– Что с вами, Джеймс? Вы странно выглядите. Что-то произошло? Чего я, не знаю? Остановив на мне проницательный взгляд, произнес он в ожидании. – Да, произошло,– сказал я, низким голосом. Я боялся, что могу не успеть, но как вижу, успел. – Что же случилось? Уже глядя на меня, во все глаза, произнес он. – Выглядите вы, надо заметить – ужасно. Тут, видимо, лучи солнца, озарившие всю комнату ярким светом, заставили его увидеть то, что он не ожидал. И он уже потрясенный, произнес: – Что это? Остановив свой взгляд, чуть ниже моего подбородка, а именно – на шее, воскликнул он. – Вас пытались задушить? – Да, – сказал я. – Сегодня ночью на меня напал ваш брат Альфред. – О, Господи, – произнес он. – Я же говорил вам, что вам опасно оставаться в этом доме, но вы не послушали меня. – Но, его же, ищет полиция? С усмешкой, произнес я. – Вам не стоило, в свою очередь, надеяться только на свои собственные силы. Я предлагал вам остановиться в этом доме, либо приставить к вам охрану. Вы же отказались от того и от другого и напрасно, – жестко заметил Роберт Нойелс. – Возможно, вы были правы,– заметил я. – Но сейчас, речь идет не обо мне, а о вас,– сказал я. – Ваш брат требовал меня сказать ему, где находится Миранда? По-видимому, он не знает, что мне это, не известно. После чего, он сообщил, что как только найдет её то – убьет вас,– заключил я. Последовавшая, в след за этим, реакция Роберта Нойелса, удивила меня. Он, вдруг слегка откинувшись назад, громко рассмеялся, так, что его смех, эхом отозвался по всей комнате. Не обращая внимания на его странное поведение, я продолжал… – Теперь, сказал я. – Начнем с того, что если вы, хоть в коей мере, считаете меня своим другом, и вам не безразлична собственная безопасность, а так же ваша лаборатория и все, что с ней связано, вы, немедленно, мне все расскажите. Тогда, возможно, мы сможем найти с вами выход. Да и еще, я забыл вам сказать – ваш брат был в вашей лаборатории и искал там тело Миранды… – Что? Перестав смеяться и остановив на мне пристальный взгляд, произнес Роберт Нойелс. – Надеюсь, теперь, вы понимаете, что он может сделать, если его не остановить? Сказал я. С минуту Роберт Нойелс, отвернувшись к окну, молчал, словно все обдумывая. Затем снова повернувшись и остановив на мне пронзительный взгляд, он произнес: – Хорошо, я расскажу вам все. Но, вы должны пообещать, что все, что вы сейчас здесь услышите, должно остаться в стенах этого дома. – Обещаю! Сказал я. – Вы уверены в этом? Ведь вы журналист-Джеймс, И рано или поздно, вам, быть может, захочется сделать из этого сенсацию? Усмехнувшись, с недоверчивым взглядом, произнес Роберт Нойелс. – Жаль, что у нас было недостаточно времени для того, чтобы вы лучше узнали меня. Но, уверяю вас, когда речь идет о людях, что стали мне, пусть и, за короткое время – настоящими друзьями, мое слово становится непогрешимым. Ваш дядя- мистер Иствуд, и вы – стали для меня тем другом, которого у меня, по сути – никогда не было. Так вот, если бы вы меня лучше знали, то тогда бы поняли, что я никогда не придам друга, ради какой – либо сенсации, потому что настоящая дружба для меня – выше любой славы и денег, поверьте мне! Заключил я. С минуту помолчав, Роберт Нойелс, словно еще раз все тщательно обдумав, затем уже, произнес: – Мы, остановились с вами на том, когда пришла Миранда. Она сказала мне, что боится Альфреда и что его странное поведение настораживает ее. Только потом я понял, что она хотела… сказать. В тот день я решил в последний раз поговорить с Альфредом и окончательно расставить все точки. Но, к моему удивлению я нигде не нашел его и только потом мне сказали, что он уехал, не сообщив куда. А спустя несколько дней, вернувшись из лаборатории, я не застал дома Миранды. Я обыскал весь дом и опросил всю прислугу и тут, одна из девушек, сообщила, что Миранда получила вроде какое-то письмо, то ли записку и после этого, сказала, что пойдет на почту, отправить ответное письмо. Я ждал, когда она вернется.…К тому времени уже стемнело и я, не на шутку разволновавшись, подумывал идти её искать.… Как неожиданно, в это время… на пороге появился Альфред. Он дышал тяжело и прерывисто, так, словно долгое время бежал сюда. – Роберт! Закричал он. Помоги! Она…. Она… там. – Что? Что случилось? Не понимая, что происходит, произнес я. – Миранда! Она лежит – там внизу, – прокричал он, сквозь слезы, после чего бросился к выходу, а я следом за ним. Спустя время, которое мы бежали с ним без остановки, мы оказались возле места, где все произошло. Стоя на краю высокого утеса, места, которое Миранада с детства ненавидела, я, затаив дыхание, посмотрел вниз и посветил туда ночным фонарем, что взял с собой в дорогу. То, что я увидел, настолько поразило меня, что я едва сам, покачнувшись, не упал в пропасть, но Альфред, удержал меня, схватив за локоть. Внизу, распростершись на земле, лежала Миранда. Она не шевелилась. Мы пустились с Альфредом по крутому спуску, что находился рядом, вниз и вскоре оказались возле неё. Альфред светил фонарем, а я принялся осматривать Миранду. Я заметил, что её голова покоится на холодном булыжнике, приподняв её, я увидел, на нем лужу крови. Её голова была разбита. Я ощупал пульс, но его не было. Все тело её обмякло и стало тяжелым. Миранда была мертва. Поняв это, Альфред дико закричал, так, что стая птиц гнездившихся неподалеку, резко взмыла вверх, а я, склонившись над ней и крепко прижимая к себе, все еще не веря в происходящее, казалось, медленно сходил с ума…. – Вы любили её? Произнес, потрясенно Джеймс. – Любил? Уставившись на Джеймса, пронзительным взглядом, произнес Роберт Нойелс. – Я и сейчас её безумно люблю, – заключил вдруг он, таким тоном, что Джеймсу на миг показалось, что это девушка жива, но тут же попытался избавиться от этих странных мыслей, подумав, что это не возможно. – Скажите, что вы сделали с телом Миранды? Неожиданно задал вопрос Джеймс. – Вы же не захоронили её, поэтому её не оказалось в той могиле? Роберт Нойелс усмехнулся. – Да, мой дядя говорил, что вы вскрыли её могилу и были потрясены, тем, что увидели. – Ну, от такого, знаете ли, у любого человека может стынуть в жилах кровь,– сказал Джеймс. – Да, вы не нашли там тело Миранды, все верно и она. не захоронена. – Где же…она? – В моей лаборатории, вернее была там, произнес Роберт Нойелс, в задумчивости. – Что? Сказал Джеймс, уставившись на Роберта Нойелса. – Вы удивлены? Верно? И даже – потрясены? Вам и в голову не могло прийти такое? – Ничего не понимаю. Зачем вам это? Да, я слышал, что вы занимаетесь научной деятельностью и даже ходили слухи, что вы можете сделать какое-то научное открытие. – Именно поэтому вы и приехали сюда. Ведь так, Джеймс? Произнес Роберт Нойелс,– остановив на Джеймсе, утверждающий взгляд. Вам же была нужна сенсация, разве не так? – Да, это так, но это было в самом начале, до того как дело приняло совсем иной поворот… – То есть, сейчас вы хотите сказать, что вас больше не интересует сенсация? – Ну почему же, интересует, как и всех остальных людей. Ведь сенсация- это способ познания мира, метод, с помощью которого можно заглянуть даже в самые отдаленные и глубинные тайны человека, земли и даже, вселенной. – Хм, вы по-прежнему остаетесь верным своей профессии,– заметил Роберт Нойелс. – Да, но не в вашем случае. Я дал вам слово и сдержу его. Более того, если вам будет нужна моя помощь, я всегда охотно отзовусь на неё.… На лице Роберта Нойелса вдруг проскользнула улыбка. – В таком случае, слышали ли вы когда – ни будь, что-либо о криобиологии? Произнес медленно Роберт Нойелс. Джеймс задумался. – Да, но вскользь, лишь то, что возможно – это медицина будущего. Надежда на выживание людей, где, кажется, проводят опыты по замораживанию умерших, в надежде, что в будущем их смогут вернуть к жизни. – Все верно! Посмотрев в упор на Джеймса, произнес Роберт Нойелс. – Постойте, вы хотите сказать, что, вы…? Воскликнул Джеймс. Глава 29 – Как вам, наверное, известно, в последнее время, наука постоянно пытается отвоевать у смерти новые рубежи, – произнес, спокойно, Роберт Нойелс. Не исключением тому, является и криобиология. – Да, я слышал, подобное. – И что вы об этом думаете? – Ну, в – первых – насколько мне известно, эта процедура доступна не каждому, а лишь тому, у кого есть много денег. Ну и потом, заморозить человека, в надежде привести его к жизни через сто, через сто пятьдесят лет, все это мне, кажется таким…. – Вы хотите сказать – невообразимым будущим?