– Не знаю. Чтобы уничтожить, можно использовать большой заряд взрывчатки, к примеру. Или яд. Есть вещества, к которым мы чувствительны. Наверное, это проще. Я пнул создание в бок – тело оказалось упругим, но податливым. Если в основе и был человек, то от него мало что осталось. – Глупо было вчера ходить к большому Гнезду и спрашивать, не виноваты ли они, – сказал я. – Так не расследуют преступления. – А как? – заинтересовалась Дарина. – Как Холмс и Ватсон! – обрадовалась Наська. – Как Флавия де Люс! – Самый главный вопрос, – сказал я, – «кому выгодно». – Кому выгодно? – нахмурилась Дарина. – Вот именно, – сказал я. – Но в нашем случае важнее не «кому выгодно», а «кто имеет возможность». Людям невыгодно уничтожать Гнездо. Во-первых, Гнезд много. Во-вторых, Инсекам это не понравится. В-третьих, люди таких тварей создавать не умеют. Дарина кивнула. А вот Наська замотала головой: – Нет-нет! Я догадалась! Это выгодно министру культуры! Бывшему! Он хочет вернуться на свою любимую работу… Хорошо, я молчу! – Спасибо. Даже министр культуры такого монстра не создаст, – сказал я. – Теперь другие Гнезда. Ваше расположение престижное? Могут из-за него напасть? – Да не важно нам расположение! – ответила Дарина. – В министерстве работала женщина, чья дочь стала первой Измененной нашего Гнезда. Работала бы она в супермаркете – мы бы там поселились. И создавать таких мы не умеем. В Гнезде всего семь форм Измененных – куколка, жница, стража, старшая стража, монах, хранитель, мать. И все мы больше походим на людей! – Тогда вернемся к имеющим возможность. Дарина вздохнула: – Ну мы же вчера уже поняли! Это Инсеки. Только я думала, что они сами пришли. Но создать инструмент для нападения вполне в их духе. – Только ли Инсеки обладают такими умениями? – спросил я. Дарина размышляла. – Ты хочешь сказать… – Продавцы – они из Инсеков? – Они сами по себе, – сказала Дарина. – Если честно, то я даже не знаю, кто создает мутаген. Мы получаем его от Продавцов по распоряжению Инсеков, но кто его производит… Нет, Максим. Не складывается! Продавец продал тебе патроны! – Дело в том, что я попросил оружие против Измененных, – признался я. Дарина нахмурилась. – Ну не мог же я сказать «против Инсеков»! – объяснил я. – И я не сбрасывал другие Гнезда со счета до конца. Но если замешан Продавец, то он мог решить, что я собираюсь… ну… напасть на разоренное Гнездо. Добить вас. Тогда ему было выгодно продать патроны. Говорить это было как-то неудобно, словно я и впрямь такое замышлял. Но Дарина не обиделась. Постояла, теребя пальцами подбородок. Вздохнула: – Допустим. Либо Инсеки, либо Продавцы. Ни на тех, ни на других у нас влияния нет. Она смущенно и как-то очень по-человечески улыбнулась: – Это для людей мы странные, страшные и могучие. Для пришельцев – тьфу. Почти что люди. – Дарина, давай отсюда уйдем, а? – попросила Наська. Я ее понимал. Пусть тварюга и не подавала больше признаков жизни, но стоять рядом с ней было как минимум неприятно. Дарина не стала спорить. Мы вышли из концертного зала (увы, Дарина явно не собиралась вести меня через таинственную металлическую дверь в «защищенную зону») и двинулись по коридору. Уже через пару шагов я стащил с ног кроссовки вместе с ошметками носков и бросил их на пол. Проще было идти босиком, чем в преждевременно отслужившей свое обуви. Глава девятая Мы расположились в кафе на первом этаже, где когда-то питались работники культуры, а потом – Измененные. Как-то я раньше не задумывался, где они едят, а всё оказалось банально. И надо сказать, что это место выглядело вполне прилично, наверное, как и во времена министерского прошлого. Тут были нормальные столы, стулья и кресла. Лампы, когда Дарина щелкнула выключателем, загорелись довольно ярко. Наська побежала за барную стойку, и там зашумела кофемашина. Да тут даже едой пахло! – Ого, – сказал я. – Настасья, у вас есть кофе? – Есть! – с гордостью откликнулась она. – Я тоже пью кофе, – сказала Дарина. – Да все пьют. Даже мать пила. – Я сделаю! – пообещала от стойки Наська. – Тебе капучино, как всегда? Глянув на часы, я узнал, что времени уже два часа ночи. Сна не было ни в одном глазу, сказались и адреналин, и таинственный субстрат. Но кофе – это здорово. – Мне тоже, – попросил я. – Можно покрепче. Тот, что в государственных магазинах, обычно кислый и толком не бодрит. Я беру иногда хороший в Комке, но он дорогой, не меньше блюка за пятьдесят грамм зерен. Кофейные плантации пострадали от изменившегося климата. – Расскажи мне про Инсеков и Продавцов, – сказал я. – То, что ты знаешь, а я нет. – Вряд ли услышишь что-то новое, – вздохнула Дарина. – Хорошо. Буду рассказывать, словно ты пролежал в коме все эти годы. Подперев голову руками, она уставилась на меня. Потом сказала: – Итак, после Перемены люди узнали о существовании двух инопланетных цивилизаций. Первая – Инсеки. Наши добрые друзья и покровители. Они уже некоторое время наблюдали за Землей и с ужасом понимали, что человечество готово себя уничтожить. Их этика велела не вмешиваться, пусть всё идет как идет, но когда началась ядерная война, то их сердце… или что там у них… дрогнуло… бла-бла-бла… Они уничтожили всё ядерное оружие, а попутно еще и ядерную энергетику. А также запретили интернет, мобильную связь, некоторые биотехнологии. Но зато они дали прививку от всех вирусных болезней. И создали Гнезда, где можно спасать смертельно больных детей, превращая их в Измененных. Больше они ни во что не вмешиваются. Они похожи на больших муравьев, поэтому их называют Инсеки. Хотя они говорят, что никакого отношения к насекомым не имеют. Всё, наверное? – Луна, – напомнил я. – Почему-то им не понравилась Луна. За стойкой бара зашумела кофемашина. – Да, Луну они раздробили на два спутника поменьше и пылевое кольцо, – кивнула Дарина. – Тоже не знаю, зачем. Теперь Продавцы. Они чуть позже появились. Инсеки сказали, что Продавцы неопасны и дружелюбны. Так и есть. Они продают что угодно. Можно даже купить «Джоконду». Или две. И обе будут настоящие. Я знал парня, у которого дома висела «Джоконда». По-моему, он сбрендил, заплатил за картину два десятка рэдок. С одной стороны, это много, а с другой – ничто. Это значит, что в мире сейчас тысячи знаменитых картин. Всяких там «Подсолнухов», «Джоконд» и «Черных квадратов». И будет еще больше. То есть они на самом-то деле стоят не дороже репродукции, ведь вся их ценность была в уникальности. – Кто такие Продавцы, я не знаю, – продолжала Дарина. – Их Комки однажды упали на Землю в разных крупных городах. Они не выходят никуда и всегда закутаны, только лицо чуть видно. Может, они вообще роботы или голограммы. Ну, ты услышал что-то новое? – Думал, вы больше знаете, – сказал я разочарованно. – Потому что Инсеки нас создали, а мутагены мы покупаем у Продавцов? – Дарина покачала головой. – Нет. Почему-то мне всегда казалось, что Измененные хранят какие-то тайные знания о пришельцах. И слова Дарины меня разочаровали… и, честно говоря, удивили. Я смотрел на нее, и она вдруг заерзала, начала отводить взгляд. – Даринка, ты чего-то недоговариваешь, – сказал я. – Вот уверен, что у вас отношения с Инсеками сложнее, чем ты говоришь. – Сложнее, – призналась она с явной неохотой. – Но это совсем другое. О них я говорить не стану. Чем дольше я на нее смотрел, тем сильнее она нервничала и отводила взгляд. Сиреневый свет радужки притух, и я подумал, что он как индикатор настроения. Когда ей неудобно или нехорошо, глаза становятся почти обычными. – Максим, не требуй большего, – взмолилась она. – Ты спросил, я ответила. Всё, что могла. Остальное совершенно не касается нашей ситуации. Это… это вопрос Гнезда. Смысла нашего существования. Тут подошла Наська – с подносом, на котором стояли три чашки капучино и горка бутербродов на тарелке. Хлеб был порезан косо, колбаса – толстенными ломтями. Похоже, она сама их настругала. Усевшись рядом с Дариной, куколка гордо взяла чашку и принялась пить кофе. Дарина тоже торопливо поднесла чашку к губам, словно радуясь возможности уйти от разговора. – Хорошо, – сказал я, вспоминая девочку-стражу из большого Гнезда. – Не касается так не касается. Но выходит, что у Продавцов тоже была возможность напасть на Гнездо. Да, да, они дружелюбны. Но вдруг? Решили ваши кристаллы присвоить. – Нет у нас кристаллов, – ответила Дарина. – Ну сколько-то есть, вы же мутагены покупаете… Есть еще какие-то ценности, необычные штуки? Субстрат этот ваш? Паутина? Дарина пожала плечами, взяла бутерброд. – У всех есть одно и то же, ничего особенного наше Гнездо не имеет. Чего на нас-то нападать? Вон, на Тульской совсем маленькое Гнездо, его еще проще захватить… Мы стали пить кофе. Меня немного отпускало, только босые ноги мерзли – кафе оказалось единственным местом в здании, где пол не закрывали ковры. – Если бы я больше знал, то мог бы что-то придумать, – сказал я небрежно. – А так… чем я могу помочь? – На самом деле можешь, – сказала Дарина. – Сходишь к Инсекам? Я вздрогнул.