Иган вытер руки тряпкой. — Если там находится то, что я думаю, вам дали верный совет, мистер Тайер. Я… — Он замолчал, поскольку Харрис уже обслужил своего клиента и быстро возвращался к ним. — Что случилось? — Это вы нам объясните, Сэм, что находится в этом пакете. — Откуда мне знать? Я его никогда не видел! — раздраженно ответил Харрис. Тайер кивнул Игану: — Разверните! Пакет был перевязан толстой бечевкой. Иган, присев на корточки, перерезал перочинным ножом бечевку и развернул оберточную бумагу. Перед ними оказалась пачка новеньких стодолларовых банкнот, скрепленных лентой, на которой было написано: «Первый национальный банк. Хевитт. Пять тысяч долларов». — Не может быть! — сдавленным голосом выкрикнул Харрис. А в это время агент ФБР аккуратно выложил пачку банкнот на чистый носовой платок и поднялся с пола. — О’кей! А теперь выкладывайте все, что знаете, Харрис! — холодно сказал он. — Где остальные деньги? — Откуда мне знать? — испуганно пролепетал хозяин бензоколонки. — Поверьте, мистер Иган, я не грабил банка! И не убивал Гарри Миллера! Ведь он был моим другом! — Как же в таком случае у вас оказались эти деньги? — Понятия не имею!.. Честное слово! — Не спускайте с него глаз! — скомандовал Тайер одному из помощников шерифа, потом прошел внутрь бензоколонки и снял трубку телефона. Вернувшись, сообщил: — Шериф с подкреплением едет сюда и будет через несколько минут. И тогда мы основательно обыщем ваше логово. Если же ничего не найдем, обыщем дом. У Харриса был такой вид, будто он вот-вот расплачется. — Нет, нет! Вы не можете так поступить! Я не знаю, как попали сюда эти деньги! И я не убивал Гарри Миллера! Он был моим другом! — без конца повторял он одно и то же. Шериф и несколько полицейских прибыли менее чем через десять минут. Чуть больше понадобилось для того, чтобы слух о найденных деньгах, словно огонь на пожаре, распространился по городу. Вскоре у бензоколонки собралась толпа возмущённых-горожан, застопорив движение на перекрестке. Шерифу даже пришлось отрядить пару полицейских, чтобы ликвидировать пробку и организовать движение в объезд. Эмили вернулась в машину Тайера и оттуда вела наблюдение за происходящим. Теперь ей было совсем не жаль мистера Харриса: нельзя жа- ' леть человека, который решился убить своего друга из-за денег. Если бы она только могла сказать Тайеру всю правду! Ведь теперь совершенно ясно, что Дэн не преступник. Его оговорили понапрасну. А кроме всего прочего, у него светлая голова. Не имея практически нйкаких фактов, запертый в двух комнатах, он своим умом дошел до того, чего не смогла решить вся полиция, прокуратура и ФБР. Если он начнет новую жизнь, ему все должно удаваться — все, что он ни предпримет. И она уж позаботится о том, чтобы он получил этот шанс. В час восемнадцать минут один из чиновников обнаружил еще пятьсот долларов, ловко спрятанных в одну из покрышек. Больше на бензоколонке ничего не нашли, но двадцать, минут спустя, воодушевленный первыми находками, один из агентов опрокинул бочонок с машинным маслом, и, когда масло вытекло, на дне обнаружил пистолет 38-го калибра. Шериф и Иган присели перед оружием на колени. — Что вы на это скажете? — только и спросил Иган. Тайер вынул из кармана, карандаш и, сунув его в ствол, поднял пистолет. — Могу сказать, что нам крупно повезло. Это — самая ценная находка! Разумеется, масло не позволит нам определить отпечатки пальцев, но специалисты по баллистике скажут все, что нужно.. Новость о том, что нашли еще и орудие убийства, тоже распространилась очень быстро, и настроение любопытной толпы довольно резко изменилось. Теперь она была воистину взбешена. Все в городе знали Гарри филлера, все его любили. И поэтому некоторые женщины даже стали угрожать Харрису расправой. А другие бросились к дому вдовы Миллера, чтобы поскорее сообщить ей о поимке убийцы ее мужа. Мужчины были попрактичнее и уже поговаривали о линчевании. Шерифу пришлось пригласить пожарную команду и объявить, что немедленно разгонит всех собравшихся водой из брандспойтов. Эмили в этот момент почувствовала нечто вроде жалости к мистеру Харрису. Его розовощекое лицо покрылось пятнами. И он все продолжал твердить: «Я не грабил банка! Я не грабил. Я не убивал Гарри! Поверьте мне, поверьте…» Еще Эмили заметила, что Хи Тайер вернулся к машине и посмотрел на нее каким-то странным взглядом. — Почему ты так глядишь на меня, Хи? — спросила она. — Да так, появились кое-какие мысли, — ответил он тихо. — Мысли? Какие мысли? — Мысли насчет того… хорошо ли я тебя знаю. Глава 10 В бюро прокурора все шло как обычно. Угнетающее дневное солнце и высокая влажность, оставшаяся от ночного ливня, еше более усилили запах гнилости, табачного дыма и отбросов. Постоянно звонили телефоны, входили и выходили помощники шерифа и чиновники из городской полиции. Судья Винсон чинно восседал на том же стуле, что и в ночь массового побега заключенных, и делал обычные саркастические замечания. Шериф сновал между своим бюро и бюро Хи Тайрра. «Машина юстиции», — так называет ее Дэн, подумала Эмили и поморщилась. Сам Харрис по-прежнему упорно отказывался признаться, что ограбил банк и убил Гарри Миллера. Тем не менее все улики свидетельствовали против него. Эксперты по баллистике точно установили, что убийство было произведено именно из найденного у него револьвера. Харрис уверял всех, что произошла какая-то нелепая ошибка. Но шериф Кронкайт распорядился запереть его в камеру и вызвал на допрос миссис Харрис. Эмили искренне жалела эту женщину. Вначале та настолько растерялась, узнав об аресте супруга, что не смогла произнести и слова. Но когда первый шок прошел, она внезапно разрыдалась и стала кричать: «Он не мог этого сделать! Не мог! Сэм никогда не решился бы на такое!» Но нашлись люди, которые думали иначе. В долгие послеполуденные часы масса людей перекочевала от бензоколонки к зданию суда и распоясалась окончательно. Тогда «машина юстиции» приняла решение просить губернатора штата, чтобы он прислал подмогу для наведения порядка. Но Хи Тайер отговорил власти предпринимать подобные меры — он считал, что появление национальной гвардии только усугубит положение. В конце концов пришли к мнению, что с беспорядками управится собственная полиция. Эмили хотелось поскорее вернуться домой к Дэну. Тем не менее она заставила себя принять приглашение Хи поужинать с ним в «Кантри-клубе» — этим она хотела наверняка отвести от себя подозрения, которые вызвала у него своими предположениями о возможном убийце. Ужин прошел в довольно мрачной атмосфере. Оба почти не проявили интереса к еде. Хотя Хи и предложил на какое-то время забыть об ограблении банка, Гарри Миллере и Сэме Харрисе, их разговор постоянно вертелся вокруг этой темы. Кроме того, Эмили интересовали возможности, которые открывались перед нею и Дэном в связи с арестом Харриса. Да, Дэн во многих отношениях был прав: с арестом хозяина бензоколонки полиция уже не могла продолжать вплотную заниматься беглыми каторжниками. Представители закона получили кость, которую могли теперь обгладывать со всех сторон. Они так старались доказать вину Харриса, что совсем забыли о двух еще не пойманных беглецах. Шериф выразил общее мнение: . — Думаю, мы на какое-то время можем забыть о Тейлоре и Моране. Рано или поздно все разно их схватим — вопрос времени. У них нет ни цента за душой, а оба заключенных любили сладкую жизнь — особенно Моран. Он так падок на баб и спиртное, что наверняка где- нибудь скоро даст о себе знать. А наши коллеги узнают его по приметам и вернут нам. Эмили теперь от всего сердца желала одного: чтобы все эти проделки Дэна в прошлом действительно там и остались. Ему ведь теперь не нужна никакая девчонка — она целиком в его распоряжении. А с ее деньгами да еще в чужой стране не появится надобности совершать что-то противозаконное. Она обязательно возьмет с него слово, чтобы это никогда впредь не повторилось. Когда ужин закончился и оба спустились к машине, Хи спросил, не позволит ли она отвезти ее домой. В свете колеблющегося язычка пламени зажигалки Эмили испытующе посмотрела в его лицо — Хи как раз закуривал сигарету. Было видно, что события минувшего дня чрезвычайно его взволновали. А когда мужчины взволнованны, у них, как правило, существует одна отдушина для выхода подобных чувств. Во взгляде Хи на этот раз тоже можно было прочесть все без слов. — Нет, только не сегодня, прошу тебя, Хи, — попросила она. — Я слишком устала. Кроме того, моя машина стоит перед зданием суда. Хи Тайер помог ей сесть в машину. И молчал, пока они добирались до главной улицы. — У тебя все в порядке? — Конечно, почему ты постоянно этим интересуешься? — спросила Эмили. — Ты изменилась в последнее время.' — А ты ведешь себя как ребенок. — Возможно, — ответил Тайер с ноткой печали в голосе, останавливаясь рядом с машиной Эмили. — Ты обещаешь подумать, когда нам назначить день свадьбы? — Да, конечно. Его рука скользнула на ее колено, и Эмили почувствовала, как у нее от этого прикосновения мурашки поползли по спине. С трудом ей удалось подавить вопль. Она резко сказала: — Прошу тебя, не надо! — Почему? — обиженно спросил Тайер. Эмили показала на скверик перед зданием суда, в котором все еше толпился народ. — Нас могут увидеть, — тихо сказала она. — Будь по-твоему. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Хи. Эмили вышла без его помощи из машины и посмотрела, как он, дав задний ход, развернулся и поехал к стоянке. Она провожала его машину взглядом до тех пор, пока вовсе она не исчезла из виду, а потом увидела, как он входил в здание суда. Хи был оскорблен в своих лучших чувствах, и его трудно было корить за это. Он не был глупцом и, судя по всему, должен был подозревать, что между ним и Эмили в последние дни возникло какое-то отчуждение. Ни одна нормальная женщина не позволит сегодня относить себя на руках в спальню, а через пару дней запретить самую невинную нежность. Ни одна, согласившись на брак, не может раздражаться от простого прикосновения к ней. Видимо, в Эмили и в самом деле что-то резко изменилось за эту неделю. Внезапно в ней проснулось то же чувство, что и в прошлую ночь, когда она вошла в комнату Дэна. Теперь, когда она могла спокойно ехать домой, она вдруг почувствовала себя попавшей в западню. Эмили села за руль, но клйча зажигания не вставила. Каким-то образом она должна вывезти Дэна из города. Так почему бы это не сделать сегодня ночью? Она открыла сумочку и вынула оттуда объявление о розыске. Один Бог знает, сколько таких объявлений шериф разослал по стране. И на каждом\из них фото Дэна! Правда, не очень удачное, но тем не менее его фото. И надпись. ' Эмили начала читать ее: «… рост 180 см, вес — около 77 кг, блондин, правильные черты лица, 20 лет. Шрамов и других особых примет не имеет. Предположительно вооружен. При аресте может оказывать сопротивление…» Ни вес, ни рост изменить было невозможно. Как невозможно изменить и цвет глаз. Крошечные усики, которые он отрастил за это время, делали его немного старше. И в его власти было изменить цвет волос.