– Благодарю вас. Для меня это приятное разнообразие. – У вас будет помощница. Думаю, Кэмми. Она была официанткой. Карли вам скажет. – Вот и хорошо. Я могу работать с кем угодно, если меня будут слушаться. Мишель засмеялась: – Вы напомнили мне знакомых сержантов. Хелен улыбнулась, и ее лицо посветлело. – Мой супруг был военным. Так что для меня это ценный комплимент. Благодарю. * * * Следующие десять дней июля прошли без заметных событий. Карли радовалась такой передышке и с тревогой ждала следующий кризис. В том, что он будет, у нее не было сомнений. Хелен неплохо вписалась в жизнь отеля. Ее спокойствие и организованность положительно действовали на персонал. Дамарис с Изабеллой подписали письмо о добровольном увольнении, которое составила Карли. Наняли новую старшую официантку, а Кэмми временно перешла на кухню. Почти все было в порядке. Кроме Мишель. Карли тревожилась за нее, но не знала, что делать. Мишель обычно сидела у себя в кабинете и редко общалась с кем бы то ни было. Сама Карли не могла ничем ей помочь и не могла заставить Мишель искать помощи где-то еще. Да, непросто, думала она, поправляя брошюры на стенде возле входа. Неделю назад Габби закончила учебу и теперь ходила в лагерь, где ей очень нравилось. Еще она нашла настоящую любовь, и мистер Усач отвечал ей взаимностью: позволял наряжать его в кукольную одежду и возить в старой прогулочной коляске. Карли выглянула в окно и увидела, что солнце пробилось сквозь облака. Наконец-то потеплело, и Карли решила посидеть пару минут на веранде. Только-только она устроилась там, как подъехала полицейская машина и из нее вылез Сэм в форме цвета хаки и очках-авиаторах. Он направился к ней, весь такой импозантный, мужественный и сексуальный. Если бы она не сидела, а стояла, у нее подогнулись бы коленки. Но все равно ей пришлось прикусить губу, чтобы не умолять его овладеть ею немедленно, прямо на веранде, на глазах у всех. – Офицер, – сказала она с улыбкой. – Мэм. Она поморщилась: – По-моему, я еще не в таком возрасте, чтобы ко мне так обращаться. – Знак уважения. – Он показал на ступеньку рядом с ней. – Можно присоединиться? Она кивнула. Он устроился рядом с ней. Его плечи касались ее, и ее захлестнуло жаром, не имевшим отношения к летней погоде. – Как дела? – поинтересовалась она. – Нормально устроился на новой работе? – Все хорошо. Мне нравится остров, люди. Я начинаю понимать, почему все жалуются на туристов. Короче, это то, что я искал. – Приятно слышать. – Я скучал по тебе. Она повернулась к нему. Он снял очки и стал еще симпатичнее. Ей хотелось его обнять, но она приказала себе проявить волю. Или хотя бы благоразумие. – Мы почти не были вместе, – возразила она. – Как ты можешь скучать? – Мне нравится твой юмор, – усмехнулся он. – Тогда скажу иначе. Я много думал о тебе. Я уважаю то, что ты сказала про Мишель, но не согласен. Я хочу встретиться с тобой, Карли. Мы не будем торопиться. Что скажешь, если я приглашу тебя с дочкой покататься на «утиной лодке»?[13] Меньше всего на свете Карли любила водные прогулки, но лодка для охоты на уток показалась ей безопасной. Они поедут через город, потом спустятся на лодочный причал прямо к воде. Катание на лодке ее не пугало – она боялась самой воды. Но если она сядет поближе к спасательным жилетам и станет глядеть не на воду, а на горизонт, все будет нормально. – Конечно, – ответила она. – Габби любит «утиные лодки». Роберт брал ее с собой, и воспоминаний об этом приключении хватило на много дней. Габби унаследовала от нее страх перед водой, но он не распространялся на «утиные лодки». – Прямо вот так сразу? – спросил он. – Я думал, тебя придется долго уговаривать. – Кажется, Мишель не против, если мы встретимся. – В тот момент Карли было на все плевать. – Рад это слышать. – Я беспокоюсь за нее. Она ничего не ест. Кажется, она много пьет. Выглядит ужасно, словно не спала много недель. – Я знаю. Но я уже сказал ей все, что мог. Карли вскинула брови: – Ты видел ее в последние дни? – Нет. – Ей становится хуже. Я видела такое в новостях и понимаю, как трудно солдатам приспосабливаться к обычной жизни. Но тут кое-что похуже. Ей нужна помощь. Сэм нахмурил брови: – Говоришь, все серьезно? – Думаю, да. Сэм посмотрел куда-то вдаль. – Некоторым людям нужно удариться о подножие скалы, чтобы потом двигаться вперед. – Пожалуй, – отозвалась Карли. – Слушай, не говори ей, что я тебе рассказывала про нее. Иначе она разозлится и начнет защищаться. Сэм вытянул ноги. – В свое время мне встречались разные сестры, но у вас с ней самые странные отношения, какие я видел. – Мы не сестры. – Твоя мать вышла замуж за ее отца. Или я ошибаюсь? – Да, вышла. И они живут вместе много лет. Сестры. Карли смотрела на сад, а слово крутилось в ее голове. Они с Мишель сестры. О’кей, сводные, но все равно. Она никогда не думала об их отношениях в этом плане. Никогда не задумывалась об их семейных узах – если это можно так назвать. Изменит ли это что-нибудь? Ни у кого из них не было семьи, к которой они были бы привязаны. А ведь это означало бы, что они нужны друг другу. Глава 28 Мишель сидела на краю пирса и болтала над водой ногами в теннисных туфлях. Начинался вечер. В эти загруженные выходные ей нужно было бы остаться в отеле, но она сбежала. Она просто была не способна на ответственные действия и, хотя понимала, что перекладывает все на Карли, не могла пробудить у себя ни интереса, ни беспокойства. Джаред сидел рядом с ней. Он только что появился, и у нее не было сил сказать ему уйти. Впрочем, пока он не раскроет рот, все будет нормально. Она почти не видела его с того ужасного дня. В основном потому, что избегала его. Она избегала всех. – Как дела в отеле? – спросил он, нарушив молчание. – Нормально. – Она собиралась было донести до него, что не хочет это обсуждать, но неожиданно для себя сказала: – Все катится к чертям. – Нет. Не все. Только ты. Она закрыла лицо ладонями. – Не начинай опять. Я не хочу ничего слышать. – Тебе становится хуже, а не лучше. На тебе болтается одежда. Если так будет продолжаться, ты загремишь в госпиталь. Манго твердил ей то же самое на последнем сеансе физиотерапии. Поэтому она больше не ездила к нему. – Я знаю, что ты не спишь, – добавил Джаред. Она вскочила и тут же пожалела об этом – боль прошила ее бедро и ногу.