Как только мы все расселись в гостиной, я глубоко вздохнула, как будто перед прыжком в воду, и рассказала ей с самого начала о том, что произошло. Я хотела, чтобы Энн поняла суть отношений Джулии и Тайлера, а не просто услышала скандальную историю. Она сидела прямо и внимательно слушала, не упуская ни малейшей детали. – И это все? Не упустили ли вы ненароком что-нибудь? – Все, – решительно сказала я, и Джулия торжественно кивнула. – Ты поступила правильно, придя сюда, – сказала Энн. – Я не хотела, но Меган настояла, – призналась Джулия. – Энн, вы можете нам помочь? – спросила я. – Я сделаю все, что смогу, – сказала она и поднялась за телефоном, – но я действительно ничего не могу обещать… Ее телефон зазвонил. Энн посмотрела на номер. – Извините, – сказала она и ответила на звонок. – Слушаю? Да, она здесь. Да, в моей гостиной. – Она немного послушала, а затем включила телевизор. Тайлера показывали по спортивному каналу. Молодой репортер выскочил со стоянки, а затем последовало полицейское видео – машина Тайлера мчится вдоль Пересмешника, едва не врезавшись в автомобиль на перекрестке. За кадром было слышно, как выругался офицер, вот Тайлер совершил свой дикий вираж и скользнул на край дороги. Полицейские высыпали из машин, выхватили оружие, раздался приказ лечь лицом на землю. Вскоре из машины выбрался сам Тайлер и принялся угрожать полиции пистолетом. Потом он сделал вид, что якобы хочет застрелиться… И вот он уже лежит на земле с навалившимися ему на спину полицейскими, а из машины выходит Джулия с высоко поднятыми руками. Офицер немедленно разворачивает ее лицо к машине и надевает наручниках. Дальше показали багажник Тайлера – стероиды, еще два пистолета, какие-то иглы, коробка с патронами. Полиция подозревала, что он продавал стероиды другим игрокам и принимал их сам. Репортаж закончился, и в дело вступил диктор. С экрана понеслось: «Бич привилегий», «Потраченный впустую талант», «Бла, бла, бла…» – Да, я смотрю прямо сейчас, – сказала Энн в трубку и ушла в соседнюю комнату. – Меня уничтожат, – мрачно буркнула Джулия. Я сама была в ужасе, переживала за сестру так, что и словами не передать. А теперь еще и этот дурацкий репортаж по телевизору. И мою сестру, которой этот поганец Тайлер угрожал, которая оказалась из-за него в смертельной опасности, теперь же еще и выставляли виноватой. Ох, как же я была зла! Зазвонил телефон Джулии. Она посмотрела на экран, закатила глаза, а затем показала мне. Это было сообщение о новой записи в Фейсбуке, сообщение гласило: «Оранжевый – это новый черный!» Не смешно, подумала я, но поняла, что это только начало. Энн вернулась. Все надежды, которые я еще питала на благополучный исход, рухнули. – Джулия, это был президент клуба «Блубонет». Мне жаль… – начала она, и Джулия всхлипнула. – Я сочувствую вашей ситуации. Действительно, бывают случаи, когда люди просто оказываются в неправильном месте в неподходящее время, и я считаю, что это один из таких случаев, но есть очень четкие правила. – Я понимаю. – Джулия постаралась взять себя в руки, я же медленно, но верно закипала. – Он хотел немедленно выгнать вас, но я уверила его, что вы ни в чем не виноваты, и он в конце концов смягчился. Однако лучшее, что я могу сделать, это позволить вам уйти добровольно. – Нет! – Я чуть не закричала. – Меган, – сказала Джулия, – дай ей закончить. – Если ты уйдешь сейчас, это не помешает тебе вернуться на следующий год, когда уже все благополучно разрешится. Но сейчас ты должна сосредоточиться на этой ситуации. – Но это так несправедливо! Она же не сделала ничего дурного! Сама чуть не пострадала! – Меган, остановись! – воскликнула Джулия. – Я села к нему в машину. Энн права, мне нужно сосредоточиться сейчас на главном. – Если она уйдет, уйду я! – решительно заявила я. Энн молчала. – Ты не можешь сделать это, Меган, – попыталась образумить меня сестра. – Ты должна остаться ради мамы и папы. – Но я не могу сделать это без тебя! – Ты можешь. – Джулия повернулась к Энн. – Спасибо, я ценю то, что вы сделали для нас. – Помните, я всегда готова помочь, – ответила Энн. – Теперь, что мне нужно сделать, чтобы уйти? Энн усадила Джулию за стол и дала ей ручку и бумагу. Мы наблюдали за тем, как Джулия написала короткую записку в клуб «Блубонет», прося, чтобы ей разрешили отказаться от участия в нынешнем сезоне по «личным причинам». Это испытание она вынесла стоически. Когда мы уже собрались уходить и стояли перед дверью, Энн крепко обняла нас на прощание. Оказавшись снаружи, Джулия посмотрела на меня и спросила: – Ты думаешь, дядя Дэн уже рассказал маме и папе? – Если нет, то мама уже лежит без чувств перед телевизором. Я обняла ее за плечи, и мы побрели к машине. Джулия остановилась после того, как открыла дверцу, посмотрела на меня через крышу и тихо произнесла: – Мне нужно позвонить Заку. Глава 21, в которой Меган попадает в Зазеркалье Зак не ответил на звонок Джулии, и она оставила короткое сообщение, чтобы он перезвонил ей. А потом ее телефон зазвонил, как только она повесила трубку. И снова. И снова, и снова, и снова, и снова. Инстаграм и Фейсбук взрывались новостями и фотографиями, сделанными на месте происшествия. Некоторые из них были действительно от обеспокоенных друзей, но большинство были просто злыми, язвительными комментариями, и Джулия снова заплакала, уже в третий раз за день. Тогда я схватила ее телефон, выключила его и бросила на заднее сиденье. Но это было только начало. Через несколько минут мы свернули на нашу улицу и увидели на стоянке напротив нашего многоквартирного дома два грузовика со спутниковыми тарелками, принадлежащие местному новостному каналу. Репортеры, вооруженные фотоаппаратами и микрофонами, подстерегали нас у входа. Все это было похоже на кадры из фильма, в котором преступники взяли заложников. – Какого черта?! – произнесла Джулия, которая глазам своим поверить не могла. Ситуация была явно серьезнее, чем мы думали, и для ее разрешения требовались отчаянные меры. – Прячься, – сказала я сестре, и она, согнувшись в три погибели, спрятала голову под приборную панель. Я проехала мимо орды репортеров, невинно оглянулась и облегченно вздохнула: никто меня не узнал меня и никто не увидел Джулию. Через три квартала я остановилась, чтобы подумать. Империю прекрасной и умной королевы Джулии разрушил злой волшебник Тайлер, и теперь она лежала в руинах. А ведь еще была и мама, которая всегда переживала из-за того, что люди скажут. Ей очень важно было чужое мнение, она всегда хотела быть на высоте, лучше других… Что ж, сейчас на нее точно обратят внимание, вот только совершенно не так, как ей того бы хотелось. Абердин был единственным убежищем от атаки СМИ. Я надеялась, что мы скроемся за воротами ранчо раньше, чем какой-нибудь особо ушлый репортер догадается, где нас следует искать. – Мы едем на ранчо, – сказала я, и Джулии не оставалось ничего другого, как кивнуть. На ранчо было спокойно и тихо, настоящая сельская глушь. Трава, склоняющаяся под порывами осеннего ветра, и несколько сотен мирно пасущихся коров. Мама выбежала из дома вся в слезах и обняла Джулию так сильно, как только могла. – Слава богу, ты в безопасности, – выдохнула она. – Мне даже представить страшно, как бы это все могло закончиться… Она увела сестру внутрь, приготовила ромашковый чай, а потом уложила в постель в ее старой комнате наверху. Вскоре измученная Джулия уже спала, причем уснула она так быстро и крепко, что я невольно задалась вопросом: не подмешала ли мама в чай Джулии ксанакс? Папа рассказал, что дядя Дэн успел позвонить до того, как они с мамой увидели выпуск новостей. – Я убью этого сукиного сына! – бесновался папа. Для Тайлера, скорее всего, было бы лучше в ближайшее время оставаться в тюрьме – там он был в безопасности, а вот на воле рисковал встретиться с моим отцом, и тогда ему точно было несдобровать. Когда мама спустилась, мы втроем уселись в гостиной. Повисла гнетущая тишина. Так, должно быть, чувствуют себя люди, пережившие торнадо, чья упорядоченная жизнь в мгновение ока превратилась в кучу мусора. А повсюду еще и вьются репортеры в надежде сделать кадр пострашнее. – Ладно, я позвоню флористу и в загородный клуб завтра утром, – наконец сказала мама, ее голос звучал обреченно, а вся поза выражала отчаяние. – И знаете, я не успела внести залог поставщикам – как раз собиралась сделать это завтра, – так что все хорошо. Да еще и ваша идея о Техасском государственном историческом обществе не оправдалась – мы едва продали половину столов. – О чем ты говоришь? – вскинулась я. Мама посмотрела на меня со смесью жалости и сострадания, как будто я была умственно отсталым ребенком. – Мы должны отменить вечеринку. – Но я все еще в деле! – возразила я. – Меган, нет. Это колоссальный скандал. Ты не сможешь продолжать в одиночку. Не без Джулии. – Мама, я не лодырь! – Это не сработает, – тихо сказала она. – Посмотри правде в глаза. Ты должна понимать, когда стоит сложить оружие. И кстати, если мне не изменяет память, ты же так отчаянно не хотела участвовать в балу с самого начала. Я думаю, тебя точно отпустят с легкостью. Если бы я услышала эти слова чуть раньше, то счастью моему не было бы предела. Но сейчас я просто не могла сдаться. – Если мы уйдем, если опустим руки, – сказала я, – то покажем всем, что стыдимся Джулии, что считаем ее виноватой. А она не виновата, она не сделала ничего плохого. Жертва – она. Тайлер запудрил ей мозги, потом угрожал и чуть не убил ее! – Я вздохнула. – Да бога ради, мы же ковбои, соль этой земли! Как думаете, отступил бы старый Ангус в такой ситуации? Позволил бы этим стервятникам заклевать себя? Да ни за что на свете! И папа, ты всегда говорил мне: то, что сегодня мы считаем проблемой, завтра сделает нашу жизнь лучше. Я думаю, есть способ, с помощью которого мы можем обернуть ситуацию себе на пользу.