– Она всё знает. Она не ревнует. – Это она только так говорит, – мрачно заметила Милана. – Уж поверь. Все-таки вы, парни, какие-то простые, будто по линеечке вычерченные! Что сказали, тому и верите. – Зато девушки сложные. Циркулем нарисованные, – я подумал и добавил: – Зигмунд Фрейд одобрил бы сравнение. Милана легонько шлепнула меня по затылку. – Пошли, юморист… – Пошлю, – согласился я. И получил еще один подзатыльник. Посильнее. Елена и деда Боря были в кафе, где я когда-то сидел с девчонками после первой схватки. Здесь очень вкусно пахло. Елена поставила передо мной тарелку, строго сказала: – Это не беляши. Это перемячи. Меня татары учили, так правильно называть. Я не стал спорить, заграбастал горячий, разогретый в микроволновке беляш… то есть перемяч… сунул в рот. Прожевал, сказал: – Все равно вкусно! Деда Боря, севший рядом со стаканом кефира, покачал головой: – Неправильно ешь! Взял перемяч, плеснул в центр, на фарш, кефир. И стал с удовольствием жевать. – Боря, это не кошерно, – сказала Елена. – Я упертый атеист, ты же знаешь, – ответил деда Боря. – Правила моих семитских предков хороши для других климатических условий. Тут и мясо, поди, свинина? Он потянулся за новым перемячем и получил от Елены шлепок по руке. – Тебе вообще вредно. С твоим сахаром… – Всё у меня нормально с сахаром! – не согласился деда Боря. Но руку от выпечки убрал. – Ты как, Максим? У тебя… – Красивый плащ, – вздохнул я. – Плащ обычный, а вот лицо такое, словно тебя на казнь пригласили. На твою собственную. Что случилось? – Дай парню доесть, – велела Елена. Присела напротив. Нахмурилась. – А ведь прав… Что случилось, Максим? Я съел третий перемяч. Вытер руки о салфетку. Какой-то жор напал, наверное, от нервов. – Много чего. И начал рассказывать. Даже подробнее, чем Милане. Рассказал всё, ну, кроме того, что у нас было с Дариной. Хотя, мне кажется, все это поняли. И свои колебания, если честно, детально не рассказывал. Получилось так, будто я достал конфету и вдруг сообразил, что это отрава. – Прежние, значит, – вздохнул деда Боря, когда я закончил. – А мне как-то привычнее их рептилоидами обзывать. Более мерзко звучит. – Не важно, как звучит, – сказала Елена. – Суть не меняется. Что делать-то будем? Деда Боря крякнул. Сказал: – Если я скажу, что надо выдать стратега… – Это будет очень разумно, – согласилась Елена. – Но ты ведь так не сделаешь. – Не сделаю. И ты не сделаешь… – Он болезненно поморщился. – Что ж за беда такая… жница не может отправить девочку раньше? – Вроде как нет, – ответил я. – Надо поговорить. Объяснить. – Поговорю, – сказал я неловко. – Она спит сейчас… А как вы думаете: Прежние и впрямь могут уничтожить Землю? – Технологии Инсеков и Прежних должны быть сопоставимы, – сказал деда Боря. – Иначе они бы не воевали многие годы, верно? Инсеки легко разрушили Луну. Даже малая часть той энергии, что на это потребовалась, уничтожит жизнь на Земле. А как это будет выглядеть… Да какая разница? Прежние могут взорвать Землю, сорвать с нее атмосферу, сделать атмосферу радиоактивной, уронить Диану или Селену на Землю… Хрен редьки не слаще. – Исходим из того, что могут, – кивнула Елена. – Тогда вопрос – мы вообще способны защитить стратега? Другие Гнезда окажут помощь? Все опять посмотрели на меня. – Вряд ли. Но я спрошу Дарину. – Хорошо. Патронов мы больше не получим? – Нет. У меня сложилось такое ощущение, – я помедлил, – что Продавцы очканули. Они Прежних не любят, те их не пускали на Землю, потому и помогли с патронами. Но теперь они боятся, что Прежние загнаны в угол и испортят им… всю торговлю. – У нас остались патроны, – сказал деда Боря. – Для обреза, для помпового ружья. – Есть же автомат у Виталия Антоновича! – сообразил я. – И пистолет у Василия. У них что-то должно было остаться. – Немного, но хоть что-то… – Деда Боря помолчал. Покачал головой. – Нет. Вряд ли спасет. Ты использовал свой Призыв. – Я в Призыве, – заметила молчавшая Милана. – Ты одна. Нас не призвать. Если Прежние решат ударить, то соберут группу не меньше предыдущей. И они уже знают, что мы способны им противостоять, будут осторожнее. – Могут и людей прислать, – заметила Елена. – Этих… как, говоришь, их назвал Продавец? Слуг? Их ведь немало, наверное. Они тоже монстры, тоже быстрые и опасные. – И сами могут прийти, – сказала Милана. – Я бы на их месте пришла. Даже если они любят чужими руками воевать. – В общем, явится небольшая армия, – подытожил деда Боря. – И всё здесь разнесет. Наверное, это хорошо. – Почему хорошо? – не понял я. – Потому что Земля уцелеет. Мы ведь не сможем убить девочку или отдать ее Прежним. – Мы будем сражаться и умрем, – кивнула Елена. – Да вы с ума сошли! – не выдержал я. – Неужели сдались? – Как раз не сдались! – нахмурился деда Боря. – Идти на смерть – это тоже сдаться! – А что ты предлагаешь? – Деда Боря повысил голос. Мы не то чтобы кричали друг на друга, но были уже близки к этому. – Молодость, задор, адреналин? Прекрасно! Но всё, что мы можем, – это остаться людьми! – Умереть людьми, – поправила Елена. – Умереть – это и значит остаться, – мрачно сказал старик. – Может быть, вы уйдете, молодые люди? С Дариной, Наськой, мальчиками? Я даже отвечать не стал на такую глупость. – Мне кажется, Максим хочет что-то предложить, – заметила Елена. – Нет? – Хочу, – признался я. – Мысль дурацкая, но… я подумал, что и Прежние, и Инсеки соблюдают какие-то правила. Неудобные для них. – Так-так! – подбодрил меня деда Боря. – Значит, есть какая-то третья сила. – Продавцы? – Да нет же. Кто-то или что-то вроде межзвездного ООН. Мы смотрим с Земли, нам кажется, что над нами бодаются две сверхсилы. Вроде США и СССР в двадцатом веке, которым никто не указ. А что, если это не так? Если это так себе… мелкие цивилизации… в галактических масштабах? И они вынуждены соблюдать какие-то конвенции. О гуманном отношении к туземцам, например. Деда Боря и Елена переглянулись. – Так, я вас на минуту покину, – сказал деда Боря. – Но ты сказал интересную вещь, парень. Я буду это обдумывать, пока отсутствую…