– Не совсем. Кристаллы как возникают, так и разрушаются со временем. Если подержать его, погреть в руках, то процесс останавливается. Поэтому много кристаллов хранить глупо, будешь все время их перебирать, чтобы не рассыпались. Я с собой ношу пакетик, а дома несколько штук самых, самых ценных. И по паре минут грею в руках каждый день. – Нет бы меня лишний раз обнять, – сказала Милана. – Делу время, – парировал я. Мы были вместе уже два дня, и это оказалось совсем неплохо. В первую очередь потому, что мы не брали никаких обязательств. Просто веселились. Вот, даже взял Милану на поиск. – Ты знаешь, что кристаллы – органические? – спросила Милана. – Конечно. Я даже знаю, что они белковые. Милана кивнула, разглядывая кристалл. – Мы изучали на втором курсе. Единого мнения нет, но большинство ученых считает, что кристаллы – продукт человеческой жизнедеятельности. То есть, по сути, мы торгуем с Продавцами чем-то вроде перхоти. – Фу! – возмутился я. – Вы, биологи, куда хуже медиков. – А что медики? – Один приятель называл кристаллы «застывшими слезами человечества», – сказал я, умолчав, что приятель был женского пола. Но Милану это не обмануло. – Поэтичные у тебя подруги, – вздохнула она. – Не то, что я… Нет, правда, красиво. Слезы человечества… Они же появились после Перемены? Я кивнул. Наверное, да. В мифологии, конечно, встречались всякие грустящие богини, чьи слезы превратились в жемчуга, ну или у Бажова, когда Хозяйка Медной горы плакала, ее слезы становились изумрудами. Ну так это сказки. Если бы кто-то начал плакать кристаллами, это быстро стало бы известно. – Интересно, для чего они Продавцам? – пряча кристаллик, сказала Милана. – Может, мы как дикари, которые за стеклянные бусы продавали свои земли. – Ну, мы ничего, кроме кристаллов, не продаем. – Я пожал плечами. – Знаешь, что я думаю? Инсеки что-то сделали для появления кристаллов, чтобы нам было чем заняться, чем торговать. – То есть они им не нужны? – Никому не нужны. Ни Инсекам, ни Продавцам. Ни нам, их ведь даже для украшений не используешь, забыл надеть – и кристалл пропал… Но у людей появилась иллюзия, что мы имеем какой-то ценный ресурс. Люди заняты делом, шустрят, ищут кристаллики. Даже бомжи не бутылки ищут, а вайкры подбирают. – Тогда совсем печально. – Милана поморщилась. – Нет, лучше пусть они ценные. Супертопливо для их космических кораблей. Когда-нибудь мы научимся его использовать… – И улетим с Земли! – поддержал я. – А для этого надо собрать побольше. Пошли работать! Состав был современный, где все вагоны соединены в одну длинную кишку, громыхающую по рельсам. Мы неторопливо пошли по центру, Милана смотрела налево, я направо (и немножко налево, потому что у Миланы опыта не было). – Каких-то особых закономерностей нет, – рассказывал я. – Каждый серчер думает, что знает хитрости и удачные места, но, если спросишь мое мнение, – всё это ерунда. Повезло два-три раза в одной точке найти кристалл, вот и начинаешь там усиленно рыться. А раз больше времени ищешь, то и находишь больше. Один приятель считает, что блюки лучше искать в понедельник, а инки в пятницу. Другой обожает на стадионах искать, после матчей… ну правильно, там толпы людей. – Еще одно доказательство человеческого происхождения кристаллов, – кивнула Милана. – Верно. Поначалу всякие умники любили ездить на природу или искать где-нибудь на пустырях, в парках… Но там почти ничего не попадается. – В Архангельске полно серчеров. А вот в Хо́лмогорах и кристаллов мало, и серчер был всего один, и тот не настоящий, очки китайские… – Где-где? – удивился я. – Село такое, в детстве жила с родителями. Ударение на первое «о». Между прочим, Ломоносов рядом родился… – Стоп! – Я остановил ее и взял из-под самой ноги вайкр. Сидящий в паре метров пассажир, немолодой мужчина с портфелем, огорченно нахмурился. Полез в портфель, достал простенькие зеркалки и стал деловито озираться. Ну флаг тебе в руки, много ты найдешь, сидя на месте… а бродить по вагону тебе гордость не позволит. – Вроде бы получше, – сказала Милана. – Да, мелкий, но чистый и правильная пятиугольная звездочка, – я зажал кристалл в ладони. – Уже не зря вышли на поиск! Два кристалла подряд! Зря я это сказал. Спугнул удачу. Мы прошли весь поезд, но нашли только один инк, маленький и оплывший. Видимо, давно валялся. – Ничего, на обратном пути поищем, – утешала меня Милана. Но на обратном пути в вагоны быстро набилась толпа. Толкаться, заглядывая под ноги пассажирам – это совсем отстой. Мы доехали до центра, и я потащил Милану в «Ледяную мяту». Если это не самое лучшее кафе-мороженое в городе, то вы ничего не смыслите в этом лакомстве. Я, впрочем, тоже ничего не смыслю. Но я знал, у кого спросить. Конечно, когда звонишь бывшей и спрашиваешь, где сейчас в Москве лучшее кафе-мороженое, то нарываешься на иронию, пусть даже мы расстались давно и без ссоры. Меня с живейшим интересом расспросили, кого я завел, ехидно предположили, что я запал на малолетку, и посоветовали следить за фигурой… Но адрес, смилостивившись, сообщили. – Ты меня разбалуешь, – сказала Милана. – Стану самодовольной. И толстой. Она демонстративно облизнулась, оглядывая витрины. Добавила: – И липкой. Я взял себе шарик мятного и шарик лимонного. Я просто не очень люблю сладкое. Милана выбрала пробный набор мягкого итальянского джелато, пять ложек разных сортов, да еще и обсыпанных сверху пригоршней крошечных разноцветных шариков – тоже из мороженого. – Обалдеть… – сказала Милана, с восторгом изучая порцию и боясь к ней приступить. – А помнишь, все ходили с телефонами и фоткали, что попало? Я бы сейчас послала подружкам фото. И они бы меня возненавидели! – Вот видишь, Инсеки и впрямь улучшили отношения между людьми, – усмехнулся я. Лимонное мороженое было вкусным. Я потихоньку ел, поглядывая на посетителей. В основном состоятельные семьи с детьми и парочки, конечно же. – На такое мороженое я не заработала сегодня, – с сожалением сказала Милана, зачерпывая ложкой мелкие шарики. – Плохой из меня серчер… Слушай, а у Измененных много кристаллов? Они их ищут? Я ответил не сразу, она даже смутилась и пробормотала: – Извини, если тебе неприятно… Не то, чтобы я многое ей рассказывал. Как ляпнул тогда в запале на остановке про девушку-Измененную, так и всё. Ну, признался, что был призван Гнездом и сутки помогал его охранять. Без подробностей. Милане явно было любопытно, но она не расспрашивала. Слухи-то по городу шли, и по телевизору говорили, и в газетах писали – про нападение на Гнездо, что есть погибшие… Масштабов, конечно, никто не предполагал. Самые смелые предположения были про десятки погибших. – Нет, нормально, – сказал я. – Вроде как они не ищут. И говорят, что у них нет кристаллов. Вообще ничего особо ценного нет. Там, внутри, полный бардак. Всё завалено коврами-одеялами-подушками. Половина лампочек не горит. Почему-то им так нравится. – А зачем тогда на них нападали? – Никто не знает. Милана хмыкнула. Спросила: – Неужели тебе не интересно? – Интересно. Но вопрос сам собой в ответ не превращается. Вот Гнездо. Одно из многих в Москве. На него нападают и… в общем, кровь и разгром. На следующую ночь нападавший вернулся и его… убили. Но ответов нет. – Ты убил? – тихо спросила Милана. Я молча кивнул. – А кто послал – неизвестно? Я покачал головой. – Хотели уничтожить Гнездо? – Там спичку брось – и всё заполыхает, – ответил я. – Нет, думаю, этот… что-то искал. А убивал он так… по ходу дела. Чтобы не мешали. Быстро и безжалостно. Это не человек был, монстр. – Б-р-р-р! – Милана дернула плечами. – Жуть какая. Тут нужен системный подход… Слушай, хочешь попробовать? Грецкий орех! Это взрыв мозга! Я попробовал из ее ложечки. Да, было вкусно. – Вот смотри, – рассуждала Милана, зачерпывая ложкой мороженое. – Я заказала шикарный набор мороженого. Внезапно вбегает злодей, хватает мою вазочку и убегает. Что ты решишь? – Что я быстро бегаю и далеко он не убежит. С твоим-то мороженым! Милана рассмеялась и быстро поцеловала меня. Губы у нее были липкие и сладкие. – Нет, ты не догнал. Ты в туалет выходил. Или успокаиваешь меня, потому что я в панике. Всё, злодей убежал. Что ты подумаешь?