– Ты хотел стать шейхом? Ждал этого? – задаю вопрос, неожиданный даже для меня самой. Он явно удивляется, но отвечает. – Нет. Я не хотел. Но после отца должен был занять трон. Таков закон. – А отказаться ты не мог? К примеру, отказаться от трона в пользу брата? – Нет. Мой отец решил, что шейхом должен стать я. Приказ шейха не обсуждается. – И всё же? Тебе не хотелось бы жить иначе? – Это как? – смеётся, и в уголках его тёмных глаз появляются мелкие морщинки. – Нуу… Путешествовать. Или просто жить на берегу океана. Стать другим. Не таким, каким ты есть сейчас… – Тебе не нравится то, какой я сейчас? – улыбка исчезает. – Нет, ты мне нравишься любым. Только когда ты со мной. Когда ты не шейх, а обычный человек. Вот как сейчас. – Я не могу быть обычным всегда, Райхана. Таким как ты хочешь меня видеть – не могу. Потому что я правитель, а это требует жёсткости. – Но ведь со мной у тебя получается быть другим, – остановилась, прильнула к его груди. – И ты просил научить тебя любить, – улыбаюсь. – И мне кажется, что у нас всё получится. – Думаешь? – руки обвивают мою талию, крепко сжимают. Губы находят мои, жадно припадают к ним и во рту у меня оказывается его язык. Целует страстно, самозабвенно, как может только эмир Халим эль Хамад. Есть в нём что-то звериное, что-то от животного. И меня это возбуждает. – Ты доверишься мне? – заглядывает мне в глаза, ищет в них ответ. – Если ты так хочешь… – Тогда прекрати сопротивляться мне. Я хочу, чтобы ты верила мне и… – он замолкает, резко втягивает воздух носом, отчего трепещут крылья ноздрей. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Не так, как сейчас. А добровольно. С любовью. Я хочу почувствовать это. – Почувствуешь, – обещаю ему горячо, ни на минуту не задумавшись. – Обязательно почувствуешь. Я тебе обещаю. Только дай мне повод тебе доверять. Он обнимает меня резко, порывисто. Притягивает к себе, сильно сжимает. Уткнувшись носом в мою макушку, долго и шумно дышит. – Я не могу спать с другими. Знаешь почему? – отстраняет меня так же резко. – Потому что они не пахнут, как ты. Они не выглядят как ты. У них тела другие. И голоса. Всё то, что по отдельности кажется глупостью делает меня одержимым тобой. – Не можешь спать? А как же Давия? – смотрю ему в глаза с болью и обидой. – Ты ведь проводишь с ней ночи. И она беременна… – Это было когда ты сбежала. Один раз. Я был пьян и мало что помню. Лишь боль, вот здесь, – прикладывает кулак к груди, сильно прижимает. – Я пытался понять, почему больно. Почему я не могу тебя отпустить. И ничего не понял. Я не знаю, что чувствую. Любовь это и помешательство. Не знаю. Знаю лишь одно – ты первая и единственная, кому удалось так пленить меня. Я был готов тебя убить, но не отпустить. Причинить тебе столько боли, что ты сломалась бы. И я хотел этого, когда забрал Амира. Хотел увидеть, как тебя ломает, как трещат твои кости от боли. Как ты захлёбываешься болью вместе со своей кровью. Мне от ужаса захотелось отстраниться. И я была готова, но вдруг подумала, что это прервёт минуту его искренности. Испортит это мгновение и оно больше не повторится. Я должна довериться ему, а он мне. Взяв в свои ладони его лицо, я улыбнулась и коснулась губами его губ. Еле ощутимо. Легко и невесомо. Халим с силой прижал меня к своему твёрдому телу, заставив встать на носочки. Упёрся лбом в мой. – Чувствуешь, что делаешь со мной? Видишь, насколько я безумен, Райхана? И всё ещё веришь, что сможешь когда-нибудь сбежать от меня? Я улыбаюсь, закрывая глаза, чтобы он не увидел моих слёз. – Красивый роман о любви получился бы… «Сбежать от шейха». Возможно, я когда-нибудь напишу его. Халим склонил голову, глядя на меня сверху вниз, а ветер растрепал его непослушные, чуть кудрявые волосы. И мне захотелось если не написать о нём, то хотя бы нарисовать. Запечатлеть его таким, какой он сейчас. Чтобы потом, когда мы вернёмся назад, я смогла сохранить этот его образ. – Ты красивая. Очень, – задумчиво проговорил он и притянул меня вновь, целуя в шею и спускаясь к ключице. – Хочу тебя, Райхана. Так сильно хочу, – добрался до груди, сжал её жадно и через тунику прикусил сосок. Я мягко отстранила его, уперевшись ладонями в грудь. – Я решила. Больше не буду принимать противозачаточные средства. Это мой шаг к тебе. Ты ведь понимаешь, насколько это серьёзно для меня. Просто играя, я бы не стала рожать тебе детей. Ты теперь тоже можешь мне довериться. Он отпрянул, и я в это мгновение заметила растерянность в его глазах. И ещё кое-что… Что-то очень похоже на радость. ГЛАВА 37 Утро встретило нас прохладой и свежестью океана. Приятная боль в мышцах заставила улыбнуться. Мы занимались сексом практически всю ночь и сейчас Халим ещё спал. Пару минут я разглядывала его широкие скулы и отросшую бороду. Широкие, чёрные брови и чувственные полные губы. Он невероятно красив. Я бы даже сказала преступно. Оторвавшись от него, сходила за сыном и, взяв на руки Амира, принесла его в нашу спальню. Малыш захныкал, требуя утреннюю порцию молока, и я приложила его к груди. В этот момент Халим открыл глаза, взглянул на нас и сонно улыбнулся. – Тебе идёт быть мамой. – Я знаю, – улыбаюсь в ответ. Наступает ещё один чудесный день в лоне семьи. Да, именно так я чувствую сейчас. Именно этого я хотела и хочу. Амир выпускает сосок изо рта, поворачивает личико к Халиму и улыбается ему. Привстав, Халим берёт его на руки, целует в лоб. – Привет, мой маленький эмир. Что-то колючее поселилось за грудной клеткой. Жгучее, невыносимое… Это чувство тихого, семейного счастья. Счастье, оказывается, может быть болезненным. Сейчас я не думаю о Давии, о том, что было между нами с Халимом в прошлом. Сейчас мне кажется, что я смогу победить и выбраться из удушающей петли. И у меня теперь есть семья. ***** Смотреть на неё и видеть улыбку в её глазах – это что-то из сказки. Сказки, в которую он никогда не верил. Так не бывает. Это что-то ненастоящее. Его к такому никто не готовил. Никто не говорил, что любовь бывает на самом деле. И что ему, Халиму эль Хамаду придётся прочувствовать всё на себе. Райхана, наконец, его. Не только телом, но и душой. Она отзывается на его попытки сблизиться, и это охрененное чувство. Не только секс. У них теперь какое-то другое единение. То, чего он не чувствовал за тридцать семь лет ни разу. Сейчас она смеётся, запрокинув голову, слушая историю, как он в детстве, будучи постарше Амира, сбегал от нянек, которых терпеть не мог. И ей нравятся его дурацкие воспоминания. А ещё, в её взгляде появилось что-то новое. То, чего он раньше не видел. Теперь в её глазах появился блеск. Такой завораживающий, притягательный. – А ты. Расскажи о своём детстве ты, – попросил её, и улыбка Райханы застыла, потеряла радость. – У меня детство было не таким весёлым, как у тебя, но я не жалуюсь. Родители оставили меня на попечение тёте Глаше и я осталась с ней на долгие годы. В общем-то, было неплохо. Тётя Глаша хорошая. Она заменила мне маму. – Мне жаль, что ты не знала своих родителей. Я тоже потерял мать. Очень рано. Я не был к этому готов. – А твой отец, похоже, был жестоким, да? – спросила осторожно, видимо, опасаясь гнева Халима. – Скажем так… Он был больше шейхом, чем отцом. И меня готовил стать шейхом. На отцовскую любовь у него, как он считал, не было времени. Я думаю, у Мохаммеда просто не было желания любить своих детей. Он был хорошим правителем и ему этого хватало. – А в тебе? Кого больше в тебе? Отца или шейха? Халим взглянул на неё, на время задумался. – Я думаю, что дети должны быть любимыми. Особенно, если дети от желанной женщины. – А ребёнок Давии? Он ведь тоже скоро родится. Его ты тоже будешь любить, как отец, а не шейх? – Я не знаю, Райхана. С Давией всё сложно. Я не люблю её. Но ребёнок – это другое, понимаешь? – Понимаю, – кивнула уверенно. – Но я боюсь. – Чего ты боишься, Райхана? – обняв её за плечи, притянул к себе. Губами нашёл её губы, накрыл их влажным поцелуем. – Боюсь, что она сделает что-то Амиру… Она готова на всё, лишь бы не потерять власть, которую имеет и может иметь в будущем. Если с моим сыном что-то случится… – Я убью всех и каждого, кто посмеет навредить моему наследнику. И все об этом знают. Никто не посмеет навредить ему. Никто не посмеет даже подумать об этом. Я даю тебе слово эмира, Райхана. Она улыбнулась, прильнула к нему. – Я знаю, что ты нас не оставишь. Но боюсь, что однажды эта страсть пройдёт и мы друг к другу остынем. Странно, я мечтала об этом ещё несколько месяцев назад, а теперь полностью изменилась. Стали другими мысли, стали другими наши разговоры. Всё теперь ощущается иначе. И мы другие. Не те, что были до моего побега. И я тебе верю. Но хочу, чтобы ты знал. Если Давия хотя бы приблизится к нашему сыну, я сама её прикончу. – Доверься мне, – зарывшись в её волосы, вдохнул. – Со мной вам ничего не грозит. ГЛАВА 38 Время пролетело так быстро, что я даже не успела опомниться. Не успела проснуться и отойти от сна, который укутал меня в свои сети. Мне не хотелось просыпаться и возвращаться в жестокую реальность, где Халим шейх, а я его вторая жена. Всего лишь вторая жена. Одна из… – Что с тобой? – спрашивает Халим во время завтрака, а я, подняв голову, непонимающе взираю на него. – Что?