Часть 25 из 70 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Господи. Наконец-то.
– Ты не огорчена?
– Я всегда была против обедов. Это была идея твоей матери. Она собиралась получить лицензию на продажу спиртного, но потом обнаружила, что это слишком хлопотно и слишком большая конкуренция с городскими ресторанами. А держать персонал ради нескольких клиентов – напрасные траты.
– Я думала, ты расстроишься.
– Нет. Мне это тоже проще. Даже когда я не работала, они пару раз в неделю звонили мне домой с вопросами. Идиоты. – Ее глаза заплясали за стеклами очков. – Ты делаешь правильный выбор.
– Спасибо тебе за поддержку. Сегодня я объявлю об этом всем.
– У нас работает официантка, Кэмми. Спроси, хочет ли она работать днем. Она хорошая.
– Спасибо. – Мишель сделала себе заметку.
– Для тебя все что угодно.
Они быстро обнялись, и Мишель отправилась в отель. По дороге она посмотрела в окно на задний двор. Солнце боролось с утренними облаками, и было непонятно, кто победит. Дождь и солнце плясали на траве. Но ее внимание привлекла Габби. Девочка стояла в центре лужайки и кружилась, кружилась, раскинув руки и глядя в небо.
«Она босая», – подумала с улыбкой Мишель. Символ окончательно наступившего лета. Босые дети – какими были когда-то они с Карли.
Она вспомнила, как они беззаботно бегали по траве. Такие невероятно юные, полные надежд и не подозревавшие о том, что уготовит им жизнь.
– Я даже отсюда чувствую ее радость, – проговорил за ее спиной женский голос.
Мишель повернулась и увидела незнакомую женщину – высокую, хорошо одетую блондинку, спокойную и уверенную в себе.
– Полин Фарли, – представилась женщина, протягивая руку. – Мой супруг Сет и я – психотерапевты. Мы будем проводить здесь семинары.
– Да, конечно. Мишель Сандерсон.
Они пожали друг другу руки.
– Сейчас мы занимаемся с Карли бронированием комнат и составляем график занятий, – сказала Полин. – Все получается быстрее, чем мы рассчитывали. Спасибо вам.
– Благодарите за это Карли.
– Да, конечно, но поскольку это ваш отель, я хотела сказать вам, как мы признательны ей. Уезжать из дома всегда непросто, и, думаю, вам было приятно знать, что здесь остался компетентный человек, способный управлять делами.
Мишель наклонила голову.
– Получилось очень гладко.
Это, казалось, вызвало у Полин удивление, а не досаду.
– Переход к прощупыванию почвы? Рада, что вам понравилось.
– Вас кто-нибудь попросил поговорить со мной? Или меня выдал язык тела и вы просто не удержались?
– Последнее, – призналась Полин. – Мой дядя был во Вьетнаме. После возвращения он стал наркоманом и много лет то лечился, то снова скатывался. Я была ребенком, но запомнила наши семейные проблемы на всю жизнь.
– И поэтому стали психотерапевтом?
– Отчасти да. Я умею слушать и люблю работать с людьми. Я прошла специальный тренинг по ПТСР[7], если вам это интересно.
– Нет.
Полин удивленно прищурилась:
– Решительный ответ. Впрочем, как бы то ни было, я буду рядом. И не хочу быть навязчивой.
– Получается наоборот.
– Ладно. Немножко. Во мне сидит потребность опекать ближнего.
Мишель подумала, что, если кто-то начнет ее опекать, это будет лучшей и худшей вещью, которая может с ней случиться. Ей хотелось спихнуть на кого-то все свои проблемы, но в то же время она не могла заставить себя настолько доверять другому человеку.
Несмотря на это, она подумала, что Полин ей нравится.
– Если передумаю, дам вам знать.
– Хорошо.
Они снова посмотрели на Габби. Девочка кружилась, пока не упала, и теперь лежала на траве, раскинув руки, и ее звонкий смех вплывал в открытое окно.
– Я завидую ее самоощущению и свободе, – призналась Полин. – Мне так хочется снова стать раскованной.
– Мне тоже, – согласилась Мишель.
Дорога к нормальной жизни казалась ей извилистой и неровной. Но теперь, впервые за много лет, у нее появилась вера, что она все-таки сумеет вернуться. Может, не в то место, где жила Габби, но куда-нибудь по соседству, если получится.
Глава 14
Мишель понимала, что должна извиниться. Наорать на Карли было приятно, но несправедливо. Только вот сама мысль о том, что надо подобрать слова, а потом их произнести, ей не нравилась.
Ровно в десять Карли вошла в открытую дверь. В руке она держала папку.
– Садись, – сказала Мишель вместо приветствия.
Карли села напротив нее.
Мишель пыталась сообразить, как произнести те проклятые слова. Она никогда не любила извиняться, а в нынешней ситуации это было еще труднее.
– Погода вроде улучшается, – начала она.
Карли подняла брови, явно удивленная этими словами.
– Да, хорошо для ромашек и гербер.
Мишель откинулась на спинку кресла и закатила глаза.
– Надеюсь, что ромашки были идеей моей матери. Они всюду. Ладно, в саду они на месте, я не против. Но в помещении? Занавески, подушечки и эти чертовы картинки на стенах. Хуже не придумаешь. Я вздрагиваю каждый раз, когда их вижу.
Карли застыла и вскинула подбородок, а на ее щеках появилась краска.
– Я люблю ромашки и сама выбрала этот мотив для отеля. И сама нарисовала их на стенах. Сама. Своими руками. Работала несколько недель.
Черт побери. Блин, блин, блин.
Мишель с трудом сдержала стон досады.
– Прости, – выпалила она. – Я пыталась извиниться и… – Она помолчала. – Ты правда их любишь?
– Конечно. Они такие веселые.
– А их не многовато?
– Это твое извинение?
– Что? О, верно. Прости. Ромашки классные.
– Это было искренне. – Карли чуточку успокоилась.
– Я серьезно. Обожаю ромашки. Не будем ничего менять.
– Я рада, что ты согласна. – Карли неуверенно улыбнулась.
Они глядели друг на друга. Мишель думала, что это начало перемирия. Ведь перед ней сидела Карли, которая всегда знала ее лучше всех.
– Работа, – сказала она. – Нам надо поговорить о работе.
– Я готова.
Мишель кивнула.
– Утром я беседовала с Дамарис и сообщила, что мы отменим обеды. Сегодня я поговорю с вечерней ресторанной сменой и объявлю, что пятница – их последний день.