– Почему? Сказал я. – Разве ты не понимаешь, если я здесь останусь, то произойдет что-то ужасное. Глава 25 Несмотря на её слова, я почему-то подумал, что она судит обо всем, со свойственной всем женщинам, страстной горячностью. Я все еще наивно полагал, что мой брат за эти восемь долгих лет изменился. А быть может, я только в глубине души надеялся на то, что от того дикого жестокого подростка с маниакальными выходками не осталось и следа. Глядя на него, я почему-то утверждался в мысли, что столь взрослый и зрелый мужчина не станет, совершать необдуманных поступков и тем более, не будет вести себя так, как вел в подростковом возрасте. Я подумал, что его сознание изменилось, а значит, он полностью может контролировать свои поступки. Но только спустя время я понял, что сильно ошибался. Да, Альфред изменился, и эта перемена была на лицо, но, то, о чем он думал, и что сидело все это время внутри него, никто не подозревал. Я не мог постоянно находиться рядом с Мирандой и Альфредом. В то время я создал собственную научную лабораторию и проводил в ней много времени, работая над оживлением умерших организмов… Последние слова Роберта Нойелса, заставили Джеймса вспыхнуть явным любопытством, но он попытался побороть в себе это чувство, надеясь на то, что в дальнейшем Роберт Нойелс сам, более углубленно коснется своей научной деятельности, или, быть может, Джеймс – аккуратно задаст ему наводящие вопросы, касающиеся неё. Роберт Нойелс продолжал: – Тем не менее, я позаботился о том, чтобы Миранда не чувствовала себя обделенной или одиноко во время моего отсутствия. Я попросил её репетиторов и учителей, по живописи, искусству и другим предметам, которые она любила, чтобы ей уделяли больше времени. Конечно, все это было заранее оговорено с ними за отдельную плату, о чем Миранда не догадывалась. Так же, я попросил присматривать за ней, в случае, если ей будет нужна помощь – нашего опытного охранника. Я сказал ему, чтобы он делал это ненавязчиво, чтобы Миранда и Альфред, ни о чем не догадались. Он служил нам уже на протяжении многих лет, и я бы в нем уверен, почти, как в самом себе. Таким образом, я думал, что Миранда в безопасности и с ней ничто не произойдет. Альфред же был предоставлен сам себе. Когда я поздно возвращался из лаборатории, то Миранда тут же бросалась мне на встречу; охранник покидал гостиную, а задержавшийся учитель по какому-либо предмету, прощался с нами и его, по моему указанию, отвозили на машине домой. И так происходило, чуть ли не каждый день, К сожалению, я не мог оставить свою лабораторию, я был с головой погружен в работу и с этим, ничего нельзя было поделать. Хотя, иногда выдавались дни, когда я делал себе небольшой отдых, для того чтобы отстраниться от работы, а затем с новыми мыслями и силами снова приняться за нее. В такие дни, мы могли все вместе: Я, Миранда и Альфред, кататься на лошадях в полях или прогуливаться по тихим цветущим летним паркам или проводить время за беседой возле камина, тогда был уже конец августа, как я помню и вечерами становилось прохладно. Вот только в нашем совместном общении, я постоянно ощущал какую-то напряженность и скованность, особенно со стороны Миранады, Я видел, как она, при виде Альфреда, становилась в сторонке и о чем-то усиленно думая, не смела, поднять глаза, особенно на Альфреда. Как-то однажды, когда мы находились дома, в семейном кругу. Миранда, устав от длительной прогулки по лугам, отправилась тогда к себе, отдыхать. А мы с Альфредом остались вдвоем. Мы уселись в кресла возле камина и, глядя на огонь, пожирающий сухие паленья, пили коньяк. Тогда Альфред вдруг завел не очень приятный разговор. То ли коньяк подействовал на него, то ли в нем что-то проснулось и теперь, он решил все мне высказать. – И долго ты будешь приставлять к ней охранника? Сказал Альфред, не отрывая усмехающихся глаз от костра в камине. Ты думаешь, что если мне будет что-то нужно, то я не справлюсь с ним? Кстати, это она тебя об этом попросила или ты сам так решил? – О чем ты? Сделав вид, что не понимаю, что он имеет в виду, произнес я. – Не притворяйся Роберт. Мы оба знаем, что ты не такой как я и изворачиваться и лгать ты не умеешь. Ведь ты всегда был у нас праведным и до тошноты – справедливым, разве не так? – Что на тебя нашло? Остановив на Альфреде жесткий взгляд, произнес я. Поняв, видно, что погорячился, он вдруг решил изменить тему. – Да, кстати, Роберт, как ты, наверное, смог заметить, я уже не тот подросток, который ужасал всех своим непредсказуемым поведением. Да, я делал много чего такого, от чего, я думаю, у многих из вас стыла в жилах кровь,– при этих словах, он перевел взгляд с камина на меня. И этот взгляд застыл в странной, потайной усмешке, от которой мне стало не по себе. – Но, как тебе известно, люди с возрастом меняются, вот и я чувствую, что снова переродился и стал совсем другим человеком. Ну, прям как новорожденный младенец,– вдруг громко рассмеявшись, произнес Альфред. Я покачал головой, мне не нравился его тон голоса, но он продолжал: – Поверь мне, Роберт, я изменился и тебе незачем бояться за нашу красавицу Миранду. Я молчал, и это молчание Альфред истолковал по-своему… – Постой! Уже остановив на мне удивленный взгляд с усмешкой, воскликнул он. – Уж не сильные ли и столь глубокие чувства питаешь ты к ней, коль так рьяно бережешь её ото всех, в особенности от меня? Вот это да! Хлопнув себя по коленке, он залился нервным смехом. Затем вдруг посерьезнев, произнес: – Впрочем, ты ведь с самого детства носишься с ней как с драгоценностью, которую наши родители имели не осторожность притащить в дом. – Прекрати! Сказал я, поднявшись с кресла. – Успокойся, Роберт, обещаю, я ничего ей не сделаю и вообще… буду паинькой. К тому же, как я тебе и говорил – я изменился, братец. Слышишь, изменился. Вот он я, посмотри на меня, – произнес он и, смеясь, покрутился передо мной, как клоун, но затем, его лицо снова стало жестким и он, на полном серьезе, произнес: – Но я, хотел бы напомнить тебе одну вещь,– он замолчал, сделав короткую паузу. – Слушаю тебя, Роберт,– уже устало произнес я, потому как этот неприятный разговор порядком поднадоел мне и теперь, мне хотелось, только одного – пойти к себе, потому что завтра, мне нужно было непременно быть в лаборатории. – Как тебе, наверное, известно,– начал он. Наши родители все свое состояние записали на тебя и на неё, сказал он, имея в виду – Миранду. – Мне же, они оплатили только это чертово обучение в этом проклятом, будь оно неладное – закрытом колледже, в котором, я, как в тюремном заключении, провел этих восемь долгих лет своей жизни. Так вот, к чему я все это, братец говорю. Получается, что я остался совсем без грошей в кармане. Разве это справедливо? Ведь я, какой ни какой, а тоже их сын и никому не секрет, что именно они воспроизвели меня таковым на этот свет. – Так неужели, ты – мой родной брат, оставишь меня подохнуть без копья в кармане на улице? – Я все понял, Альфред, за это, не беспокойся! Ответил я, на что он, в ответ подобострастно улыбнулся мне, после чего, я отправился к себе. Я распорядился по поводу некоторых денежных средств, что были тут же переведены на счет брата и предложил купить ему дом, на что он ответил, что ему пока нет в этом необходимости и что он, хочет еще немного погостить в родительском доме. Я не смел ему, возразить. Но, спустя какое-то время, начали происходить странные вещи… Так вернувшись однажды поздно вечером из лаборатории, я заметил, что Миранда меня не встречает, Альфреда я тоже не увидел, зато ко мне тут же направился наш охранник, Усталый и заспанный, он словно сам не свой, ели ворочал языком, так, что я и не сразу понял, что он хочет сказать мне. – Мистер Роберт Нойелс, – начал он. – Я хотел вам сказать, что вам, наверное, придется подыскать другого охранника. – С чего вдруг? Произнес с удивлением я. – Что-то случилось? Спросил я. – Кстати, вы как-то странно выглядите, – заметил я. – Вы не больны, случайно? Глядя на его затуманившийся и странный взгляд, произнес я. – Вот об этом-то я и хочу поговорить с вами,– произнес, едва стоя на ногах мужчина. – Слушаю вас? – В последнее время, со мной стали происходить удивительные вещи. – Что, именно? Настороженно, спросил я. – Я ни в коем случае не хочу кого-то обвинить в этом.…Упаси, Господь, но у меня такое ощущение, что мне что-то подмешивают в чай или в еду, потому как, после этого я очень странно себя чувствую. У меня словно перед глазами все плывет, и начинаются какие-то галлюцинации…., а после, мне становится хорошо и я, засыпаю. Проснувшись, я будто ничего не помню, и так происходит вот уже несколько дней. Иногда мне кажется, что я больше вообще не проснусь. Я боюсь сказать вам об этом, но у меня такое ощущение, что меня кто-то травит…, медленно сводя в могилу… Глава 26 – Вы уверены в этом, Дерк? Так звали охранника. – Абсолютно. Если бы я не был в этом уверен, мистер Нойелс, я бы не стал вам говорить об этом. Я задумался над словами Дерка. Но в дальнейшем начали происходить еще более странные вещи. Так все репетиторы и учителя, что занимались с Мирандой до позднего вечера, вдруг все разом начали увольняться, объясняя это все, якобы сложившимися семейными обстоятельствами. Я не знал, что делать и пытался каждый раз найти новых учителей и репетиторов, но спустя какое-то время и они, безоговорочно покидали наш дом. В голову мне приходила только одна мысль. Вдобавок к тому, на днях, ко мне снова подошел Дерк, после того как я вернулся из лаборатории. – Мистер Нойелс,– начал он. – С мисс Мирандой происходит что-то непонятное. – Что, именно? Переспросил я, остановив внимательный взгляд на охраннике. – Дело в том, что она, почти совсем не выходит из своей комнаты. Она заперлась там как отшельница и до тех пор, пока не услышит, о том, что вы пришли домой, не выходит оттуда. Разве только за редким исключением. Я боюсь, не случилось ли с ней, что и не больна ли она? – Кстати, а как вы себя чувствуете, Дерк? Вы, по-прежнему уверены, что с вами что-то творится? Произнес я. – Я уже, достаточно пожилой и опытный человек мистер Нойелс и кто бы, что со мной не делал, я вам скажу одно – у него ничего не получится. Не в обиду будет сказано, но, я, отказался от вашей кухни, хотя, ваша кухарка, отменно готовит, я приношу все свои обеды теперь с собой,– усмехнулся Дерк, дав понять, что этим самым, он обхитрил того, кто пытается с ним что-то сделать. – Не хотите ли вы сказать, что нас всех кто-то пытается? – начал я. – Нет, что вы, иногда мне кажется, что планы того, кто задумал что-то не хорошее, направлены только в отношении определенных лиц. – Вы о чем, сейчас, Дерк? Если вам что-то известно, или вы кого-то подозреваете, то выкладывайте,– сказал в напряжении я.