Рис. 27. Группа карманных воров, работающих исключительно по трамваям. Снимок фотографа СПбСП И.И. Рогалева, 1908 год — Я ведь уже снималась у вас. Чего ещё! — Когда снималась-то? — А в 95-м году. — Ишь хватилась! Еще ребенком, быть может. Через пять лет заново снимаем! Ну, сиди смирно! А тем временем ожидающая очереди кокетливо говорит: — Вы бы хоть папироску покурить дали. Скука! — Некурящие… — Для красивых женщин могли бы держать! — Ладно! Садись на стул, красивая женщина! — Приготовьтесь к съёмке. Сейчас карманных воров приведут! — говорит, входя, сторож. — Много? — 15 человек! С веселым шумом входят друг за другом 15 молодцов в сопровождении городовых и околоточного: франт в соломенной шляпе, угрюмый мужчина в мягкой черной шляпе, что-то похожее на приказчика в котелке, мальчик-подросток, безусый юноша с лицом артиста, хулиган с наглой рожей. — Э, сколько знакомых! — говорит фотограф. — Здравствуйте, Иван Иванович! Который раз? Все почти тут бывали! — Чего уж! Свои люди! — А часы бы вытащили? — У своего-то? Да что вы, Иван Иванович! Нешто мы без понимания! — и в их весёлых ответах слышится и добродушие, и юмор острожных стен. Фотограф берет препроводительный листок: "Снять в пальто и шапках, как бывают на улице", — гласит листок, и затем перечень имен всех пятнадцати. Их усаживают, составляют живописную группу и снимают"{139}. 4.4. Антропометрическое бюро В 1890 году в Санкт-Петербургской сыскной полиции для исследований и классификаций по методу Альфонса Бертильона было организовано антропометрическое бюро (другие его названия: измерительное отделение и измерительная комната). Дело № 11. Альфонс Бертильон и его метод Рис. 28. Альфонс Бертильон Бертильон родился в научной семье: его дед — Ахилл Гийар — был естествоиспытателем и математиком, отец — доктор Луи-Адольф Бертильон — статистиком, врачом и вице-президентом Парижского антропологического общества. Альфонс же считался в семье паршивой овцой. Худой молодой человек, с медлительными движениями и невыразительным голосом, он страдал диспепсией, носовыми кровотечениями и ужасными приступами мигрени, из-за которых был малообщителен и замкнут. К замкнутости присовокуплялся нудный педантизм, злобность и сарказм. Его трижды исключали из лучших школ Парижа за неуспеваемость и ужасное поведение. Только благодаря своим связям отец устроил его в 1879 году помощником письмоводителя в префектуру полиции. Альфонсу поручили заполнять карточки для картотеки преступников, заведенной ещё Видоком. В карточки заносились: фамилия, вид совершенного преступления, сведения о прошлых судимостях и описание внешности. Таких карточек было собрано уже более пяти миллионов, и кого-либо идентифицировать по ним было практически невозможно. Как просмотреть такое количество карточек? Не помогал в обнаружении преступников и фотоархив, который к моменту поступления на службу Бертильона насчитывал более 80 тысяч портретов. Альфонс Бертильон стал размышлять о систематизации карточек и фотопортретов. Ему вспомнились труды отца, который пытался на практике проверить гипотезу бельгийца Адольфа Кетле, что на свете не существует двух человек с одинаковым строением тела. Также он вспомнил другое утверждение Кетле: шанс обнаружить двух одинаковых по росту людей равняется 1:4. Бертильону пришла в голову мысль: а что если измерять не один показатель, а, например, 11? Тогда вероятность обнаружить двух похожих человек будет уже не 1:4, а 1:411, то есть 1:4 194 308. Бертильон с большим трудом убедил начальство дать ему возможность провести эксперимент на арестантах. Для измерений он выбрал следующие показатели: 1) продольный диаметр черепа; 2) поперечный диаметр черепа; 3) расстояние между скулами; 4) размер правого уха; 5) длину левой ноги; 6) длину левого среднего пальца; 7) длину левого мизинца; 8) длину левого локтя; 9) объем груди; 10) наибольший размах рук; 11) окраску радужной оболочки левого глаза (определялась по специальной таблице). Срок Бертильону дали ничтожно маленький — три месяца. Но судьба благоволила к нему. За девять дней до конца эксперимента один из вновь арестованных показался ему знакомым. Он стал перебирать карточки со своими измерениями (за три месяца их собралось чуть более двух тысяч) и вдруг обнаружил абсолютное совпадение. Назвавшегося 20 февраля 1883 года Дюпоном он измерял 15 декабря 1882 года. Тогда он был задержан за кражу пустых бутылок и назвался Мартеном. Преступник не стал запираться: "Ну и ладно! Это был я…"{140} Бертильону разрешили продолжить эксперимент, и до конца года он идентифицировал ещё 26 человек, назвавшихся чужим именем. В 1889 году результаты работы антропометрического бюро Бертильона были представлены на Всемирной выставке в Париже. А 1 июня 1890 года антропометрическое бюро (соединенное с фотографическим) было создано при Сыскной полиции в Санкт-Петербурге под "наблюдением и непосредственным руководством[42] инженера-полковника Николая Александровича Козлова{141} (1851–?)". За первые семь месяцев своей работы было "подвергнуто измерению 2375 человек, из которых 8 [человек] оказались умышленно сообщившими первоначально ложные сведения о своей личности"{142}. Вот как описывал работу бюро журнал "Огонек": "При петербургской уголовной полиции антропометрическое бюро было учреждено при начальнике П.С. Вощинине во время Грессера[43], причем правильно функционировать начало с 1-го июня 1890 г., поставленное полковником Козловым{143}. В настоящее время им заведует чиновник — фельдшер И.И. Кербер, при котором находятся три помощника. И через руки этих четверых в течение года проходит до 30 000 всевозможных типов. Рис. 29. Антропометрическое бюро СПбСП. Измерение головы и определение цвета глаз. 1900 год Самое бюро заключается в двух всего комнатах. Одна комната — это, так сказать, комната делопроизводства, другая — архив. В этой первой комнате большой канцелярский стол с письменными принадлежностями и бланками, посреди комнаты — два станка для измерения рук и ног, у стены — станок для измерения роста, а по стенам — таблицы с художественно нарисованными всех типов носами и глазами. Это и есть бюро. Сюда приводят человека, личность которого надо удостоверить, или впервые внести в архив, или обличить. Босоногого его ставят у стенки и измеряют его рост. Допустим, 1 м 70,2 сант.; но это указание не точно. Он мог согнуться или, наоборот, приподняться, и для скрепы этой приметы его измеряют еще сидящим. Затем его ставят у стены, по линейке заставляют протянуть направо и налево руки, и меряют длину распростёртых рук. Это указание уже более постоянно. После этого измеряют длину и ширину черепа, опираясь концами особого прибора (вроде циркуля токарей) на самые выдающиеся части. Измерение это считается уже почти неизменяемым. Меряют дальше ширину и длину правого уха, длину ступни левой ноги, длину среднего пальца, мизинца и, наконец, локтя тоже левой руки. Измерения кончены, делают описательную запись: цвет волос, левого глаза и затем отмечают тип носа и особые приметы, если они есть. Цвет глаз записывают по таблице: так, № 15 — лазоревый, № 5 — темно-коричневый и т. п., так же, как и форму носа в профиль. На таблице в трех рядах нарисованы три типа носов: 1 — вздернутые, 2 — прямые и 3 — опущенные; а в каждом ряду отмечены 5 разновидностей, которыми и исчерпываются все типы носов. Таким образом, на карточку заносится 1/3 — значит: в первом ряду 3-я разновидность; 3/5, 2/2 и т. п. Все эти записи вносятся на карточку с именем измеряемого, где записывается также и его судимость, если она у него была. На середину её наклеивается фотография, и затем карточка укладывается в архиве, в соответствующий занумерованный ящик. Сам И.И. Кербер занимается измерениями, измеряет он с одним помощником по двое сразу в то время, как двое других на карточках делают под их диктовку записи. Как снимает мерку портной. — 7 и 2! 0 и 90! 70! 18 и 9! — выкрикивает измеритель, а тот записывает в соответствующем месте. — Да! — восклицает заведующий. — Тебе что надо? Арестант в сопровождении городового широко улыбается. — Для проверки прислали! — И без проверки помню. Семенов? Судился за кражу. — Он и есть! — смеется Семенов.