—Джейн Макферсон, — представилась зеленоглазка. Как же она похожа на видение. — Для друзей Джи. — Стефани Марф, для друзей Стеф. —Марф? Хотела спросить, а ты случайно не из местных Марфов? — Когда я утвердительно кивнула, улыбка слетела и Джейн осторожно переспросила, покосившись на учителя. — Ты родом из этих мест? Стоун наблюдал за нами с непроницаемым выражением лица. — Да, а?.. Задать встречный вопрос я не успела, Джейн подхватила под руку и потащила меня на выход. — До свидания, мистер Стоун! — выкрикнула она. — Всего доброго. Я чувствовала, как спину буравит его взгляд, пока новоиспеченная знакомая тащила меня в шумный коридор. Перед самым выходом мне все же удалось вывернуться из цепких объятий, и обернуться. Черт, показалось. Рэй Стоун увлеченно писал что-то в журнале. Но руку дам на отсечение, я чувствовала: он смотрел нам в спину. — Пойдем. Я тебе все расскажу и покажу. Кстати, запиши мой номер телефона. Макферсон выдавала тонны полезной информации. Какой туалет посещать строго запрещено, так как он постоянно ломается. Какой душевой кабиной пользоваться; когда можно приходить в бассейн, а в какие дни надо старательно избегать его посещения, потому что некий мистер Коллинз, посещающий его, болеет неизвестной кожной болезнью. И главное, что принято, а что нет в старшей школе Стольма. В перерыве на обед она познакомила меня с близкими подругами. Несказанное одолжение новенькой, и я очень переживала по этому поводу, но Джи запретила волноваться. — Eсли ты мне понравилась, однозначно понравишься и моим подругам. Они замечательные! — Место, где нас поджидали одноклассницы, находилось в стороне от общих столов. Рядом с каменной стеной, с которой начиналась смотровая площадка, заканчивающаяся лестницей в парк, в тени плюща, стояли небольшой округлый стол и несколько стульев. Покрасневшие к осени листья нависали над ними, расползаясь по навесному зонту, создавая уединенную беседку, где можно отдохнуть. Эта передышка пришлась кстати, я чувствовала на физическом уровне, что любопытные взгляды насверлили во мне дырки. — Это Келли Март и Аманда Дагнес, — представила подруг Джейн. — Прошу любить и жаловать Стефани Марф. Бледная и болезненно худая Келли внимательно просканировала меня и мягко заметила: — Классные ботфорты! — Спасибо! — Я с облегчением выдохнула, вроде меня приняли. В отличие от Келли пышущая здоровьем Аманда поднялась и приобняла. Я шокировано смотрела на Джейн. — Аманда, не пугай! — засмеялась та. Снаружи круга крапал дождик, играя расслабляющую мелодию, а внутри неумолкающая Аманда с внушительным размером груди и пухлыми губами полностью завладела нашим вниманием. Даже яркая Джейн терялась на фоне активно жестикулирующей шатенки. Основательно дополненная информация о школе плавно перетекла на город. — Лучшее место «У Полы», там свежие салаты и соки, — заявила Келли, категорически не согласившись с Амандой, любительницей фастфуда и выпечки. — После кино мы ходим именно туда. Наличие нового сплоченного коллектива разом охладило агрессивный настрой в отношении моей персоны, и еще до конца дня от меня отстали, даже перестали заметно шушукаться. Я поняла, что моих новых подруг опасались не меньше Киры Кайн и ее злобной команды. Вдруг я заметила, как по спине пробежали мурашки, заставляя сердце учащенно забиться, и повернула голову. Я заметила его сразу, как в прошлый раз, и не потому, что он был самым высоким, просто я точно знала, куда смотреть. Стоун заметил, что я наблюдаю. Одними губами я произнесла: «Спасибо». За новых друзей и за то, что так непринужденно решил мои проблемы. Мне показалось, что на мгновение лицо Стоуна посветлело, но на него уже накинулись студентки, поэтому маска легкого безразличия заняла привычное место. Глава 6. Кладбище Свинцовые тучи. Скрюченные лапы деревьев. Их ветви, тянущиеся в разные стороны, поддерживали небо на месте, чтобы оно не упало на древние усыпальницы тех, кто больше не потревожит мир живых. Горгульи с трагичным выражением на мордах и здесь несли службу. Я постояла, прежде чем решиться и зайти внутрь. К вечеру на кладбище никого. Из-за погоды светили автоматические фонари. Яркие островки придавали некую праздность, и не так жутко пробираться между могил, что плотными рядами стояли друг с дружкой. Сначала было страшно, но с каждым шагом страх отступал, а сердцем овладевали умиротворение и покой. Дороги кладбища сходились к центру, образуя площадь, в середине которой стояло бетонное возвышение. На него я и присела. Осторожно достала папку и, вздохнув, открыла ее. Лист скользнул в руки, а пальцы привычно сжали черный мел. Взгляд выхватил несколько постаментов, они лаконично перенеслись на рисунок. Ранее нарисованная могила существовала и здесь, в реальном мире. Правда на Стольмовском кладбище была цела и невредима, если не обращать внимания на изменения памятника, внесенные временем, что стесали крылья ангела и его нос. На моей картине могила была разрушена, раскурочена и необходимо уточнить разломанный памятник, нарисовав реальные части постамента. Ветер подхватил листья и бросил под ноги. Шепот, донесшийся до меня, встревожил воображение, нарисовал в красках ведьм, что были сожжены на этой земле, и мной овладело легкое беспокойство. Только усилием воли я заставила себя дорисовать деревья и высохшие кустарники. Шелест повторился, бросив очередную порцию мертвой листвы. Я и не заметила, как стемнело, а тело затекло и онемело. Глаза заболели от недостатка освещения. — Останься… — шептало вокруг, и я шумно сглотнула, чтобы приглушить зов. Ветер, разозлившись на мое неверие в происходящее, сорвал резинку с головы, вырвав несколько волосинок. Я ойкнула. Из темных могил потянуло заметным, осязаемым каждой клеточкой кожи холодом, по краям дорог стал клубиться туман. Кладбище преображалось, оживало и менялось на глазах. Все инстинкты вопили. Я наскоро покидала вещи в сумку и поторопилась уйти с капища. Оглянулась по сторонам, казалось, что на меня кто-то смотрит, но сейчас в этой дымке невозможно было хоть что-то разглядеть. Найти бы центральные ворота, через которые вошла. Я запиналась о камни, о разрушенные могилы, которые возникали из ниоткуда. Казалось, карта кладбища менялась и запутывала меня. Когда заметила спины знакомых монстров, охраняющих вход, я вздохнула с облегчением. Вдруг, перед самым выходом что-то зацепило мой свитер. Рефлекторно дернулась, стараясь освободиться, но невидимое с силой потянуло назад. Я задохнулась от ужаса. Меня буквально тащило внутрь кладбища. Вскрикнула и со всей силы рванула вперед. Сначала ничего не получалось, я трепыхалась как марионетка, подвешенная на невидимые нити, но улучив момент резко крутанулась, выскользнула из свитера и вырвалась из крепкой хватки, оставляя верхнюю одежду темноте. Разбираться, кто только что сотворил со мной такое не было ни желания, ни времени. Напуганная до чертиков и всклокоченная, я выскочила на улицу. Я все еще оглядывалась на вход на кладбище, когда со всей силы налетела на что-то очень твердое. — Ой! — удар оказался сильным я отлетела в сторону прямо на брусчатку. — Стефани? — прозвучал знакомый голос надо мной. Я постанывала на земле после неудачного падения. — Мистер Стоун? — Я потерла ушибленное бедро. Ректор протянул мне руку, затянутую в перчатку. Я отметила его стильное пальто и зонт-трость. Да кто такое в наше время носит-то? Он внимательно посмотрел на вход кладбища, потом снова на меня и нахмурился, ожидая ответа. — Что вы здесь делаете? — мужчина еще раз окинул меня взглядом. Это и правда выглядело странно. — Я художник, вернее, хочу им стать, делала зарисовки, и картина, мне надо… а потом ветер и шепот, и я вообще испугалась, и вот… — тараторила я и только успела подумать, какие руки у него горячие. — Так холодно... — Стефани, уже поздно, — смягчился Рэй, изящным жестом снял пальто и накинул его на мои плечи. Вопросов по поводу того, где моя одежда, он не стал задавать. — Позволь мне угостить тебя горячим чаем и отвезти домой. — Рэй снова посмотрел куда-то вглубь кладбища и на мгновение мне показалось, что он что-то прошептал и сделал какой-то пасс рукой. — Небезопасно одинокой девушке гулять в этом месте так поздно. — он улыбнулся. — Пойдем, — произнес мягко. Стоун приобнял меня, я проследила за его руками, приятно поддерживающими меня. Перед глазами снова предстала картина, когда за мгновение до освобождения в тумане я заметила скрюченную руку, что удерживала меня за ворот свитера. Мотнула головой, старательно вытесняя воспоминания. Скорее всего, зацепилась за куст, а воображение дорисовало жуть. Надо отделаться от этих странных фантазий. И у меня получилось, с Реем все страхи легко отступили, уступая место совершенно иным чувствам. Мы шли молча. Стоун приобнимал меня, поддерживал под руку, как если бы это была средневековая прогулка. И это было фантастически! Может, и нельзя испытывать такой странный интерес к преподавателю, но вокруг пустая улица, я испугалась и замерзла, а он такой сильный, согревающий, а еще от него приятно пахнет. С ним хорошо. Спокойно. Я доходила ему до середины груди. Рэй значительно выше Ари, но утонченнее. У брата присутствует мощь — здесь пружинистая грация. А сила, что, несомненно, в нем ощущалась на физическом уровне, словно специально скрывалась самим Стоуном за пенсне, за ленной походкой. Казалось, он водит за нос людей изящным строением тела. Мы дошли до конца ограды кладбища, перешли через дорогу. В цокольном здании местной гостиницы оказалось небольшое кафе для постояльцев. — А вы живете тут? — кивнула я в сторону ресепшена, что использовали по совместительству как барную стойку. — Иногда, — ушел от ответа учитель. Принявший заказ официант даже не посмотрел в нашу сторону, словно избегал находиться рядом со Стоуном. Да и редкие посетители не страдали от излишнего любопытства — нас буквально не замечали. Мы заказали блины, я чай, а Стоун кофе. От ужина он отказался, да и мне после испытанного ужаса обильных возлияний организм не простит. Мы расположились возле резного окошка, через которое можно наблюдать часть ограды кладбища, откуда пришли, и проспект, изредка освещаемый фарами проезжающих автомобилей. Центральная часть Стольма настолько колоритна, что неправильно наблюдать здесь признаки современности: транспорт и светофоры; по его мостовой скорее должны передвигаться экипажи. — Вы странная девушка, Стефани. — Стоун отпил из маленькой чашки. — То срываете с себя одежду у всех на виду, то поздним вечером выпрыгиваете из кладбищенских ворот, тоже не вполне одетой по погоде. Я смутилась, вызвав у него легкий смех. — Смеетесь... Он невзначай накрыл своей рукой мою, но тут же одернул ладонь. Мгновение, но даже одно прикосновение сбило дыхание. — Не расстраивайтесь, на новом месте всегда тяжело. — Вы тоже приезжий? — В некотором роде.