Старейшине и в голову не приходило, что это тщательно проработанный план - насколько удалось его согласовать. Основная ударная сила приходилась на Луиса, который уже копался с бумагами в архивах Карста, магистр Шеллен вел вежливые беседы, а Алаис... Шумовая завеса, отвлечение внимания... да что хочешь! Лишь бы маританцы не обращали внимания на то, чем занят Луис. А занят он был важным делом - искал, как выжить. Искал клятву королей, присягу герцогов, права и обязанности, искал, за что можно зацепиться... и находил-таки! *** Берег моря, лунная дорожка на воде, волны шуршат что-то романтическое и ласковое, ветерок теплый и приятный... о чем можно разговаривать в такую ночь? Кому о чем интересно, но идущие вдоль берега мужчина и женщина говорят о важном - о клятвах. - Наши шансы выжить повышаются. - Если клятва действительно допускает двойное толкование. - Мы присягаем королю, понимаешь? Пока короля нет... дословно - так. Ваше величество, моя жизнь, честь и кровь принадлежит вам. - Ты уверена, что кровь - не о детях. Кровь от крови, плоть от плоти? - О детях - тоже. Но тут... королю-то мы принадлежим, но пока короля нет? - Мы же знаем, что есть человек, с королевской кровью? - Даже трое. И что? - Равные права, равные обязательства? - Луис соображал быстро, а уж когда речь шла о его жизни... - Но тогда Эрико, Лусия... - Да, и они тоже. Но стоит ли им об этом говорить - решай сам. Пока они не знают, они свободны. Для Луиса таких вопросов даже не возникало. - Конечно, не стоит. Пока я сам не разберусь с делами рода, их это не коснется. - Думаю, тебе надо навестить родной замок. Как-то утрясти вопрос с нынешними владельцами... - Ты поедешь со мной? - А ты этого хочешь? Луис фыркнул. Вот Алаис, умная женщина, но иногда такая дурочка... - Не хотел бы, не спрашивал бы... Алаис фыркнула, опровергая гипотезу мужчины. - Не забывай, мы, женщины, любим ушами, и нам надо как можно чаще слышать, что мы желанны и необходимы. - А я думал, вы другим местом любите, - рядом с Алаис Луис забывал про все и дурачился, как мальчишка. Получалось неуклюже, но женщина не обижалась. Она и вовсе ни на что не обижалась... - Пошляк! Фи! Луис сгреб хохочущую Алаис в охапку, и закружил по берегу. Как же это, оказывается, здорово, хотя бы на миг забыть обо всем... - Посторонитеся, охальники! И откуда взялась на берегу бабка с корзиной ракушек? Пожилая, крепенькая, как боровичок, с ярко-синими глазами, в длинном платье и кофте сверху... наверное, такие бабки во всех мирах одинаковы. Спина чуть сгорбилась, но руки держат корзину крепко, волосы хоть и поседели, но не поредели, а ноги пока не шаркают, уверенно торя тропинку в песке. Луис послушно посторонился. - Простите, тетушка. И так очаровательно улыбнулся, что девять из десяти женщин тут же упали бы в обморок. Десятая - просто ему на руки. На бабушку тоже подействовало, она улыбнулась в ответ и поставила корзину на песок. - Были и мы молодыми, как сейчас помню... 'Молодые' переглянулись, отчетливо осознавая - сейчас им предстоит выслушать все, что помнит бабушка, и немножко сверху, но дама оказалась не промах. - Есть, куда устриц насыпать? Алаис покачала головой. Луис подумал, и тоже вздохнул. Не прихватили они с собой тару для устриц, никак... - Непредусмотрительная молодежь пошла. Вот мы, в ваши-то годы, - закряхтела бабка, вытаскивая из корзины какой-то здоровущий лист и ловко сворачивая из него кулек, в который щедрой рукой сыпанула ракушки. - Только угости... нож-то хоть есть, горемыки? Нож был. Луис подумал, полез в карман и ругнулся. Кошелек он оставил в комнате, незачем было с собой брать. Впрочем, мужчина не растерялся. - Золота нет, может, так отблагодарить смогу? Шелковый шейный платок стоил уж всяко больше гости ракушек, но не быть же неблагодарным свинтусом на глазах у любимой женщины? Гордость наше все! Бабка обиженно фыркнула. - Вот еще... я от чистого сердца! - Так и я не от грязного, - не растерялся Луис. - Пусть у вас подарок будет? - Подарок? Ну... ладно. Платок сгребли в горсть, корзина заняла свое место за плечами, и бабка, помахав рукой, направилась куда-то вдаль по берегу. Молодежь проводила ее взглядами... - Ты любишь устриц? - Луис галантно предложил спутнице кулек. Алаис поглядела с сомнением. Устриц она ела, но стыд сказать - консервированные. А чтобы открыть ракушку, высосать моллюска... гурманы это влет проделывают, а она вот - нет. - Люблю. Просто непривычно вот так... - А ты попробуй... Плащ расстелился на удобном пригорке с травкой, Луис достал нож и принялся ловко вскрывать раковины... Алаис сначала сомневалась, но потом дело пошло. Устрицы были честно поделены на двоих, а потом 'молодежь' обратила внимание на романтичность окружающей обстановки, но лунную дорожку, на ветерок... и плащ удобный, а уж какой удобный оказался холмик... Да и море - неплохая штука. И искупаться можно, и продолжить... На следующий день Алаис даже не могла играть свою роль - зевота мешала. Хорошо хоть маританцы вовсе откровенно не ухмылялись. Дело такое... бывает! *** Долго ждать приема Таламиру не пришлось. Не прошло и пяти дней, как в трактирчик тетушки Марты постучался гонец Преотца. - Ваша светлость... - Благодарю, - Таламир опустил в ладонь серебрушку - ориентировался уже в местных ценах. Где в другом городе и медяка бы не дал, а тут нельзя иначе. Опозоришься на весь город. Гонец исчез, а Таламир медленно вскрыл письмо. Герцога Карнавон приглашали на аудиенцию этим вечером. Ант выругался, и махнул рукой женщине. - Мне нужно срочно привести в порядок парадный костюм. Из вишневого бархата... - Сейчас все сделаем, - улыбнулась обольстительной улыбкой Марта. - И часа не пройдет... Таламир кивнул, и сгреб даму за талию. В конце концов, как еще снимать стресс? Даже и не зная последнего слова? - Золотые у вас руки... - Это слуги... - И хозяйка у них золотая... Марта и не подумала сопротивляться. Герцог же, не козопас, да и она женщина в расцвете сил и возможностей - так почему нет?