– Скоро буду, – пообещала я и ответно поцеловала Дитера в краешек губ. Мой будуар располагался на втором этаже южного крыла нашего уютного особняка, притаившегося в долине провинции Фенг между холмами. В распахнутое окно время от времени задувал легкий утренний ветерок, парусами вздымая занавески, щебетала в клетке канарейка, над головой покачивались яркие бумажные фонарики. Я потянула за витой шнурок, и в глубине дома раздался мелодичный звон. Распахнув платяной шкаф, я стала разбирать наряды, среди которых были и фессалийские платья, по приказу Дитера доставленные из его родового замка, и альтарские ханьфу, напоминающие длиннополые халаты из атласа или шелка, расшитые драгоценностями и золотом. Признаться, в последнее время я отдавала предпочтение местной моде: выглядели наряды торжественно и красиво, а самое главное – здесь не были приняты корсеты, которые сдавливали ребра и мешали дышать. – Да, госпожа? Вызывали, фрау? – наперебой прочирикали мои девочки, Жюли и Гретхен. Обе темноволосые и круглолицые, они походили на сестренок, только Жюли была поживее, а Гретхен – посерьезнее. – Нужно одеться к встрече с министром, – выпалила я, пихая им в руки облюбованное мной ханьфу нежно-кремового оттенка с серебряным шитьем и алой оторочкой. Пока Жюли помогала с одеждой, Гретхен расчесала волосы и ловко уложила волнами, заколов резными шпильками из кости буйвола; я меж тем проверила, застегнута ли цепочка, и потрогала черный кулон – раньше он был прозрачно-белым, выполненным из лунного камня, пока не вобрал в себя древнее проклятие. Жюли говорила, что в нем теперь соединились духи Белого Дракона моего рода Адлер-Кёне и Черного Дракона рода Мейердорфов. Несмотря на то что теперь кулон стал непрозрачным как уголь, силу он не утратил, и мне почему-то казалось, что эта сила проявится однажды в совершенно новом, неожиданном для меня ключе. – Вам хоть сейчас в императорский дворец, фрау! – удовлетворенно заметила Жюли, оглядывая результаты своих трудов. – Довольно с меня дворцов! – фыркнула я и подмигнула Гретхен. Уж кому, как не бывшей служанке фессалийской королевы, знать, что в некоторых дворцах ложками уксус черпают, а вовсе не мед. – Нам с Дитером и тут хорошо. – Хорошо-то хорошо, – с осторожностью возразила Жюли. – Только Ганс говорил, что его сиятельству жить спокойно не дадут. И, как видите, оказался прав. Я слегка нахмурилась, понимая, что девушка права. Сколько времени прошло с тех пор, как мы сбежали из Фессалии и получили убежище в Альтаре? Без малого три недели. Ну а теперь всем снова понадобился василиск. Вздохнув, я сунула ноги в туфли с открытой пяткой и слегка загнутыми носками, расшитыми серебряными узорами. Поддерживая подол, чинно спустилась с лестницы, держа голову прямо, будто родилась альтарской аристократкой, и никому было невдомек, что на самом деле я родилась не в Альтаре и не в Фессалии, а в России, в обычном провинциальном городе, и звали меня тоже обычно – Маша, а вовсе не… – Госпожа Мэрион фон Мейердорф-Кёне! – пафосно возвестил наш пожилой лакей и почтительно поклонился, пропуская меня в приемную. Она была оформлена в светло-коричневых тонах, в воздухе витал ненавязчивый запах жасмина, едва слышно звучала традиционная альтарская музыка, навевая мысли о покое и расслабленности. Мужчины сидели на расстеленных циновках и передавали друг другу коробочку, наполненную чайными листьями, вдыхали аромат и важно качали головами. Услышав голос лакея, Дитер поднял голову, и я вздрогнула, наколовшись на острый взгляд. Сознание слегка поплыло, лакей сглотнул и спиной вжался в дверной наличник. Мой агатовый кулон кольнул шею, и я ощутила страх нашего пожилого слуги. Но сияние в золотых глазах Дитера исчезло так же быстро, как появилось, и он важно произнес: – Чайная церемония не терпит суеты, Бруно. Настаиваю отныне не тревожить нас до окончания переговоров. Лакей вновь склонился и поспешно закрыл за собой дверь. По губам Дитера скользнула улыбка, и он похлопал ладонью рядом с собой: – Мэрион! Присоединяйся, дорогая. – Тут он повернулся к пожилому альтарцу с тонкими висячими усиками и сложил ладони на груди: – Счастлив представить свою супругу, господин Ван Менг-Ли. Я повторила его жест, слегка поклонилась и произнесла по-альтарски с акцентом: – Пусть солнце освещает ваш дом. Сидевший рядом с Дитером его давний друг, альтарский посол Ю Шэн-Ли, удивленно спросил: – Как вы успели выучить язык за такой короткий срок? Какая-то магия? Или врожденные способности? – У Мэрион много талантов, – горделиво похвастался Дитер. Я стыдливо промолчала, потому что мне действительно помогла магия Белого и Черного Драконов, соединившихся в моем кулоне-обереге. Скинув туфли, я села рядом с мужем, приняла из его рук круглую коробочку с листовым чаем и ощутила свежий аромат. – Пусть этот напиток наполнит нас силой и гармонией, – проговорил Дитер и принялся лить воду в глиняный заварочный чайник. – А помыслы будут чисты, как эта вода. – Гармония понадобится, господин Ди-Тер, – заметил пожилой альтарец Ван Менг-Ли. Наверное, это и был министр, который настойчиво добивался аудиенции у моего мужа. – В мире неспокойно. – Даже в большую бурю есть время для тихого ветра, – миролюбиво отозвался Ю Шэн-Ли, подмигивая мне узким черным глазом. – Для того мы и прибыли сюда, чтобы отгородиться от бури и поразмышлять в тишине. – И сделали абсолютно верно, – подхватил Дитер, серебряной ложкой снимая образовавшиеся на поверхности пузырьки и всплывшие чайные листья. – Весенний ветер очистит мир от сора и принесет дыхание свежести. Не зря я пригласил на эту встречу свою супругу как олицетворение этого прекрасного времени года. Теперь оба альтарца с интересом глянули на меня и почти синхронно поклонились. – Император Солнца, Золотоликий Ли Вэй-Дин, приглашает вас во дворец, господин Ди-Тер, – мягко произнес Ван Менг-Ли, принимая из рук моего мужа чашку с напитком. Прикрыв веки, он втянул носом аромат и издал долгое удовлетворенное: «А-ах!» – Зачем я понадобился Золотоликому? – нахмурился Дитер. Пригубив из чашки, министр причмокнул губами, что в Фессалии выглядело бы моветоном, но в Альтаре считалось знаком высшего расположения, и ответил: – Вы уже три недели гостите в империи Солнца, господин Ди-Тер, но еще ни разу не выказали его императорскому величеству почтения и благодарности. Я внутренне сжалась и ощутила, как кулон кольнул шею. Придвинувшись к мужу, взяла его за руку, переводя взгляд с министра на Ю Шэн-Ли, который притворился, будто очень увлечен чаем. – Я послал императору в благодарность трех лучших породистых скакунов из своей коллекции! – холодно отчеканил Дитер, сжимая мою ладонь. – И не посчитал нужным отвлекать Золотоликого от важных государственных забот. – Его императорское величество благодарит за щедрый дар, – слегка поклонился Ван Менг-Ли. – Но желал бы видеть вас и вашу супругу у себя на приеме в честь летнего солнцестояния. – Он врет, – одними губами по-фессалийски произнесла я. Кулон слегка обжигал кожу, как нагретый на солнце камень. Не знаю, услышал и понял ли мои слова министр, но Ю Шэн-Ли дернул бровью и покосился на меня поверх чашки. – Мы с супругой польщены приглашением, господин министр, – сказал Дитер, поглаживая мои пальцы. – Но что-то подсказывает – это не единственная причина, по которой меня хочет видеть император. Ван Менг-Ли отставил чашку. По его гладкому лицу с легкими морщинами вокруг глаз нельзя было сказать, возмущен он или огорчен словами фессалийского генерала. Наш альтарский друг слегка дернул головой и поджал губы, словно осуждая, но Дитер и ухом не повел. – Признайтесь, – продолжил он, – все дело в конфликте между Фессалией и Кентарией из-за посла, в убийстве которого сначала обвиняли меня. Ю Шэн-Ли поперхнулся, но чинно отставил чашку и промокнул рот салфеткой. – Вы прямолинейны, как полет стрелы, мой друг, – осторожно заметил он. – И так же точно бью в цель, – кивнул Дитер, в глазах заклубилась золотая мгла. Министр вздрогнул и тотчас опустил лицо. Его подбородок задрожал, и длинные усы качнулись, как шнурки. – Положение крайне щекотливое, господин Ди-Тер, – забормотал он, пощипывая один из «шнурков». – Назревает война. Фессалийский король желает заручиться поддержкой нашей страны как союзника. – И просит выдать меня? – усмехнулся Дитер. – О, нет-нет! – замахал руками министр, словно отгоняя бабочек, проникших сквозь приоткрытое окно. – Об этом не было и речи! Дитер испытующе посмотрел на меня, будто спрашивая: «Врет?» Я сжала его пальцы и слегка наклонила голову: «Врет». Дитер вздохнул и отхлебнул ароматного чая, однако я чувствовала, как напряжены его мускулы. Эта встреча все меньше походила на чайную церемонию и все больше – на пикировку двух хитрецов. Кто кого перехитрит? Хотелось бы поставить на Дитера. После того как генерала едва не казнили по приказу фессалийской монаршей четы, мне не хотелось снова потерять его. – Допустим, – тем временем проговорил Дитер. – А что насчет войны? Кентарийский вождь уже выдвинул ультиматум? – Еще нет, – вступил в разговор Ю Шэн-Ли, который до этого предпочитал отмалчиваться, предоставив первое слово старшему по возрасту и чину. – Но война стоит на пороге. Ею пропитался воздух, ею пахнут пожары на приграничных землях, о ней шепчут крестьяне, когда видят кентарийские отряды, топчущие посевы… – Я бы не стал нагнетать, господин посол, – оборвал его министр и окончательно отставил чашку. – Вы правы в одном: мы должны защитить свои земли наравне с Фессалией. И просим в этом поддержки у господина Ди-Тера. – Но я в отставке, – напомнил мой муж. – Знаем. – И в провинции Фенг хорошо и спокойно. – До поры до времени, господин Ди-Тер. – Просит не фессалийский король, мой друг, – тихо произнес Ю Шэн-Ли. – И не только император Альтара. Просят честные граждане моей родины. Прошу и я… Вздохнув, я сжала в кулаке кулон. Он запульсировал, как живой сгусток, магия потекла, обволакивая теплом. Ю Шэн-Ли говорил правду. Он никогда не лгал. А вот министр явно сидел как на иголках. Что-то скрывал или недоговаривал? – Мне думается, вы раскрыли не все, – по-альтарски сказала я. Ван Менг-Ли вскинул голову и процедил сквозь зубы: – Я сказал достаточно, юная госпожа. Хотя явно собирался выдать другое: «Не женщинам лезть в дела мужчин!» Вот уж дудки! Пока альтарцы – гости в нашей резиденции, здесь действуют другие правила. – Говорите смело, господин Ван Менг-Ли, – поддержал меня Дитер. – Моя супруга достаточно образованна и сведуща в государственных делах и может дать ценный совет. Альтарцы переглянулись. – Вы можете сказать, господин министр, – произнес Ю Шэн-Ли. – Я ручаюсь за своих друзей. Это останется в тайне. Министр крякнул, почесал переносицу, закатил глаза и пошлепал губами, видимо, шепча обращение к местным духам. Дитер молчал, просверливая гостей тяжелым взглядом. Молчала и я, гадая, что такого может случиться на приеме у императора и что хотели утаить альтарцы? Самое дурное, что я могла представить, – это встреча с фессалийским королем и его супругой, которую, я надеялась, король сослал если не на каторгу, то на далекие острова, докуда не доплывет ни один корабль и не доберется ни один ее любовник, в том числе и кентарийский вождь. Да и кому нужна такая любовница с наполовину окаменевшим лицом?