Он не выдержал и рассмеялся: — Ты позавчера мне губной помадой в одном месте уже написала мадригал. — А, — А, — Я, — Я, — перешла она на алфавит и склонила головку на бок, — просто шалила. Я от скуки бываю такой оригинальной шалуньей. Ты Сергей Сергеевич не обижайся на меня? Она встретилась с его пытливым сощуренным взглядом, ожидая от него страшного разноса за свою проделку. Но он, увидав её сжатой и прячущей лицо в клинышек своих ладоней, решил свою напущенную строгость заменить обаятельной улыбкой. — В следующий раз, если вздумаешь шалить со мной подобным образом, то убедись, что я не в бессознательном состоянии нахожусь. — Ну, ты прямо устыдил меня. — обрадовалась она и без всякого стеснения сбросила с себя халат, показав своё обнажённое тело. Сжала обе груди руками и потрясла ими перед его глазами. — Меня такими эпизодами, в краску не вгонишь, — без излишнего смущения сказал он и тут же спросил, — Не ты случайно снималась в программе Приколы? Она звонко захохотала и выбежала из кухни, нырнув в ванну. «Точно шибанутся, — подумал он, — или она меня уже зачислила в свои любовники? Нет, уважаемая мадам, с тобой ухо востро надо держать. И на это есть много причин, связанные не только с твоей личной гигиеной, но и вредным языком». Не успел он до конца мысленно осудить её недостатки, как она появилась снова на кухне, но уже одетая в обтягивающие брюки и прозрачную блузку, через которую просвечивался бордовый лифчик. — Поехали, — командным голосом сказала она, — пока не поздно. А то вдруг меня кто опередит. Тогда пиши — пропало. А со шваброй вол тузиться я не хочу. Он понял, что Людмила Ивановна собралась в детский дом. Не зная её в работе, — возражать, не стал. Считая, если человек имеет высшее спортивное образование, значит что — то может делать. На наборе в «Сибири» она показала себя с наилучшей стороны. Сев на переднее сиденье рядом с ним она приняла серьёзный вид. Достала из сумочки зеркальце и губную помаду привела себя в порядок. — Теперь можно трогать, — произнесла она, — а на съёмки меня уже приглашали. И даже деньги предлагали за это. Но не получилось. На день передачи у меня щёку разнесло как назло. А так глядишь, звездой бы экрана стала. Я ведь очень артистична. В школьных спектаклях играла постоянно. И мысль о том, чтобы пойти учится на актрису, зрела в моём мозгу. Ночей не спала в выпускном классе, представляла, как я буду порхать по сцене и срывать аплодисменты. — И что тебе помешало идти в искусство? — тронулся он с места. — Дурость и раннее желание выскочить замуж, — выпалила она. — Вот что! — Странно, — притормозил он около светофора, — искусство и спорт, вещи разные. Как тебя в спорт — то занесло? — Ты вроде умный мужчина, мог бы и не спрашивать об этом. Неужели трудно догадаться? Влюбилась в лагере в тренера по волейболу из Москвы. Жила с ним в гражданском браке, — правда временами. Он меня и пристроил в институт. Я с ним семь лет жила, училась и разносила телеграммы. Жили не богато, но сносно. Он часто выезжал на соревнования по разным городам. В общей сложности, за год, я его видала только шесть месяцев. Чтобы понятней тебе было, я выполняла ещё функции сторожа его однокомнатной квартиры. Честно говоря, красть там было нечего. А когда Янка родилась, он меня к отцу привёз. И наказал ему, чтобы меня за порог дома не выпускал. Сволочь такая! Наболтал отцу, что дочка не от него на свет появилась. Алименты отказался платить жмот длинноногий. А Янка то копия его. Ну, его бог покарал за все прегрешения. Жалко, только дочку он сейчас увидеть не может. Нет его больше. Умер от саркомы. Коленку снёс, а саркома его тут и подстерегла. …Загорелся зелёный свет, Платон продолжил движение. Она притихла и стала смотреть на дорогу. Через минуту они были на месте. Он остановил машину около стадиона детского дома: — Я с тобой туда ни пойду. Мне там пока рано появляться. А ты дерзай, круши преграды перед собой, если жить достойно желаешь! — Спасибо за напутствие Платон! Он удивился и повернул её голову к себе. — Это что имя из твоего мадригала? — Можно подумать, что ты только на свет появился. Да тебя все за глаза в городе называют Серёга Платон. Я бы тебя нарекла Ярославом Мудрым. Тебе бы это имя больше подошло. Она открыла дверку и выпрыгнула из машины. Осмотрелась, нашла узенькую тропинку и побежала по ней. Он внимательно и придирчиво посмотрел на неё сзади. Только сейчас он познакомился ещё с одним её недостатком. Поморщился от отчаянья и произнёс. — Да! — на этой попке любой мячик устоит, — не скатиться. Плоская задница, самый верный признак, нехватки серого вещества в черепушке. Значит эта женщина, как и её брат, унаследовала гены своей мамы. Он почувствовал слабость и боль в ногах. Чуточку боль доставала и позвоночник. Винт знал, что эти недуги беспричинно не приходят. Нервные вспышки, полученные с утра, спровоцировали подобную атаку на организм. В ожидании Людмилы Ивановны он включил музыку и закрыл глаза. ТРЕНЕР ОТ БОГА Этому детскому дому мог позавидовать любой крымский санаторий. Свой зоопарк, с ламами павлинами и другой живностью находился напротив головного сооружения, рядом через аллею располагался дендропарк. Чуть дальше благоухал большой фруктовый сад. Людмила Ивановна с узкой тропинки свернула на тротуар, и вышла на тоннель переплетённой виноградом. Пройдя по тоннелю метров тридцать, увидала сидящую на маленьком стульчике девочку с клеткой, в которой находился декоративный кролик. — Золотце, а где у вас центральный вход, — присела она на корточки перед девочкой. — Идите прямо, не ошибётесь, — указала она рукой вперёд, — не куда только не сворачивайте, и собак не дразните. Они чужаков не любят. Могут и покусать. Людмила Ивановна передёрнула плечами и поднялась с корточек. — Я сама любую собаку порву, — и пошла к цели. Распахнув большие стеклянные двери, она вошла в здание. На вахте сидела дежурная — вахтёр и смотрела на монитор видеокамеры. Увидав незнакомую посетительницу, повернулась к ней: — Вы к кому, то из детей приехали? — спросила дежурная. — Нет, я к директору насчёт работы узнать. — Присядьте, я сейчас позвоню ему. Людмила Ивановна села на мягкий кожаный диван и стала смотреть на стены увешанные картинами, не слыша, о чём говорит дежурная по телефону. — Проходите по лестнице на второй этаж, — донеслось до неё, — там вас встретят. Она сделала испуганный вид и сорвалась с дивана, чем удивила вахтёршу. — Чудо, какое — то пробормотала женщина. — В обуви по чистым коврам пошлёпала, а мне нагоняй от директора получать. Людмилу Ивановну встретила на этаже, заместитель директора. «Красивая»! — отметила она про себя встречающуюся её женщину. — Пойдёмте со мной, — пригласила женщина её в свой кабинет, — директор сейчас занят. У него батюшка из городского собора в гостях. Как только он освободится, непременно зайдёт к нам. Но тут одна из дверей в коридоре открылась, и из неё вышел священнослужитель с огромной бородой и в рясе, а за ним показался толстый мужчина в очках капельках лет пятидесяти с тростью в руках. Это был директор Владимир Иванович Панкратов. Он сильно прихрамывал, и трость не могла скрыть его недуга. — Люда заходите ко мне, — подзывал он рукой своего заместителя и Шабанову Л. И. Проходивший мимо Людмилы Ивановны батюшка степенно с ней поздоровался. А Гордеевой кивнул на прощание и глазами послал улыбку. В кабинете директора было уютно, на столе стоял электрический самовар, большая тарелка с шоколадными конфетами и пара чашек. — Мы тут с отцом Василием почаёвничали немного, — показал он Людмиле Ивановне на кресло около стола. — Теперь придётся и с вами испить чарку. Как говорится, на сухую важные вопросы не решаются. А у вас как мы поняли с Людмилой Фёдоровной, — взглянул он на красивую женщину, — важный разговор имеется. Переведите дыхание и за чаем мы вас внимательно выслушаем. Гордеева поставила перед ней чистую чайную пару и бросила в неё пакетик чаю, после чего села напротив, но не в кресло, а на диван. Людмила Ивановна сама открыла краник самовара и налила кипятку в чашку. Пока чай заваривался, она успела две конфетки проглотить. И давай расхваливать неоценимый их аромат и вкус. Но вовремя остановилась и произнесла: — Вы правы, разговор у меня важный, и думаю заинтересовать он должен обе стороны. Она обвела взглядом директора и красивую женщину. Убедившись, что они все во внимании, она засунула очередную конфету в рот и сделала глоток начала. — Я Шабанова Людмила Ивановна, тренер по волейболу. Окончила Московский институт физкультуры. Мы с мужем в Москве тренировали команду высшей лиги. Правильнее сказать, он был главным тренером, а я ему помогала. Ездила с ним по сборам, разным городам и странам. Я тянула на заслуженного тренера, но беда в том, что официально не была в клубе оформлена. Муж был категорически против моего трудоустройства рядом с ним. Он считал, чтобы семья была крепкой, супруги не должны работать вместе. …Всё это она выпалила, как хорошо заученный стих. — Ну и как сейчас, крепка ваша семья? — спросил директор. …Она выдавила из себя слезу и долила в чашку кипятку: — К сожалению не суждено было. После серьёзной травмы колена, его поразила саркома, и мне пришлось после похорон вместе с дочкой приехать сюда, на свою родину. Работала в школах физруком, но радости от работы не испытывала. Понимаете, я до мозга костей тренер и без своей работы жить не могу. Ежедневно тоску испытываю. В наших детских спортивных школах вакансий нет, вот, я и подумала, а что если я у вас закручу волейбол? Деток я очень люблю и они, чувствуя моё к ним отношение, платят мне той же монетой. — Вы вовремя к нам обратились, — сказал директор, — мы охотно вас возьмём. У нас есть хороший спортивный комплекс, правда тепла там зимой нет. Но это дело поправимое, за лето тепло пустим. И будете заниматься в любое время года, кроме лета. В это время года, все дети на улице у нас. — А как моя должность будет называться, — перебила она директора. — Ставка вам найдётся, но только не тренера, а инструктора по физкультуре. А заниматься будете своим любимым волейболом. Создайте нам команду такую, чтобы мы чемпионами среди детских домов были. На большее мы не претендуем. Так как у нас дети есть и приходящие и уходящие. После школ поступают в другие учебные заведения, а кого в семьи забирают. Присылают же нам в основном детей младших классов. Им пока не до волейбола. Они у нас в настольный теннис будут играть. Вот Людмила Фёдоровна, как найдёт нам отличного тренера, так наши малыши, да и не только малыши, но и взрослые увлекутся этим видом спорта. Детей занять надо. А то они уже апельсинами в футбол играют в коридорах на коврах. У нас есть один инструктор, но она болеет и выздоровеет не скоро. Спортивная база у нас великолепная. Свой стадион, спортивный комплекс, большой бассейн в парке и бассейн с двумя ванными в помещении. — Который не функционирует седьмой год, — раздался голос Людмилы Фёдоровны. — Не важно, всё равно есть. Найдёте тренера, туда четыре стола поставим. Детям отрада и нам не переживать за них. — Я уже нашла его. Директор поднял очки на лоб. — Не понял! А почему молчишь? — изобразил он недовольную гримасу. — Я у Винта позавчера была дома. К великому счастью, он оказывается, с моей дочкой живёт в одном подъезде.