Демид вздохнул. Ему очень не хотелось повторения ситуации, произошедшей в прошлое солнце. Чувство вины, что тогда он не уберёг дочь, порой жгло его. И пусть всё закончилось хорошо, но он считал ту ситуацию своим просчётом. – Я буду рядом с Радой, – сказал Милослав, – в отличие от княжеской семьи и воинов, к которым будет интерес со стороны их соратников из дружины южного князя, моя персона никому не интересна. Поэтому встреч и долгих разговоров у меня ни с кем не будет. И я смогу присматривать за сестрой, тем более нас с ней теперь связывают амулеты. – Мне кажется, мы зря волнуемся, – проговорила Цветана, – дважды с одним и тем же человеком ничего не случается. Мы прекрасно съездим в гости к моему брату, посетим свадебный обряд, поздравим молодых, переговорим и заключим союзы с теми князьями, которых давно не видели, подтвердим взаимную дружбу. И вернёмся обратно, – она перевела дух, прижимая к себе Славемиру. – События на нашем посвящении всё ещё свежи в памяти правителей, и зная, чем всё закончилось, они не рискнут повторить произошедшее. – Повторить – нет, а вот придумать новое могут, – задумчиво проговорил Демид, пытаясь поймать мысль, которая вертелась у него в голове, но никак не обретала законченный вид. Его что-то смущало в происходящем, но что? Крон вспорхнул с плеча Милослава и сделал круг над собравшимися. – Пора в путь, – сказал князь. – Мы едем на праздник, а не на похороны, – добавил он, – давайте верить, что всё будет хорошо. Все начали занимать свои места. Мужчины вскочили на лошадей, Цветана с Радой и Славемирой заняли повозку, во вторую сели прислужницы, ещё несколько ехало гружёнными вещами и подарками. Отряд тронулся в путь. Люди махали им вслед руками. Дружинники обрамляли шествие. Всё было торжественно и спокойно. Лишь чёрный ворон кружил в небе, пронизывая его своим карканьем. Да Ведмурд мысленно обращался к Богам, прося сохранить и вразумить детей, а также защитить их, если сами не справятся. Путешественники быстро двигались вперёд. Лошади резво несли повозки и всадников. Дозорные скакали впереди, разведывая дорогу, потом возвращались, докладывали, что всё спокойно. Завидя княжеских всадников, селяне выходили им навстречу и любовались проезжающими мимо дружинниками, облачёнными в красивые доспехи. Больше всего искали глазами княгиню и будущую княжну, только женщины были скрыты от любопытных взглядов. В целях безопасности все повозки, которые ехали в соседние земли, выглядели одинаково: и нагруженные вещами, и везущие еду, и те, в которых были путешественницы. Поэтому сколько бы ни выглядывали селяне, увидеть Цветану с Радой удавалось мало кому. Демид с Доброславом решили принять такие меры на случай неожиданной атаки неприятеля. На своей земле они врагов не опасались, но путь до города Яромира, уже по его владениям, лежал через густые леса по узкой дороге, где и могла случиться засада. Милослав пытался заверить отца в том, что он не видит препятствий на их пути, но Демид ответил, что лучше примет меры предосторожности, чем рискнёт безопасностью княжон. Сын больше не спорил, он наслаждался дорогой, добрым конём и ветром в лицо. Крон парил над шествием, постоянно возвращаясь к своему хозяину, как бы показывая: я за всем слежу, и я с тобой. Волхв вспоминал своё путешествие по сопредельным землям во время прохождения испытания. Он до сих пор не знал, было ли это на самом деле или привиделось, а он всё время находился в каменном лабиринте, и наблюдал за происходящим лишь его дух. Сейчас всё было иначе. Радость движения окрыляла его, как и возможность вырваться из селения. Хоть он и любил родной дом, но жажда увидеть новое бурлила в молодой душе. И то, что Рада со Светозаром взяли его с собой в Южные земли, радовало сердце. Глава 44 Козни южан В это время Горин, узнавший от своих соглядатаев о большом торжестве, устраиваемом Яромиром по поводу свадебного огня своего сына, негодовал, что к нему гонцов с приглашением не отправили. Вхожесть в дома сопредельных князей была необходимым условием крепкой власти. Если среди правителей появлялся изгой, которого никто к себе не звал, то он обычно быстро терял власть. Либо её забирали напавшие с разных сторон враги, которые в конце делили завоёванные земли. Либо князя-изгоя свергали собственные приближённые, не желая участи разделения своей земле и пытаясь после его низложения наладить утерянные связи. Иметь союзников было необходимым условием выживания, и Горин, как никто, понимал это. И если в крепости своих границ князь был уверен, а приближённых старался держать на коротком поводке, регулярно меняя доверенных лиц, чтобы ни у кого не создалось ощущение избранности и вседозволенности, то уязвлённое отсутствием приглашения самолюбие давало о себе знать. Горин пытался придумать подходящую моменту месть, но ничего, кроме того, чтобы напасть и порезать своих обидчиков на части, ему в голову не приходило. При этом честная оценка своих возможностей говорила о том, что сил у его войска для этого не хватит. Праздник будет хорошо охраняться, особенно после происшествия на последнем сборе. Плюс к этому все князья прибудут со своими дружинниками. Понимая всё это, южный князь сидел в своём просторном зале, сжигаемый бессильной злобой. – Князь, к вам пожаловал купец, – провозгласил охранник, – просит разрешения предстать перед вашими очами. – Я не хочу никого видеть, – недовольно отмахнулся Горин, – небось хочет уменьшить свою подать. – Он говорит, что провёл много Лун в Северных землях и принёс вести об огненных девах, – продолжал вошедший. Правитель заинтересованно взглянул на смотревшего в пол дружинника. Тем запрещалось поднимать глаза на своего князя. Горин считал, что так вырабатывается покорность. – Об огненных девах, говоришь? – произнёс он. – Хорошо, зови. В зал вошёл высокий мужчина. Горин не узнал его, так как видел всего один раз, когда отдавал приказ купцам, приведённым советником, разузнать о родах Перуна и девицах, рождённых в них. – Приветствую тебя, господин, – начал гость, кланяясь. – Мне сказали, ты принёс интересные вести? – спросил князь, сразу переходя к делу. – Полсолнца провёл я в холодных землях, – был ответ, – много людей расспросил, ещё больше рассказов услышал. И, запомнив важное, вернулся к тебе. – Рассказывай, не томи, – с нетерпением произнёс Горин. – В одном селении, рядом с северным градом, встретил я старуху, которая знала семью с даром Перуна, и рассказала она мне о девочке, в ней рождённой и огнём владеющей, – заговорил гость. – Ты уверен, что она могла повелевать огнём? – недоверчиво спросил князь. – Знаю я, что редко он пробуждается в дочерях. – Это девица не проявляла огонь, – покачал головой пришедший, – но узнав историю других семей Перуна, я выяснил, что в случае единственного ребёнка в семье он наследует дар вне зависимости от пола. Это действует для всех родов, наделённых магией. И заведено так Богами, чтобы способности не пропали. – Ты нашёл её? – спросил Горин. – Привёз ко мне? – Девица эта давно стала женой и в прошлое солнце умерла, разрешаясь от бремени, – был ответ. – Я теряю терпение от твоего рассказа! – воскликнул князь. – Зачем ты говоришь так много, если можно сказать лишь о живых наследницах рода Перуна? У неё была дочь, ты знаешь, где она? – В этом как раз самое интересное, – загадочно продолжал купец, – я отследил путь ушедшей в Навь девы и выяснил, кто она и за кем была замужем, – он сделал торжественную паузу. – Она стала второй женой Доброслава, князя Северных земель, в то время, когда он жил в забытьи. Горин оживился, княжеская чета, чья будущая невестка погубила его старшего сына, сильно интересовала его. – Она родила ему пятерых сыновей и одну девочку, – молвил гость, – и если мальчики не унаследовали огненного дара, так как он преимущественно передаётся по отцовской линии, то дочь, с большой долей вероятности, дар получила. – Почему ты так думаешь? – недоверчиво спросил Горин. – Иначе бы род прервался, из которого мать вышла. А такого, как я раньше говорил, Боги допускать не любят. И ещё одно: я выяснил, что жёны воинов Перуна часто уходят в Навь вместе со своими новорождёнными дочерьми. Не выносят они рождение девочек. Так случилось и с этой женщиной: она одного за другим легко родила пятерых мальчиков, а вот на девочке прервалась её жизнь. Хотя рядом с ней лучшие повитухи были и ведьма сильная, она-то малышку и спасла, а мать её – не смогла. Горин с упоением слушал купца, и в его голове зрел план. От своих соглядатаев в тереме Северного князя, которых он смог заслать для слежки за кровным врагом, южный правитель узнал, что маленькую княжну везут в сопредельные земли на свадебный огонь Вышеслава. А сейчас выходило, что эта малышка и есть искомая им огненная дева. «Ей одно солнце от рождения, – размышлял князь, – через двенадцать солнц она сможет стать моей женой и подарить наследника. И тогда вопрос с преемником будет решён. Назначив его, я смогу избежать свары между родами моих жён, которые спят и видят, как бы насолить друг другу и заполучить побольше власти». Спокойствие княжества очень волновало его. В последнее время волнений было всё больше и больше. Особенно после гибели Тихобора. Второй по старшинству сын был откровенно слабым и по здоровью, и по уму. А делить власть между другими детьми было бы неуважением к устоям. Вот и получилась неразрешимая ситуация, которую мог бы исправить неоспоримо лучший наследник. «Есть ли у меня ещё двадцать солнц до тех пор, пока сын от огненной девы подрастёт? – продолжал свои размышления князь. – Думаю, да, в моём роду все живут долго. Но даже если не получится заполучить от неё наследника, то выкрасть и поселить у себя – будет лучшей местью Северным князьям. Мне доносили, что княгиня, которая больше не может понести, очень привязана к малышке. Пусть она лишится ребёнка так же, как её будущая невестка лишила сына меня». – Спасибо тебе за добрые вести, – проговорил князь, возвращаясь к забытому им купцу, – я отблагодарю тебя за службу. Горин кликнул своего служителя и велел ему отвести гостя к хранителю палаты ценностей. – Выдай этому человеку вознаграждение из моей сокровищницы, – приказал правитель, купец благодарно кивнул. – А вы, – крикнул он ожидавшим за дверями прислужникам, – позовите предводителя дружины, мне надо обсудить с ним важный вопрос. Пока воевода спешил к князю, тот обдумывал свой план. Когда запыхавшийся грузный человек вошёл в зал, Горину казалось, что он всё придумал. Недовольно взглянув на пытающегося отдышаться военачальника, он презрительно проговорил: – Надеюсь, твои люди находятся в лучшей форме, чем ты сам. Зачем я тебя только держу? Нападёт на меня кто-нибудь, пока ты добежишь, я уже пострадаю. – На вас никто не нападёт, мой князь, – с поклоном проговорил вошедший, – моя задача не в том, чтобы быстро бегать, а в том, чтобы ограждать вас от врагов. Устроить так, чтобы никто из них не смог даже приблизиться к вам. – Ладно, хватит разглагольствовать, – остановил его правитель, – я позвал тебя не для этого. Сегодня я получил интересные вести и хочу, чтобы ты помог мне в воплощении моего замысла. – Слушаю вас, мой господин, – заинтересованно проговорил воевода. Жить без интриг предводителю было скучно. А кроме семейных дрязг в их княжестве ничего не происходило. – Я узнал, – важно продолжал Горин, – что на празднике по случаю свадебного огня старшего сына Яромира будут северные князья. И приедут они не одни, а со своей младшей дочерью. Об этом он узнал от своих соглядатаев, которых поставил наблюдать за жизнью в Северном граде. Те поставляли продукты для княжеского стола, а заодно узнавали последние новости. Кухарки, приходящие выбирать свежие фрукты для своих хозяев, были словоохотливы и с радостью рассказывали, как проходят сборы в поездку на свадьбу Вышеслава и в каком составе едут правители. О том, что княгиня не намерена разлучаться с младшей дочерью, самим кухаркам рассказали прислужницы Цветаны во время общей трапезы. Так её намерения дошли и до ушей Горина. Сначала он даже думал напасть на самих князей во время путешествия, так как знал, что часть их пути будет проходить через густой лес, где на узкой дороге легко устроить засаду. Но отказался от этой затеи, так как понимал, что правители Севера возьмут с собой защитников. Привести с собой подавляющее большинство воинов Горин не мог: слишком далеко от его земель пролегал тот путь. Также он опасался получить в ответ на своё нападение военный поход Доброслава, это уже грозило свержением ему самому. Весть о том, кем на самом деле является маленькая княжна, которую тоже везут на праздник, дала новый импульс его задумкам. Если раньше эта девочка не представляла для него ценности, то сейчас всё поменялось. – Я задумал похитить Славемиру, младшую дочь Доброслава, – сказал он заскучавшему от долгой тишины воеводе. Тот широко раскрыл глаза и аккуратно ответил: – Вы помните, чем закончилась подобная идея в прошлый раз? – Этот мальчишка, – сказал Горин, имея в виду своего сына, – ничего не продумал, следовал за своей страстью. Я буду действовать иначе. Мы всё тщательно спланируем, наведём колдовство и сделаем так, чтобы никто не узнал, что девочка у нас. Вторжение войска с Севера мне совсем не нужно. – Но как это возможно? – не понимал собеседник.