Хаджар посмотрел на воина еще раз. Даже несмотря на то, что тот сидел, выглядел настоящим гигантом. Странная броня, лишенная рукавов и наручей, обнажала громадные руки. Мышцы, по крепкой кожей, перекатывались валунами, а количество шрамов было таково, что могло показаться, что это и вовсе какой-то узор. – Ты начинаешь ощущать чужие Королевства, – продолжил старик. – И, если не научишься скрывать свое собственное, то станешь первоочередной целью в любой битве. После этих слов ощущение, будто Хаджар находиться на чьей-то границе, исчезло. – Вы… Великий Герой Балигор, – догадался Хаджар. – Обладатель Истинного Королевства Молота. Вы брат жены Его Императорского Величества и… – Изгнанник клана Вечной Горы, – Балигор не стал прятать самого уродливого шрама на своем левом плече. Такой же, какой появился и у Гэлхада когда он отрекся от своей семьи. – Возможно, у этого клана на роду написано терять своих младших сыновей… Воспоминания постепенно возвращались к Хаджару. Он вспомнил, как вышел на подиум чтобы сразиться с Ларисом Диносом, угодившим в сеть очередного, скользкого плана Эйнена. У них не было такого яда, чтобы отравить столь сильного адепта, как Ларис. Но при этом, имелся достаточно сильный, чтобы напугать последнего. Так что, Динос сам того не подозревая, желая отомстить обидчикам, подкупил судей и подтасовал номера сражающихся. Именно это и было целью их, с Эйненом, плана. Вот только Хаджар никак не думал, что его Учитель, Великий Мечник Ор… Хаджар сглотнул и покачал головой… Во время битвы, осознав Королевство Меча, он одолел Лариса. После чего последним, что он услышал, было известие о начале войны с Ласканом. – Война! –Хаджар сдернул с себя одеяло и попытался соскочить на пол, как его остановила ладонь Балигора. Легким толчком Великий Герой вернул Хаджара обратно на кровать. – Похвальное рвение, Дархан, – произнес глава корпуса Стражей. – но куда пойдешь воевать? С кем? – Я… я… – Ты теперь, как и все мы, простой солдат. И пока не поступил новый приказ, будешь выполнять старый. – И каков же был старый приказ? – сощурился Хаджар. – В твоем случае – лежать и отдыхать, – пожал могучими плечами Балигор. –Его Императорское Величество погорячилось, когда разбило твое королевство. Такое никогда не проходит безвредно для адепта. Хаджар что-то такое припоминал. Он понятия не имел, что сделал Морган, но в ту секунду ему показалось, будто сама смерть ударила ему под дых. Чувство, которое, видят Вечерние Звезды, он больше не хотел испытывать. – И вас отправили сюда… – Хаджар, тайком, начал прощупывать свое энергетическое тело. Не считая легких повреждений, оно находилось в полном порядке. Зов, Черный Клинок и Дух-Кецаль были готовы в любой момент ворваться в реальность и принять участие в бою. И, опять же, Хаджар понятия не имел каким образом, но Балигор смог ощутить действия Хаджара. Великий Герой засмеялся. Звук, который издавала его глотка, больше походил на шум раздувающихся в кухне мехов. – Ты силен, Хаджар Дархан, спору нет, – старик вытер выступившие слезы. –но не настолько, что сторожить тебя прислали одного из Великих Героев. И это не звучало, как бахвальство. Скорее, как простая констатация факта того, насколько силен глава корпуса Стражей. Один из легендарных воинов Империи Дарнас. И, на ряду с этим, один из самых могущественных. Помимо него таких было лишь несколько. А теперь, после гибели Оруна, и того меньше. – Тогда зачем? Взгляд Балигора, если такое вообще было возможным, потяжелел еще сильнее. – Что ты знаешь о Королевствах, Дархан? Хаджар только сейчас заметил, что Балигор не обращается к нему, как к “мальчику”, “юноше” или “юному воину”. Либо по имени, данному родителями, либо по имени, которое Хаджар заслужил себе сам. Такая манера отражала некую степень уважения, которую Балигор открыто демонстрировал. А учитывая, какие отношения сложились у Хаджара с корпусом Стражей, это было весьма и весьма не обычно. – Учитель, – это слово далось Хаджару не легко. – рассказал мне только о том, что они делятся на четыре разных уровня. Баронства, Графство, Герцогство и Истинное Королевство. – И больше ничего? – спросил Балигор. – Больше ничего, – кивнул Хаджар. Какое-то время они играли в гляделки. Хаджар, разумеется, отдавал себе отчет в том, насколько силен Балигор. Но в своей жизни он играл в такие игры и с более жуткими оппонентами, так что не позволил себе отвести взгляда. Но хотелось. – Орун, да примут его праотцы, правильно сделал, что не рассказал тебе большего, – произнес, наконец, Великий Герой Балигор. – Знание такого уровня могут навредить тому, кто к ним не готов… Что же, напомни мне в последствии рассказать тебе о Королевствах и их различиях. – В последствии? – Разумеется, – Балигор поднялся и легко, будто пушинку, поднял огромный молот. Он закинул его на плечо и отправился к выходу. – Поторопись, Хаджар Дархан. Всех воинов, которые обладают Королевством, собирают на совет Империи. Все же – война началась. Пора думать, как мы ответим на первый удар. Хаджар непонимающе изогнул правую бровь. Над телом генерала Даригонского форта сидел на корточках мужчина с длинными, белыми волосами. За его спиной из длинных ножен торчали рукояти парных клинков-сабель. Поднявшись, мужчина вдохнул воздух полной грудью и, ударив по ней кулаками, развел в разные стороны. Все в округ пылало. Некогда величественный приграничный форт обратился лишь в пепел и угли. Сожжённый дотла – сравненный с землей. Горы тел, взваленные друг на друга, пылали синим огнем, а к небу поднимался густой, смрадный, черный дым. Но именно его запах казался этому человеку лучшим ароматом. – Чувствуешь, мама? – произнес мужчина. – Я отправляю души этих Дарнаских ублюдков к тебе, мама. Они лишь первые из тех, кого я пришлю. Посмотрев вниз, мужчина ударом ноги раздробил голову некого прославленного генерала Фредерика Мансея. Глава 834 Хаджар, в прошлый свой визит в Запретный Город не успел толком изучить огромный замок-дворец, обитель Императорского Рода. Благо, у него имелись на то веские причины. Ему пришлось принимать участие в предотвращении покушения на Его Императорское Величество, которое последний же и устроил. Так что кроме лазарета, коридоров ведущих из него в сад, самого сада и бального зала Хаджар больше ничего и не видел. Если, разумеется, не считать “комнатушки”, куда его увела принцесса Акена. Только это уже совсем другая история. Сейчас же, идя за Великим Героем Балигором, порой уворачиваясь от гигантского молота, Хаджар смог рассмотреть убранство замка. Не потому, что ему было крайне интересно, просто он хотел отвлечься от мыслей о падении форта Даригон. С этим местом у Хаджара были связано несколько тяжелых воспоминаний. Вернее не столько с ним, сколько со степями Ласкана, на границе которых находилось ныне разрушенное укрепление. – Впечатляет, неправда ли? – Что? – словно очнулся Хаджар. Затем, оглянувшись, спохватился и кивнул. – Впечатляет. Все вокруг было пропитано временем и пахло чем-то древним и невероятно могущественным. Каждый гобелен, каждая картина, все это было пропитано прошлым. В движениях кистей художников прошлого были слышны звуки древних войн, в которых погряз Дарнас. Империя, задолго до рождения Хаджара, сражалась за свое право жить под солнцем. Это были века, когда Семь Империй едва не превратились в шесть. Гобелены, как и картины, в основном изображали битвы прошлого. Героические сражения, в которых гибли одни гении, а на их костях к славе поднимались уже другие. – Не люблю это место, – внезапно произнес Балигор. – вместо того, что чествовать живых, здесь отдают дань уважения падшим. Все равно как постоянно жить в склепе. На фоне этого неудивительно, что в Дарнасе больше думают о прошлом, нежели о будущем. Хаджар посмотрел на могучего воина, который сражался за Дарнас уже в те времена, когда Лидус был не больше союза нескольких городов. Наверное, у главы корпуса Стражей имелись свои мотивы для таких слов. Как солдат, Хаджар прекрасно понимал суть этих гобеленов и картин. Это была не дань мертвым, а напоминание живым. Становись сильнее, держи своих врагов на острие клинка и только тогда по твоим костям не поднимается тот, кто последует этим нехитрым советом. – Почти пришли, – Балигор свернул за слишком реалистичной горгульей. Настолько, что её вид едва было не заставил Хаджара обнажить Черный Клинок. Собственно, стоило ему подумать о том, чтобы отразить возможное нападение, как вокруг – на камнях, на древних гобеленах и картинах мгновенно появились глубокие разрезы.