– Прекрасно, – кивнул Хаджар, высыпая на землю опаленный табак и убирая трубку за пояс, – веди. Саймон развернулся и тяжело засеменил в сторону пещер, где по приказу Хаджара поставили кузни. И чем ближе было к этим самым кузням, тем жарче становился воздух. Из пещер, будто из ноздрей спящего дракона, струились струи дыма. В воздухе кружился черный пепел, смешивающийся с небольшими снежинками, пробившимися сквозь барьер Серы. Пологие своды служили здесь крышей. К ним были прибиты дымо- и жароотводы, но они не всегда справлялись с нагрузкой. Медные трубы местами давали трещины. Их тут же заделывали, но порой таких трещин появлялось слишком много. Отсюда жар, гарь и копоть. Саймон манерно прикрыл нос белым платочком (и где только достал). Генерал же шагал с прямой спиной и слегка приподнятым подбородком. Копоть и сажа мигом пристали к его лицу, но это не волновало Хаджара. Чистоплюем он никогда не был. Внутри, в пещерах, ковали железо могучие мужчины. Каждый из них мог бы поспорить силой и объемом мышц с самим “медведем” Догаром, да будут праотцы благосклонны к нему. В огромных кузнях, среди красного света и жара, кипел оранжевый металл. Стучали огромные молоты по наковальням, и их звон слегка замедлял биение сердца. Кузнецы всегда считались столь же таинственными и сакральными личностями, как и ведьма. Их наука была сложна и неведома простым смертным и практикующим. – Мой генерал, – отсалютовал главный кузнец. С завязанной в косички густой бородой, широченными плечами и пудовыми кулаками, он возвышался над Хаджаром на три головы. И как только такой великан помещался в тесных пещерах… – Показывайте, – распорядился Хаджар. Кузнец кивнул подмастерьям, и те выкатили в середину спрятанное под мешковиной некое сооружение. Кузнец лично сдернул с него покров. Сверкнула в свете огня черная сталь. Шесть длинных тяжелых стволов, приделанных к огромному реле и шестеренкам размером с ростовое зеркало. К каждому из стволов – щель-желоб, в котором покоились ядра, а по центру находилось стальное кресло и некое подобие прицела. Рядом стоял довольный Тур, а Хаджар не мог поверить, что инженер и кузнец всего за пару недель смогли изобрести многоствольное орудие. – И сколько выстрелов оно сможет сделать? – Прототип выдержал по десять из каждого ствола, а затем три из шести лопнули и забарахлил поворотный механизм, – отчитался Тур. Десять выстрелов – шестьдесят в сумме. – Сколько нужно людей к этому… агрегату? – Трое. Что примерно на пять меньше, чем требуется к одной пушке, мысленно отметил Хаджар. Значит, они могли при том же количестве канониров примерно в четыре раза увеличить плотность артиллерийской обработки. И может быть, пушкам понадобится не один час, чтобы пробить брешь в барьере над первым павильоном, но даже это – лучше, чем ничего. – Сколько сможете изготовить за зиму? Главный кузнец задумался. Посмотрел на своих людей, весьма простодушно почесал затылок и выдал: – Не больше дюжины, мой генерал. Может, двадцать, если качеством похуже. – Никакого похуже, – покачал головой Хаджар. – Пусть будет даже меньше дюжины, но чтобы каждая стреляла так долго, как только возможно. Кузнец широко улыбнулся и отсалютовал. Он привык, что прежние генералы, даже Лунная Лин, всегда гнались за количеством и мало внимания обращали на качество. И пусть генерал Хаджар, как и прошлые начальники, тоже требовал невозможного, но при этом давал шанс претворить это “невозможное” в жизнь. Он не столько требовал, сколько ставил задачи. Сам же Хаджар, выходя из кузниц, мысленно ставил галочку напротив одной из множества нерешенных проблем. Что ж, теперь у него было на одну головную боль меньше. Глава 146 Хаджар сидел на досках внутри своего шатра. Где-то вдали все еще завывала успокаивающаяся снежная буря, но это сейчас мало волновало генерала. Положив перед собой Лунный Стебель, он погрузился в глубокую медитацию. Он мысленно плыл по реке энергии, омывающей все прошлое, сущее и будущее. Порой он слышал в ней далекие голоса и видел туманные образы, но не обращал на них внимания. Это лишь миражи и мифы, призванные запутать практикующего и адепта, навеки заточить его внутри реки. Путь развития противоречил законам Неба и Земли и потому всегда был наполнен опасностями и тайнами. И Хаджар вновь решил попробовать свои силы перед одной из таких тайн. Он тонул все глубже и глубже в бездонной синеве могущественной силы. Он мог черпать из этого потока, способного смыть целую галактику, лишь по микроскопической крупице. Но даже эти крупицы уносили его все дальше и дальше от состояния простого смертного, приближая к ступени истинного адепта. Впрочем, это в данный момент тоже не волновало Хаджара. Там, в глубине, он видел стальной свет, формирующий расплывчатый образ клинка. Именно к нему “плыл” Хаджар. И чем ближе он подбирался к этому свету, тем отчетливее становилось сопротивление. Складывалось такое ощущение, будто бы его оплетала паутина. Бритвенно-острая, способная рассечь его сознание и даже душу. В какой-то момент Хаджар понял, что если сделает еще хотя бы одно “движение”, то его разрежет на мириады частиц. Остановившись и зависнув в реке, генерал смотрел на далекий, похожий на звездный свет. На этот раз он смог подобраться чуть ближе, чем в свою прошлую попытку. Но и этого “чуть” – расстояния не дальше вытянутой руки, хватало, чтобы едва не задыхаться от мощи этой энергии. От ее смертельного, разрезающего и рубящего все на своем пути могущества. Где-то там, внутри реки, покоилась сама суть пути меча. Его венец. Истинная мистерия любой техники, любого пути, какой только существовал под бескрайним небом. Река хранила в своих недрах дух меча. И тот, кто сможет коснуться этого духа, взмахом меча будет способен рассечь океан, пронзить луну и достать с неба звезду… Если верить легендам тени бессмертного, разумеется. Теперь уже не только тело Хаджара, но и его разум пребывали в позе лотоса. Это не требовалось, но так Хаджару было проще. Зависнув в глубине реки, он медитировал над тайнами, которые излучал дух меча. Он не мог впитывать истинную энергию меча, но мог пытаться коснуться его мистерий. Возможно, это смогло бы помочь ему шагнуть дальше по избранному пути. Так Хаджар проводил целые часы и был готов посвятить таким медитациям целые дни, если бы не обязанности генерала. Порой они начинали казаться ему обременяющими… Где-то там, на поверхности, мелодично звенел колокольчик. Хаджар не сразу заметил его мелодии, а как заметил – не мог уже игнорировать. Он не без труда “вынырнул” из реки и пришел в себя. Он сел в позу лотоса, когда над барьером лишь поднималась Луна, а теперь же сквозь полог пробивались рассветные лучи. И у самого входа, над “порогом”, действительно звенел колокольчик. Генерал специально повесил его, дабы никто не навлек на себя драконий гнев, в случае если не повезет потревожить Хаджара в момент озарения. В последнее время вспышки ярости Хаджара не то чтобы усилились, они… углубились. Тень бессмертного советовала почаще погружаться в медитации не столько в целях усиления, сколько – успокоения. Практикующие и адепты должны были держать разум холодным и не позволять эмоциям влиять на свои суждения. Иначе становилось слишком просто сойти со своего пути на кривую дорожку энергии хаоса и разрушения. А уж ее доступность и мощь искушали не одно поколение бессмертных. – Мой генерал, – отсалютовал телохранитель, он же – посыльный и адъютант, – командир Неро докладывает, что воины готовы к отправке. Хаджар вздохнул и кивнул. Пришло время. – Передай, что я скоро буду. Телохранитель еще раз отсалютовал и убежал куда-то в центр лагеря. К плацу. Хаджар вернулся обратно в шатер. Он откинул крышку сундука и достал оттуда куртку из шкур и меха. Там же лежали высокие сапоги с шерстяной подшивкой и штаны толщиной в три пальца. На дне сундука лежал тяжелый белый меховой плащ. Но даже это одеяние не могло укрыть человека от холода. Так что Хаджар поддел под все это великолепие свои излюбленные, но уже видавшие виды простые одежды. Куртку и плащ он не стал надевать в шатре. Если бы он хоть немного вспотел, то толку от меха и шерсти не было бы никакого. Он бы тут же замерз и остался одним из тысячи ледяных трупов среди заснеженных Черных гор. Выходя, он успел погладить дрыхнувшую на столе-карте Азрею. Мысленно он дал себе звонкую затрещину. Надо было гнать прочь мысли о том, что у него имелась “законная” причина спуститься в поселок к Нээн. То, что его волновал факт отсутствия роста у котенка, нельзя было использовать как повод для общения… и не только. Добравшись до плаца, Хаджар окинул взглядом пять сотен матерых воинов. Мужчины и женщины. Лучники, копейщики, мечники, любители больших топоров и булав. Здесь собрались практикующие с самыми разными техниками, оружием и историями. Но всех их объединяла одна цель – выживание. Рядом с генералом, как всегда, встал улыбающийся Неро. На фоне хмурого и серьезного Хаджара он выглядел несколько плутовато и даже комично. Это разряжало обстановку среди воинов. Они безмерно уважали генерала и были готовы выполнить любой его приказ и даже отдать за него жизнь, но “любили” командира Неро. Хаджар посмотрел в глаза Сере, стоявшей около трех высоких столбов, служивших выходом в горы. В ее глазах он словно бы искал дозволения вновь подвергнуть ее любимого смертельной опасности. Ведьма не была воительницей, и каждый такой поход непросто давался ее вольному, пустынному сердцу. Он отвела взгляд в сторону и слегка кивнула. Она ничего не могла поделать с тем, кем был ее мужчина и куда простирался его путь, наполненный кровью и битвами. Хаджар поднял в воздух кулак. “Готовность”, – означал этот жест на языке охотников Долины Ручьев. И тут же пять сотен лучших воинов Лунной армии вытянулись и разом отсалютовали. Пять сотен кулаков ударили по могучим сердцам. Хаджар повернулся к столбам. Сера уже что-то шептала и крутила между пальцев полоску желтой бумаги с красными иероглифами. Наконец талисман вспыхнул и в барьере начала раскрываться арка. Генерал, а за ним и остальные воины надели и застегнули куртки и положили на плечи плащи. Хаджар выпрямил ладонь и пару раз крутанул ей по часовой стрелке. “Вперед”. Глава 147 Укрываясь краем плаща от снега, Хаджар смотрел на то, как его воины разбираются с Ледяным медведем. Такой же породы, что в одиночку свалил генерал по дороге к гробнице. Неро и Хаджар не стали принимать участия в этом сражении. Пятисот человек было куда как больше чем просто достаточно, чтобы свалить одного зверя стадии вожак. К тому же это была отличная тренировка для новоявленного охотничьего отряда.