– У вас имплант нестандартной формы, я почти уверен, что он титановый. Алиса тоже всмотрелась в снимок. – Допустим, это стимулятор. Один мой коллега ходит с таким, каждые семь лет меняет батарейку… – Да, эту операцию проводят раз в шесть – десять лет. У большинства таких приборчиков литиевая батарейка. Алиса указала на снимок. – Где тут место для батарейки? – Ваш, наверное, обходится без батарейки, – задумчиво предположил рентгенолог. – Как же он тогда работает? – Сам подзаряжается. Пьезоэлектронный датчик преобразовывает движения вашей грудной клетки в электрический сигнал. Сейчас много работают с миниатюризацией стимуляторов сердечной деятельности. – Митчелл взял со стола линейку и ткнул ею в снимок. – Видите этот слегка закругленный кончик, похожий на зубчик? Алиса кивнула. – Думаю, это разъем, соединяющий стимулятор с вашим сердцем через зонд. – Где же этот зонд? – В том-то и дело, что зонда нет. Очень странно! – К чему же подсоединен прибор? – Ни к чему, – признал врач. – Передача электронных импульсов невозможна. – Можете его вынуть? – опасливо спросила Алиса. – Кто-нибудь из моих коллег может сделать это, но только после дополнительных анализов. Мозг Алисы заработал с удесятеренной скоростью. – И последнее: я проверила, у меня нет ни одного шрама ни на груди, ни на шее, ни под мышками. Как его могли имплантировать, не оставив ни малейшего следа? Митчелл прикусил губу. – Либо вы давно с этим ходите… – Исключено! Я бы заметила… – …либо вам вставили это каким-то другим путем. На глазах у удивленного рентгенолога Алиса расстегнула ремень, разулась, сняла джинсы и стала рассматривать свои икры, колени, бедра… В верхней части левого бедра обнаружился прозрачный пластырь, и она, борясь с отчаянным сердцебиением, медленно его отлепила. Под пластырем краснел аккуратный надрез. – Вот и место введения! – обрадовался врач, изучая шрам. – Имплант такой маленький, что его сумели продвинуть вверх через катетер. Озадаченная Алиса медленно оделась. Это расследование не только сбивало с толку, пугало, кружило голову, оно попросту сводило с ума. – Короче говоря, на мне сердечный стимулятор без батарейки, без зонда, ничего не стимулирующий… – Ничего не понятно, – подтвердил виноватым тоном Митчелл. – Зачем он тогда нужен? – Вот и я ломаю голову, зачем он понадобился, – пробормотал рентгенолог. 19 На стороне живущих …И чтоб лишь сердцу, что познало боль, Досталась честь страдальца приголубить. Эмили Дикинсон Медленно наступал вечер. В ожидании ночи солнце не жалело последних лучей, как пиротехник, припасший под занавес салюта самые впечатляющие фейерверки. Лес горел огнем. На первом плане пламенели клены, ясени и березы, от них старались не отстать отступившие на шаг лиственницы и липы. Не сдавались также темнеющие буки, брызжущие черной кровью листвы сумахи, красные американские дубы, малиновые рябины. Дальше высилась стена елей, над ними громоздились острые скалы. Гэбриэл залил в Гринфилде полный бак, отрегулировал уровень масла, сменил запасное колесо. Найдя его в мастерской, Алиса поделилась с ним сведениями от Сеймура о происхождении «Глока» и о непонятных скитаниях ее «Ауди», чудом перенесшегося на Архиепископский мост. Чутье не позволило ей поделиться волнением из-за непонятного предмета у нее под кожей. Лучше было подождать и сперва разобраться в этом самой, а уж потом обрушить на него эту невероятную новость. Где-то у Брэттлборо на дороге опрокинулась цистерна с горючим. Из-за разлива бензина пожарные и полиция перегородили федеральную автостраду № 91 и оцепили периметр безопасности во избежание возгорания. Покинув широкую трассу и избрав второстепенные дороги, «Шелби» вынужденно сбавил ход. Сначала двое полицейских бурно сетовали на судьбу, но постепенно под влиянием природных красот успокоились и расслабились. Они настроились на местную радиоволну, транслировавшую добрые старые мелодии: «Американский пирог» Дона Маклина, «Только на сегодня» Джорджа Харрисона, «Золотое сердце» Нила Янга… Они даже купили на обочине местного сидра и кексы с корицей. Почти на час они забыли о своем расследовании. От пейзажа нельзя было оторвать взгляд: повсюду вились живописные тропы, журчали горные ручьи, меняли друг друга площадки с панорамным обзором. Местность, преимущественно холмистая, иногда разглаживалась, и тогда дорога бежала километр за километром мимо живописных поселков, зависших в безвременье ферм, бескрайних пастбищ, где мирно пасся молочный скот. Алиса заслушалась урчанием мотора. Вспоминалась юность, каникулы в Нормандии. Время застыло, в каждом населенном пункте по пути они ловили себя на ощущении, что вернулись в прошлый век. Казалось, они движутся по почтовой открытке Новой Англии с иллюстрациями: здесь старые склады, там молочные фермы с мансардами, выплывающие из пылающей листвы. * * * Очарование прервалось в тот момент, когда Алиса открыла бардачок, чтобы вынуть свою кобуру. В первые годы полицейской службы они посмеивалась над опытными коллегами, никогда не расстававшимися с оружием. Но со временем она уподобилась им: ей требовалось чувствовать тяжесть ствола, придававшую уверенности, с ним ей сам черт был не брат. Пистолет никуда не делся из кожаной кобуры, но рядом с ним она увидела детскую игрушку: металлический автомобильчик с белым кузовом, украшенным синими полосами, копию «Мустанга Шелби», в котором они ехали. – Это что? Гэбриэл глянул на игрушку. – Думаю, любимая штучка Кенни. – Раньше ее здесь не было. Гэбриэл пожал плечами. – Наверное, вы плохо смотрели. – Я уверена, что, когда я клала в бардачок пистолет, в нем было пусто, – отчеканила Алиса. – Какая разница? – поморщился он. – Я думала, что у нас нет друг от друга секретов. – Мне дал это кузен Барби, – сказал со вздохом Гэбриэл. – Между прочим, он симпатяга. Он коллекционирует игрушечные машинки, набрал уже три сотни, представляете? – С трудом, – отозвалась она, не сводя с него взгляд. От раздражения он повысил тон: – Подумаешь, автомеханик сделал мне приятное, подарил машинку! Я взял, чтобы его не обидеть, ну и что? Жест вежливости, не более того. Стоит ли дуться из-за такой ерунды? – Хватит делать из меня дуру! – взорвалась Алиса. – Хотите, чтобы я поверила, что вы до того приглянулись этой деревенщине, что он расстался с машинкой из своей коллекции, чтобы сделать вам приятное? Между прочим, на упаковке осталась цена!