– Значит, рассвет я встречу на том холме привязанным к столбу, как к позорному? – Да. Я понимаю, тебе это не нравится, но единственное, чем я могу помочь тебе, – дать больше теплых одежд. Ветер в последние дни промозглый. Пока я не призову братьев, они будут стоять рядом и наблюдать, чтобы ты ни в чем не нуждался. – И чтобы я не смог сбежать раньше. – Да, и за этим они тоже будут смотреть. Как только мои братья покинут тебя, чтобы исполнить долг и предстать перед Первыми, никто не станет препятствовать тебе. Ты сможешь начать свое освобождение. Да, думаю, это займет у тебя достаточно времени… Я говорил, что проверял на себе? Даже если ты не будешь торопиться, то справишься быстрее чем за полчаса. Если применишь силу и смекалку, и того быстрее. Ты узришь, что я говорю истину, как бы скор ты ни был. Я верю в это. А пока я бы хотел разделить с тобой мою последнюю трапезу… Палач понимал, что из-за умалишенных культистов ему и впрямь придется провести время на возвышении и, что еще меньше его радовало, связанным. У него не будет возможности спрятаться от ветра и дождя – последние четверо суток погода была отвратительной, и утро знаменательного для культистов дня лишь подтверждало, что ничего путного ожидать не стоит. Еда и горячее вино – лучший способ согреться и дать себе шанс без последствий пережить замысел бастарда Голдрэта, и потому Кайрус не имел ничего против них. После еды Ивтад отправился куда-то в лагерь, а Кайрусу принесли теплые вещи. Одежды мужчине досталось немало, но в ней не было смысла во время дождя. Отказываться от щедрых даров палач не стал и нацепил что мог, до того предела, чтобы это не мешало ему двигаться и не стало бы препятствием для освобождения. После полудня за карающей дланью явились культисты. Больной враг Его Величества принес свой теплый плащ и отдал палачу свои сапоги, утепленные мехом, – некогда это было подарками лорда Голдрэта сыну. Ивтад заявил, что там, куда он собирается отправляться, в этих вещах нет никакой надобности. Палачу они принесут больше радости и пользы, а ведь в этом и есть суть вещей. Карающая длань принял подачку с равнодушием, хотя обувь пришлась ему как раз впору и ногам стало теплее. Провожать Кайруса к его наблюдательному посту собралась целая толпа, жаль, что большая часть присутствующих предпочитала плевать вслед и цедить проклятия. Две женщины вооружились камнями, но стоило лишь одному из булыжников упасть недалеко от пленника, как Ивтад прервал величественное шествие к холму и указал людям на недовольную. Палач услышал крики, но не сумел обернуться и посмотреть, что произошло, ему оставалось лишь догадываться. Тем временем поход продолжился. Медленнее всего мужи и несколько сестер бастарда поднимались по лестнице. Кайрусу это напомнило пять ступеней к эшафоту, те самые, по которым он бодро шагал бессчетное количество раз. Здесь же пришлось делать в несколько раз больше шагов, и оттого неприятное сравнение лишь усилилось. Люди Ивтада и сам бастард провели с Кайрусом почти час. Они завязывали множество узлов, обматывали тело, привязывали веревки от конечностей к столбам. Поначалу палач надеялся, что ему разве что свяжут ноги и руки, дадут нож и уйдут, но такого старания и траты времени он не ожидал. Ему собирались отдать тупой нож, но, чтобы до него добраться, палачу придется распутать множество узлов и выпутаться из части оков. Ивтад вновь повторил – он проверял то, насколько возможно выбраться, на себе и на двух соратниках. Голдрэт был уверен, что так или иначе Кайрус распутается. Даже если ему потребуется чуть больше времени. На всякий случай одного человека Ивтад оставит дежурить под холмом, чтобы тот присмотрел за палачом, пока сумеет, до того как отправится к Первым на поклон. Любезные похитители оставили для карающей длани лошадей, собрали седельные сумки, набив их провизией и одеждой, соорудили шалаш с крышей из звериных шкур и листьев, где положили то, что могло промокнуть от дождя. Прежде чем обездвижить, пленника провели к сооружению и лошадям, указали на каждую вещь, убедились, что мужчина сумеет разобраться, и только после взялись за веревки. Ивтад покинул палача. Первые пару десятков минут, а может, и час, Кайрус мог назвать свое положение терпимым. Пока не заморосил мелкий противный дождь. Но как только культисты начали приводить жертв, слуга Его Величества позабыл обо всех неприятностях. Темнокожие, разукрашенные не стираемыми дождем и временем рисунками дикари и жители Ферстленда, совсем тощие или, напротив, крупные, бородатые старики, грязные женщины – связанных несчастных жертв выводили по нескольку зараз. Их вели к каменным плитам, а когда на постамент не влезало больше людей, пленникам связывали ноги. В какой-то момент палач понадеялся, что на этом и закончится, но Ивтад отдавал команду, и жертв начинали резать. Кайрус видел, что это не было обычным убийством – культисты наносили множество ран, уродовали лица и выдавливали глаза. Они били жертв палками с металлическими шипами и пинали сапогами, некоторые совали в лица связанным факелы. Люди кричали, хрипели и дергались в оковах, они выли и умоляли, они не могли отбиваться и пытались уползти. При свете только заканчивающегося дня палач мог видеть все происходящее слишком отчетливо. Кайрус испытывал чувства, которые, как ему казалось, он давно позабыл, – страх и отвращение. Как только жертвы переставали двигаться, их мучители уходили и отправлялись за следующими и повторяли процесс вновь и вновь. Те, кого повели вторыми, уже понимали, что их ждет, и крики почти не смолкали. Карающая длань всегда справлялся с делом всей своей жизни, он многое успел повидать и совершить, но в этот раз ему хотелось заткнуть уши и отвернуться. Оставалось не так долго до заката, когда стражники покинули палача и присоединились к своим собратьям. Последняя группа жертв заняла места, а на до сих пор не запятнанный помост взошел Ивтад. Бастард Голдрэта держал в руках старый манускрипт, с которого он начал читать что-то вроде заклинания на непонятном языке, должного обеспечить призыв. Знакомые слова прослеживались в его речи, у некоторых, кажущихся понятными, были другие окончания, или они имели иные ударения, но названия Династий, произносимые предводителем Культа, были отчетливо слышны и звучали так же, как и теперь. На последних строках, которые мужчина явно успел запомнить, он отдал письмена помощнику, принял из его рук нож и сделал надрезы на своих ногах и руках. Кайрус не видел, насколько сильными были раны, но бастард продолжал стоять и повторять одни и те же слова. Его народ, в большинстве собравшийся на противоположной от Кайруса стороне, у лагеря, вторил предводителю. Люди продолжали и продолжали говорить, а быть может, Кайрусу это уже казалось после нескольких десятков или сотен повторений. Эхо застряло в его голове. Солнце почти село, кроваво-красное небо с яркими оранжевыми полосами находилось за спиной Ивтада. Палач успел освободить одну руку, но до ножа ему было не дотянуться – приходилось распутываться пока без помощи лезвия, развязывая узелок за узелком. Голоса понемногу начали затихать. Культисты озадаченно переглядывались, и лишь Ивтад упорно твердил заученную речь. Не ожидавший ничего, кроме провала, Кайрус не был разочарован. Более всего он мечтал о том, чтобы поскорее сбежать. Убийцу сына, который должен был вызывать лишь чувство ненависти, он скорее жалел. Отчаяние, слышащееся в голосе, когда сын Голдрэта единственный продолжил твердить одно и то же, вызывало сочувствие. Голос предводителя, оставшегося без поддержки, звучал одиноко и тускло. Палач наконец сумел дотянуться до ножа, но тот и правда оказался слишком тупым. Что с его помощью, что без нее, он мог провозиться еще не менее получаса. Ивтад продолжал болтать охрипшим голосом, а Кайрус исправно рвал веревки, пока вдруг вокруг не начало светлеть. До рассвета было слишком далеко, факелы не могли гореть так ярко, и палач оторвался от своего занятия. Свечение исходило от каменных плит, на которых покоились тела жертв и стоял, уже на коленях, бастард. Оно появилось из ниоткуда и становилось ярче и ярче, пока не стало ослепляющим. Кайрус зажмурился, а когда это не помогло, закрыл лицо освобожденной рукой. Мужчине казалось, что даже через ладонь, через все его тело проходит этот свет. Нож выпал из пальцев, палач не знал, как скрыться от ослепляющей болезненной вспышки, и когда он уже был готов выдавить себе глаза, лишь бы это закончилось, свет отступил. – СМЕРТНЫЕ! Голос, не похожий ни на один человеческий, был подобен раскату грома. Он проникал в самую душу и звучал не только в ушах, но и внутри, вместе с ударами сердца. Он пронизывал собой пространство и был не менее обжигающим и сводящим с ума, чем свет. Кайрус с трудом заставил себя разлепить глаза, он ожидал, что ничего не увидит. Предполагал, что никогда уже не сумеет называться зрячим, а когда разглядел происходящее, то не поверил. В центре между площадками с телами стояло… Существо. Не человек, но и не зверь. Ничто из того, что когда-либо видел палач, ни во сне, ни наяву. Оно было огромным, не меньше двух человеческих ростов, длинным, вытянутым, его лицо чем-то отдаленно могло бы походить на людское, но оно было приплюснутым, с огромными сверкающими глазами без белков и зрачков. Сине-голубая кожа, словно покрытая слизью, светилась, вероятно, именно из-за нее показалось, что наступил ранний рассвет. Существо развело руками с длинными пальцами, между которых отчетливо просматривались перепонки. Лысая голова с каким-то непонятным отростком, напоминающим гребешок петуха, плавно переходящим на спину, медленно поворачивалась, обводя присутствующих взглядом. Страшнее всего палачу стало, когда эта голова сделала почти полный оборот. – МЫ УСЛЫШАЛИ ЗОВ. Существо опустило голову и посмотрело на корчащихся в предсмертных судорогах людей на каменных пластинах. Кровь их и их предшественников стекала по желобам вниз, и постепенно уровень в чаше посредине, рядом с тем местом, где стояло нечто, повышался. – ВЫ НАС ПРИЗЫВАЛИ. ВЫ ПРАВИЛА НАРУШИЛИ ВСЕ. ВЫ ДОЛЖНОГО ОБРЯДА НЕ ВЫПОЛНИЛИ. Я УМИРАЮЩИХ ДЕТЕЙ НАШИХ ВИЖУ, Я ЧУВСТВУЮ ИХ БОЛЬ И СТРАДАНИЯ! Призванное существо плавно провело руками в воздухе, и Кайрус вскрикнул. Его тело пронзила боль, словно это его избивали и резали, он чувствовал, будто жизнь медленно вытекает из него. Ощущал, как его кровь, несмотря на отсутствие ран и его местонахождение, стекает по тем желобам в чашу. Палач не понимал, как это возможно, но видел, как капля по капле то, что удерживает его в этом мире, истончается. Остальные присутствующие культисты, что стояли еще ближе к существу, попадали ниц; стоны и крики вновь застыли в воздухе. Всего через несколько мгновений это прекратилось, а карающая длань не мог отдышаться еще очень долгое время – так ему казалось. – РИТУАЛ ПРИЗЫВА ДОЛЖНО ПРОВОДИТЬ ДИТЯ НАШЕ, ПОТОМОК ПОТОМКОВ НАШИХ. ТОТ, КТО ЧИСТ КРОВЬЮ, В КОМ ЖИВЕТ ДУХ НАШ. А НЕ ЖАЛКИЙ ПОДРАЖАТЕЛЬ-СМЕРТНЫЙ! ОСКОРБЛЕНИЕ ЭТО ДЛЯ НАС. ОСКОРБЛЕНИЕ И БОЛЬ НАША ВИДЕТЬ СТРАДАЮЩИХ И ПАВШИХ ПОТОМКОВ НАШИХ ПОТОМКОВ. БОЛЬ ПРИ ПРИЗЫВЕ НАШЕМ ЕСТЬ ВСЕОБЩЕЕ ОСКОРБЛЕНИЕ! Ивтад, который до появления своего долгожданного Первого был самоуверен и не замолкал, теперь не мог раскрыть рта. Кайрус видел, как он упал на колени, с этого расстояния палачу не удавалось рассмотреть лица, но почему-то он догадывался, что его похититель плачет. – ПРИЗЫВ ВАШ НЕВЕРНЫЙ МЫ УСЛЫШАЛИ. НА ПЕРЕГОВОРЫ ИЗБРАЛИ МЕНЯ, КАК СМЕРТНЫМ БЛАГО ДАЮЩУЮ. КАК БЛАГО ЖЕЛАЮЩУЮ И СМИРЕННУЮ ПОДРУГУ СМЕРТНЫХ. ЕДИНСТВЕННУЮ, СПОСОБНУЮ ВИДЕТЬ И ПОНИМАТЬ ДУШИ ДЕТЕЙ НАШИХ. Кайрус наконец смог взять себя в руки и продолжить разрезать веревки. Нож ему удалось поднять, тот отлетел совсем недалеко, жаль, что не наточился за это время. Впрочем, теперь это было не столь важно. Мужчина был готов перегрызть путы, чтобы освободиться. Существо продолжило говорить, и Кайрус, бросив опасливый взгляд, понял, что оно так и не открыло рта. Сомкнутые губы за все время не отодвинулись друг от друга, а голос продолжал как будто бы звучать изнутри. И он принадлежал тому, кто пребывал в ярости, если его интонации были чем-то схожи с привычными человеческими. – ПРИЗЫВ СПАСЕНИЕМ ДЛЯ ПОТОМКОВ НАШИХ ПОТОМКОВ СТАТЬ ДОЛЖЕН, НО НЕТ БЕДЫ ОПАСНОЙ, НЕ НАВИСЛА ПОГИБЕЛЬ НАД ДЕТЬМИ НАШИМИ. НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ТРЕВОЖИТЬ НАС В МИРЕ НАШЕМ. НЕТ ГОРЯ У ПОТОМКОВ НАШИХ. ОСТАВИЛИ ПОТОМКАМ ПОТОМКОВ НАШИХ МЫ ОБРАЗ ДЛЯ ВЕРЫ, БОГОВ НАВЯЗАЛИ И ОХРАНЯТЬ ОСТАВИЛИ ПРОСВЯЩЕННЫХ. ОХРАНЯТЬ ОТ СИЛ, ЧТО РАНЕЕ НАС ПРИВОДИЛИ К ВОЙНАМ, А ПОСЛЕ И ДЕТЕЙ НАШИХ, ДЕТЕЙ ДЕТЕЙ НАШИХ И ИХ ПОТОМКОВ. И НАЗВАЛИ ТРИНАДЦАТЬЮ, ПО ЧИСЛУ НАШЕМУ, НО ВЫ, ГЛУПЫЕ ДЕТИ НАШИ, САМИ СДЕЛАЛИ ВЫБОР СВОЙ. УНИЧТОЖИЛИ ЗАЩИТУ СВОЮ, ПРОБУДИЛИ ТО, ЧЕГО НЕ СЛЕДОВАЛО БУДИТЬ, ЧТО СДЕРЖИВАТЬ НЕ В СИЛАХ. А НЫНЕ И ДО ПРИЗЫВА ПРОТЯНУЛИ РУКИ СВОИ. БЕДЫ НАД ПОТОМКАМИ НАШИХ ПОТОМКОВ НЕ НАВИСЛО, ОШИБКИ НАВИСЛИ. ОШИБКИ НЕ НАШИ, ОШИБКИ ДУШ И ТЕЛ. ОШИБКИ ПОДОБНЫЕ ИСПРАВЛЯТЬ ПРИЗЫВОМ НЕ НАДОБНО! Существо опустило голову, увидело чашу с кровью и подняло ее, зажав между трех длинных пальцев и отломав от остальной конструкции так легко, словно вместо того, чтобы быть вмурованным в камень, сосуд просто стоял на песке. Кайрус понял, что немного ошибся с размерами явившегося, или, если судить по словам, явившейся. – КАК ДУМАТЬ ПОСМЕЛИ, ЧТО ПРИЗЫВ ДОЛЖЕН ДЕТЯМ НАШИМ, ПОТОМКАМ НАШИХ ПОТОМКОВ БОЛЬ ПРИНОСИТЬ? СМЕРТНЫЕ, ВЫ СЛУГАМИ И ДРУЗЬЯМИ ДЕТЯМ НАШИМ ДОЛЖНЫ БЫТЬ, ИБО БЛИЖЕ ОНИ К ВАМ, ЧЕМ К НАМ, НО И НАШ ДУХ В НИХ ЖИВ. ДОЛЖНЫ БЫТЬ ИМ ДРУЗЬЯМИ, НО НЕ ХОЗЯЕВАМИ! Кайрус ожидал чего угодно, но только не того, что существо окутает в большую сферу из огня чашу с кровью и швырнет ее в сторону лагеря и холма, где толпилась подавляющая часть культистов. Многие из них, особенно дети и занятые делами женщины, наверное, ничего не успели понять. На месте лачуг образовалось углубление, которое начало быстро наполняться потоками воды, синими и красными, не перемешивающимися между собой. – ПОТОМКИ ПОТОМКОВ НАШИХ И ИХ ПОТОМКИ, МЫ ВОЗВРАЩАЕМ ВАМ КРОВЬ ВАШУ! ВСЮ, ДО ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ, ЧТО ПРОЛИЛАСЬ ИЗ-ЗА СМЕРТНЫХ, МЕСТО СВОЕ ЗАБЫВШИХ. МЕРТВЫЕ ОСТАНУТСЯ ТАКОВЫМИ ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ ДРУГА НАШЕГО КОРОЛЯ ПРОКЛЯТОГО И В ПАМЯТИ НАШЕЙ. ЖИВЫЕ ЖЕ ПОЛУЧАТ БЛАГО НАШЕ. В этот раз высокое лысоголовое создание, которое говорило про себя как про женщину, открыло рот, продемонстрировав страшные зубы, и подуло на тех, кто лежал на плитах. И раненые, те, кто еще шевелился, и те, кто уже был близок к смерти или умер и потому не двигался, поднялись, словно они состояли из воздуха, над плитами и опустились на небольшой холм за ними. Некоторые начали уже шевелиться и даже понемногу подниматься на руках. Опутывающие их веревки превратились в воду и стекли вниз, к плитам и стоящему на коленях Ивтаду. – СМЕРТНЫЕ, ПОСМЕВШИЕ ПРИЗЫВ СОВЕРШАТЬ, ПОПЛАТИЛИСЬ ЗА ДЕЯНИЕ СВОЕ. ПОТОМКИ НАШИХ ПОТОМКОВ, НЕ СПОСОБНЫЕ ТАИНСТВО УКРЫВАТЬ И ВЕРИТЬ В НАДОБНОЕ, ОТНЫНЕ БЕЗ ПОМОЩИ НАШЕЙ ПРЕБЫВАТЬ БУДУТ. ДО ТЕХ ПОР ПОКА ДОСТОЙНЫЕ ОБЩЕСТВА НАШЕГО МИРУ НЕ ЯВЯТСЯ! Здоровенная нога с еще более длинными пальцами и внушительными перепонками поднялась и с грохотом опустилась на землю вновь. Каким-то необъяснимым образом этот удар призвал подземные ключи, и вся площадь для призыва начала наполняться водой, да так быстро, что палач невольно подумал, не затопит ли существо весь Ферстленд. Мужчина упустил из виду Ивтада и не мог понять, куда тот пропал. Остальные культисты, пережившие гнев Первой, бросились врассыпную, видимо, осознав, что то, что они так хотели вернуть в мир, совершенно не желает возвращаться, да еще и злится на призывателей. Кайрус уже сумел освободить одну ногу и почти освободил вторую, когда вновь поднял взгляд. Лысоголовое существо повернулось в его сторону, в какой-то момент ему даже показалось, что они встретились взглядами. Вновь сверкнула вспышка, земля затряслась так сильно, что Кайрус увидел, как холм, на котором он был, начинает осыпаться целыми кусками. Голова грозилась лопнуть, он слышал, как стучит сердце, приготовился умирать, но все прекратилось вмиг. Синекожее существо исчезло. Прозрачная вода, которая немного светилась, затапливала долину, где ранее располагалось место для проведения ритуала, а в образовавшемся котловане, бывшем некогда значительной частью лагеря, скорее предназначенной для гостей, синяя вода и красная вода, от которых исходило такое же свечение, нашли некоторый компромисс и разделили вместилище поровну. Несмотря на то что это казалось невозможным, жидкости не затапливали все вокруг и не смешивались, соприкасаясь, а вели себя так, будто их наливали в невидимые сосуды. Повсюду начали всплывать тела тех, кто разозлил призванного Первого и поплатился за это всем, что имел. Кайрус срезал последнюю веревку, которая тянулась к соседнему вкопанному столбу. Ивтад был прав и верно рассчитал, палач успел выпутаться как раз к тому моменту, как ритуал полностью завершился. Бастард Голдрэта был прав не только в этом, и от запоздавшего осознания происходящего ноги палача подкосились. Первые существовали… Приложение Ферстленд Ферстленд – окруженный морем материк, жители которого в течение долгого времени не знали о существовании иных земель, за исключением островов, расположенных в нескольких часах, а позже и дне-полутора плавания от берегов большой земли. Издревле власть на материке принадлежала Великим Династиям, одна из которых сумела захватить власть около шести столетий назад. На исходе Эпохи Раздоров Старскаи стали считаться королевским родом, их власть неоднократно оспаривалась, но всякий раз недовольные терпели поражение. Феодально-вассальный строй общества, взявший начало задолго до появления единого короля, окончательно сформировался в начале Эпохи Королей. История Ферстленда самими жителями делится на четыре эпохи: – Эпоха Королей – длится поныне и насчитывает почти 6 веков (третий том начинается с 573 года э. к.). О данном временном промежутке собрано немало знаний и сведений. Многие летописи раннего периода Эпохи Королей сохранились в первозданном виде или же были переписаны. В последние десятилетия развитие получили науки, это в свою очередь привело к повышению уровня медицины и увеличению продолжительности жизни, а также открытию Новых Земель, завоевание которых все еще продолжается. – Эпоха Раздора, или Эпоха Альянсов, – предшествовала Эпохе Королей и ознаменовалась самыми кровопролитными, жестокими и продолжительными войнами за власть. Исторический период длился около семи веков, точных данных о его начале не сохранилось. Большая часть сведений дошла в обрывочном виде: немногочисленные летописи, свидетельства о подписании союзов, редкие найденные договоры и письма позволяют составить лишь неполное представление об этом времени. К сожалению, часть информации передавалась устно и за прошедшие века успела претерпеть значительные изменения. Однако известно, что именно в Эпоху Раздора произошло наибольшее развитие и укрепление феодально-вассального строя, а очертания границ Династий более или менее приблизились к современным. Известно, что в первой половине Эпохи Раздора еще была сильна вера в Первых, однако с каждым последующим поколением она ослабевала, зато, наоборот, возрастала вера в Тринадцать Богов. Постепенно появлялись алтари, строились первые Храмы, начала формироваться иерархия священнослужителей. Значимость и важность Богов заключались также в том, что единая вера помогала Династиям создавать союзы и объединяться. Считается, что в конце первой половины Эпохи Раздора произошли пять Великих Сражений (некоторые уверены, что их было больше), которые оставили значимые следы на землях королевства – Ров Красных Копий, Мертвые Холмы, Стеклянную Равнину, Долину Тысячи Стрел и Дождливую Низину. – Эпоха Первых – практически не изученное время. Большая часть мудрецов склонна считать, что дошедшая информация о ней – в лучшем случае миф, имеющий хорошо если десятую долю правды, а в большинстве своем – попросту сказки. Однако если верить легендам, то эпоха длилась примерно столько же, сколько и Эпоха Раздора, при этом вся власть принадлежала Первым – прародителям Великих Династий, существам, обладавшим божественной силой, магическими дарами и неутолимой жаждой власти. Служители Храмов недавно начали ратовать за переименование Эпохи Первых в Эпоху Зарождения, чтобы исключить постоянные упоминания о мифических существах, мешающие людям верить в Богов. Также священнослужители называют этот период временем, когда зарождались Великие Династии и Ветви. – Эпоха Тумана, Мрачные Времена, или Неизведанные Времена, – время, в которое зародилась жизнь, появились люди, звери, материки, острова, и все вышеперечисленное начало двигаться к нынешнему положению. Священнослужители и ярые верующие отвергают существование данной эпохи, считая, что Боги создали людей в Эпоху Зарождения сразу такими, какие они есть, и избрали лучших из своих творений родоначальниками Династий. Иные же верят, что в Эпоху Тумана в мире появились Первые. Были они созданы Богами, получились от их браков с людьми или вышли из наделенных силой смертных – не знает никто. Неизвестно, сколько длилась Эпоха Тумана и была ли она в принципе, так как не было найдено никаких записей, картин или хотя бы легенд, повествующих о ней.