Сегодня последний день наших с его величеством несложившихся отношений. К ночи перстни окончательно заткнутся, привязка «жених-невеста» все-таки исчезнет. Великий император после трех лет мучений получит вольную, так что сможет хоть сегодня оторваться всласть. И я ему в этом, разумеется, помогу — в том смысле, что покараулю у двери в спальню и буду с чистой совестью отваживать любопытных. А потом жизнь войдет в свою колею. Кар окончательно успокоится, и все досадные недоразумения забудутся как страшный сон. Я навсегда останусь для него просто тенью. Он был, есть и будет для меня просто повелителем. А все остальное мы с ним обсудим в следующей жизни, но это, как говорится, уже совсем другая история. ГЛАВА 23 Конец лета на редкость красивая пора, знаменующая собой окончание теплого сезона. Императорский кортеж выехал из дворца около полудня. Открытый экипаж, где с отстраненным и надменным видом восседал его величество на пару с господином придворным магом; за ним — целая вереница экипажей попроще, в которых ехала остальная свита. По периметру — мощная охрана. Рядом — сразу три держащихся вплотную к императору мастера-тени. Его личный десяток, плотной коробочкой окруживший раззолоченный экипаж. Куча народу на улицах. Внимательно следящие за толпой вооруженные стрелки на крышах домов. Масса неприметных личностей в штатском, которыми нас обеспечил всерьез озаботившийся безопасностью императора герцог эль Соар. Ну и я. Куда же без меня? Правда, на этот раз я решил не нарушать протокол и пересел на козлы, рядом с кучером, благо там обзор был получше. На главную площадь Орна мы прибыли ровно в половине первого, разрезав собравшуюся там многотысячную толпу, как нож масло. Императору кричали, махали, со всех сторон в его честь возглашались здравицы… Но его это лишь раздражало. А меня заставляло с удвоенным вниманием смотреть по сторонам, потому что, ей-богу, я бы предпочел не пробираться сквозь людской строй, а тихо-мирно прошмыгнуть узкими улочками, где в императора было бы сложно прицелиться. Увы. Большая площадь не позволяла пробраться к возведенному в центре помосту незаметно, поэтому всю дорогу тени сидели как на иголках, а личный десяток императора сгрудился вокруг экипажа так, чтобы туда не долетела ни стрела, ни заклинание, ни брошенный в сердцах огрызок. До места, хвала Рам, добрались благополучно. Император, удерживая на лице бесстрастное выражение, неторопливо поднялся по деревянным ступеням, махнул народу рукой, а когда скандирующая его имя толпа стихла, неожиданно задвинул такую речь, что у меня едва челюсть не отвисла от удивления. Честное слово, не знал, что Тизар так близко к сердцу воспримет мои слова насчет агитации и пропаганды. И что дорогой «дядюшка» так искусно переложит мои лозунги на современный манер. Но в нем, по-видимому, пропал искусный оратор, потому что всего за вечер они с Каром умудрились сочинить такую мощную речуху в стиле советских времен, что в средневековом техно-магическом обществе она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Когда император умолк, на площади воцарилась гробовая тишина. А затем толпа ка-а-ак грянула… Даже меня, стоящего позади Карриана, слегка оглушило, и я едва не пошатнулся от той эмоциональной волны, которая долетела снизу. Это было действительно мощно. Народ проникся. Народ опешил. И в едином порыве качнулся к помосту, горящими глазами пожирая стоящего на нем императора. Пожалуй, если бы не многочисленная охрана, нас бы попросту смели. Но ничего, обошлось. Мы устояли. Потом, само собой, празднества продолжились. Император, устроившись в роскошном кресле, какое-то время снисходительно взирал на царящее внизу ликование. Потом пред его строгие очи представили целую череду выступлений, начиная от банальных ряженых до целого циркового представления. Отовсюду звучали ликующие крики, по всей площади одновременно открыли бочонки с вином. Люди к тому времени был готовы целовать землю, по которой ступали сапоги его наищедрейшего величества, а я понял, что нам настала пора уходить. Карриан тоже так посчитал, поэтому, как только народ потянулся за халявной выпивкой, поднялся с кресла, и мы так же организованно покинули празднество. Императорский кортеж беспрепятственно выехал в сторону дворца. На него никто не покусился, рядом с императором не появилось ни сумасшедших с оружием, никто не сделал в отношении него ни единого подозрительного телодвижения — ну, кроме излишне любвеобильных граждан, всенепременно возжелавших высказать свои пожелания лично новорожденному. Чудаков и пьяниц охрана вежливо оттеснила в сторону. Буйных аккуратно перехватили люди герцога эль Соар. Вплоть до самого выхода с площади вдоль дороги чутко караулила вооруженная до зубов городская стража, а потом эту эстафету перехватили люди господина Годри, так что в целом выезд прошел нормально. Даже, я бы сказал, тихо. Несмотря на то что подобного рода мероприятие давало немало возможностей устроить очередное покушение. Мы благополучно проехали через весь Орн, так же благополучно миновали ворота дворца. По пути от кортежа отпочковалось несколько экипажей, но на них не обратили внимания — праздничный прием по случаю дня рождения император решил по традиции перенести на глубокую осень, поэтому сегодня во дворце делать было нечего. Впрочем, не все захотели отправиться восвояси, и примерно два десятка человек все же последовали за нами. Но когда они, смеясь и переговариваясь, направились во дворец, к его величеству подошел господин Годри и вполголоса сказал: — Простите, что отвлекаю, сир. Не уверен, что поступил правильно, поэтому прошу у вас совета. — Что случилось? — насторожился Карриан, а я скользнул ему за спину и навострил уши. — Полчаса назад прибыл сорийский посол. С дарами для вашего величества. Но поскольку его появление не было согласовано заранее, а мы с мастером Маром условились, что незарегистрированные грузы не будут поступать во внутренние дворцовые покои без досмотра, я не рискнул пустить господина эль Дали дальше крыльца. Карриан резко повернулся. — Мар! Это еще что за новости?! Я хмуро посмотрел на начальника стражи. — Почему ты ему отказал? У сорийского посла достаточно высокий уровень доступа, чтобы не ждать аудиенции на улице. — Господин Дали отказался пройти досмотр багажа, — спокойно пояснил господин Годри. — Сказал, что это дары для его величества Карриана от его величества Эдиара Шестого и только император сможет их открыть. В то же время господин Дали не захотел пройти в приемный зал, поскольку приказ короля не позволяет ему оставлять груз без присмотра. Как уверял меня господин посол, он весьма ценен. — То есть посла с дарами ты внутрь не пустил, а без даров он заходить отказался? — Совершенно верно, мастер Мар. Я переглянулся с Каром. — Где он? — отрывисто осведомился император. — Ожидает на заднем дворе рядом с экипажем, — с коротким поклоном доложил начальник стражи. — Я посчитал нецелесообразным оставлять господина посла здесь, но без приказа не имею права допустить его дальше. Я кивнул; все верно, нечего послу дружественного государства болтаться на всеобщем обозрении, как цветку в проруби, тем самым умаляя достоинство своей страны. С точки зрения безопасности Годри поступил абсолютно правильно. С другой стороны, дипломатический скандал империи тоже не нужен. Надо разобраться, что это еще за дары вдруг решил прислать Эдиар Шестой. И какого фига он вообще озаботился чужим днем рождения, если на Тальраме даже среди коронованных особ не было принято дарить подарки по такому малозначительному поводу. Минут через десять мы (то есть я, Карриан, Тизар, Гилиан с двумя напарниками, господин Годри и личный десяток императора) уже стояли на крыльце и взирали на просторную площадку, огороженную с трех сторон аккуратно подстриженными кустами. Чуть дальше виднелись казармы, конюшни и подсобные строения. Еще дальше — мощные крепостные стены, над которыми вились целые облака защитных, сигнальных и черт знает каких еще заклинаний. Посреди площадки, как и сказал начальник стражи, стояла одинокая карета, запряженная двумя великолепными гнедыми. Рядом находилось почти два десятка сопровождающих: сам господин посол, которого я хорошо знал в лицо, затем, судя по одежде, кучер, двое слуг и аж пятнадцать человек охраны. Видать, Эдиар Шестой и впрямь прислал в подарок очень ценный груз, иначе господину Дали не понадобилось бы столько телохранителей. А еще на экипаже стояла приличная магическая защита, при виде которой Карриан прищурился, Тизар озадаченно хмыкнул, а я откровенно насторожился, тщетно пытаясь сообразить, для каких целей она могла понадобиться. О том, что находилось внутри, можно было лишь догадываться — защита на экипаже оказалась такой плотной, что даже мне не удавалось ничего разглядеть. Но вот что мне точно не понравилось, так это обилие белых нитей, к которым я с некоторых пор относился с подозрением. В то же время господин Дали выглядел настоящим. Его внешность, аура, манера двигаться и говорить… — Ваше величество! — с несказанным облегчением воскликнул при виде нас господин посол. Тучный, обремененный одышкой и, наверное, целым перечнем хронических болячек, но все же весьма неглупый и искренне радеющий за свое дело человек. — Хвала Тал! Я, к сожалению, не успел поздравить вас до отъезда, но вы очень быстро вернулись! Карриан двинулся к карете, господин Дали поспешил ему навстречу, а у меня в голове вдруг тренькнул тревожный звоночек. Как только посол отошел от экипажа, в его ауре тоже проступили треклятые белые ниточки. И это притом, что магом он не был, а единственный амулет, который господин Дали носил при себе, никак не мог служить их источником. Стало быть, что-то еще воздействовало на его ауру? Но что? Неужто карета? Или, быть может, то, что в ней находилось? А еще следом за радостно улыбающимся послом в нашу сторону качнулась его охрана и даже кучер. И вот тогда я сообразил, отчего мне так неспокойно: я узнал это скользящее движение! Так умели двигаться лишь специально обученные тени. Которых не должно и не могло быть, да еще в таком количестве, у чужеземного посла. Жутковатая догадка пронеслась в моем взбудораженном мозгу, как молния. После чего я опрометью бросился вперед, по пути выхватывая мечи из ножен, и в голос гаркнул: — Гилиан, бой! Тизар, щит! Это чужаки! Я еще успел подметить выражение неподдельной радости на лице спешащего к нам толстяка и понять, что оно ничуть не изменилось. Разве что стало каким-то неестественным, улыбка — приклеенной, а в неподвижном взгляде застыло непередаваемое выражение, которое не могло принадлежать разумному человеку. А в следующее мгновение вокруг нас воцарился настоящий хаос. Охранники посла, всего мгновение назад находившиеся в двадцати шагах, вдруг окутались синим маревом и мгновенным скачком переместились в пространстве. Индивидуальные порталы — слабые, рассчитанные на очень короткие расстояния, но их вполне хватило, чтобы наемники за долю секунды оказались от нас на расстоянии удара и врубились в строй, собирая клинками богатую жатву. Сгустившийся воздух наполнился звоном, криками и солоноватым запахом крови. Краем глаза я видел, как в первые же мгновения схватки упал Еж. Как следом за ним рухнул, обливаясь кровью, посеревший от боли Уж. Как занял его место зло ощерившийся Зюня. Как прикрыли его с двух сторон Коготь, Ворон и Гриф. Как взмахнул своим стальным чудовищем здоровяк Арх, обезглавив добравшегося до нас толстяка, до последнего скалившего зубы в неестественной улыбке. И как тесно сдвинулся личный десяток Карриана, не позволяя бешено рвущимся вперед теням добраться до императора. К сожалению, даже очень плотный строй помог мало — прежде чем парни сомкнули ряды, я убил двух вынырнувших из пустоты мужчин, нацеливших короткие клинки в спину его величества. Еще одного убрал Гилиан, прижавшийся к Карриану с другой стороны. Третьего завалили его напарники, но одному из них не повезло — свалившийся на него очередной смертник заставил парня потерять равновесие, а второй, не растерявшись, с ходу вонзил ему стилет в грудь, лишив нас еще одного человека в команде. — Заклинание! — гаркнул я Кару, оттолкнув удачливого убийцу к Гилиану и полоснув его напоследок клинком. — Живее! Дай мне заклинание! Император, сбросив с церемониального клинка еще одного убийцу, рыкнул что-то неразборчивое, но, к счастью, понял причины моего беспокойства: против десятка пусть и неполноценных теней силы были явно неравны. А с учетом наличия у них индивидуальных порталов мы гарантированно проиграем, потому что даже я не мог предугадать, откуда именно вынырнет очередной убийца, а им, похоже, было наплевать, как умирать, потому что они стремились попасть на наши клинки с завидной даже для берсерка настойчивостью. Счет шел буквально на секунды, поэтому на дворцовую стражу рассчитывать не приходилось. Господин Годри тут, лежит у нас под ногами — один из убийц всадил ему стилет в грудь, так что, скорее всего, он даже не успел поднять тревогу, и императору с высокой степенью вероятности придется искать нового начальника стражи. Что там с Тизаром, я не видел — обзор загораживали чужие спины. Но вряд ли маг уцелел — он стоял ближе всех к карете. И раз нам до сих пор не помогла его магия, значит, рассчитывать на нее было нечего. — Пригнитесь! — гаркнул Карриан, окутываясь плотным черным облаком. — Тьма! Я, к своему сожалению, не знал этого клича, а вот оставшиеся в живых телохранители торопливо попадали на землю. И вовремя — окутавшая императора тьма вдруг ожила. В мгновение ока налилась чернильной густотой. Зашепталась, зашевелилась, вынудив нападавших на долю мгновения замешкаться. А затем с устрашающей скоростью ринулась во все стороны, сметая все и всех на своем пути. Буквально за миг до того, как меня окончательно накрыло, я успел увидеть распростертое на камнях тело в темно-синем балахоне. Из груди его торчала рукоять кинжала, но жив Тизар или нет, было неясно — тьма моментально заполонила собой все вокруг. Как голодная тварь, она брызнула во все стороны миллионами жадных щупалец, набросила сверху плотное покрывало, а затем кровожадно заурчала, перекрывая раздавшиеся в ее прожорливом нутре крики ужаса, ярости и боли. Свободной от нее осталась лишь небольшая полоса на уровне колен императора, поэтому тех, кто успел упасть и вжаться лицом в камни, его магия не задела. А вот от остальных остались лишь сапоги с торчащими из них дочиста обглоданными костями и четыре пары копыт — все, что сохранилось от ни в чем не повинных лошадок. Ни крови, ни праха, ни кусков отваливающейся плоти… просто кости. И крохотные обрывки одежды, которые медленно осыпались вниз, словно хлопья серого пепла. Когда облако окутало карету, в воздухе раздался легкий хлопок. А мигом позже темнота вокруг нас расцветилась слепящими белыми молниями. Настолько яркими, что при виде них захотелось зажмуриться. И до того плотно сгустившимися вокруг подозрительной кареты, что я, увидев, как дрогнул центр образованной ими паутины, развернулся и гаркнул императору: — Вниз! Но Карриан, кажется, не услышал. Как и всегда в таких случаях, тьма поглотила его полностью, и он напрочь перестал соображать. Поэтому, не надеясь на его благоразумие, я просто-напросто сбил повелителя с ног. Накрыл собой и почти не удивился, когда следом за молниями во тьме расцвел устрашающих размеров огненный цветок, а следом раздался оглушительный взрыв, от которого сильно содрогнулась земля. Я еще успел порадоваться, что на меня магия императора почти не действует. И тому, что рядом ничком лежит израненный, но живой Гилиан. Но как только я решил, что самое страшное миновало, совсем рядом раздался второй, еще более мощный взрыв. После чего что-то с силой толкнуло меня в спину, а затем для пущей радости шарахнуло еще и по затылку. Да так, что я сперва ослеп и оглох, а потом все-таки отрубился, успев напоследок подумать: «Какая радость. Без меня империя как-нибудь проживет, а вот без Кара ей точно будет хреново». В себя я пришел от боли, шума и от мерзкого ощущения, какое бывает при наличии постороннего предмета между лопатками. Нет, на растущие крылья это мало походило — в ангелы меня уж точно не возьмут. А вот на торчащий из спины кол или меч очень даже… Но кто успел? И когда? — Лежи, — приказал знакомый голос, стоило мне только пошевелиться. — Руки убери! Тихо, кому сказал! Я послушно перестал шарить вокруг руками в тщетной попытке сообразить, что произошло. Что это за шум, почему народ так орет, бегает, суетится. И главное, почему я в полудохлом виде валяюсь на чьем-то бездыханном теле и ни фига не вижу, а значит, не могу понять, какого черта тут вообще творится. Ах да, вспомнил: на нас недавно напали. Сперва пытались обмануть, убить, потом взорвать. Но, кажется, не слишком удачно, потому что я до сих пор жив. Император, судя по голосу, тоже. В воздухе пахнет гарью, железом, кровью и потом. Где-то неподалеку кто-то носится туда-сюда, кричит, что-то перетаскивает, судя по раздающемуся скрежету. Но я по-прежнему ни черта не могу разглядеть, словно непроглядная тьма до краев заполнила мою многострадальную голову и сочилась даже из-под век, мешая увидеть, что же творится вокруг. Черт. Спина болит! И затылок гудит, словно по нему кувалдой шарахнули. Что это меня так? Или кто? — Ваше величество! — раздался где-то неподалеку полный неподдельной паники голос. — Ваше величество! У нас тут… Ага. Значит, я не ошибся. Это действительно Кар. — Назад! — рявкнул невидимый Карриан очень и очень злым голосом. — Мар, не шевелись, я сказал!