– Прямо и не тянуть кота за известный орган. Из шкур, сваленных на кровати, донеслось возмущенное мяуканье. Видимо, Азрею не волновало, что этого самого органа у нее не имелось в наличии. Наконец среди командиров нашелся самый смелый. Ну или в данном случае – смелая. – Он говорил о нашествии монстров, – выпалила Лиан и снова потупила взгляд. Командиры ожидали любой реакции. От смеха до хлопка по столу и требования заниматься настоящими проблемами, а не старыми легендами. Нашествие монстров часто фигурировало в детских страшилках и легендах. Мол, раз в десять тысяч лет в северных долинах, лежащих за Черными горами, собирается целая орда из монстров. Кто или что ее собирает – никто не знал. Но вся эта орда сломя голову бежит на юг, сметая все на своем пути. И югом для нее выступает как раз таки Балиум. К удивлению собравшихся, Хаджар даже бровью не повел. – Когда приходил старейшина? – Третьим днем, – ответил Гэлион, – вместе со своим сыном – тем еще верзилой. Я сперва решил, что это переродившийся Догар, пусть праотцы будут им горды. – Три дня назад, – повторил Хаджар и задумался. Для него подобная новость не была глупой или неразумной. В рассказах тени бессмертного и в свитках секты он часто видел упоминания таких событий. Ничего мистического в них не было. Просто рано или поздно среди зверей появляется какая-нибудь тварь, забирающаяся на высокую ступень развития. И, забравшись на нее, первым делом она пытается скинуть с вершины пищевой цепочки предыдущего правителя. Из-за их битвы могут сотрясаться горы и подниматься цунами в озерах. Понятное дело, “простые” звери не хотят стать жертвой схватки более сильных сородичей. Вот и бегут на юг. Ну или в любую другую сторону света. Вот только Черные горы заканчивались полуостровом, со всех сторон окруженным морскими водами. Так что единственный путь для орды испуганных, ведомых инстинктом самосохранения тварей был юг. И, увы, в данный момент на этом самом юге находились не только Балиум и поселки, но и Лунная армия. – Насколько серьезным выглядел старейшина? – Серьезным? Скорее испуганным. Очень-очень сильно испуганным. – Лин, вспоминая вид старика, очень сильно надеялась, что тот просто был хорошим актером. – Он буквально трясся и едва со стула не упал. – А сын? – Скептически, – подал голос Тур, – но решительно. По его словам, предупреждение о нашествии выдала их то ли ведьма, то ли ученая. Но для мелких селений эти титулы разницы не имеют. – Вот только ведьме этой никто, кроме старейшины, не верит, – продолжила Лиан. – По их же словам, последнее такое нашествие произошло не меньше чем семьдесят тысяч лет назад. – С большой долей вероятно, это может быть ловушка секты, – предостерег командир разведчиков. Хаджар вздохнул и помассировал виски. Наверное, если бы не вылазка, он бы и сам так подумал. Но во время поиска входа в усыпальницу он видел в небе огромную, просто исполинскую птицу. И летела она строго на север. Туда, откуда теперь, по словам некоей ведьмы, понесется орда монстров. – Как мы с ним должны связаться? – С кем? – переспросил Гэлион. – С праотцами… со старейшиной! Командиры переглянулись. – Генерал, вы считаете… – Я считаю, что этой зимой нашей главной проблемой будут совсем не сектанты. В шатре повисла гнетущая тишина, а народ разом побледнел. Глава 128 Отпустив командиров, Хаджар остался наедине с собой, своими мыслями и сопящей Азреей. Посмотрев в сторону котенка, Хаджар махнул на все рукой и улегся на шкуры. Завернувшись в них, он дождался, пока полусонный котенок заползет ему на бок и свернется калачиком. Для Азреи подобное поведение было в порядке вещей. Когда рядом не было Хаджара, она спала на шкурах. Но стоило генералу оказаться поблизости, как она тут же выбирала его своей новой кроватью. Сон пришел сразу, закутывая разум генерала в теплую пелену безмолвия. Проспав несколько часов, Хаджар проснулся посреди самого тяжелого для дозорных часа. Между тремя и четырьмя часами после полуночи. Так называемый час сурка. Время, когда даже самого ответственного дозорного может сморить на несколько минут или даже четверть часа. Связано это было с особенностями человеческого организма и восприятием времени. Хаджар осторожно переместил все еще не растущего котенка на шкуры и поднялся. Он размял затекшую от неудобный позы шею, подпоясался, убрал меч в ножны и, взяв трубку, вышел из шатра. Кожу тут же “лизнул” отчего-то влажный, но весьма прохладный ветер. Где-то горели костры не спящих солдат, на утесах, в наспех сооруженных вышках, светили дозорные огни. Их далекий свет походил на лунные блики. Хаджар запрокинул голову. На небе сияли звезды. Мириады маленьких огненных алмазов, рассыпанных по черному небесному бархату. Холодные и невозмутимые, как блеск солнечных лучей на снежном покрове черных гор. Интересно, а в данный момент для далекой звезды лагерь Лунной армии выглядел так же? Глупые мысли. – Генерал, – несколько сонно приветствовали его солдаты. Они поднимались, отдавали честь и возвращались к своим делам. Что-то обсуждали, иногда пели, но зачастую просто точили мечи и вглядывались в их стальные отсветы. Такие ночи были идеальными для того, чтобы созерцать не только космические глубины, но и куда более таинственные – глубины собственной души. Особенно такие метания были заметны на лицах воинов Лидуса. Они шли за своим генералом, проводящим их сквозь битвы и тяготы. Но шли они на чужую войну. Лидус ведь так и не объявил войну Балиуму, а они все равно пришли на эти чужие земли сражаться с сектой, о которой раньше слышали лишь легенды. Еще меньше чем пятнадцать лет назад для Лидуса Черные Врата были светочем пути развития. Чем-то монументальным и неоспоримым в своем всемогуществе. Теперь же они не просто отправились на битву с ожившей легендой, но и смогли захватить шестой павильон. Кто-то был этому рад. Понимал, что своими руками вершит историю. Иные метались в сомнениях из крайности в крайность. Ситуацию усугубляли пожаром разлетевшиеся по лагерю слухи о нашествии монстров. Смогут ли они выжить, если орда окажется не простой селянской байкой? Между молотом и наковальней, со всех сторон их поджидала смерть. Либо от острых скальных клыков, от бурана и холода, от оружия сектантов или в пасти голодного зверя. Но такова была жизнь человека, посвятившего себя пути развития. Того, кто жизни смертного, похожей на сорванный и ведомый ветром лист, предпочел жизнь, в которой с каждым шагом дыхание смерти становилось все отчетливее. И все же миллионы людей выбирали именно путь развития. Каждый руководствовался собственными целями. Кто-то стремился к свободе, иные желали вечности, другие – силы. Хаджар снял с плеч белый плащ и постелил его на камень на краю лагеря. Не хотелось отморозить себе что-нибудь и слечь. Он забил трубку и задымил, разглядывая рукоять Лунного Стебля. А зачем, собственно, он сам прорывается сквозь все тернии? У него ведь не было никакого таланта к самому развитию, только к мечу. Ради мести? А что будет после того, как он отомстит… Нет, не отомстит – добьется справедливости. Для чего ему будет нужна сила после этого? – Я знал, что найду тебя здесь, – прозвучало за спиной. Хаджар обернулся. К нему, опираясь на деревянный костыль, ковылял беловолосый товарищ. – Ты бы попросил Серу вернуть тебе нормальный цвет. А то выглядишь как призрак. – Смирись, – вздохнул Неро. Он уселся рядом и запалил собственную трубку. – Теперь я таким останусь на всю жизнь. – Настолько понравилось? – Отчасти, но в основном из-за этого жирного алебардиста. – Алебардиста… – повторил Хаджар. Они помолчали, а потом дружно засмеялись. Смеялись долго и заливисто, пока Неро не схватился за грудь и тяжело не задышал. Видимо, рана еще не до конца зажила. – Я надеюсь, дружище, ты не забыл надеть шерстяные трусы, пока по горам лазал? – О моих трусах можешь не беспокоиться. У самого-то ничего не отсохло и не отвалилось? – Спроси у Серы – все функционирует, как и прежде. – Да ладно заливать-то. Видел я тебя. Корчился, как девственница в порту, и черным покрывался. – А ты, я слышал, с мертвецами совокуплялся. Некрофил проклятый. Ты это – к патриарху Врат сходи с этой историей, он тебя сразу своим наследником сделает. Хаджар ткнул товарища в плечо. Тот ответил тем же жестом. Они курили и смотрели на далекие звезды. Редко в их жизни выдавались такие вот моменты, когда можно было предаваться пустому созерцанию бесконечности. Без схваток за жизнь, кусок хлеба или шанса самому решать свою судьбу. – Спасибо, – выдохнул Неро, – спасибо, дружище. – Ты бы сделал то же самое.