— Как я вам уже сказал, у меня человек сидит под арестом. А ответ может все изменить… В трубке снова тишина, потом снова шушуканье. Мужчина, что был с ней, похоже, не соглашался ее отпускать. Уж он-то точно не мертвец, он еще как жив… — Дайте мне пару часов. Я позвоню и спрошу, как там дела. Ладно? — Спасибо. * * * Два часа. Они отправили Ланга обратно в камеру. Пусть еще немного потомится. Но все же Сервас сознавал, что время сейчас играет не на пользу им. И что Ланг в камере может набраться новых сил. Он вызвал Эспе. — Минут через пятьдесят вызовешь его снова и допросишь с пристрастием. — О чем? — Не знаю, о чем-нибудь. О чем угодно, лишь бы имело отношение к делу. Задавай ему одни и те же вопросы по десять, по двадцать раз, доведи его до крайности, заставь его попотеть, а когда выдохнется, вызови Самиру, и пусть она повторит все то же самое и задаст те же вопросы. — А если не выдохнется? — Начинай сначала как ни в чем не бывало. — А если ему надоест и он потребует адвоката? — Есть такой риск. — А если… — Слушай, я тебя не просил тренироваться на мне. * * * Ответ пришел через два часа, минута в минуту. В трубке послышался взволнованный голос судмедэксперта: — GHB[38]. Интересно, как вы догадались… Вы уверены, что она не страдала бессонницей? Ей могли прописать это в случае серьезного расстройства сна… Наркотик, введенный против воли, — без цвета, без запаха, его могли подмешать к питью, и от этого ни цвет, ни вкус питья не изменится. — Не знаю, — сказал он, — это надо проверить. — В любом случае доза не была безвредной. Когда эта женщина спустилась вниз, она уже наполовину ничего не соображала. * * * Он сидел напротив Ланга, и тот слушал его с усталым видом. Очевидно, нагрузка для писателя была чрезмерной. И он недоумевал, Сервас видел это по его глазам. Он, наверное, был уже готов возмутиться: до каких же пределов будет простираться полицейская въедливость? Полицейское упрямство? По поведению следователя Ланг догадывался, что у того имеется козырь в рукаве. А Сервас ничего не предпринимал, чтобы рассеять эти предчувствия. Писатель должен был раздумывать, близок ли конец этой игры или она продлится еще? Мартен посмотрел на часы, как арбитр, который вот-вот даст свисток к началу второго периода. Потом поднял глаза и прищурился. — Амбра и Алиса приходили к вам, когда вы еще были холостым писателем? — Я был женат только пять лет, капитан. А их нет в живых уже двадцать пять лет. — Это не ответ на мой вопрос. — Нет. Алиса и Амбра никогда не приходили ко мне вместе. Я уже отвечал на этот вопрос во время прошлого расследования. Сервас о чем-то справился в блокноте, который вынул из ящика стола. — Да, вы утверждали, что встречались в кафе, в ресторанах, чтобы — цитирую — поболтать, поделиться своими взглядами на жизнь. И однажды встречались в лесу… — Это так. — Значит, они никогда не приходили к вам вместе? — Нет. — А порознь? Мартен заметил, что писатель колеблется. — А порознь, господин Ланг? — Да. — Что именно «да»? — Да, порознь приходили один раз. — Приходили обе? — Нет. — Которая из них приходила? Алиса или Амбра? Снова колебания. — Амбра… — Амбра приходила к вам? Это правда? — Не именно в этот дом, — уточнил писатель, — в тот, где я жил до того, как переехал в этот: что-то вроде горного шале, только без гор… Бревенчатые стены, каменный камин, кожаные кресла и коровья шкура на полу. Снова куча ненужных деталей. Напускает туману… — Когда это было? — Точно не помню. Это было так давно… Году в восемьдесят девятом, да, наверное… — Ей тогда было семнадцать. — Если вы так говорите… — Почему же вы раньше об этом не сказали? По лицу Ланга промелькнула слабая улыбка. — Потому что вы не задали правильный вопрос. — Она приходила одна? — Я только что вам сказал. — Я спросил: без сестры? Но может быть, с ней был кто-то другой? — Нет. — И зачем она приходила? — Не припомню. — Вы в этом уверены? Обиженный вздох. — Она была моей поклонницей, фанаткой. Должно быть, хотела узнать, как живет ее кумир, я полагаю… чтобы рядом не было сестры… что-то в этом роде… Я помню, что Алиса в первые годы знакомства была совсем ребенком, и я чувствовал, что Амбра немного стыдится сестры… наверное, поэтому и хотела пообщаться со мной без нее.