— Пока нет. — Тайер вытянул ноги. — Но кто бы ни провернул это дело — он смелый человек. Поскольку убийство случилось в праздник и банк был закрыт, мы не знаем времени, когда произошел налет. И до сих пор не нашли ни одной пары глаз, которая заметала бы чужака в нашем городе. — Он пожал плечами. — Ведь большинство жителей находилось на поляне в лесу. — Может быть, это был кто-нибудь из местных? — Мы тоже начинаем подумывать об этом. — Тайер принял из рук Эмили рюмку. — Большое спасибо! — Он залпом выпил ее до дна. — А теперь, если ты не возражаешь, едем в клуб. — Ты там с кем-нибудь встречаешься? — спросила она. •— Нет. Но я голоден. — Он проводил ее к машине, усадил и спросил: — Ну а как ты провела день? Эмили поправила складки вечернего платья. — Так себе… Только когда ехала к больнице, проколола шину. — Как это тебе удалось? * — Наскочила на грабли. Работающий там заключенный оставил их на дороге, зубьями кверху. — Они заменили тебе колесо? х — Да. Светловолосый такой парень по имени Моран. — Это на него похоже, — сухо заметил Тайер. Ты его знаешь? — Я его и отправил за решетку. Ему еще повезло, что он отделался статьей, по которой полагается от десяти до двадцати лет. Мог бы спокойненько сесть и пожизненно. — А что он натворил? — Убил человека во время игры в покер. Приблизительно полгода назад. Ты тогда была в Нью-Йорке. Внезапно Эмили поймала себя на мысли, что ей хочется защитить Морана. — А разве это такое уж тяжкое преступление, если… убить человека во время игры в покер? — Разумеется. Особенно когда ты, вдобавок ко всему, еще и грабишь игорный дом с оружием в руках! С точки зрения закона ему полагался бы электрический стул. — За ним что, и до этого водились какие-то грехи? — Угу. И немало. Подделка чеков, грабежи, разбой, изнасилование… — Вот уж ни за что не поверила бы! — Можем проехать мимо суда, я покажу тебе его досье. Убедишься сама. — И это в его-то возрасте? — Часто именно молодые и совершают тяжкие преступления. А Моран вошел в конфликт с законом, еще сидя на школьной скамье. Эмили и тут попыталась найти смягчающие обстоятельства. — Наверное, рос в неблагополучной семье? — Наоборот. Он из добропорядочной семьи. Из Чарлстона. — Что-то не похоже. — Вот именно. Но он скользкий, как угорь, и острый, как лезвие бритвы, — задумчиво произнес Тайер. — Кроме того, нужно отдать должное, красив. Редкой красоты паренк. На суде среди присяжных были две женщины. И я, честно признаться, не совсем понял, они стремились его засудить или предпочли бы дать номера своих телефонов. Эмили почувствовала, что у нее разболелась голова. Хотелось, конечно, надеяться, что после ужина боль пройдет… Не может быть, чтобы она так ошиблась в Моране. Несмотря на его циничные замечания, он показался ей скромным симпатичным парнем. В баре «Кантри-клуба» оба сразу увидели немало знакомых лиц. Только обычное в таких случаях веселое настроение на этот раз как рукой сняло: все любили Гарри Миллера и жалели его вдову. Эмили пыталась поднять настроение тремя коктейлями подряд, но они лишь усилили депрессию и ощущение бессмысленности присутствия в этом месте. Ей пришло в голову фантастическое сравнение, будто она,* Хи и другие элегантные мужчины и женщины были всего лишь муравьями, бесцельно ползавшими по теннисному мячу. И все время по кругу. Ужин был вкусный, но у нее пропал аппетит. Когда кельнер принес коньяк, она подняла глаза от рюмки и поймала пристальный взгляд Хи: он наблюдал за ней. — Устала? — Да, неважно себя чувствую, — призналась Эмили. Она с удовольствием добавила бы, что ей хочется остаться одной, но не хотела показаться невежливой. — Может, отвезти тебя домой? — Была бы тебе благодарна. В конце концов, я уже не раз видела этот фейерверк. z Назад ехали молча. Вечер был теплым и душным. В большом доме на набережной ни огонька. Обычно празднества в День Независимости заканчивались далеко за полночь, и Бен с Бесси, не рассчитывавшие на раннее возвращение Эмили, отправились на какое-то религиозное собрание. Странно, но теперь, уже дома, Эмили расхотелось оставаться одной. — Зайди ко мне, Хи, — попросила она. Тайер молча последовал за ней по тропинке к веранде, и устроился в качалке. — Что с тобой, дорогая? — Сама не знаю, — призналась Эмили. — Просто возбуждена… А в голове настоящий ералаш. — Это имеет какое-то отношение к нам? — Да. — Что-нибудь положительное или отрицательное? — Думаю, положительное. Тайер привлек ее к себе на колени, и они поцеловались. Вокруг жужжали какие-то насекомые. Эмили взяла его лицо в свои руки, ей понравилось, как он прижал свои губы к ее губам. Нравился запах мужчины, она любила его сильные руки. Может быть, когда они поженятся и она постарается быть ему хорошей женой, в ней разгорится страсть, принеся с собой столь желанное упоение. — Если хочешь, мы можем подняться наверх, — прошептала она. — Бен и Бесси вернутся нескоро. — Нет, — прошептал Тайер ухе губ. — Почему? — Мы и так слишком часто бывали наверху. — Он взял ее за плечи. — О, Боже мой, Эмили! Неужели ты до сих пор не понимаешь? Я люблю тебя и хочу жениться на тебе. Хочу, чтобы у нас были дети. Эмили прижалась к нему. А почему бы и нет? Если она выйдет замуж за Хи и у них появятся дети, ее уже не будет мучить одиночество. Есть шанс, все остальное придет само собой. — Хорошо, — робко согласилась она. Он прижал ее к себе еще крепче. — Хорошо? Значит, ты согласна? — Да, согласна. И мы поженимся, Хи. Скоро-скоро. Завтра утром. Как только сможем получить брачную лицензию. — Наконец-то! — только и был в состоянии прошептать Тайер. И он тут же начал осторожно расстегивать ее юбку. Эмили удивленно посмотрела на него. — Я думала, ты не хочешь идти наверх. — Действительно, не хочу, — лаконично ответил он и мягко вдавил ее плечи в подушку голливудской качалки. — Я хочу зачать нашего первого ребенка прямо здесь! Насмешливое удивление Эмили сразу улетучилось. — Но, Хи… — Кто нам мешает? Эмили задумалась, но ей ничего не пришло в голову, чтобы ответить ему. — Никто, — призналась она и, внезапно рассмеявшись, обвила его шею руками. Наконец-то он повел себя не как джентльмен! В этот миг завыла полицейская сирена, мелькнул свет прожекторов и красного фонаря. Все это на большой скорости приближалось к воротам ее дома. Эмили сразу заколотила руками по груди Тайера. — Ради Бога, пусти! Сюда едут!