– Вчера, хотя, по уму, стоило бы раньше. Разговор Пьера с тобой, раздевалка в ресторане «Рустерман», жена Бассетта, задающая Лили Роуэн вопросы о тебе, он и женщины, согласие работать бесплатно, желание встретиться с Люсиль Дюко – все это было прямо перед глазами. – Он постучал себя по голове костяшками пальцев. – Тут пусто. – У меня тоже было пусто, до вчерашнего вечера. Ты что-то узнал? – Ничего конкретного. Я приступил только вчера, после пяти. Зато, кажется, догадался, как он мог пересечься с ней. Ты же знаешь, он частенько работает на Дэла Баскома, а Баском год назад подрядился выполнить какое-то задание для Бассетта и «НАТЕЛЕК». В полдень я прикинул, что стоило бы наведаться сюда, а ты меня опередил. – Несильно. Я едва начал. Ладно. Я пришел сюда сам, тебя прислал Вулф. Кто главный? Сол ухмыльнулся: – Искушение велико, конечно, но я не Оскар Уайлд[28]. Я могу сопротивляться. Какой участок ты мне выделишь? Я ухмыльнулся в ответ. Сол нечасто выказывает свою образованность и ссылается на Оскара Уайлда (кто это, знать не знаю). – Тогда на тебе стол. Я осмотрел только верхний ящик. А я займусь вон той кучей книг. Глава 15 Два часа спустя, когда пришла Мари, мы – во всяком случае, Сол – успели обследовать изрядную площадь – и не нашли ровным счетом ничего. Он проверил стол, кресла, стенной шкаф, кровать, пол, туалетный столик, картины на стене и стопку журналов. У меня на то, чтобы пролистать сотню с лишним книжек, ушло с полчаса, а затем я стал изучать их по новой, аккуратно переворачивая страницы и следя, чтобы ни одну не пропустить. Сол же снова подступился к стенному шкафу и как раз изучал его содержимое, когда вошла Мари с подносом в руках. Она прошла к столу, поставила на него поднос и сказала: – Я спустилась за пивом. Мы сами пьем только минеральную воду. Надеюсь, вам понравится fromage de cochon. Мсье Дюко сам его делает. Его каталка в кухне не помещается, поэтому я выставляю для него все в коридор. Я шагнул к столу: – Большое спасибо, Мари. Только сейчас понял, как сильно я проголодался. Спасибо. Моя рука двинулась было к карману, но Мари предупреждающе подняла ладонь: – Нет, вы в гостях. С этими словами она ушла. На подносе обнаружилась тарелка с дюжиной ломтиков чего-то непонятного, длинный и тонкий батон и пиво. Ну да, Пьер наверняка рассказывал ей, что Ниро Вулф любит пиво, а раз мы пришли от Ниро Вулфа, она решила, что и нам пиво нравится. Надо будет запомнить и порадовать Вулфа. Мы пододвинули стол к кровати, я сел на постель, а Сол расположился в кресле. Ножа для хлеба не было; естественно, хлеб же полагается ломать. Ломти зельца – я через неделю заглянул в словарь и узнал, чем нас угощали, – оказались намного вкуснее, чем готовит Фриц. Надеюсь, он этого не прочитает, а я не желаю искажать факты. Мы с Солом согласились, что лучше мы никогда не пробовали, да и хлеб с ним зашел неплохо. Как я сказал Солу, хоть что-то за те сто двадцать долларов, которые пришлось заплатить Мари. Полчаса спустя стало крепнуть ощущение, что ничего другого нам тут не получить. Мы переглянулись, и Сол вдруг произнес: – Я кое-что пропустил. Не посмотрел как следует под переплетами книг. Ты туда заглядывал? Я признался, что вряд ли, и каждый из нас взял в руки по книге. Он начал с верхней полки, а я со средней. На третьей книжке, «Загадка женственности» Бетти Фридан, наши старания наконец-то были вознаграждены. Изнутри задняя обложка книги была из плотной бумаги, как заведено, однако она слегка выпирала в центре, а из-под кромки торчала уголком другая бумажка, совсем крошечная, едва заметная. Я достал складной перочинный нож и выдвинул тонкое лезвие. – Аккуратно, – проговорил Сол, ставя обратно на полку свою книгу. Я даже не поглядел в его сторону, вот в каком состоянии мы находились. Обычно таких советов мы друг другу не даем. Я действовал предельно аккуратно. Ушло добрых пять минут, чтобы удостовериться, что обложка приклеена плотно, за исключением маленького, где-то дюйм на полтора, прямоугольника в середине, у выпуклости. Теперь следовало добраться до этого места. Я провозился еще пять минут, однако, стоило подцепить уголок, все стало значительно проще. Я рассек подкладку обложки до края, потом вверх, затем в другую сторону от центра по диагонали – и вот: крохотный листок с надписью чернилами от руки. Я смотрю на него, когда пишу эти строки, а чуть раньше сфотографировал на свою самую лучшую камеру, чтобы воспроизвести в книге. На листке значилось: Орри Кэтер 127Е. 94 Я передал листок Солу, который сразу же заявил: – Люсиль писала. – Ага. За ту, которую Пьер нашел на подносе, Орри заплатил ему сто долларов. Это было через четыре дня после обеда, значит записка все это время пролежала у Пьера. Неделю назад я предположил, что Люсиль ее нашла и сделала копию, что она попытается надавить на преступника и он ее убьет. Прямо экстрасенс. Я достал визитницу и спрятал записку в пустующее отделение, после чего встал: – У тебя какие планы? Я не собираюсь докладывать лично, так что иду искать ближайшую телефонную будку. – Не возражаешь, если я послушаю? – Да пожалуйста. Мы огляделись. Все было на месте, за исключением стола у кровати, и вдвоем мы передвинули его туда, где он стоял раньше. Сол забрал наши пальто и книгу, а я взял поднос. Мари обнаружилась на кухне, которая по размерам была, кажется, вчетверо меньше кухни в доме Вулфа. Я сказал, что хлеб и чудесный зельц не дали нам протянуть ноги, что мы не нашли того, ради чего приходили, и что забираем всего одну вещь – книгу, которую хотим изучить повнимательнее в надежде получить хоть какую-то подсказку. Она не стала брать с меня деньги за книгу, – дескать, мисс Дюко мертва, а ей самой и старику эта книжка ни к чему. Также она отвергла мое предложение проверить наши карманы и закрыла за нами дверь. Что ж, деньги потрачены не зря. На улице я сказал Солу: – Я имел в виду ближайшую будку, но раз ты со мной, вдвоем нам будет тесновато. Давай махнем к тебе. Он согласился. Его машина была припаркована на стоянке поблизости от Десятой авеню, и мы двинулись на запад. За рулем Сол обычно болтает не больше моего, зато слушать слушает, и я поделился с ним историей о незваной гостье, посетившей нас поутру. Он посетовал, что не видел этой сцены собственными глазами. Машину мы оставили в гараже на Тридцать девятой улице, где у Сола свое место, и прошли пешком пару кварталов. Он живет один на верхнем этаже перестроенного дома по Тридцать восьмой улице, между Лексингтон-авеню и Третьей авеню. Просторную гостиную освещали два торшера и две настольные лампы. На одной стене были окна, вторая пряталась за книгами, а двери в остальных открывались одна в прихожую, другая в гардеробную. Повсюду висели картины, а полки были завалены всякой всячиной, от кусков минералов до моржовых клыков. В дальнем углу располагался рояль. Телефон стоял на письменном столе между окнами. В этом году Сол, единственный среди нью-йоркских сыщиков, попросил и получил ставку двадцать долларов в час – и умело распорядился своими доходами. Я присел на стол и начал набирать номер, а Сол ушел в спальню, где был установлен второй аппарат. Судя по времени, Вулф уже должен был спуститься из оранжереи. Поди угадай, кто снимет трубку – он или Фриц, все зависит от того, чем занят Вулф. – Слушаю? – Сам снял. – Это я. Даю подробный отчет. Мы с Солом сейчас у него. Миссис Бассетт я отвозить домой не стал, вместо этого в четверть первого приступил к обыску комнаты Люсиль Дюко. Через пятнадцать минут появился Сол и предложил свою помощь. Мари Гарру накормила нас отменным зельцем, за что я заплатил ей сто двадцать долларов. Упоминаю об этом, чтобы вы не беспокоились, успел я перекусить или нет. В половине четвертого мы нашли в книге записку, рукой Люсиль, с именем и адресом Орри. Я понял, что это Орри, вчера вечером, когда вы обмолвились, что Хан и Айгоу говорили об одержимости Бассетта женой. По словам Сола, вы подумали, будто я ринусь его убивать голыми руками. Это бред. Вы, конечно, гений, но это откровенная чушь. Я как-то поискал цитаты к слову «гений» в той книжке, которую вы хвалили. Кто-то сказал, что все гении слегка безумны. Похоже, вы… – Это сказал Сенека. – Вам виднее. Так вот, я точно заразился от вас этим безумием. Надо будет как-нибудь обсудить. Дальше. Записка нашлась в одной из книжек Люсиль, за авторством Бетти Фридан. Мы ее забрали, так что Солу там больше рыскать незачем. Мы сейчас, повторюсь, у него дома. Фред ждет от вас весточки и не возьмется поэтому за стороннюю работу. Мы хотим вызвать его сюда и уже втроем решить, что делать. У меня есть идея, но это подождет. Насколько я понимаю, вы не участвуете. Вы говорили, что все ваши мысли заняты Никсоном и Уотергейтом. Оно и заметно, если вспомнить, что вы там напридумывали насчет меня. Короче, я доложил, жду указаний, если вы в настроении их давать. Он повесил трубку. Я подошел к роялю, растопырил пальцы, чтобы взять аккорд. Если верить Лили, это означает, что решение принято. А когда обернулся, за моей спиной стоял Сол. Просто стоял и молчал, вопросительно выгнув брови. – Выполняю распоряжение, – объяснил я. – Он велел наплевать на все его указания и наставления. – Забавно. – И не говори. – Не буду. Сам позвонишь Фреду или мне позвонить? Раз уж мы собираемся у него дома, ответил я, разумнее будет звонить ему, и Сол сел за телефон. Долго ждать не пришлось – Фред, по всей видимости, бродил вокруг своего аппарата. Пожалуй, он среди нас всех сильнее всего ненавидит незаконченные дела. – Едет. Будет через полчаса, может, раньше. Тебе молока, бурбона или чего еще? – Спасибо, пока повременю. Ты слышал, у меня возникла одна идея, но надо ее хорошенько обдумать, а уж потом делиться. Дело чертовски запутанное. Или у тебя припасен сценарий? – Даже черновика нет. Сам бы с удовольствием заглянул. Дневной свет почти померк, и Сол включил полное освещение и задернул шторы. Я сел в кресло у стола, за которым мы обычно играли в покер. Пожалуй, нынешнее дело и вправду грозит оказаться самым запутанным из всех, которые мне доводилось расследовать. Смотришь под одним углом, а тут вылезает другой и все опрокидывает, приходится начинать заново. К примеру, что насчет Джилл, стюардессы, на которой Орри женился несколько лет назад, когда решил остепениться и бросил доказывать свое превосходство над Казановой, как однажды выразился Сол? Она вроде бы до сих пор сохраняла на него влияние. Раз уж ей все равно предстоит испытать изрядную встряску, как бы аккуратно мы ни действовали, то почему бы не использовать ее в наших целях? Другой пример, Дора Бассетт. Я не знал, как она относилась к нему сейчас, но мы могли бы узнать и, может быть, могли бы использовать ее. И еще три-четыре варианта. Но, как ни крути, при всем обилии углов зрения главным оставался вопрос: уцелеют ли наши шкуры?.. Лишь когда в дверь позвонили и Сол пошел открывать Фреду, до меня внезапно дошло, что я боксирую с тенью. Как бы мы ни ловчили, как бы ни суетились, исход неизбежен, и наша задача – сделать так, чтобы он был благоприятным для нас. Сол всегда отличался радушием, у него имелись кресла для гостей, а на кофейном столике уже дожидались напитки – бурбон «Тен майл» для Фреда и меня, бренди для хозяина. Мы с Солом сели в кресла, а Фред разместился на диване. – По телефону я сказал, – начал Сол, обращаясь к Фреду, – что намечаются дружеские посиделки. Но, вообще-то, у нас военный совет. Рассказывай, Арчи. – Сам рассказывай. Ты догадался раньше. – Мне сообщил мистер Вулф. Ну да ладно. Фред, всех троих убил Орри Кэтер. – Так и знал, – кивнул Фред. Сол недоуменно уставился на него: – Что? – В первый раз слышу от тебя такую наглую ложь! – добавил я, неверяще глядя на него. – Зачем мне врать, Арчи? Я понял, что это он, когда он попросил мистера Вулфа приставить его к Люсиль Дюко вместо Сола. Разве он всерьез думал, что мистер Вулф согласится? Бред полнейший! Вдобавок только он знал раздевалку в «Рустермане» от и до. Но меня насторожила именно просьба по поводу Люсиль. Тупизна какая! Однако я подумал, что мистер Вулф что-то такое мутит, и промолчал. – Сдаюсь! – воскликнул Сол. – Я как Алиса в Стране чудес. Сначала Арчи выполняет инструкции, их игнорируя, а потом выясняется, что ты давно знал про Орри, но молчал, игру, видите ли, портить не хотел. – Я тоже сдаюсь, – признался я. – Вы все догадались раньше меня. Пора в утиль. Отныне вы приказываете, а я исполняю.