— Вы, Тина Иосифовна, все отлично знаете, — сказал Корнеев. — Почему отговорили пасынка поехать в лес? Он долго не решался произнести слово «пасынок», не зная, как Федулова на него отреагирует, но она, казалось, пропустила его мимо ушей. — По каким соображениям? Нехитрый прием «опережающего вопроса» сыграл свою роль. — Была, значит, на то причина, — сдавленно проговорила она. — Какая? — Корнеев не давал паузе затянуться. — Форму надо было купить. — Что же вы из доброго дела секреты строите? — укорил лейтенант. И продолжал: — Вы, значит, уехали, а Сергей на рыбалку ушел? Так? Федулова снова промолчала, и было видно, что она что-то обдумывала. — К нему приятель заявился, вместе они и ушли. — Как его зовут? — Андрей Пухов. Раньше в одной школе учились. Корнеев рассуждал вслух: — Парни ушли на рыбалку, а вы поехали в город. Купили форму и возвратились домой. В каком часу это было? Женщина вспоминала. Корнеев смотрел не нее и пытался угадать, о чем она думает. — Переволновалась я, — вздохнула Федулова. — Вернулась из центра, а Сергея дома не оказалось, стала искать. — Где? — На Неву бегала. — На Неву? — переспросил Корнеев. — И кого там видели? К кому обращались? — Никого не видела, ни к кому не обращалась. — Где еще искали? — Больше никуда не ездила. Расстроилась. Решила мужа подождать. — Женщина подумала и добавила: — Может, к матери мотанул. — А где мать живет? — За городом, в деревне. — У вас есть адрес? Не отвечая, Федулова подошла к журнальному столику, взяла алфавитку, полистала. Потом поискала в ящике стола, в ранце. — Не нашла. У мужа надо спросить. Знаю, что где-то был адрес. Корнеев за эти годы поднаторел в науке разгадывать людей по их поведению, по интонациям ответов. Все повадки Федуловой выдавали в ней человека настороженного, словно со сжатой внутри пружиной. — Ну, а как пасынок? — спросил вдруг офицер. — В каком смысле? — Был ослушником, обижал, грубил? — Ну что вы! Разве такое возможно? — Часто с матерью встречался? — У него теперь одна мать — это я, — с вызовом ответила Федулова. — Да, но вы же только что сказали, что, может, он к матери мотанул. Стало быть, встречался, навещал ее. И не раз… Женщина недоуменно, словно ничего не понимая, глядела на Корнеева. Тот счел неуместным развивать сейчас эту тему, хотя следствию вообще-то необходимо знать взаимоотношения людей, вовлеченных в круг, очерченный преступлением. — Кто предложил заявить в милицию? — Слух прошел, что в карьере мальчика выловили. — В каком карьере? — А тут. На Кирпичной. — Думаете, ваш? Повисла неловкая пауза. — Кто первым предложил? — уточнил офицер. — Муж. А я поддержала. — Всегда поддерживаете друг друга? Живете, так сказать, в любви и согласии? По лицу Федуловой скользнула сдержанная улыбка. — Наверное, так. Корнеев ухмыльнулся: когда «наверное» любят, то, вероятно, вовсе не любят. Он выписал повестку и передал ее Федуловой. — Подходите завтра к десяти, — сказал он. — Все, что мне сейчас рассказали, — запишем. А повестка — документ, освобождающий вас от работы и обязывающий к явке… Выслушав доклад Миронова, начальник уголовного розыска ГУВД резюмировал: — План одобряю. Версии намечены должным образом. Людей задействовано достаточно. — Полковник Зи-галенко энергичным жестом отодвинул бумагу и мгновенно изменил тон. — Что же, Алексей Павлович, происходит? На прошлой неделе изнасилована восьмилетняя девочка. Позавчера зверски избита еще одна. А сегодня вот мальчик… Зигаленко хотел было подняться из-за стола, но в последний момент передумал и решил не вставать. — Целый букет, — продолжал он. — Не многовато ли для одного отделения? Вопрос повис в напряженной тишине. В ту пору, когда Миронов еще работал следователем, он иногда контактировал с Зигаленко — оперуполномоченным по делам несовершеннолетних. Беспокойный и инициативный офицер, тот много сделал и делает по предупреждению детской преступности. Спустя несколько лет их дороги снова сошлись. Зигаленко поддержал Алексея Павловича в те смутные времена, когда от него «деликатно» освобождались под предлогом перевода на другую должность. «Все рано или поздно встанет на свои места, — говорил Георгий Дмитриевич Миронову, который тогда переходил в его непосредственное подчинение. — Время покажет, кто есть кто. Осваивайтесь в новой роли. Работайте». — Преступление можно было предупредить, — нарушил молчание Миронов. — Мать погибшего Сергея обращалась в отделение милиции. Была она и у начальника: просила его вмешаться, помочь мальчику, защитить его. Майор Боровин обещал разобраться, взять под контроль, но, к сожалению, ничего не сделал. Палец о палец не ударил. — За это надо наказывать. — С Боровиным вели жесткий разговор. И наказывали. Как с гуся вода. Отделение милиции, которое возглавляет майор Бо-ровин, по-прежнему самое неблагополучное в районе. Растет число тяжких преступлений, тревожнее стало на улицах. — Участковый тоже не чешется, — продолжал Миронов. — Погряз в бумагах, выполняет несвойственные ему функции. С населением не общается, положения дел не знает. Инспектор занималась чем угодно, только не проблемами несовершеннолетних. На днях ее убрали. Новый инспектор, кажется, толковая женщина. — Да, подростки действительно проблема из проблем, — вздохнул Зигаленко. — Непонимание на всех уровнях. Взрослые не понимают детей, а дети не понимают взрослых. Все переплелось. Сколько социально больных детей… Полковник встал. — А за отделением нужен глаз да глаз, — уже на ходу сказал Зигаленко. — Да, а почему Боровина на карьере не было? — Так сегодня же воскресенье. Глаза полковника сверкнули гневом: — Так. Боровина, думаю, достаточно предупреждали. По всем линиям. Хватит. Проводите служебное расследование. Выводы доложите. Разгильдяйства я не потерплю. Миронов что-то писал, когда вошел Корнеев. Он вкратце рассказал майору о разговоре с Федуловой. — Мне показалось, что она не очень-то обеспокоена исчезновением пасынка, — заключил офицер. — За мужа больше тревожится. — Пасынок — не муж. — И то верно, — согласился Корнеев. — А вообще-то женщина, чувствуется, расчетливая и решительная. В приемной ждала мать Сергея, поэтому майор не стал продолжать этот разговор. — Будет время — потолкуем, — сказал он. — Есть дела более срочные. Следователь оставила объемное задание. Завтра займешься. А сейчас поезжай к Андрею Пухову. Живет на Озерной. Свяжись предварительно с Карениной. Она занималась матерью Сергея. А Пухов — его приятель… Дверь приоткрылась, и хрипловатый голос спросил: