Глава вторая За восемь лет после Перемены появилось множество «специалистов» по Инсекам, Продавцам и Измененным. Были целые институты, были кафедры, были научные центры. Наверняка существовали и такие учреждения, про которые обычным людям слышать не полагается. Беда в том, что большинство этих «специалистов» были именно в кавычках. Обнищавшие государства (Перемена коснулась всех – и Штатов, и Швейцарии, и Китая) много чего урезали, прежде всего военные программы, но вот на изучение пришельцев деньги выделялись щедро. Так что все, кто хоть как-то смог, прилепились к этим бюджетам. Удивительные порой бывали метаморфозы. Бывший яростный оппозиционер начинает обожать власть и ругать Инсеков (что столь же прибыльно, но куда безопаснее). Серьезный математик вдруг выдвигает теорию марсианского (нет, только подумайте, марсианского!) происхождения пришельцев и получает под это целый институт. Доктор, годами пропагандирующий с телеэкрана здоровый образ жизни, вдруг заявляет, что никотин защищает сознание от излучения Комков, и ему организуют центр по изучению полезных свойств табака. Солидный писатель, который раньше выпекал тома про особый путь русского народа и возвращение к языческим богам, возглавляет политическую партию «За Свободную Вселенную» и начинает агитировать за всеобщее Изменение – дескать, когда мы все изменимся, то вступим в ряды галактического братства. Как по мне, всё это были либо тихие психи, либо хитрые клоуны. Наверняка среди них есть и настоящие ученые, знающие кое-что серьезное. Но как их найти? И как разговорить? Попросить Лихачева о помощи? Он, как я понял, и сам в теме, и выход на таких людей имеет. Но он сразу сообразит, что тут речь не о поступлении в институт. И делиться информацией не станет. В лучшем случае скажет: «Закончи вуз, приходи к нам работать, лет через десять сам всё узнаешь». А у меня нет десяти лет. Хорошо, если десять дней найдется. Я должен понять, кто и зачем послал в Гнездо шестилапого монстра. И сделать так, чтобы нового визита не случилось… Милана ушла, она отправилась в свою общагу, на улицу Шверника. Толком ничего не объяснила, хотя могла бы соврать что-нибудь невинное: «одежду поменять», «цветочки на окне полить», «с подружкой поболтать». Но она явно не любила и не умела врать. Ничьей вины нет в случившейся размолвке. Милана сама завела разговор о Гнезде, я не мог не подумать о Дарине, а она оказалась слишком умна и это поняла. Из кафе мы вернулись вдвоем, но с нами будто был кто-то третий… третья. И Милана сделала самый правильный выбор – оставила меня наедине с призраком. Я немного позанимался на тренажерах, без всякого энтузиазма. Принял душ. Постоял у окна, глядя на кольцо в темном вечернем небе. Если честно… Луна была красивая, но кольцо даже динамичнее и таинственнее. Разогрел и слопал рацион из Комка. В них сублимированная пища вроде той, что раньше делали для космонавтов, это сытно и даже вкусно, только никогда не угадаешь, что именно в пакете, пока не зальешь кипятком. Мне в этот раз попалось гороховое пюре с говядиной, русский борщ и ананасовый сок. Потом порылся на полке, где стоял десяток книг об Инсеках, понял, что всё уже читал или пролистывал, и ответа не найду. Посмотрел подборку книг на компе. Там нашлось кое-что новенькое, оставшееся с последнего обновления, но вскоре я убедился, что ничего полезного нет. Эх, был бы интернет! Ну чем он вам помешал, а, пришельцы? Народ бы срался в чатиках, постил фоточки с котиками, ну и что? У вояк и полиции все равно остались локальные рабочие сетки, они не запрещены. Да и что вам наши вояки и наши сети – вы можете из экрана вылезти в виде говорящей голограммы! Я даже подумал, что надо позвонить в книжный и заказать подборку свежих книг о Перемене и пришельцах. Выйдет недешево, но через час-другой курьер привезет флэшку. Вот только это будет такой же порожняк, как имеющийся у меня. С тем же успехом можно почитать фэнтези или любовный роман об Инсеках. В дверь позвонили, и я недоуменно оторвал взгляд от компа. Милана решила вернуться? Или… Я вскочил, быстро огляделся, не валяются ли где женские вещи. Пригладил волосы. Быстро подошел к двери, открыл. Это был папа. – Привет, – сказал я, пытаясь скрыть разочарование. Кажется, неудачно. – Привет, сын. Ты один? – Один, конечно. Заходи, пап. Отец был в домашнем – старых джинсах, футболке, тапочках. Он вошел, пошаркал ногами о коврик. Сказал: – А то консьерж говорил, к тебе девушка заходит… – Ее нет сейчас, – сказал я. – И это не та девушка, если тебе интересно. Отец махнул рукой: – Та, не та… Ты большой мальчик… Мать послала спросить, у тебя молока случайно не найдется? Хочет утром сварить кашу. – Найдется, – сказал я. – Есть порошок, есть сгущенное, есть «долгоиграющее». – Да какого не жалко. – Можно будет на тарелку каши зайти? Отец явно обрадовался: – Конечно! Я пошел на кухню, взял из шкафа пакет ультрапастеризованного молока, которое годами стоит без холодильника. Спросил: – Может, выпьем пива? – Только немного, – не стал колебаться отец. – У меня и нет много… Достав банку, полученную четыре дня назад у Продавца, я разлил ее по стаканам. Сказал: – Могу сыр нарезать, есть кусок. – Вот если у тебя есть копченая мойва… – Отец усмехнулся. – В следующий раз спрошу в Комке. Мойва была одной из жертв Перемены. Я уж не знаю, что не понравилось этой мелкой жирной рыбке, которую раньше продавали во всех магазинах копченой, соленой или жареной. Может, она нерестилась в полнолуние, а теперь не знает, когда метать икру? В общем, она стала очень редким и дорогим продуктом. Мы потихоньку пили пиво, глядя друг на друга. У меня с отцом хорошие отношения, но как-то давно мы не говорили по душам. – Ты расстался с девушкой из Гнезда? – прямо спросил отец. – Да. А тебя не смущает, что я встречался с… мутанткой? – Всё лучше, чем если бы с парнем, – фыркнул отец. Он был человеком консервативных взглядов. – Что случилось-то? – Ну как что… Они же не люди. Я выполнил для них работу. Меня поблагодарили и велели уйти. – Когда девушка велит уйти, это не всегда значит, что она этого хочет, – сказал отец. – Ты немедленно познакомился с другой. Это значит, что тебе плохо. Я не спорил. Сделал еще глоток пива. Сказал: – Она считает, что получила запрет на встречи от Инсеков. Я не уверен, что это так. Но Инсеков не переспоришь, Измененных тоже. – Тебе нужна какая-то помощь от меня? Я едва не рассмеялся. – Ты знаком с Инсеками? – Нет. Но я много с кем знаком. Что тебе нужно? – Мне нужен человек, разбирающийся в Инсеках, Измененных, Продавцах, их взаимоотношениях! В том, чего они хотят и что делают на Земле. И чтобы он всё это мне рассказал! – В общем, тебе нужен бог из машины, – сказал отец с иронией. – Это в древнегреческих трагедиях на сцену опускался бог на веревках и всё улаживал. – У меня была пятерка по литературе, – напомнил я. – Так что про бога из машины я в курсе. Нет, я не верю, что мои проблемы кто-то уладит за меня. Вот немного информации хорошо бы было… Отец кивнул. Потом сказал: – Принеси телефон. Я несколько секунд смотрел на него, потом пошел к двери. Притащил квартирный телефон на длинном проводе. Радиотелефоны Инсеки не запрещали, но я почему-то оставил в квартире самый простецкий – трубку на маленькой базе, проводом соединенную с розеткой. Звонить по нему я не любил, после сотовых в этом было какое-то унижение. Отец посидел немного, глядя на телефон и морща лоб. Потом начал нажимать кнопки. Долго. Выходил на какой-то номер через коммутатор. Я зачарованно ждал. – Здравствуй, – сказал отец, не называя имени собеседника. – Это Воронцов, Денис Михайлович.