Она постоянно задавала себе один и тот же вопрос: захотел бы ее отец стать частью ее жизни, если бы ему изначально был предоставлен такой выбор? Когда после долгих лет, на протяжении которых Эмма умоляла свою мать рассказать, кто ее отец, она наконец встретилась с ним, все, что она услышала, было «Слишком поздно. Тебе нет места в моей жизни». – Идите прямо, и вы его увидите. Голос женщины вернул Эмму к реальности. Прохожая улыбнулась ей, прежде чем пойти в другую сторону. С тяжестью в сердце Эмма смотрела ей вслед. В конце года ее ожидает то же самое, но ее точно не будет здесь, в Нью-Йорке. Прогнав эту мысль, Эмма посмотрела на часы. Она опаздывала на пятнадцать минут. Николай все еще ждет ее? Ей необходимо было увидеть его, дать ему шанс стать частью жизни ее ребенка. Эмма ускорила шаг, но через несколько секунд остановилась. Она увидела его на дорожке между деревьев. Несмотря на расстояние, она знала, что это Николай. Как будто само ее тело чувствовало, что он находится рядом. Было очевидно: Николай недоволен тем, что ему приходится ждать. Эмма сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула, чтобы снять нервное напряжение и усмирить подкатывающую тошноту. После возвращения в Лондон из Владимира по утрам ей нездоровилось, и сначала она списывала это на то, что с ней произошло. В конце концов, потерять девственность с мужчиной, который потом, разозлившись, уходит, обвинив тебя во всех смертных грехах, – не самый приятный опыт. Тем не менее Эмму все же посещала мысль о том, что та ночь не прошла и без других последствий. Дни превращались в недели, и Эмма поняла, что более не может игнорировать гложущие ее сомнения. Она купила тест на беременность. Ей потребовалось еще несколько дней, чтобы набраться смелости, прежде чем сделать его. Волнение стало только сильнее, когда она увидела голубые полоски, подтверждающие, что у ночи с Николаем будет продолжение, по крайней мере для нее. Она направилась к нему, оставив мысли о долгих неделях, проведенных в одиночестве, сконцентрировавшись на том, что было важно для нее сейчас. Эмма уверенно вздернула подбородок, стараясь поймать взгляд Николая. Только так она могла скрыть неуверенность и страх. Эмма не боялась за свое будущее, напротив, она с нетерпением ждала момента, когда возьмет на руки своего малыша и сможет окружить его заботой, которую сама никогда не получала. Но ей было страшно рассказать о своей беременности Николаю. И, судя по выражению его лица и напряженным плечам, этот страх был оправдан. Даже увидев Эмму, Николай не шелохнулся, не сделал ни шагу навстречу ей. Зачем он все усложняет? Это наказание за то, что она написала ему? Получается, та ночь что-то для него значит? С каждым шагом ее волнение росло. Ей следовало позвонить ему сразу, после того как она узнала результат теста на беременность, но шок парализовал ее. Эмма сама не была готова принять это и уж тем более понятия не имела, как сообщить Николаю о том, что у них скоро появится ребенок. Какой будет реакция на подобную новость у мужчины, который ясно дал ей понять, что ему не нужны серьезные отношения? Ее мать, например, в подобной ситуации даже не пыталась этого сделать. Но Эмма не собиралась отступать. Когда она поравнялась с Николаем, его темные глаза смотрели на нее обвиняюще, точно так же, как тем утром. Прямая линия его губ была напряжена. Эмма старалась не поддаваться страху и не признаваться себе в том, что внезапно она снова почувствовала влечение к Николаю. Но она не могла испытывать к нему никаких чувств, просто не могла! – Ты опоздала, – резко заявил он. Словно мрачная и темная гора, он возвышался над Эммой. Ее сердце бешено билось, и она не могла ничего с собой поделать. Она ненавидела себя за то, что все еще желала его. Как это вообще возможно после того, как он отверг ее, несмотря на то что она отдала ему самое ценное? – Я заблудилась в парке. – Эмма старалась говорить твердо. – Зачем ты приехала? В его глазах блестела злость, от которой Эмма чувствовала себя как нашкодивший котенок. Какое право он имеет диктовать ей, что и когда она может делать? Уж точно не он. Это Николай, не сказав ни слова, уехал из Владимира. – Ты считаешь правильным всем оставлять свою визитку после ночи, проведенной вместе? Его красивое лицо не выражало никаких эмоций, кроме раздражения. – Я приехала, чтобы поговорить, Николай. – О последствиях той ночи? Он догадался. Вина и шок смешались в ее душе в холодный ком. Эмма молча смотрела на Николая, потеряв дар речи. Николай стал приближаться к ней. Эмма видела мощь его тела, ощущала его запах в весеннем воздухе. Мимо них проходили люди, но Эмма не сводила с него глаз: если она потеряет самоконтроль, то утратит всю свою решимость. – Под словом «последствия» ты подразумеваешь беременность? – Эмма наконец снова обрела голос. – Да, именно об этом я и говорю. Ты пролетела полмира явно не для того, чтобы показать мне статью. Ты явилась сказать, что ждешь от меня ребенка. Его глаза полыхали огнем. Винил ли он во всем ее, Эмму? Она отвернулась, не в силах выдерживать его сверлящий взгляд. Каким бы сильным ни было желание Эммы, оно не изменит наличия двух полосок, появившихся на тесте. Она беременна от Николая. Очевидно, он совсем не рад этой новости. Не важно, что он скажет. Эмме следует признать горькую правду: она останется одна. Она выдохнула, стараясь собраться с мыслями. В ее сердце теплилась слабая надежда, что Николай поведет себя иначе, не так, как ее отец. Но нет. Его взгляд недвусмысленно говорил об обратном: он не собирался принимать этого ребенка. Ей придется растить его самой. Ну и пусть. Ей не нужен Николай. И никто не нужен. – Мне остается только позавидовать твоим навыкам дедукции. Да, я беременна. Николай столкнулся с самой ужасной новостью, какую только в силах был представить. Он не мог стать отцом, ведь единственный известный ему пример отеческой любви призраком преследовал его в ночных кошмарах. Он посмотрел на Эмму, на единственную женщину, которая завладела частью его сердца. Уехав от нее, он убеждал себя в том, что причиной этих странных ощущений является его чрезмерная и неуместная откровенность. Николай открылся ей, рассказал свои секреты, которыми ни с кем прежде не делился. Он не мог до конца понять, почему поступил таким образом, ведь Эмма могла сделать его историю достоянием общественности, потревожить мирную жизнь его матери и уничтожить его репутацию. К счастью, повествование остановилось на несчастном браке его матери, и Николай не успел рассказать, каким кошмаром обернулся для них этот союз. Если бы Эмма знала всю правду, она ни за что не подпустила бы его к ребенку. Несмотря на теперь уже общие секреты, он должен был сохранить в тайне конец истории. – Ты так поспешно уехала из Владимира, потому что обнаружила новые интересные факты для статьи? Злость от того, что она покинула не только отель, но и Владимир, все еще горела в нем. Ему пришлось оставить ее одну в номере, потому что он с трудом сдерживал неистовое желание. Ему нужно было охладить свой пыл на морозном воздухе. Николай не рассчитывал, что больше не увидит Эмму. Он планировал вернуться и спокойно поговорить с ней, услышать, что она захочет сделать, если его опасения подтвердятся. – Нет. Эмма опустила глаза. Она всегда так делала, когда сталкивалась с трудностями, как будто она тоже пряталась от прошлого, причинявшего боль, или вела себя так от чувства вины из-за того, что отдалась ему ради получения информации. – Мне позвонила сестра, и я уехала сразу после тебя. – Сестра? Ты посчитала, что провести время с сестрой было важнее? Эмма побледнела от ледяного тона его голоса. На мгновение Николаю стало стыдно за свои слова. Но ведь она сбежала от него, чтобы изображать счастливую семью с сестрой! – Ей было плохо. У нее никого нет, кроме меня. Затем я уехала обратно в Москву, и у меня не было возможности связаться с тобой. Я еще не знала о беременности. – И когда ты это выяснила? Факт того, что Эмма знает об этом уже несколько недель, злил его еще больше, чем ее грязная игра в ту ночь. – Совсем недавно. Николай навис над ней всем телом: – И теперь нам нужно решить, что делать с этим. Его внимание отвлекали радостные прохожие, гуляющие по парку. У него же самого на душе была тяжесть вины. Это ошибка. Ему надлежало быть осторожнее, лучше контролировать себя. Если быть честным до конца, ему не следовало поддаваться чарам Эммы, ведь это способно разрушить всю его жизнь. О чем он только думал? Почему потерял самообладание? Все дело в ней. Эмма совершенно обезоружила его. Это был ее план. – Нам? В ее голосе он услышал нотки паники. Она побледнела еще сильнее. Ей нужно было сесть. Ему тоже, но в ресторане в это время слишком много людей, чтобы обсуждать незапланированную беременность. – Пойдем, – сказал Николай, беря Эмму за руку. Ведя ее за собой, он направился к концу парковой зоны, где, как он знал, стояли кареты с лошадьми. Они могли поговорить, катаясь по парку, и, что самое главное – на этот раз Эмма не сможет сбежать от него. Ей придется выслушать его и согласиться с его решением, поскольку это единственный разумный вариант. – Куда мы идем? – Она попыталась отдернуть руку. – Туда, где мы сможем спокойно поговорить. Где у тебя не будет другого выбора, кроме как сидеть и слушать меня. Эмма перестала вырываться и опустила взгляд. Он снова видел на ее лице то выражение, как в ночь, когда он взял ее за руку во Владимире. В ту ночь они зачали ребенка. Его ребенка, его наследника. – Теперь, когда ты беременна от меня, ты так просто не сбежишь, Эмма. Решительность и смелость покинули Эмму. Она слишком устала, чтобы продолжать борьбу и беспокоиться о будущем, и предложение Николая внезапно показалось ей идеальным вариантом. Держась за руки, они шли через парк. Со стороны они выглядели как любая нормальная пара, которая прогуливается солнечным днем. Интересно, что он собирается ей предложить? – Мы покатаемся по парку, – заявил Николай, когда они остановились у кареты, запряженной лошадьми. Эмма удивленно моргнула. Был ли это один из романтических трюков, чтобы отвлечь ее? Да, наверняка это действительно так. Точно так же он повел себя во Владимире. Он изо всех сил старался сбить ее с толку, и ему удалось избежать ее встречи с его бабушкой. Николай не хотел, чтобы она узнала больше о его семье. Он очень размыто рассказал про то, как они разбогатели, а ведь именно об этом она должна написать в статье. Зачем тогда на утро после их ночи любви он рассказал ей вещи, связанные с его детскими воспоминаниями? Эмма все еще не могла отделаться от ощущения, что Николай хотел бы рассказать ей больше, но не мог. Неужели он правда верил в то, что она передаст его рассказ редакции? Все, что она хотела, – написать историю, похожую на сказку, сопровождаемую красивыми фотографиями. Но Николай обвинил ее в манипулировании им ради выгоды. – Хочешь, чтобы я снова стала покладистой? – выпалила Эмма, не подумав о двусмысленности ее слов. Он открыл дверь кареты и подал ей руку. Эмма не сомневалась, что прекрасные манеры Николая были лишь частью спектакля. Эмма перевела взгляд с лошадей на деревья, затем оглядела высокие здания Нью-Йорка. Она никогда не бывала здесь прежде. Эмме не хотелось оставаться наедине с Николаем, но у нее не было выбора. Она совершенно одна в этом незнакомом городе и носит под сердцем ребенка этого мужчины. – В этом нет необходимости. Мне надо знать, что именно ты написала в статье для «Мира в фотографиях», а потом мы обсудим наши дальнейшие действия.