— Вот возьми пятьдесят долларов. Я получил их сегодня с клиентов Чарли. Ему нухщо нанять адвоката. И потом я хотел еще вот что сказать: Чарли Не виноват, он ничего такого сделать не мог. Глаза Мэри Лоу опять были на мокром месте. — Спасибо, Шип. Большое спасибо. Но деньги мне не нужны. Я только что продала «Салли» Бену Шелдону. — Она посмотрела в смуглое морщинистое лицо Шипа. — Почему ты так убежден, что Чарли ничего этого не делал? — Он любит тебя. — Молчаливый человек внезапно быстро заговорил: — Послушай меня. Чарли не лучше, чем все мы. Он, возможно, и мог бы в драке проломить кому-нибудь голову или украсть пять тысяч долларов, если б представился такой случай. Но он никогда не ляжет в постель с такой потаскухой, как эта Камден. Такого он никогда не сделает. Из-за тебя. Он слишком тебя любит. И поскольку я в этом уверен, мне плевать на всякие там вещественные доказательства, о которых болтает полиция. — Спасибо, Шип! — Мэри Лоу пожала ему руку и, решительно повернувшись, быстро скрылась в последней нише бара. Там она немного поплакала в одиночестве, а потом позвонила в «Бич-клуб». О, если бы и она могла так же твердо верить в невиновность Чарли! Но, к сожалению, все улики против него. Добравшись до «Салли», сняла вечернее платье, улеглась на койку и, уставясь в темноту, спросила себя: а не была ли и она сама отчасти виновата в том, что произошло? Чарли всегда настаивал на том, чтобы она бросила работу в «Бич-клубе». И по этому поводу у них часто вспыхивали ссоры. Но Мэри упорно держалась за это место, не потому, что оно ей нравилось: им нужны были деньги на новую яхту. Она так и сказала Чарли. Возможно, она тем самым задела его гордость. И когда бргатая миссис Камден сделала ему глазки, он поддался искушению. В маленькой каюте было душно и жарко. Мэри Лоу была слишком взволнована, чтобы заснуть. Она зажгла лампу и принялась складывать в чемодан вещи Чарли. Ему понадобится нижнее белье, несколько рубашек, бритвенные принадлежности. Раньше ей никогда не бросалось в глаза, какой скудный был у него гардероб. Каждый сэкономленный цент он тратил на нее. И при всем при этом, будучи прежде музыкантом, он оставался очень элегантным, любил свою профессию так же, как и она свою. Но если она продолжала петь, то он вынужден был повесить свою трубу на гвоздь и стать капитаном яхты. А ведь это был такой тяжких хлеб. Как плохо, что она раньше ни разу серьезно не задумывалась над этим. Мэри Лоу положила к вещам Чарли их совместно скопленные сбережения. Завтра она передаст ему все это вместе с полутора тысячами долларов, полученными от Бена, и спросит, какого бы он хотел иметь адвоката. Если же этих денег не хватит, она попытается раздобыть еще где-нибудь, чего бы ей это ни стоило. Заодно Мэри Лоу решила заняться и разборкой вещей на яхте, тогда уже завтра Бен сможет войти во владение судном. А она, пока не найдет нового пристанища, сможет хранить свой скарб в одной из задних комнат Гарри или на складе мистера Мэрфи. Мэри Лоу взяла картонную коробку, которую на днях принесла из аптеки, и начала складывать в нее кухонную утварь. Ее было немного: пара кастрюль и сковородок, кофейник, четыре тарелки, шесть чашек и шесть блюдец. Когда же все было уложено, она посмотрела на маленькую полочку над плитой и все распаковала. ' Да, блюдец было шесть, но чашек только пять. Одной чашки не хватало. Мэри взяла фонарь и вышла на кокпит. У Чарли была привычка оставлять чашки и блюдца где придется. Потом она обычно обнаруживала их где-нибудь на палубе. Но на этот раз, тщательно обыскав все, чашки не нашла. Что это он говорил сегодня утром, когда вернулся домой?.. Мэри села, закрыла глаза и попыталась вспомнить их недавний разговор… «Я как раз вернулся с ловли наживки, — говорил Чарли, — закрепил «Салли» и сварил себе кофе… И тут внезапно она появилась на пирсе и спросила меня, не смогу ли я отвести «Морскую птицу» в Балтимор и сколько за это запрошу». «Кто, миссис Камден», — поинтересовалась Мэри Лоу. «Да. Я ответил ей, что должен подумать, а потом она спросила меня, не угощу ли я ее чашечкой кофе: Она поднялась на борт, и я принес для нее еще одну чашку. Мы сидели на кокпите, пили кофе, и это последнее, что я помню…» } История была просто фантастической. А может, нет? С другой стороны, зачем Чарли выдумал такую-идиотскую отговорку? И потом она знала, что он никогда не лгал. Мэри стало совсем нехорошо при мысли, как подло она себя вела. Чарли любил ее, а у нее не нашлось для него ни единого теплого слова. А после опознания трупа она просто взяла и ушла, нисколько не заботясь о его состоянии, стыдясь людей и позволив встать между ними оскорбленной гордости. Причем, и это было главным, все это время она знала, что сделает для него все, что в ее силах. Но он-то этого не знал! И вот теперь он в тюрьме и наверняка думает, что у него не осталось ни одного друга на всем белом свете. Мэри вытерла глаза, высморкалась и уставилась неподвижным взглядом вниз, на темную воду, плескавшуюся вокруг. Если бы она была умнее!.. Может быть, кто-нибудь подсыпал ему что-то в кофе?.. И ему и ей? И одурманил и Чарли, и миссис Камден? Мистер Камден и Феррис вполне способны на такое. Она знала такой, тип людей, которые много о себе воображают и действуют, не считаясь ни с какими обстоятельствами. Шесть ночей в неделю она вынуждена была сталкиваться с такими людьми в Ю1убе. В большинстве своем это были молодые ребята, и были в связи они с пожилыми богатыми дамами, а иногда даже те выходили за них замуж. Мистер Камден, это она заметила, не принял близко к сердцу смерть своей жены. Смерть любимой собаки и та огорчила бы его, наверное, больше. А как он высказался насчет золотого кольца?! Без всякого стыда, стоя над трупом… Гавань по ночам не освещалась. Когда Мэри вчера вечером вернулась из клуба, Чарли и миссис Камден, возможно, только что ушли отсюда. И если кто-то хотел отделаться от кофейной чашки, как'от улики, если не оставалось времени ее помыть как следует, то достаточно было просто выкинуть ее за борт. Мэри решительно скинула халат, перелезла через поручни яхты и спустилась в воду. Вода оказалась холодной, но течение было несильным. И/здесь было не очень глубоко. Она тщательно ощупывала дно вокруг яхты, но ничего не находила. Так опускалась в воду еще несколько раз, не прекращая поисков. Дно было очень чистым и прозрачным. Приливы и отливы хорошо поработали, добротно вычистив его. Во время шестой попытки ей в руки попался какой-то круглый предмет. Она захватила его с собой наверх. Луна скрылась за облаками, и Мэри видела этот предмет очень смутно, не поняв поначалу, что это такое. Откинув со лба слипшиеся волосы, посмотрела на него, когда вышла луна, и сразу поняла': это была чашка. Находка доказывала, что рассказ Чарли соответствовал истине: он с миссис Камден пил кофе на кокпите «Салли», и некто неизвестный выбросил чашку, из которой пил Чарли, в воду. Мэри Лоу поплыла к яхте. Спускового каната нигде не было видно, а палуба для нее оказалась слишком высокой. Она поплыла к берегу, вышла на песок и побежала к пирсу, надеясь, что никого не встретит на пути — ее наряд не для посторонних глаз — трусики и бюстгальтер, плотно прилипшие к телу. В каюте она поставила чашку на стол и, пока сушилась, внимательно рассматривала ее. Это оказалась недостающая чашка из их сервиза. Она сразу узнала ее. Мэри стала протирать волосы и неожиданно заплакала. И никак не могла успокоиться. Чарли ее не обманул. Каждое его слово было правдой. Внезапно слезы высохли, и она, не мигая, уставилась взглядом прямо перед собой. Ее осенило: кто-то посчитал их парочкой беспомощных простаков! Подумаешь мол: она певичка из «Бич-клуба», а Чарли рабочий на яхте… Да, кто-то задумал сделать их козлами отпу-’ щения!.. Мэри причесалась, привела себя в порядок и надела лучшее из своих платьев. Ни в коем случае нельзя. ждать до завтра! Она сейчас же пойдет к шерифу Уайту, покажет ему чашку и скажет, как она ее нашла. Если шериф ей не поверит и не поможет, она пойдет к прокурору. А если и тот не захочет ее выслушать, она сядет в автобус и поедет в Таллахасси, добьется разговора с генеральным прокурором. Чашка пролежала в воде двадцать четыре часа. Но, может, в лаборатории на ней все же обнаружат следы какого-нибудь наркотика? Мэри Лоу осторожно завернула чашку в полотенце и положила ее в чемодан, К собранным вещам Чарли. Недолго думая, взяла и деньги, полученные от Бена, и положила под рубашку Чарли. В бухте постепенно гасли огни. Владельцы вилл, — жители маленьких бунгало и люди в кемпингах укладывались спать. Только бары и «Бич-клуб» были еще ярко освещены. Там ночная жизнь только начиналась. Она взглянула на часы: было поздцо, гораздо позднее, чем она думала. Из бара Гарри она вызовет такси. Вода начинала закипать вокруг маленьких столбиков, покрытых креозолом, значит, уже начинался отлив, и вода уходила назад, в залив. Мэри Лоу надела на мокрые волосы белую вязаную шапочку и в последний раз окинула взглядом каюту. Кажется, ничего не забыто из того, что может понадобиться Чарли. Да, у Гарри надо еще купить ему сигарет… Она провела рукой по лицу. Хватит слез! Нужно бороться, а не распускаться, как кисейная барышня. Чисто машинально она заперла дверь каюты. Так поступали все владельцы яхт. И совсем не потому, что могли что-то украсть, а потому что туристы прихватывали все, что плохо лежит, в качестве сувениров. Шип однажды застал одного из таких любителей за тем, что он вывинчивал компас в рубке. С чемоданом в руке она спустилась по сходням и дошла уже почти до широкой дороги, опоясывающей бухту, когда ей вдруг показалось, что за ней кто-то идет: кто-то, видимо, прятался за одним их фонарных столбов. Она поставила чемодан на землю и негромко спросила: — Есть здесь кто-нибудь? В ответ донесся только шум воды и поскрипывание канатов, которые держали у пирсов яхты. «Мне это просто почудилось, — подумала Мэри Лоу. — Во всем виноваты нервы». Было совсем не удивительно, что нервы ее были напряжены до предела. Пока дождется такси, выпьет-ка она у Гарри коктейля с ромом. Мэри подняла чемодан и пошла дальше. Когда поравнялась со столбом, из-за него вдруг неожиданно высунулась белая рука, и почти одновременно кусок свинцовой трубы опустился Мэри на голову. Нападение было таким неожиданным, что она не успела даже закричать. Не выпуская чемодана из рук, она опустилась на колени, и тут же на нее обрушился второй удар. Миллионы звездочек засверкали перед ее глазами, они росли, увеличивались в размерах, становились все ярче, пока все небо не засверкало ослепительным светом. Потом все потонуло во мгле. Вокруг нес разлились черная ночь и тишина. Глава 7 Было темно и холодно. Мэри Лоу чувствовала себя смертельно усталой. Хорошо, нырну в последний раз, решила она, и на этом остановлюсь. С вытянутыми руками опускалась все глубже и глубже. Ее руки шевелились, но дна не доставали. А потом давление воды стало таким сильным, что она испугалась, что у нее лопнет что-то в груди. Она открыла глаза и увидела перед собой черную стену. И внезапно поняла все: она не ныряла за чашкой, она тонула. Собрав последние силы, оттолкнулась, чтобы подняться наверх. Легкие, казалось, вот-вот не выдержат, лопнут. Ей нужен был воздух, воздух, воздух!.. С неимоверными усилиями она вынырнула на поверхность, глубоко вздохнула и осмотрелась. Неподалеку темнел силуэт ‘моста через пролив. Она была не в акватории гавани, и чашку она уже давно нашла. Кто-то напал на нее и сбросил с пирса в воду. Постепенно в голове начало проясняться. Она отвела мокрые волосы с глаз и лба. Нет, ее сбросили в воду не с пирса. Отлив не смог бы отнести ее так далеко. Ее вывезлична лодке и уже потом бросили в воду. Счастье, что луны все еще не было видно. Она продержалась какое- то время на поверхности, надеясь, что тот, кто сбросил ее в воду, не видел, что она вынырнула. В затылке ныла тупая боль. Платье прилипало к ногам и мешало плыть. Откуда-то до слуха донесся слабый шум весел. Течение подхватило ее и потащило под мост. Мэри легла на спину и позволила ему гнать себя вперед. Надо было отдышаться и отдохнуть. В голову пришло страшное сравнение: видимо, она повторяла тот же путь, который проделал совсем недавно труп миссис Камден. Отдохнув, Мэри Лоу сбросила пояс, скинула туфельки и, наконец, освободилась от платья. Теперь можно двигаться свободно. Вскоре ее вынесло на мелководье, и она медленно побрела к берегу. Не оставляли мысли о том, кто же на нее, в конце концов, напал. Но, очевидно, это все равно. Разгадывать подобные загадки было задачей шерифа Уайта. Но одно ей стало совершенно ясно: Элен Камден убил не Чарли. Ее убил кто-то другой. Другой, который не остановился и перед попыткой второго убийства, чтобы не всплыли обстоятельства первого4. Мэри добралась до берега и упала на песок, дрожа от усталости. Песок был еще теплым, и ночной ветерок холодил обнаженное тело. Отдохнув немного, она поднялась и пошла вдоль берега, массируя на ходу руки и плечи, чтобы согреться. Она боялась, на «Салли» возвращаться было страшно. Но необходимо переодеться: в таком виде невозможно показаться в городе. На склоне невысокой горы стояли бунгало, которые сдавались туристам. Почти во всех домиках жили люди, и на веревках перед ними сушились самые различные вещи. Мэри Лоу высмотрела себе купальный костюм, подошедший ей как раз впору. Надела и почти сухой халатик. Завтра она вернет все это хозяевам. А сейчас первым делом надо потревожить шерифа и рассказать ему все, что с ней приключилось. Пальметто-Сити спал. Освещены были только вокзал, бензоколонка на Четвертой улице, несколько закусочных и вестибюли отелей. Скамейки на бульварах опустели. Движение замерло, как это всегда происходит к ночи, если не считать патрульных и уборочных машин. В задней комнате полицейского управления, которая была в распоряжении служащих, шериф Уайт раскуривал новую сигару. Голос у него стал хриплым, а лицо — серым от усталости. — О’кей, Чарли, как хочешь. Но если ты останешься при своей версии, то ничего нельзя будет сделать. Хотя меня и не оставляет чувство, что во всем этом деле что-то не так. Кто-то хочет нас надуть, считая нас просто идиотами. — Он сердито засопел. — Этот скользкий, как угорь, Камден, сожалеющий о смерти своей жены меньше, чем если бы он потерял десятицентовик… — Точно, — согласился Джилмор. — И этому Феррису я тоже не верю. «Называйте меня адвокат Феррис или конселор!» Подумаешь, птица какая! Курам на смех! Прокурор Кели ухмыльнулся. — Но ты его хорошо отбрил, Джон! — Этим янки нельзя позволять делать все, что они захотят! Но самой отвратительной была сцена с кольцом. Как это он сказал: «Вам, видимо, придется его вырезать. Оно стоит восемнадцать тысяч долларов». Это явилось верхом всего. Дальше уж просто некуда! — Да. — Кели улыбнулся еще шире. — Ты ведь видел труп, Джон. С чего бы это он на ней женился, если не из-за денег? — Он посмотрел на свои часы и вЗял со стола шляпу. — С меня хватит. Скоро пять. Делайте, что хотите, а я отправляюсь домой. Сейчас мы все равно больше уже ничего не сможем сделать. Уайт кивнул. — Завтра утром я сразу напишу обвинительное заключение. — Кели нахлобучил на голову шляпу. — Когда ты увезешь его, Боб? — Вот вздремну немного… — Уайт потягивал сигару и смотрел сквозь дым на Эймса. — Последний шанс, Чарли! После того как я сдам тебя в областную тюрьму; будет уже поздно. Ты уверен, что миссис Камден не упоминала о своем муже? Эймс кашлянул', потому что у него совершенно пересохли рот и горло. — Она только сказала, что он прилетит на следующей неделе, а поскольку они оба созрели для отпуска, то с удовольствием отправились бы обратно в Балтимор на яхте. Но я ведь уже говорил вам об этом несколько раз, шериф. — А потом она попросила у тебя чашечку кофе, и ты пригласил ее на борт «Салли»? — Да, сэр. — Кто варил кофе? Ты или миссис Камден? — Он был уже готов. Я поставил его варить сразу после того, как закрепил «Салли».