– Пожалуй, мы не… – начал Ганс, но Забияка решительно выдохнул через мой рот: – Будем! С губ сорвалось крохотное облачко пара. Я икнула и тряхнула головой, в горле запершило. Еще этого не хватало! «Спокойно, хозяйка, – шепнул Забияка, поудобнее устраиваясь у меня в горле. Это ощущалось, как если бы мне сделали легкую анестезию: язык онемел, во рту разлился ментоловый вкус. – Спирт я беру на себя. Вы даже не почувствуете». «Пьянь!» – фыркнул Умник. «Я – огнедышащий дракон, – запальчиво выдал Забияка. – Мне нужно топливо!» – Вот и хорошо, – сказал Фа Дэ-Мин, приводя собственные фигуры к боевой готовности. – А то можно подумать, не мужчины вовсе. Я вздрогнула и нахмурилась. Глаза капитана блестели. «Белые начинают, – подсказал Умник. – Первый ход – е-два». Я послушно передвинула стилизованную фигурку солдата. Фа Дэ-Мин без размышлений ответил, передвинув свою фигурку. Дальше свой ход сделали Ганс и его противник. – Ску-учно! – протянул кто-то из толпы и боднул макушкой фонарь, отчего тот закачался, поливая стол густо-оранжевым светом. – Ганс, давай наступление «Крылья ветра»? – Спасибо, разумник, – процедил адъютант, недобро стрельнув взглядом на подсказчика. – Теперь мне нужно придумывать что угодно, но только не «Крылья ветра». Альтарцы загоготали. Фа Дэ-Мин тоже усмехнулся: – Совсем играть не умеете. А ведь ходили слухи, что его сиятельство – один из лучших игроков. Неужели не научил ни своего адъютанта, ни своего брата? – Это только начало, – спокойно возразил Ганс. – Не торопись судить по первой битве обо всей войне. Мы сделали следующий ход. И еще. «Наша задача сейчас – обмануть противника, – шепнул Умник. – Позвольте так, хозяйка…» На миг моя рука обмякла, а потом помимо моей воли потянулась к фигурке офицера. – Умно, – заметил Фа Дэ-Мин и выдвинул своего. – Надо было лошадью ходить, – заметил из-за чьей-то спины вихрастый Ченг. – Умолкни, малец! – прицыкнули на него. Ганс поставил вперед фигурку башни, а его противник передвинул солдата, буркнув под нос недовольно: – Дэ-Мин, тебя сейчас съедят. – Подавятся, – усмехнулся капитан Фа. – А ведь и правда, капитан, – подхватила я, аккуратно переставляя свою фигурку. – Я съел вашего солдата. И смахнула с доски красную пешку. – Приятного аппетита! – фыркнул капитан и театрально поднял стопку в тосте. – За твое здоровье, Мар-Тин! И опрокинул в горло. – Первая чарка крепит, вторая веселит! – радостно изрек кто-то из альтарцев. – Третья – как милая подруга, четвертая – как суровая жена, – ухмыльнулся Ганс. – А вы сами женаты, господин адъютант? – спросил Фа Дэ-Мин, стукая стопкой о стол. – Женат, капитан, – ответил тот, раздумывая над ходом. – А вы? – Еще никто из прелестниц не смог укорениться в моем сердце и связать брачными узами, – высокомерно поведал Фа Дэ-Мин. – Ого, господин адъютант! Да что ж вы так неосмотрительно пошли? Сейчас и вашего солдата… – Уже! – довольно отозвался его партнер и убрал с доски пешку Ганса. – Ваша очередь! Налили и Гансу. Морщась, он выпил до дна. – Наш пьет – не прольет! Усом не моргнет! – выкрикнули из толпы фессалийцев. – Как же вас супруга на войну отпустила? – продолжил Фа Дэ-Мин. Но глядел почему-то не на адъютанта, а на меня. – Мой долг – защищать родину, – торжественно проговорил Ганс. – Жюли это понимает. – Хорошо, когда жена слушается своего мужа, – поддакнул партнер Фа Дэ-Мина. – Моя чуть истерику не закатила. Не поедешь, и все! – Вздохнул и передвинул своего коня. – Вас съели, господин Мар-Тин. – Как? – растерялась я, неуверенно моргая и глядя на доску. – Мой солдат стоял совсем не тут! «Мошенник! – завыл Умник. – Он подвинул фигуру!» – Как «не тут»? – нахмурился альтарец, обиженно надувая щеки. – Не хотите ли вы сказать, что я нечист на руку? Зрители загудели: – Он пошел правильно! Точно! Я сам видел! У меня все ходы записаны! Мне подвинули стопку и плеснули самогона, тотчас ударившего в нос острой вонью. Я мысленно застонала: «Не могу! Мне нельзя! Бедная моя малышка…» «Госпожа, успокойтесь! – зачастил Забияка. – Закройке пальчиками носик и – р-раз! Вы даже не заметите!» «А ты уверен, что это безопасно для крошки?» – все еще продолжала паниковать я. «Положитесь на меня», – уверил Забияка. «И все равно он жулик! – проворчал Умник. – Теперь я буду следить за ним в оба!» Следи – не следи, а доказать мою правоту не смог никто. Поэтому пришлось зажмуриться и одним махом опрокинуть стопку. Сначала немного обожгло горло. Я закашлялась, на глазах выступили слезы. Но через секунду слизистую окутала приятная прохлада, и я проглотила уже обычную воду, совершенно без каких-либо примесей и следов алкоголя! «Ох, – пробормотала я, ошарашенно моргая и облизывая губы. – Хотела бы я научиться такому фокусу в студенческое время…» «Тогда у вас не было меня, хозяйка», – напомнил Забияка и икнул. – Ну надо же, – процедил Фа Дэ-Мин. – А я-то думал, мой названый брат и спаситель не умеет пить. Говоришь, в академии выучился? – Где же еще? – прохрипела я и отпихнула стакан подальше. – Ваш ход, капитан! Мы снова пошли по кругу. Теперь каждый задумывался над своим действием немного дольше. Мы с Умником вовсю следили за руками хитрого альтарца, но он, если и заметил, не повел и бровью. И хотя отпить самогона успел каждый из игроков, силы пока что были равны. – Да-а, академия многому учит, – протянул Фа Дэ-Мин. – Не только воевать, но и пить, штурмовать не только крепости, но и девичьи сердца. – Прошу, не начинай снова рассказывать, какой ты сердцеед! – хохотнул кто-то из толпы. – Мы здесь не меньшие знатоки, а то и поболее! Зато курьезных случаев можем порассказать – хоть отбавляй! Помните, ребята, как наш капитан через забор лез и штанами зацепился, а его потом господа офицеры снимали? – Так это не я был! – не согласился Фа Дэ-Мин. – Это какой-то другой кадет. – А когда за голыми девками в бане подсматривал? – подхватили опять. – А они тебя полотенцами отхлестали? – Да такую байку уже сколько лет рассказывают! – присвистнул капитан. – Я ее еще на первом курсе слыхал! Я непроизвольно хихикнула, представив, как бравого капитана хлещут полотенцами разъяренные альтарки. – А когда пьяный в академию возвращался? – припомнил еще кто-то. – Уснул в канаве, а тебя проходящие девицы-гунци подобрали, отряхнули, нарядили в собственное ханьфу и под видом девушки легкого поведения провели в казармы? Все расхохотались, и я тоже прыснула со смеху. Капитан вздохнул и, почесав переносицу, признался: – Что с вас возьмешь. Я это был. Все снова грохнули от смеха. Капитан запальчиво вздернул подбородок и расправил плечи: – Любовными победами я горжусь не меньше боевых! – Не знаем, как насчет первого, а со вторым пока неважно, – заметили снова и в очередной раз рассмеялись. Глаза капитана сверкнули недобрым огнем.