— Ваша взяла… — усмехнулся он и резким, почти оскорбленным жестом убрал бумажник. — Будем считать, что мы в другой, теплой и красивой стране, где каждый платит за себя. "Теперь еще теплее, — усмехнулась и она про себя. — Почти готов". — Будем считать, что это еще одно совпадение, — не дала она ему отбиться. — Помимо того, что у нас машины одной марки. Она кивнула в сторону окна. Он глянул в направлении ее кивка… и на этот раз не понял, что она имела в виду. — Последний вопрос на сегодня, — сказал он тоном деликатной просьбы. — Вы можете мне сказать, каким по счету я стою в списке Ай-энд-Ай? — Первым, — не колеблясь, ответила она. — Это меня и беспокоит. — И тут у нее случилось озарение. — Откуда они знают про вас? И почему так сильно хотят вас?.. Пока я не выясню это, я не смогу уговорить вас принять их предложение. "Ничего себе!" — поразилась она самой себе. Он сделал такое движение, будто дернулся вскочить с места, но успел передумать. — Я тоже постараюсь это выяснить, — проговорил он сосредоточенно и снова легонько прикусил губу. — Когда мы сверим данные, я смогу дать вам окончательный ответ. — Звучит обнадеживающе, — улыбнулась она, как могла, кокетливо. — Здесь только один специалист по положительным прогнозам, — вдруг среагировал он так, будто спохватился, что уже успел дать ей аванс вопреки "присяге", "обетам", "любви к Родине" и всему такому. — Всего доброго. — Он встал все-таки чересчур резко и явно пожалел об этом. — Было очень интересно. Всего доброго. — Вы хоть визитку мою возьмете? — Жестом иллюзиониста остановила она его еще на одно, не запланированное им мгновение. — Это спрогнозировано, — кивнул он и взял. — До встречи, — нагло махнула она ручкой. — Жду вашего звонка. Он простился и вышел, явно стараясь не торопиться. Аналитик, может, и хороший, но актер — так себе. — Ничего себе! — повторила она вслух, вспомнив еще раз свой пируэт. Теперь отступать было нельзя. Некуда! И тормозить тоже было нельзя. Травмирующие технологии… Скрытая боль. Она доберется до логова. Она прихватит его. "Появились чудовища, на которых нужно охотиться изнутри". Кто это сказал? Кажется, писатель какой-то… Или нет?.. Этот усатый гайдук, Брагоевич… Отличная подсказка в ее прайват-реалити, ее личной реальности. — Вот и не тормози! — сказала она себе и набрала номер босса. — Петер, ты можешь оторваться на полчаса? — Что, совсем оторваться? Ох, уж эти немцы с их занудной четкостью и определенностью понятий! — Нет, только от гаишника… — А-а… И куда, Анна? — Тут не далеко. Место знакомое. — Она, не тормозя, назначила еще одно свидание. Проницательный босс не отговорился делами. — Дежа вю… — Первое, что он сказал, усевшись перед ней через двадцать минут. — Так, Анна? — Ты помнишь, что ты заказывал тогда? — спросила она. — Кажется, американо… — Неужели?! — почти всерьез испугалась она. — Все, что угодно, только не это! — Да? А что случилось? — прикинулся простаком босс. — Мне нужна твоя помощь, — сказала она, по ходу дела разбираясь, чего же она почти испугалась. — В кои-то веки, Анна! — удивился босс. Кажется, она испугалась того, что созданная ею новая реальность может скручиваться из петель старой… И тогда… Нет, только не это! Это уже точно бред. Нет никаких маньяков и полтергейстов. В этом она себя уже убедила, когда, покинув церковь, смело вернулась домой и стала там решительно хозяйничать. — Ты не понял, Петер. Мне нужна целая группа поддержки, — сказала она интригующе. — Ты знаешь, я не маршал, но… — подыграл босс. — Нам действительно до зарезу нужен этот Медведев? — сбила она его. — Что, такие серьезные проблемы? — не оплошал босс. — Если он нам действительно нужен до зарезу, то мне нужны… "А" — встреча с боссом Ай-энд-Ай… я готова даже слетать к нему за свой счет… и "Б" — не санкционированное законом проникновение в дом Медведева. В самое ближайшее время. Он — уникальный случай. Обтекаем и незаметен, как стелс. Что на кону? Какова цена вопроса? — "А" — ответ отрицательный, — предельно сухо и, значит, однозначно ответил босс. — Я уже сделал все, что мог. Я встречался с их представителем. Они сидят где-то далеко. И дают карт-бланш. Он сказал, что намеренно не хотят давать никакой информации. Он сказал, что знает методы работы хэдхантеров и что в этом случае предстоит найти оригинальный подход. — Поэтому никакой информации? Полет вслепую… — Именно так, Анна, — покорно кивнул босс. — И тем не менее, они не берутся за дело сами, а хотят использовать нас? — Тебя, Анна, — с покорным видом уточнил босс. "Они все знают…", — с неприязнью подумала она, но не стала снова заводиться на эту тему, а просто спросила: — Этот представитель — цветной? Косоглазый? — Ты не политкорректна, — сделал вполне серьезное замечание босс. — Русский. Его вид. — Значит, на вид… Хорошо одет? — Очень хорошо… Только если ты опять подумала про мафию, ты меня обидела, Анна. — Не подумала. — "Б" — это означает статью Уголовного Кодекса Российской Федерации, — излюбленной интонацией автоответчика сказал босс. Она, конечно, ожидала услышать такой ответ, но очень хорошо к нему подготовилась. Она знала, что усилий на этого суперзаконопослушного немца потребуется куда меньше, чем когда-то в "обезьяннике" — на безобразно преступных защитников закона. Она вновь ковала реальность, зная, что от нее хочет. — Но ответ не отрицательный? — начала она, всверливая взгляд в его левый глаз. — Я же сказал… — Если бы ты был на месте своего отца… — Я не нахожусь на месте своего отца, — отбил второй удар босс. — Но мы же — новое, положительное Штази… Ты же сам говорил. Мы поднимаем, а не подавляем. Мы возмещаем былые грехи. Разве не так, Петер? — давила она. — На это, то есть на возмещение давних грехов, у нас есть статья расхода, но у нас нет статьи расхода на противозаконную деятельность, — все еще трепыхался босс. — Тогда вычти из моей зарплаты… — Она с легким напряжением потянула в себя воздух носом, как тогда, в "обезьяннике". — Ты ведь можешь вычесть издержки из моей зарплаты… — Ты думаешь, Анна, этих издержек будет достаточно? Ресурсы, а потом — адвокаты. Иск к компании… — Мне нужно взглянуть на его личные фотографии. На расположение личных вещей на столе… И все. Я даже не буду ничего фотографировать. Я пройду мимо всего, как привидение… — Она приготовилась. — Как тень… Как призрак работающего под прикрытием полковника Штази. Но только как призрак… Босс содрогнулся. Она втянула воздух, как лев — запах свежего мяса… Как акула — молекулу крови. Она на одно мгновение отняла у босса его отца. — Почему? — спросил босс совершенно другим, приглушенным, сдавшимся голосом. Все! Ее взяла. Теперь она могла говорить все, что угодно. — Русские в таких случаях говорят "потому"… Я не возьму с собой удостоверения и визиток. А ты можешь стереть мой файл в случае провала. "Ну, ничего себе!" — подумала она.