— Как ты? — спросил Хэнли. — Сам видишь. Большой ли ущерб на площадке? Виллард открыл дверцы машины. — Довольно большой. — Поговорим обо всем утром, — сказал Феррон. В машине ехали молча. Дождь рассеял жару. Ночь была прохладной. Феррон остановился, посмотреть на обгоревшие остовы сожженных грузовиков, затем пошел по ведущей среди развалин дорожке к своему трейлеру. Мадам Зара, Беби Ида и Марва сидели под фонарем. Марва подошла и тронула его за руку. — Мне так жаль, Эд. — Да. И мне тоже, — сказал Феррон. Он зашел в свой трейлер и закрыл дверь. ’ Он сожалел, что тогда, в дождь, Марва пошла за ним. Он сожалел, что помог ей тогда забраться в кабину чертова колеса. Человеку всегда хочется сохранить хотя бы одну иллюзию. Глава 18 Когда Феррон вернулся на площадку, аттракционы уже были разобраны. Балл погрузил на оставшиеся грузовики то, что сохранилось после неистовства бури и толпы. Брезент вспучивался самыми невероятными буграми. Столбы и тяги высовывались из кузовов, слишком коротких для них. Рессоры осели под чрезмерной тяжестью. На большей части грузовиков, уцелевших после пожара, обгорела краска. Теперь «Аттракционы Эда Феррона» выглядели как поезда с беженцами из кинофильма, а вовсе не как нарядный ярмарочный городок, который прибыл в Бэй-Байу. По распоряжению Феррона один из рабочих замалевал на «ягуаре» нацарапанные непристойности, и теперь машина выглядела как будто больная проказой. Док ждал возле машины. '— Эд, мы все возимся, возимся, никак не сдвинемся с места. Феррон был разгорячен. Он совсем не спал, страшно устал. Все утро он сражался с Тэйером и агентами страховой компании. Его поврежденный глаз и затылок сильно болели, трудно дышалось сломанным носом. — Тогда мы потащим все не себе, — отрезал он. — В четверг мы должны открыться в Батон-Руж под эгидой Американского легиона. Я только что закончил переговоры с местным командиром Легиона. — Сказал ему, что у нас случилось? — Нет, они увидят сами, когда приедем туда. — А что с банком? — Я перечислил им те пятьсот долларов, которые собирался заплатить Ярнеллу. — И сколько же у тебя осталось? Передышка от жары оказалась только временной. Снова стало жарко. Феррон вытер пот потрепанной панамой. — Остались гроши. Хэнли нагнулся к окошку «ягуара». — Слушай, Эд. Зачем пытаться сделать невозможное? Ты не можешь продолжать дело без капитала. Я дам тебе пять тысяч за остатки аттракционов и приму на себя оплату закладной. Феррон боролся с искушением. Пять тысяч — огромная сумма для человека, у которого в кармане осталось три доллара. Но если он продаст аттракционы, у него не останется ничего. В его нынешнем состо-. янии он отчетливо представлял себе, что тогда будет: он спустит эти пять тысяч на выпивку и в один прекрасный день проснется в канаве. — Нет, — сказал он. — Я рискну. Батон-Руж Должен быть доходной стоянкой. Зара подошла к ним и положила руку на плечо Хэнли. — Оставь мальчика, — сказала она. — В конце концов это ведь его аттракционы? — Я как раз хотел помочь ему. — Как твой нос, Эд? — спросила Зара. Феррон потрогал наклейку на носу. — Выглядит плохо, но дышать могу. — Ты засадил их на годик-другой, Эд? — К ним присоединился Балл Горэм. — Я имею в виду ребят, которые поджигали грузовики и хотели тебя линчевать прошлой ночью? — Нет. По-видимому, Тэйер прихватил не тех. Я не опознал никого. Хэнли произнес слово из трех букв. — Теперь я вижу, что ты чокнутый. К чему такое великодушие? — Это совсем не великодушие. — г- Феррон закурил сигарету. — Если бы я опознал кого-нибудь, то мне пришлбсь бы выступать с показаниями в суде, а я должен к четвергу развернуть аттракционы в Батон- Руж. — Он подозвал двоих маляров. — Ну, так. Вы, дармоеды, быстро езжайте, на этом грузовике, и когда в четверг мы прибудем в Батон- Руж, я хочу, чтобы на всех домах, за исключением, быть может, здания мэрии, красовались афиши — «Эд Феррон». — Слушаем, хозяин, — сказал один из рабочих. Грузовик выехал с площади и помчался по высохшей дороге к деловому кварталу Бэй-Байу. Феррон поднял обе руки вверх, подзывая людей. Вскоре вокруг «ягуара» собрались все подсобные рабочие, палаточники, торговцы вразнос, артисты — весь персонал аттракционов. Феррон взобрался на кожаное сиденье машины. — Друзья, теперь послушайте меня. Нас преследовал ряд неудач. Пойнт-Верд, Шелби, теперь вот здесь. Но всем вам, работающим сдельно, деньги уплачены в субботу. Вы, торговцы, неплохо заработали. Никто не голодает. В четверг переезжаем в Батон-Руж, и будем работать в пятницу и субботу под эгидой Американского легиона. Покажем представление, и если только не помешает землетрясение или ураган, мы должны заработать немного денег. Решайте сами и решайте прямо сейчас. Риск есть. Я не хочу никаких уловок и никакой болтовни. Для меня это решительный момент. И я готов рисковать. Но если кто-либо из вас думает, что вас хотят надуть, или рассчитывает в другом месте заработать лучше, забирайте свои манатки и немедленно уходите. Ни один человек не сошел с места. Феррон минуту подождал, затем вышел из машины. — Хорошо. Будьте готовы. Через пять минут трогаемся. Люди разошлись* по своим местам. — Который час? — спросил. Феррон у Хэнли. — Пять минут второго, — ответил Хэнли. — А где твои часы? Украли в толпе вчера ночью? — Нет, я их заложил за двадцать баксов, чтобы оплатить телефонные разговоры. Хэнли покачал головой и пошел вдоль выстроившихся в, ряд грузовиков к своей машине. Проходя мимо перегруженного грузовика с палаточными кольями, он встретил шедшую навстречу Иду и повертел пальцем у виска. — Мне он нравится таким. — Ида упорно защищала Феррона. — Настоящий аттракционист. Этот парень не желает считать себя побежденным. Толстая женщина подошла к Феррону, когда тот, стоя возле своей пятнистой машины, последний раз сверялся с дорожной картой. — Итак, собираешься двигаться дальше, Эд? — Похоже на то. Слушай! — Ида взяла у него из рук карту и стала обмахиваться ею. — Знаю, у тебя была трудная ночь, да и утром ты не отдыхал. Но можно задать тебе один вопрос? — Давай. — Как ты можешь так поступать с Марвой? Девочка без ума от тебя. Она проплакала всю ночь напролет. Феррон потрогал наклейку на сломанном носу. — Ну и что? — Ты убедился, — сказала толстуха, — эта фотография липовая. Марва — славная девочка, одна из тех, я говорила тебе, которых полным полно на свете. — Ха! — Не смейся, Эд Феррон. Я дело говорю. А ты обращаешься с ней так, как будто это вторая Делла. Хорошо. Значит, ты не хочешь продать аттракционы Доку и осесть на месте? Правильно. Кому бы хотелось жить в таком городишке на реке? Но ты можешь жениться на этой девушке и взять с собой. Она будет счастлива с тобой повсюду. — Она сама тебе это сказала? — Нет, нетрудно понять по тому, как она смотрит на тебя. Между прочим, она плакала прошлой ночью после того, как ты оттолкнул ее. Что с тобой творится? Феррон взял ее под руку и проводил к трейлеру. — Знаешь, Ида, я люблю тебя. Мы с тобой давние друзья. Но не можешь ли ты заниматься своими делами? Если будет успех в Батон- Руж, я повышу тебе жалованье на десять долларов.