоби Дэгон, убийца. Честер, как-то обмолвившийся под влиянием выпитого, что у него есть брат, который… Я заставил себя стать смирно и провести следующую секунду в трезвом размышлении — благодаря чему и вспомнил, как наблюдал за Честером до той минуты, когда тот отложил отвёртку и молоток в сторону, приладив, наконец, накладку под висячий замок. Шурупы были не длинны; я был уверен, что с помощью отвёртки и молотка тоже смогу освободить накладку, удалив шурупы из гнёзд. Инструменты я вынул из нижнего ящика комода. Приладив отвёртку над верхним краем накладки, я принялся вонзать её в щель между металлом и деревом с помощью молотка. Из-за производимого мной шума я не слышал, как дверь в коридор открылась и вновь закрылась. Голос, раздавшийся за моей спиной, дал мне понять, что в комнате я не один. — Продолжай, — произнёс голос. Я обернулся. Тоби Дэгон, ближайший помощник Оги Грейна, стоял на расстоянии всего в несколько футов от меня с пистолетом в руке. Сорок пятый калибр, походивший на артиллерийское орудие, был направлен мне прямо в солнечное сплетение. В руке я держал молоток, им можно было замахнуться, его можно было метнуть, но курок всё равно оказался бы спущен гораздо раньше, а с четырёх футов невозможно было промахнуться. — Продолжай же, — велел Тоби. — Выломай замок, чтобы мне не пришлось. Глава 17 Я осторожно развёл руки в стороны. — А ключом не легче будет? — Ключа с собой нет. Действуй. У тебя хорошо получается. Словно бы он был доволен мной! Но его лицо выражало совсем другое. Особенно его глаза. Такие глаза вы видите в любом рыбном ряду, если только я справедлив по отношению к дохлой рыбе. И всё же проникнуть в чулан мне требовалось даже более настоятельно, чем ему. Минуту назад я только догадывался, теперь же знал точно. Я вновь принялся действовать молотком и отвёрткой. Теперь можно было не бояться шума, наоборот — я старался производить его как можно больше в надежде привлечь внимание людей. Надежда не оправдывалась. Когда вы забиваете гвоздь в стену, чтобы картинку на него повесить, никто не станет вызывать полицию, а именно столько шума я и производил, никак не больше. Вот остриё отвёртки вошло в дерево по-за накладкой, и я попытался вырвать эту последнюю. Не смог; тогда вогнал под ручку торчащей отвёртки головку молотка плоской стороной и начал орудовать его рукояткой как рычагом; шурупы начали выдвигаться из гнёзд. Я выронил молоток, надеясь что теперь он загремит как следует, а шурупы вытащил, отодвинув накладку от дерева лишь одной отвёрткой. Проделав это, я выронил и отвёртку, а дверь распахнул. Дядюшка Эм был внутри, живой. Это первое, в чём я уверился. У него колыхалась грудь. Он был связан и с кляпом во рту, только это было лишнее, поскольку он был накачан наркотиками. Но живой. Теперь ситуация частично для меня прояснилась — не полностью, но достаточно, чтобы понять: стоило мне выйти от Честера, как тот позвонил Тоби, и последний отправился сюда прикончить дядю Эма и удалить его из Честеровой комнаты, пока я не собрался с мыслями. А я думаю быстро, потому-то и голову в крысоловку всунул незамедлительно. Теперь, несомненно, прикончат и меня. Имелся у меня, правда, туз в рукаве — та кобура с револьвером… Тоби явно этого не подозревал, иначе отобрал бы моё оружие ещё до того, как велел продолжать и удалить накладку. Да только у него-то пистолет был в руке, а не в кобуре, и нацелен мне в кострец. — Вот ты его и нашёл. Вытаскивай, да тащи в свою комнату. Дальнейшее мне не надо было расписывать. Стоит мне затащить дядю в нашу с ним комнату, — это чтобы Честер Дэгон оказался ни при чём, — как пистолетная рукоятка опустится мне на голову и убьёт меня — так убили Карла Делла, — а затем та же участь постигнет и дядю Эма. Тоби полностью владел положением. Я ведь имел возможность развернуться, одновременно вытаскивая пистолет, и попытаться выстрелить раньше, чем это сделает Тоби. Только шанс был один из тысячи. Правда, если я вынужу его выстрелить сейчас, ему уже не преуспеть в том, что он задумал. От сорок пятого калибра будет ого-го сколько шума. Тут уж много чего воспоследует. После выстрела из подобной пушки Тоби не отважится тратить время на то, чтобы таскать нас обоих, меня и дядю, из комнаты в комнату. И ему, вынужденному бросить нас в комнате Честера, терять будет нечего, — дядю Эма он прикончит. Будет ли хуже Честеру с двумя трупами в своей комнате, чем лишь с одним-единственным да с человеком в бессознательном состоянии? Чтобы рассудить подобным образом на словах, требуется чертовски много времени, но когда все эти мысли проносятся у вас в мозгу, да в подобном положении, времени им не требуется. И почти одновременно со всеми этими мыслями я сумел осознать, что если мне предстоит поучаствовать в этой игре, то не худо бы использовать свою голову, чтобы уменьшить плохие шансы насколько возможно. Я взошёл в чулан и начал склоняться над дядей Эмом, протягивая к нему одну лишь левую руку, но стараясь, чтобы снаружи выглядело так, словно я тянусь к нему обеими руками. Правый локоть я прижал к боку, кисть просунул за отворот пиджака и нащупал пистолет. Большим пальцем я тронул предохранитель, но двигать его не отважился, поскольку мог послышаться щелчок, а спустить курок я не был ещё готов. Но я извлёк пистолет из кобуры, а сам склонился ещё ниже, широко расставив ноги над дядюшкой Эмом; моя рука легко скользнула ему за пазуху, под мышку, поскольку его пиджак не был застёгнут пуговицами. Тоби мог заметить блеск пистолета, пока я это проделывал, но, кажется, пронесло. Свет в чулане был тусклым, пистолет чёрным, а руку я просунул быстрым и естественным движением, прикрываясь собственным туловищем. И вот, широко расставив ноги, с руками, засунутыми дяде под мышки, я немного приподнял его за плечи и наполовину перетащил через порог чуланной двери, пока не оказался лицом к лицу с Тоби Дэгоном. Теперь мне оставалось лишь вытащить руку да выстрелить из пистолета, попутно снимая его с предохранителя, и у меня был значительный шанс, даже при том, что пистолет Тоби всё ещё был направлен в меня. Но мне подвернулась даже лучшая возможность. Тоби произнёс: «Стой. Подержи так», — и направился к двери, желая приоткрыть её левой рукой. Он явно желал убедиться, перед тем как мы будем переправлять дядю Эма из комнаты в комнату, что в коридоре никого нет, что никто не поднимается и не спускается по лестнице. Он слегка приотворил дверь. Головы в проём не высовывал, но замер, прислушиваясь. Пистолет его всё ещё был направлен в меня, но голова Тоби слегка повернулась, ухом по направлению открывшейся щёлки. Взгляд сместился в ту же сторону. Лучшего момента быть не могло. Возможно, это не совсем в традициях Одинокого Рейнджера — палить в противника, который ещё даже не посмотрел на вас, просто в эту секунду я был больше озабочен спасением жизни дядюшки Эма и своей собственной, чем исполнением спортивного кодекса. Я распрямился, и я выстрелил. Всё-таки Тоби глядел на меня, когда я спускал курок; щелчок предохранителя предоставил ему на это время. А вот времени спустить курок своей сорокопятки у него уже не осталось. Возможно, он собрался это сделать, но умер и передумал. Я не хочу сказать, что у меня получился добрый выстрел, но он подействовал. Я вообще первый раз в жизни стрелял от бедра, а потому попал высоковато. Целился-то я в грудь, но пуля вошла Тоби аккурат под левым глазом. Хотя убила его будь здоров, — даже, возможно, быстрее, чем если бы я попал, куда целился. Тоби рухнул с тяжёлым стуком, от которого, казалось, содрогнулась вся комната. Стараясь смирить дрожь, я открыл было рот, чтобы позвать миссис Брэйди, но тут услыхал множество приближающихся шагов — выстрел прогремел как взрыв бомбы, — а потому просто склонился над дядей Эмом, вынул кляп у него изо рта и принялся его развязывать. Правда, мне пришлось подойти к двери, чтобы помочь её отворять, поскольку Тоби Дэгон, истекавший кровью на пол комнаты своего братца, прижал её своим телом. Я оттащил его в сторону, и только тогда дверь смогли открыть. На пороге появилась миссис Брэйди, за ней виднелись другие. — Дядя Эм нашёлся, — объявил я миссис Брэйди. — Развяжете его до конца, хорошо? И не обращайте внимания на этого второго парня. Он вас не побеспокоит. Я пойду вызову скорую. Миссис Брэйди справится, я это знал. Дипломированная медицинская сестра в прошлом, она не завопит при виде трупа, а для дяди Эма сделает больше моего. Я сбежал по лестнице и позвонил Бассету. Сначала я попросил его сходить отправить к нам полицейскую санитарную машину, затем, когда он вернулся к аппарату и заверил меня, что машина послана, я кратко поведал ему главные подробности.