Заканчивая трапезничать, я отправляюсь в свою комнату и уделяю время для чтения своих любимых книг. Со всей любовью читаю книги в сфере психологии. Ведь именно они позволяют нам понять все поступки, совершаемые нами и другими людьми, осознать их причины, мотив, цели, разобраться в эмоциональном состоянии человека. Выполнив практические упражнения, я обращаю внимание на часы, висящие в моей комнате, и вспоминаю, что не звонила еще Ритчелл. Нужно узнать, как у нее обстоят дела, и собираться на встречу с Джексоном. Набираю ее номер, но у нее автоответчик. Повторно набираю, ситуация такая же. Принимаю решение найти подходящую одежду для вечера. Интересно, что за сюрприз приготовил мне Джексон, и в какое место мы с ним отправимся на прогулку. Надеюсь, что мы успеем уйти с дома до встречи с отцом, который по-прежнему опекает меня, как будто я все еще маленькая. Слышу вибрацию телефона, лежащего на моей кровати. «Наконец-то Ритчелл», — пробегает мысль в моей голове. Беру телефон, снимаю блокировку и смотрю пришедшее сообщение: «Красотка, я скучаю по твоим зеленым глазам». ЧТО? Красотка? Зеленые глаза? Я недоумеваю. Чьи же это шутки? Номер мне неизвестен. А значит, можно свободно удалить сообщение. Я кладу обратно телефон на тумбочку и продолжаю разыскивать в своем огромном шкафу одежду на вечер, повторяя про себя типичный риторический вопрос девушек: «Что же мне надеть?». И ответ: «Мне нечего надеть». Внезапно я вспоминаю про недавнее купленное мной светлое легкое шифоновое платье с длинным рукавом. Нахожу мой любимый джинсовый пиджак, который подходит под все образы, достаю из ящика новые белые кроссовки с розовыми вставками по бокам, расчесываю волосы, закалывая их с одной стороны, хватаю зонт, так как погода в Сиэтле всегда обманчива и спускаюсь по лестнице вниз. На ходу сообщаю маме о встречи с Джексоном и открываю входную дверь. Джексон в эту же секунду звонит в звонок. Какие мы пунктуальные, минута в минуту встречаемся с ним. — И снова привет! Милана, ты готова? — улыбается во всю Джексон, держа руки за спиной. — Да, — радостно отвечаю, — мам, всё, мы ушли с Джексоном. Не успеваю я закрыть дверь дома, как вижу действия Джексона. Он делает оборот рукой и подает мне букет моих любимых белых роз. — Прости меня за мое поведение. В честь нашего с тобой примирения. Этот букет принадлежит тебе. — ВААУ… — восхищаюсь я. — Джексон, не стоило бы, но они прекрасны, — я вдыхаю их аромат, — а запах какой сладкий… Спасибо тебе за это невероятное чудо, — с радостью лепечу я. Джексону очень приятно, что мне понравились цветы, он продолжает улыбаться, на что я отвечаю ему тем же, наслаждаясь запахом цветочного букета. Мы выдвигаемся за пределы моего дома. — Значит, между нами мир? — волнительно переспрашивает мой друг. — Конечно! — щебечу я. — Так куда мы отправимся на прогулку? — На Великое колесо Сиэтла. — Правда? — округляю я глаза. — Обожаю это место, как давно мы там не были. В детстве мы с моим мамой и папой, Джексоном и его мамой ходили в этот парк на каждый мой день рождения и день рождения Джексона, запускали воздушного змея там, катались на аттракционах, устраивали пикники на поляне. — Я рад, Милана! Не могу не отметить, что ты сегодня выглядишь, как и всегда, на высшем уровне. Я чувствую, что нам без снимок не обойтись… — доносятся комплименты от Джексона. — Благодарю, Джексон Моррис, — с поднятой головой говорю я ему, воображая себя кинозвездой. — Фото обязательно! Добираясь до места, мы все это время предаемся наши ярким моментам детства, не упоминая о вчерашнем неудачном празднике у Ритчелл. Зайдя внутрь парка, меня накрывают детские воспоминания… Количество посетителей парка огромно, но все-таки летние каникулы и, разумеется, родители проводят с детьми время в этом месте. Придется нам постоять в очереди за покупкой билетов для катания на колесе. Но оно того стоит, ведь колесо обозрения позволяет видеть весь город на ладони и наслаждаться в течение нескольких минут потрясающими видами, чувствуя себя птицей в небесах. Впереди нас находятся те самые, с детства, киоски с огромным количеством сладостей. Мой взор устремляется на сахарную вату, и я сразу, как по щелчку, погружаюсь в прошлое, как мы с Джексоном, будучи маленькими, не могли поделить одну вату, купленную нашими родителями, и вследствие чего она упала в лужу. Слез было тогда больше, чем луж в Сиэтле во время дождя. Джексон искоса смотрит на меня и видит, как я взираю влюбленными глазами на сладость. Мой друг беззвучно подходит к продавцу и вежливо сообщает ему: — Две ваты, пожалуйста. Я расплываюсь в улыбке и двигаюсь ближе к нему. — Ты помнишь тот случай, когда… Джексон резко меня прерывает: — Когда мы не могли поделить вату, и она упала в лужу? Я киваю головой, не веря тому, как быстро он вспомнил этот момент, наш с ним момент. Я так счастлива, что он есть в моей жизни. Иногда близкому другу легче сообщить о волнующих тебя проблемах, нежели родителям. С моим папой в последнее время мы стали реже понимать друг друга, так как он считает, что я обязана следовать тем правилам жизни, которые он для себя создал. Папа только и знает, что контролирует меня, стоит только отлучиться мне из дома. Он редко спрашивает о моих чувствах и переживаниях, интересах и целях, которые я для себя создала. Мама часто поддерживает его грубый тон в отношении меня либо с целью боязни оказаться на моем месте, либо она согласна с его отношением ко мне. Меня расстраивает то, что в моей семье отсутствует понимание и доверие со стороны каждого члена семьи, но я буду верить, что папа признает свои ошибки, которые совершает, опекая меня, как малого ребенка. Надежда появляется тогда, когда я вспоминаю слова, которые он мне сообщил на мой день рождения, когда мне исполнилось шестнадцать лет: «Дочь, несмотря на любую произошедшую ссору между нами помни, что я всегда буду рядом с тобой. Ты мой луч света, который освещает меня в дни невзгод и потерь… Когда мне становится тоскливо на душе, я всегда вспоминаю тебя и твою маму, не забывай никогда это». Правда, я замечаю, что его слова и поступки — это две разные вещи. Но каким бы он не был, какой бы не была моя мама, родители — самое дорогое, что есть в моей жизни, так как они подарили мне жизнь и возможность сейчас заниматься тем, что меня вдохновляет и приносит безграничную радость. Джексон дает мне вату, на что я чувствую себя настоящим ребенком. — Спасибо… Ты меня так удивил. Как ты так помнишь… — Конечно, Милана, ты думаешь, что я забыл этот случай? Наши общие воспоминания никогда не исчезнут в памяти, пока мы живы с тобой. Ведь счастье в мгновении, помнишь наш девиз? — Иногда я поражаюсь, сколько мы знаем друг о друге, — улыбаюсь широко я. — Для меня такое счастье, когда ты помнишь слова «Счастье в мгновении», которые я лет десять тому назад, нашла в одной из прочитанных мною или дедушкой детских книг, и предложила использовать в качестве нашего девиза по жизни. — И это мгновение наше. Так, ешь вату и пойдем уже скорее кататься на аттракционе, и чтобы запомнить этот день на все двести процентов, предлагаю сделать пару снимков на камеру смартфона. Мы быстренько сметаем вату, хохоча в процессе нашего поедания. Затем, я начинаю заниматься своим любимым делом — позировать на камеру. Я одновременно смеюсь, а Джексон в это время фотографирует меня. — Ну как? Есть достойные снимки? — интересуюсь я. Джексон показывает мне, пролистывая, сделанные им фотографии, в галереи телефона. — Мне нравится! — восторгаюсь я. — Я отметил тенденцию такую… — Какую? — Там, где на фотографиях запечатлена ты, они не могут не быть идеальными. Мне становится неловко от его приятных слов. Джексон не перестает меня удивлять. — Ты смущаешь меня… — робею я. — Еще чего, — усмехается Джексон. — Все, идем к кассе. — Да! Джексон приобретает нам билеты, и мы становимся в ожидание нашей очереди, чтобы забраться в одно из расположений мест колеса обозрения. Я обращаю внимание, что солнце постепенно уходит в закат. Значит, у нас будет гениальная возможность увидеть незабываемый вид ночного Сиэтла. Молчание в несколько минут прерывается голосом сопровождающего нас человека, который сообщает нам, что подходит наша очередь. Джексон неожиданно берет мою руку и ведет к кабинке, в которой играет красивая музыка, напоминающая испанский манер. Джексон садится напротив, не спуская с меня взгляда. И мы постепенно начинаем подниматься выше. — Это нереально… — прихожу я в восторг. — Меня переполняют эмоции, я так счастлива сейчас. По моему телу проносится жар, останавливаясь в области щек, которые тут же загораются огнем. — Джексон, Джексон, — показываю я пальцем через стекло, — посмотри, как выглядит башня Спейс- Нидл. — Это… это… очаровательная красота. — Да, — соглашается мой друг, но я по-прежнему замечаю его мечтательный взгляд на мне, а не на дивном виде. — Этот город такой же пленительный, как и ты, — нежно молвит Джексон. Я пребываю в замешательстве от большого количества комплиментов за день от Джексона. Поворачивая голову на Джексона, наши таинственные взгляды в этот момент направляются друг на друга. Мы взираем в глаза каждого, и я чувствую, как пробегают мурашки по всему моему телу. Я вижу в его зеленых глазах — родной дом, нежность, свет, который зажигается внутри меня, когда мы находимся рядом. — Ты меня вгоняешь в краску этим… — с трудом подыскиваю я слова. — Чем этим?.. — тонко звучит от Джексона. — Своим взглядом. — Взглядом? Мы продолжаем не сводить глаз друг с друга. Таких чувственных взглядов на себе я еще не чувствовала. — Милана, я… — начинает нежно Джексон. — Я знаю, что ты хочешь сказать, — обрываю его я. — Да? — Прости меня, Джексон. Я вчера не должна была танцевать с твоим братом, я не знала, что вы так негативно настроены по отношению друг к другу. Поверь мне, он сам взял мою руку и повел танцевать, при этом крепко прижимая меня к своему телу. — Милана, я не… — что-то хочет сказать Джексон, и тут же округляет глаза, — ЧТО? А он что-то говорил тебе в этот момент? Лицо Джексона сразу же изменилось после упоминания о его брате. Зря я начала говорить про него и про вчерашний вечер. Это еще он не знает, что он позвал меня на свидание, которое должно было состояться сегодня в ботаническом саду. «Зачем я только перебила Джексона… Он же, наверное, хотел сказать совершено иное», — твержу я про себя. — Я буду честна с тобой. Он приглашал меня на свидание. Извини, я не хотела, чтобы все так вышло. — Что? — бурчит Джексон, разводя руками. — Мой брат? Питер? Тебя? На свидание? — не верит он моим словам.