— Я поговорю с тобой, как только устрою Марву. А вы оба скажите ребятам, что сегодня вечером может быть налет на аттракционы. — Откуда тебе это известно?^ — Узнал от одного типа из местной газеты. Хэнли криво улыбнулся. — Я не сказал бы, что это меня удивляет. Я почуял неладное сегодня утром в церкви. Добрые христиане БэйгБайу обращались со мной и Зарой так, как будто она Гоммора, а я Содом. Я чуть было не вспылил, но потом решил: черт с ними. — Нужно предупредить наших, — сказал Горэм. — Эд, где наш грузовик? Феррон уже двинулся было по дорожке вслед за Марвой, но остановился и повернулся к Горэму. — Какой грузовик? — Наш грузовик для оборудования. — Откуда я знаю. — Ты уехал на грузовике, понимаешь? Я-еще спросил тебя, не поехать ли с тобой кому-нибудь из ребят, чтобы пригнать его обратно, но ты сказал: нет, твою машину поведет девушка. — Ах, да. — Феррон совсем забыл про грузовик. Именно это он силился вспомнить дорогой. — Конечно. Грузовик остался там, возле дома Миллера. Скажи, чтобы двое ребят привели его, хорошо, Балл? — Сделаю. Феррон пошел вверх по дорожке. За его спиной, в горячей влажной тишине, голоса Горэма и Хэнли слышались громче, чем хотели их владельцы. — Он тяжко переживает, — сказал Горэм. — Ив самом деле. — Хэнли все. это не радовало. — Мы здесь во враждебном городе, над нами нависли городские боссы, а он вынужден сохранять бодрость и выкручиваться. - Феррон поспешил за Марвой. Глава 12 Аттракционы, зрелища, игры, ларьки, палатки начали работать с трех часов. Во вторую половину дня дела шли неплохо, с наступлением темноты пошли еще лучше. Несмотря на жару и надвигающиеся-с востока штормовые облака, Бэй-Байу оказался на высоте. Возле прилавков игровых павильонов теснились посетители, широко расходовавшие деньги в надежде выиграть одеяла, лампы, кухонную утварь или соблазнительные корзинки с бакалейными товарами. Взрослые и дети развлекались с одинаковым азартом. Влажный воздух заполнялся беспрестанным жужжанием вращающихся колес с товарами, веселыми криками зазывал, пронзительными воплями торговцев бутербродами с горячими сосисками, продавцов сувениров, лотошников со сластями. До Феррона доносился хриплый женский смех из комнаты смеха, чувствовался запах свежеприготовленной кукурузы, жаренных на горячем растительном масле гамбургеров, дешевых духов. Эд любил детский восторженный визг, женский хохот, мужские шутки. Огни аттракционов, оживленная толпа, многоцветье зрелищ составляли такую же часть его жизни, как еда, сон, дыхание. Он не мог бы никогда осесть где-нибудь в ти^ом- месте и жить размеренной жизнью. В его крови скопилось слишком много опилок с арены аттракционов. Зрелища были его жизнью. Что бы ни произошло на дознании, эти две ночи успеха доказали: он не утратил прежней хватки, еще может нащупать золотую жилу. Несмотря на убийство Мэтта Миллера и угрозу суда Линча прошлой ночью, Бэй-Байу оказался хорошим местом для стоянки аттракционов. Феррон изучал лица людей вокруг себя, Железнодорожников оказалось мало. Ребята из железнодорожных мастерских уже истратили свои деньги. Теперь преобладали фермеры и рабочие с хлопчатобумажной фабрики, табачных и лесных складов, с речной пристани. Все они прекрасно проводили время, расходуя заработанные тяжелым трудом деньги на «непристойные развлечения, азартные игры, непотребные зрелища». Похоже, — их мало заботила слежка сограждан. Как будто горожане и сельские жители Бэй-Байу, устав от того, как их нянчили и ими управляли, открыто и с энтузиазмом бросали вызов мистеру Оппенхайму и мистеру Робертсу, а также передовой статье в «Пикайуне». Билл Виллард в замасленной спецовке, с карманами, оттопыривающимися от инструментов, остановился перед домом чудес. — Я думал, мы не выживем. И еще я слышал: вроде собираются уст-. роить погром. — То же самое говорили и мне, — сказал Феррон. — Какие-то проблемы, Билл? — Где их нет? — Виллард негромко выругался. — Механизмы работают потому, что на них густая смазка, а в этакую жару они могут развалиться на части. — Виллард посмотрел на грозовые облака, идущие с востока. — Сейчас лучше поставить замок на карусель, не то эта чертова штука вот-вот рассыплется. Феррон посмотрел, как его главный механик шел по дорожке. — Было бы хорошо, — думал Феррон, — обновить все механизмы и палатки. Хорошо владельцам аттракционов «Джим Страйт шоуз» или «Ройял американ шоуз» — у них отличное оборудование. Он не ви-. нил Вилларда за жалобы. Главный механик был самым загруженным человеком на аттракционах, ведь большая часть механизмов представляла собой латаное-перелатанное старье, приобретенное из третьих рук, забракованное прежними владельцами аттракционов. Лучшего он приобрести не мог после того, как Делла расправилась с ним. За его спиной раздавался хохот в комнате смеха. Краткий период подъема настроения у Феррона миновал. Женщины… Даже женщины из папье-маше в комнате смеха… Феррон посмотрел поверх людей, идущих по дорожке, на небесно- голубой трейлер Беби Иды. Ему хотелось знать, продолжала ли Марва дуться или пошла на кухню ужинать. Еще ему хотелось знать, действительно ли он свалял дурака, встав на ее сторону. Если бы только знать. Есть ли какой-то способ узнать, что она за человек? Док хорошо разбирался в людях. Он сказал: «Она честная девушка». С другой стороны, эта сцена на лестнице. Неужели она все-таки невинна? Девушка, которая пела, чтобы заработать на ужин? Кроме того, Марва сама дразнила его: «Я не даром, помнишь это? Беру по пятьсот долларов». Если информация печатника из издательства «Пикайун» действительно стоит больших денег, то она, конечно, прояснит дело. За его спиной раздался знакомый голос: — Отчего так глубоко вздыхаете, мистер Феррон? Феррон медленно повернулся и невольно рассмеялся. Перед ним стояла Ханна Мерри, нагруженная выигранными трофеями^ Глаза ее блестели от возбуждения, еле прикрытые груди были зажаты с одной стороны огромной алюминиевой сковородкой, которую она держала под мышкой, и настольной лампой еще большего размера — с другой. — Вы смеетесь надо мной? Феррон продолжал смеяться. — Выглядите забавно. Что вы здесь делаете? Разве не читали передовицу, о которой говорили мне? На лице рыжеволосой девушки появилась мальчишеская улыбка. — Да, прочла. Но я работаю на дядю Сэма. А в почтовых правилах нигде не сказано, что я не могу остановиться на аттракционах по дороге в церковь. — А что говорит молодой Оппенхайм? Ханна высвободила один палец и описала им небольшой кружок. — Вот-как? — засмеялся Феррон. — Именно так. Феррон рассмотрел барахло, которое она держала в руках, кроме сковородки и лампы она выиграла дешевую французскую куклу и коробку дешевых сластей. — Кажется, вам изрядно повезло. Ханна продолжала улыбаться: — Да, я сыграла удачно, израсходовала всего один доллар с четвертью, а в магазине одна лампа обошлась бы мне в три доллара. — Она была очень практична. — И что еще важнее, я хожу пока в выигрыше. Феррон взял у нее сковородку и лампу. — Я провожу вас к машине. — Вы уверены, что Марва не будет ревновать? — Пожалуй, рискну, — сказал Феррон и повел ее по дорожке мимо кухонной палатки к паркингу. Ханна захихикала: — Я тоже рискую. Если Джил только узнает, что я заходила на аттракционы, — то просто придет в бешенство. — Могу себе представить. Послушайте, Ханна, ответьте мне на один вопрос, пожалуйста. Она искоса взглянула на него: — Что вы хотите? — Кто получает почту издательства «Пикайун»? Ответ Ханны почти полностью совпадал со словами Ярнелла, только говорила она с возмущением. — Все, кому не лень. Иногда мистер Робертс. Иногда какая-нибудь девушка из офиса, чаще кто-нибудь из типографских работников. Словом, любой, кому случается ехать в ту сторону. Я много раз предупреждала мистера Робертса: в один прекрасный день пропадет что-нибудь ценное и виноватой окажусь я. А в чем дело? Почему это вас интересует? Феррон подумал: стоит ли ей сказать, и решил, что не надо. — Так, мелькнула одна идея, и я решил проверить*. — Вы имеете в виду эту фотографию, не так ли? — Ханна оказалась достаточно проницательной. — Да, — признался Феррон, — именно так.