– Не совсем случилось? Послушайте, мне порядком надоело слушать ваши байки. Я понимаю, что вы что-то скрываете. Скажите прямо: вы знаете, где он? – Знаем, – кивнул Дарлинг. – Но мы хотели бы узнать кое-что от вас. – Если он в долгах, денег мой отец не даст. Уинифред одним лишь усилием воли сохранила спокойствие. Вздорная девчонка! Как Эвелин вообще находит с ней общий язык? – Речь не о долгах. Дело касается Эвелин. – Уинифред принялась старательно разыгрывать непринужденность – перекинула косы за спину и присела на ближайший стул. – Скажи, происходило ли между ней и твоим братом нечто такое, из-за чего она могла бы чувствовать себя… не знаю, положим, обязанной? Задумавшись, Малин подперла подбородок кулаком, наблюдая, как под ногами Теодора на темном ковре расплывается лужа. – Вы тоже думаете, что она не просто так согласилась выйти за него? – задумчиво произнесла она. Уинифред с Теодором переглянулись. – Мне это сразу показалось странным. Конечно, мы не виделись много лет, но все же… – Значит, что-то такое произошло? – допытывалась Уинифред. Погрузившись в мысли, Малин перестала выглядеть неприступной и мрачной. Что-то мягкое, задумчивое появилось в ее лице, разгладило складки на лбу и коснулось недовольного изгиба губ. Будто острый клинок вдруг сунули в ножны. – А вы зачем интересуетесь? – прохладно, но без всякого подозрения спросила она. – Нам кажется, что Эвелин несчастлива в браке, – честно заявила Уинифред. – Поверь, ничто не предвещало их помолвку. Эвелин даже открыто признавалась, что не хочет замуж. – Мы не хотим сказать ничего дурного о вашем брате, – прибавил Теодор. – Просто… хотим понять, что могло толкнуть Эви на шаг, который нам кажется необдуманным. На лице его появилось растерянное выражение. Даже помогая Стеллану, он избегал произносить его имя, а сейчас очутился в его доме и выгораживал его перед его же сестрой. – Вы правы, – согласилась Малин и вновь ткнулась подбородком в кулак. – Мне с самого начала казалось это подозрительным, но теперь я все понимаю. Неужели она играет в мученицу? – О чем ты? – сгорая от нетерпения, уточнила Уинифред. Девушка подняла на нее холодные серые глаза. – Разве вы не знаете? Мой брат когда-то спас Эвелин жизнь. Теодор кашлянул, скрывая вздох удивления, а потом вдруг закашлялся по-настоящему и принялся стучать себя по груди кулаком. Малин поглядела на него с неодобрением. – Пожалуйста, тише, мистер Дарлинг. – Извините, – просипел красный от удушья юноша. – Спас Эвелин? – недоверчиво переспросила Уинифред. – Что за чепуха? В задумчивости Малин принялась поддевать ногтем старый лак на спинке своего стула. Видно было, что гости ей уже порядком наскучили. – Подробностей я не припомню – я была слишком юна. Но он действительно спас ее. Единственный раз в жизни проявил героизм или что-то вроде того. После того случая она и начала заикаться, если мне не изменяет память. – Это невозможно, – возразил отдышавшийся Дарлинг. Уинифред погладила его по влажной спине. – Я… знаю его. Он не упустил бы случая похвалиться подобным. Но он ни разу не упоминал об этом. – Почему вы называете моего брата «он»? – с недовольным любопытством спросила Малин. – У него есть имя, вы ведь знаете? – Знаю, – пробормотал Теодор. – Стеллан. – Ага, вижу, вы действительно знакомы, – оскалилась она. Ее глаза сверкнули хищным весельем, совсем как у брата. – Расскажи, что именно произошло, – вклинилась Уинифред, пока Малин не до конца осознала, что в лице Теодора может найти жертву для своих упражнений в остроумии. – Когда это случилось? Разочарованная Малин отколола со спинки стула кусочек лака, опомнилась, смела его ногой под стол и стремительно поднялась – гибкая и стройная. Еще пара лет, пара десятков остроумных книг, и она станет совершенно неуправляемой. Уинифред сомневалась, что она с той же покорностью, что и Эвелин, отправится под венец. Ей, выросшей вдали от Лондона, мнение света и семьи было безразлично. Малин была свободна от долгов и клятв. – Я не знаю, – с легким раздражением ответила она. – И потом, не все ли равно? Если так хотите знать подробности, спросите лучше у милорда. Или у самой Эвелин. – У милорда? – переспросил Теодор. – У лорда Джона Келлингтона. Они со Стелланом и Эвелин с детства знакомы. – Малин покосилась на Теодора. – И раз уж вы знаете, где мой брат, передайте ему, чтобы наконец написал матери. Если не желает нас видеть – пускай! Я охотно вернулась бы домой. – Мы передадим, – пообещал юноша и, помявшись, добавил: – Знаете, мисс Акли… В последнее время мы с Винни ужасно заняты, и Эви проводит время в совершенном одиночестве. Вы очень нас обяжете, если как-нибудь захотите навестить ее. Малин просияла, но почти сразу же настороженно нахмурилась. – Признаюсь, я хотела вас навестить, но… Та служанка ведь больна, верно? – Ее зовут Лаура, – резко произнесла Уинифред. – Да, Лаура. Вы уверены, что я ей не помешаю? – Конечно нет, – тепло возразил Дарлинг. – Вы наша желанная гостья в любое время, мисс Акли. Чувствуя, что ей нечего добавить, Уинифред стиснула зубы и промолчала. – Спасибо, Теодор! – воскликнула Малин. – Могу я звать тебя Теодор? Знаешь, я отличная сиделка! Я отлично справлялась с пароксизмами своего деда. Если Лауре когда-нибудь понадобится помощь… Уинифред задохнулась от злости. – Лауре не нужна сиделка, – ледяным тоном отрезала она, затем поднялась и схватила недоумевающего Дарлинга за локоть. – Теодор, мы уходим. – Погодите, – возразила Малин, бросившись к двери. – Сначала нужно проверить… Не дослушав ее, Уинифред распахнула дверь столовой и поволокла Теодора к выходу. Он безропотно подчинялся, полагая, что сделал что-то не так, но в действительности Уинифред досадовала на саму себя. Ее ревность всегда была беспочвенной и глупой. Там, где они шли из холла в столовую, по коврам протянулись тонкие темные вереницы из дождевых капель. Они до сих пор не высохли. Выйдя из коридора, Уинифред замерла, не слыша горячего шепота Малин у себя за спиной. В холле мистер Акли вынул из подставки для зонтов парасоль Уинифред, одолженный у Эвелин, и принялся его рассматривать. Услышав шаги, он вернул парасоль на место и поднял голову. У Уинифред сложилось впечатление, что она видит перед собой повзрослевшего Стеллана: то же гибкое, сильное, как у хищного животного, телосложение, те же волнистые каштановые волосы, та же тяжелая челюсть. Только глаза у мистера Акли были карими. И его и без того суровое лицо утяжеляли черные густые усы и жесткие складки у тонкого рта. При виде гостей он скривился и неловким движением оперся о трюмо, стоявшее у самого входа в крошечной прихожей. Покачнулась ваза с засушенными бордовыми ветками барбариса. – Магдалена, кто это? Малин вынырнула из-за спин Уинифред и Дарлинга. Ее загорелая кожа сильно побледнела, но выражение лица оставалось упрямым и даже дерзким. Пожалуй, слишком дерзким для того, кто всеми силами избегает встречи с отцом. – Мои друзья, сэр, – ответила она. – Они уже уходят. Извините, что побеспокоила вас. Мистер Акли качнулся, и Уинифред поняла, что он пьян. Но блеск в его глазах объяснялся вовсе не поглощенным алкоголем, нет. Так выглядит ярость. – Друзья? – переспросил он и хрипло рассмеялся. – Какие друзья у тебя могут быть, маленькая ты дрянь? Теодор стоял ни жив ни мертв: он ни за что не хотел видеть родителей Стеллана, а теперь встретился с его отцом лицом к лицу. Уинифред тронула его за пальцы – они были ледяными. – Они уже уходят, сэр, – осторожно повторила Малин. – Они уйдут тогда, когда я этого захочу! – рявкнул мистер Акли и треснул кулаком по трюмо. На нем с гулким стуком перевернулись бронзовая статуэтка и ваза. Высвободив руку из руки Уинифред и мягко отодвинув Малин, Дарлинг вышел вперед. Мужчина остановил на нем покрасневшие блестящие глаза. – Мистер Акли, прошу, не сердитесь на свою дочь, – произнес он чуть подрагивающим – то ли от холода, то ли от страха – голосом. – Мы явились без приглашения и, с вашего позволения, сейчас же покинем ваш дом. Заметив, как потемнело лицо мистера Акли, Уинифред схватила Теодора за край сюртука и потянула его назад. – Тедди, не приближайся к нему, – шепнула она. – Кто ты такой? – прорычал хозяин. – Я Теодор Дарлинг… знакомый вашего сына, сэр. Юноша шагнул к нему, протягивая руку. Ткань сюртука выскользнула из пальцев Уинифред, и она машинально двинулась следом за Теодором. Вновь покачнувшись и еле удержавшись за пузатый бок трюмо, мистер Акли смерил протянутую ладонь презрительным взглядом и вдруг оскалился. – Ах, Дарлинг… Отчего ты не женился тогда на девчонке Саттонов?! – взревел он. Малин сжала губы, Уинифред хотела было выйти вперед, но Теодор оттеснил их обеих. – Замужество Эвелин меня не касается, сэр. Видите ли, я уже помолвлен, – тихо возразил он.