– Да, пытался. Но просчитался кое в чем. Он знал, что я помешан на тебе. Видел это. И думал, что я сразу же брошусь догонять тебя. А он бы воспользовался моим отсутствием и вместе со своими купленными людьми захватил власть. Вот только я не бросился за тобой, а моих верных людей оказалось намного больше. Теперь он там, где ему место. – Очень жаль, – прошептала я, практически засыпая. – Жаль, что ты не знаешь, что такое любовь. Вас приучили бороться за власть, но не научили любить свою семью. Это страшно. – Нашему с тобой сыну тоже придётся бороться за власть. Таковы наши законы. – Мой сын будет любить свою семью. Я ни за что не позволю, чтобы он стал таким жестоким, как… – невовремя замолчала. – Как я? – хмыкнул Халим. – Он мой сын. И он будет сильным. У него просто нет другого выхода. – Можно и любить, и быть сильным одновременно, Халим. – Тогда научи меня, – прошептал, целуя моё плечо. – Научи любить. Так, как видишь это ты. – И ты этого действительно хочешь? – подняла голову, чтобы встретиться с его взглядом. Прочесть там согласие или насмешку. Хоть что-то, что даст мне подсказку. – Хочу, – ответил он, взирая на меня, словно тоже ищет в моих глазах какой-то ответ. – Я уже пытался любить тебя. Но видимо делал это неправильно. Раз ты сбежала. Так помоги же мне. Протяни руку, Райхана. Я улыбнулась и открыла рот, чтобы ответить, но вдруг услышала женские крики. Кто-то пробежал мимо нашей двери в другое крыло, туда, где живет Давия. – Госпоже плохо! Госпоже плохо! – кричала одна из служанок и в дверь заколотили. – Эмир, госпоже Давии плохо! Кажется, она отравилась! ГЛАВА 25 – Поздравляю, мой эмир, госпожа Давия беременна, – радостно сообщила женщина, поклонилась ему. Давия улыбнулась. – Спасибо, доктор, это лучшая новость для меня. Халим не шевелился. Застывшим взглядом смотрел на Давию, пытаясь вспомнить, когда это случилось. И кажется, вспомнил. Он тогда напился до беспамятства, а на утро очнулся рядом с первой женой. Она была обнажена, а он тогда подумал, что был в таком состоянии, что вряд ли мог бы её взять. Оказалось взял. Райхана опустила взгляд в пол, аккуратно попятилась и вышла из комнаты. Давия сопроводила её насмешливым взглядом, а Халим вздохнул. Новость его не порадовала, как было, когда впервые увидел Амира и взял его на руки. Но что сделано, то сделано. – Мой эмир, – Давия смотрела в его глаза, выпрашивая каких-нибудь эмоций, чувств, а он ощущал себя куском дерева. Таким же бездушным. – Ты счастлив? – Да, – солгал. – Я рад, Давия. А теперь отдыхай. Тебе нужно поспать. Под её разочарованный взгляд вышел из комнаты, пошёл за Райханой. Отчего-то было интересно, как отреагировала она. Будет ли ей всё равно? Или заревнует? Её нашёл в комнате сына. Она молча наблюдала за спящим Амиром и, кажется, плакала. – Пойдём, – протянул ей ладонь, и она вложила в неё свою руку. Покорно вышла из детской, отправилась за ним в его спальню. – Почему ты плачешь? – спросил, поймав её лицо в свои ладони. Стёр большими пальцами её слёзы. – Я не знаю. Не знаю… Мне просто больно, – отвернулась, чтобы не смотреть на него. Халим усмехнулся. – Из-за того, что я с ней спал? – И из-за этого тоже. – Так вышло, – соврал. Он мог не прикасаться к Давии. Мог вообще развестись с ней, хотя это и не положено. Он мог трахнуть какую-нибудь шлюху, но вместо неё трахнул Давию. – Не сильно ты скучал, – улыбнулась сквозь слёзы. – Райхана, Давия тоже моя жена. И она имеет право на всё, что получаешь ты. Придётся смириться. Она замотала головой, оттолкнулась от него. – Нет! Ни за что не смирюсь! Я не смогу делить тебя с ней! Ты хотел научиться любить. Так вот, любить можно только одну женщину! В моём мире любовь требует верности, а то, что у тебя – это не любовь! Это проклятье! Выдохнула. Кажется, ей стало плохо, потому что покачнулась. Удержал её, прижал к себе. – Я виноват перед тобой, знаю. Похитил тебя, украл из твоего мира. Заставил жить по моим правилам. Знаю, что тебе нелегко. Но всё уже случилось. И изменить что-либо я не в силах. Она опустила голову, не позволяя ему заглянуть в лицо. – Ладно. Я всё понимаю. Извини, но я устала. Хочу поспать, – отошла от него, сбросила халат. – Мне уйти или остаться в твоей спальне? – Ты остаёшься здесь. – Хорошо, – её неизвестно откуда взявшаяся покорность вдруг вызвала в нём неприятное чувство. Он снова заставляет её силой. Принуждает быть с ним. Райхана ложится в постель, закрывает глаза, свернувшись в комок. Халим же, не глядя на неё, выходит из спальни. ***** Я знаю, куда он уходит. К ней. Будет радоваться вместе с ней. А мне больно. Там, за грудной клеткой, что-то больно колет. Знаю, что неправа и не имею права на него претендовать. Да что там. Я сама от него убежала. Но сейчас отчего-то так паршиво, что не передать словами. Когда в дверь тихонько стучат, я быстро смахиваю слёзы и сажусь на постели. Не хочу, чтобы кто-то из прислуги видел меня такой. – Моя госпожа, – в проёме появляется Саадат, быстро шмыгает внутрь. – Слышала новость. Ты как? Расстроена? – Нет, – отвечаю холодно. – Мне всё равно. – Так ли это? – женщина садится рядом, проводит рукой по моим волосам. – Так. И вообще, я не желаю об этом говорить. – Ты ревнуешь, – по-доброму улыбается Саадат. – Это не имеет значения. Ребёнок у Давии уже есть. В конце концов, у меня тоже есть сын. – Ты злишься. И не на Давию. На эмира. Так ведь? – Так. Мне больно думать о том, что он был с ней. Невыносимо. Знаю, я сама улетела, оставила его… Но разве когда любят забываются с другими? – Ох, моя милая девочка. Ты ещё так молода, – Саадат сочувствующе поглаживает меня по голове. – Эмиры так воспитаны. Они не привязываются к одной женщине. Не имеют права дарить своё сердце одной. Но эмир Халим влюбился в тебя и потерял рассудок. Ты бы видела его тогда… Казалось, его от боли наизнанку выворачивает. Тогда в этих стенах побывало много женщин. Он искал ту, которая будет похожа на тебя. Как видишь, не нашёл. Тем злее он становился с каждым днём. Он сутками не выходил из своей комнаты. И тогда пришла Давия. Она знала, что эмир пьян и воспользовалась этим. И я даже знаю как… – Как? – оглядываюсь вокруг, потому что от одной мысли, что здесь побывало много женщин, мне становится не по себе. – Я сегодня случайно увидела в её комнате парик. Рыжий, как твои волосы. И костюм для танцев, который она, судя по всему, и использовала, чтобы пробраться в его постель. Ты зря винишь эмира. Всему виной змеюка Давия. ГЛАВА 26 Мы встретились с ней во дворце на следующее утро. Я попыталась обойти её, но Давия заслонила мне дорогу. – Здравствуй, Райхана, – улыбнулась, а сопровождавшая её женщина хмыкнула. – Здравствуй, – ответила на её приветствие и попыталась обойти ещё раз. – Теперь ты не одна здесь, я тоже буду жить в резиденции. Мы. Я и наш с эмиром наследник. Ты рада? – её змеиная улыбка пугает меня. Сколько же ненависти в этой молодой женщине. Да она готова мне в глотку вцепиться. Так и сделала бы, если бы знала, что ей за это ничего не будет. – Мне всё равно, – ответила, посмотрев ей в глаза. – Абсолютно. – Ложь. Ты лживая, мерзкая девка. Но это даже хорошо. Однажды эмиру надоест твоё враньё, и он сам от тебя избавится. Мне даже не придётся прикладывать к этому руку. Теперь уже усмехнулась я. – Ты бы с удовольствием приложила свою руку. Только не можешь этого сделать, иначе эмир снова оттолкнёт тебя, как уже было ранее. И угроз твоих я не боюсь. Сосредоточься, пожалуйста, на своей беременности. Обойти её всё же удалось. А вот остаться к этому разговору равнодушной – нет. Мне никогда не принять этот мир. И не изменить, хоть я и пытаюсь. Но делить Халима я не смогу. Да, мы договорились, что я буду играть с ним в любовь, но для меня это уже не игра… Мысленно бью себя по щекам, чтобы привести мысли и чувства в порядок. Улыбаюсь, когда вхожу в детскую. Няня уже держит Амира на руках, а он радостно размахивает ручками. Совсем маленький, но уже способен на эмоции…