– А где Мэри? – По-моему, пошла на фитнес… – А можно, я зайду? – он покраснел. – Заходи. – Я готовлю для неё сюрприз, – будто оправдываясь, пояснил Алекс. – Хочу положить кое-что ей под подушку… Надин удивилась: Алекс ухаживает за Мэри – и это при том, что между ними уже всё случилось… – Ты не похож на своего брата. – Джон хороший. Просто он очень тяжело пережил уход мамы и теперь в каждой женщине видит изменницу. – Я не знала про это. А что случилось? – Девять лет назад наша мама поехала на шопинг в Италию. Там познакомилась с каким-то бароном и так и не вернулась… – И… – Отец начал пить, влез в карточные долги и только с Божьей помощью смог вернуться к нормальной жизни. Я был маленький и не всё понимал. А Джон видел, как отец страдает, и это изменило его, он стал таким, каким ты его знаешь. – Извини за нескромный вопрос, а ваш отец устроил свою жизнь? – Нет. Он ушёл в работу и, похоже, забыл, что всё ещё молод. Ему и пятидесяти нет… Надин сочувственно покачала головой. Теперь понятно, почему Миллиртон ни в грош не ставит женскую половину колледжа. – Надеюсь, он встретит ту, которая развенчает его мнение о женщинах. А у тебя с Мэри серьезно? – Надин, это уже моё личное дело, – он стушевался и, спрятав белый конверт, добавил: – О намерениях говорят не слова, а действия… – Я не хотела лезть к тебе в душу, просто спросила. – Всего доброго, передавай Мэри привет! Ей не верилось, что в Мэри можно влюбиться: она полная, глупая, хотя очень живая. Ну почему же ей повезло? Ведь она не строила из себя недотрогу, её отец всего лишь хозяин издательства. С другой стороны, таких, как Алисия, – единицы. Их идеальный союз с Аланом – пример для подражания и объект зависти многих. Надин тоже завидовал Алисии, но по-доброму. Она понимала, что кроме ума у неё не было ничего, чтобы равняться с ней. В комнату вбежала запыхавшаяся Мэри, с раскрасневшимися щеками она походила на снегиря. Волосы растрепались и закудрявились. – Маффи просила тебе передать, что немедленно ждёт в своём кабинете. – Чем я провинилась на этот раз? – Она не сказала, но я видела, когда шла в спортивный зал, как она о чём-то спорила с Маерсом, и, похоже, они поругались. Он даже встряхнул её, – Мэри стянула майку. – У них стопудово роман, и он успевает ей изменять! Представляешь? – Уверена, между ними ничего нет! – ревниво парировала Надин. – Ты точно с Луны: профессор много лет встречался с нашим деканом, так говорят, по крайней мере, а потом они поругались. Сейчас, – она перешла на шепот, – у профессора Маерса появилась любовница… Сердце Миховски ёкнуло. Так вот почему он был так холоден, безразличен, скрывал её и, в конце концов, порвал с ней. Осознание этого окатило её, словно ушат ледяной воды. – А откуда ты это знаешь? – Да… девчонки обсуждали вчера в спортзале, что он после новогодней ночи стал часто уходить из колледжа, а на каникулах не появился ни разу! – Ну, это не повод… – Надин отпустило; она успокоила себя тем, что именно их отношения и обсуждали главные сплетницы «Звёздочек». – Плевать мне на Маерса, – Мэри плюхнулась на кровать. – Ой, – воскликнула она, когда под подушкой что-то хрустнуло. – Там для тебя сюрприз… – сказала Надин. – Ладно, я к Маффи. Но Мэри, увлекшись конвертом, уже её не слушала. Глава 29 На улице было холодно. Промозглый ветер пронизывал насквозь. Старинный фонарь покачивался, поскрипывая. Мистер Крекер – супруг преподавательницы физкультуры – прогуливался с коляской по дальней дорожке. Леди Алис недавно стала матерью и, не желая оставлять работу, упросила директора Хитроу позволить её мужу и малютке жить в профессорском корпусе до тех пор, пока девочка не окрепнет. Миховски натянула на подбородок ворот свитера и ускорила шаг. – Ваш пропуск, – проскрипел охранник прокуренным голосом. Надин сняла с шеи карточку. Тот провел её по терминалу и недовольно добавил: – Что-то вы зачастили в профессорский корпус, мисс. – Я к декану Грайверса, – про себя Надин порадовалась, что к Маерсу она проходила тайком, поджидая момента, чтобы проскочить мимо охранника и остаться незамеченной. Поднявшись на второй этаж, она постучалась. – Войдите, – ледяным тоном ответила Кэтрин. Надин поняла, что случилось что-то серьёзное. – Вы вызывали? Мне Мэри Перкинс сказала… – Мисс Миховски, не могли бы вы объяснить, каким образом находитесь в двух местах одновременно? – с места в карьер бросилась Маффи. Она никогда не позволяла себе появляться перед студентами в «штатском», но сейчас на ней были надеты джинсы и простенький джемпер – она собиралась в город на день рождения племянницы. – Не понимаю, о чём вы… – Ваш отец прислал мне по электронной почте крайне занимательное письмо. Вот, почитайте: «Уважаемая профессор Маффи! Отправляя своего ребёнка в ваш элитный колледж, я надеялся обрести спокойствие и уверенность, что дочь будет находиться под постоянным надзором. Я слышал, что на выходные вы отпускаете студентов домой или в соседнюю деревню, но я не думал, что под «соседней деревней» подразумевается Испания… Я позвонил в Банк, чтобы заблокировать карту и сообщить о возможной краже, на что Отдел безопасности прислал мне скрин подписи и фото клиента. Деньги снимала моя дочь. Она не отвечает на звонки, поэтому я пишу вам. Если завтра вы, как декан, не дадите мне вразумительного ответа о местонахождении Надин, я заявлю в Скотлэнд Ярд о пропаже человека, и скандал вам обеспечен. С. Миховски». Надя читала письмо отца Надин и понимала – афера почти раскрыта. У неё свело мышцы на животе. В голове с бешеной скоростью закрутились варианты оправданий и возможных последствий. Когда она соглашалась ехать в Англию, то думала только про осуществление мечты – Самойлова грезила о светлом будущем с двенадцати лет… – Мисс Маффи, я позвоню отцу и выясню… – пошла она ва-банк. – Это какое-то недоразумение. Надя говорила и молилась, чтобы голос не дрогнул. Внутри начинало печь, страх заполнял все тело, ноги становились свинцовыми, кровь пульсировала в висках. – Да, мисс Миховски, – Маффи говорила медленно, чеканя каждый слог. – Потрудитесь. Если к утру в моей почте не появится мейл от вашего отца с опровержением и извинениями, то у вас будут большие проблемы. Обещаю! – Не нервничайте, профессор, я всё выясню, и отец пришлет письмо. Извините, – она поспешила покинуть кабинет декана, чтобы Маффи не заметила нервозности студентки. Надин не помнила, как добралась до своей комнаты, как несколько раз звонила по скайпу настоящей Миховски, зарегистрировав другой аккаунт, но та была не в сети. С разных номеров она звонила ей на мобильный – ничего! У Нади тряслись руки, в голове была одна мысль – афера не должна открыться, иначе она навсегда потеряет Сайвера. Он не простит обмана… Ещё она боялась, что во время разбирательства могут выяснить, кто её настоящие родственники, и пострадают бабушка и сестра. Этого нельзя допустить! Эти люди злые и не остановятся ни перед чем в достижении своей цели или ради мести. А Маффи давно заимела зуб на русскую студентку. Мэри где-то пропадала с Алексом, Алисия и Алан уехали в Лондон на концерт Элтона Джона, Гия и Ирма, закрывшись в комнате, уговорили почти бутылку виски, и с ними было бесполезно разговаривать. Надин колотило – настоящая Миховски так и не выходила на связь. С горя она написала сестре смс, что скоро, вероятнее всего, приедет домой… Внезапно её затошнило – уже четвёртый раз за три недели. – Опять мутит, – посетовала Надин. – Как же мне всё надоело! Она подозревала, от чего могло быть недомогание, но гнала эту мысль как можно дальше. На часах было три ночи, гробовая тишина нарушались лишь храпом дежурной по этажу. Утром Надю ждала Маффи, а письма от отца студентка достать так не сумела – не смогла связаться с настоящей Миховски. Видимо, та всю ночь кутила в баре и подцепила там очередного метросексуала с бритыми ногами и грудью. Приоткрылась дверь. Перкинс кралась на цыпочках, прижимая к груди туфли. – Я не сплю, Мэри… – Ой, – та подскочила от испуга. – Ты ужасно выглядишь. Что-то произошло? Надин всхлипнула: