Мне хотелось ему помочь, но в глубине, воспаленного в последнее время, сознания, я знала, что это на самом-то деле вовсе не моя проблема. Само нахождение здесь, в полиции, не моя обязанность. Расследование этого дела – не мое бремя. У меня есть долг только перед собой и моими пациентами. И я понимала, что сделала все возможное и невозможное, и даже больше. – Лео, если у меня появятся идеи или новые зацепки… – тихо начала я, но он, кажется, все понял по одной лишь моей извиняющейся интонации. – Ева, ты с самого начала не должна была в этом участвовать. Нам не стоило тебя в это втягивать. Я буду только рад, если ты сможешь избавиться от этого хомута на шее в виде… меня и этого дела. У меня вырвался непроизвольный смешок. – Это оказалось опасным, но очень захватывающим путешествием. Надеюсь, не прощаемся. – Надеюсь, что нет, – он впервые за все время нашего знакомства улыбнулся настолько широко. Из здания полиции я вышла с чувством выполненного долга, но жизнь продолжалась, и у меня на этот день запланирована еще одна встреча. Лола с Тимой ждали меня у входа в больницу. В последние дни на улице резко похолодало, и ребята стояли, кутаясь в теплые шарфы, скрывающие их шеи и нижнюю часть лиц. Они увлеченно болтали, когда я подошла и прервала их разговор. – Готовы идти? – Надеюсь, она не будет сильно злиться, что мы вот так заявились, – ответила Лола, поправляя взлохмаченные ветром короткие волосы. Тима держал в руках горшок с комнатным растением. – Это – разновидность фикуса, – пояснил он, заметив мой заинтересованный взгляд. Мы быстро пришли к нужной палате. Хоть мне и не хотелось заходить первой, но ребята выглядели растерянными и явно нервничали, так что выбора у меня не осталось. Я распахнула дверь, и мы втроем ввалились в комнату. Эля сидела на кровати и рисовала здоровой рукой в альбоме. Увидев нас, она удивленно вскинула брови и громко ойкнула. Видимо, мы ее напугали. – Вас не учили стучать? – спросила она с показательным раздражением. Мы стояли перед ней и молчали. Лола толкнула в плечо Тиму, и он сделал шаг вперед, протягивая ей горшок. – Это тебе, – промямлил он. – Ампельный фикус – хорошее растение, – Эля указала ему на тумбу. – Поставь туда, пожалуйста. – Эля, – заговорила Лола, – как себя чувствуешь? Я стояла в стороне, боясь сталкиваться с ней взглядами. Наша последняя встреча прошла не лучшим образом. Сомневаюсь, что она мне обрадовалась, но иногда людям нужно внимание даже тех, кого они на дух не переносят. – Терпимо. Хорошо, что рабочая рука уцелела, – Эля по-прежнему с подозрением смотрела на нас. – А вы теперь мои новые друзья или что? Лола и Тима почти синхронно пожали плечами и засмеялись сами с себя. – Мы вам не мешаем, голубки? – спросила у них Эля с едва скрываемой улыбкой. Явно смутившиеся ребята посмотрели на меня, словно просили спасти их от этой неловкости. – Когда тебя выписывают? – я попробовала перетянуть внимание на себя. – На днях. Есть новости от твоих друзей из полиции? Они все с интересом посмотрели на меня, ожидая ответа. Трудно понять, присутствует в их взглядах осуждение или нет. – Дело все еще не раскрыто, – я решила не вдаваться ни в какие подробности. – Не доверяешь нам, – Эля кивнула и обратилась к ребятам, – значит, мы все еще подозреваемые, детишки. – А покажи нам, что ты сейчас рисовала? – неожиданно встряла Лола. Каким-то совершенно чудесным образом ей удалось перевести тему, и через несколько минут они втроем рассматривали рисунки в альбоме. Эля объясняла им концепцию каждой работы, а они честно высказывали мнение. Пару раз у них завязывался спор, несколько раз они от души смеялись, а один раз даже в шутку обнялись. Может, если мы все перестанем вмешиваться и обсуждать расследование, нам не будет грозить опасность? Глядя на возникающую идиллию, не хотелось думать о возможных нападениях на кого-то из нас. В общей сложности мы пробыли в больнице два часа. Попрощались мы с Элей куда теплее, чем поздоровались. Она тихим и неуверенным голосом, но все же поблагодарила нас за то, что пришли к ней. Лола уехала на такси, потому что опаздывала на смену в кафе, где работала официанткой, а мы с Тимой отправились на остановку. – У тебя сегодня хорошее настроение, да? – спросила я, чтобы разбавить возникшее неловкое молчание. Он прокашлялся, словно неуверенный в том, что собирался сказать. – Это все Лола, – признался он, одаривая меня теплой улыбкой. Лицо Тимы все еще сохраняло некоторые детские черты лица, отчего его просачивающаяся наружу влюбленность выглядела еще более трогательной. – Вы очень мило смотритесь, – сказала я первую пришедшую в голову нелепую фразу. – Спасибо, – его мои слова не смутили, и он продолжил делиться чувствами. – Мне никогда еще не было так с кем-то легко и интересно. Думаешь, нам все еще грозит опасность? – На днях кое-что случилось, – начала я и сразу запнулась, неуверенная в том, что стоит продолжать говорить. Смотря на Тиму, взвешивала все «за» и «против». В итоге решила, что могу ему доверять. – Кто-то напал на моего брата прямо у нас дома. – Он жив?! – кажется, он всерьез испугался. – Да, он в порядке, но, думаю, пока убийца не пойман, нам стоит быть настороже. Держитесь по возможности вместе и будьте осмотрительны. – Надеюсь, это скоро закончится, – жалобно протянул Тима. – Закончится, ведь вас с Лолой впереди ждет большое будущее. – Надеюсь, счастливое? Я подмигнула ему, и мы затихли, молча дожидаясь каждый своего автобуса. Дружная семья Следующие несколько дней ничего не происходило. Жизнь вернулась в привычное для нее течение: работа-дом-работа-дом. Эд наконец-то закончил картину, над которой трудился последние несколько месяцев. Она стала последней в серии работ. Через пару недель в местной картинной галерее состоится его первая крупная выставка. До этого он, в основном, продавал полотна или выставлял одну-две картины, но в этот раз, по его словам, все будет совершенно иначе. Мне Эд до сих пор не показал свои работы. Прячет их так тщательно, что мне начало казаться, что на них изображена я, причем не в самом лучшем виде. Он на мои подозрения лишь отмахивался и просил лишь подождать. В назначенный день и время я все увижу. Оставалось только дожить. Михаил во время наших коротких встреч в коридорах делал вид, что не заставлял меня в последние недели играть в детектива. С Игорем дела обстояли еще хуже: мы встречались взглядами и сразу отводили глаза, будто между нами произошел серьезный конфликт, а не то неловкое недопонимание. Никогда не понимала, почему отношения между людьми такие хрупкие, как так выходит, что любая мелочь так легко переворачивает все вверх дном? Леонид не звонил и не писал. Наверное, это – не самый плохой знак. По крайней мере, он не сообщал плохих новостей, вроде известия о чьей-то смерти. И все же, факт свободного передвижения убийцы по нашему городу, не мог не приводить в дикий ужас. Каждый вечер, перед сном, я размышляла о том, что сейчас делает преступник. Умом-то понимала, что он – не какое-то эфемерное существо, специально появившееся в нашем мире, но иногда трудно отделаться от всяких странных мыслей, лезущих в голову. Каким на вид должен быть человек, убивший Филиппа, напавший на Лилию и Эда; насколько нужно быть жестоким и беспощадным, чтобы просто взять и сделать все это? И ведь живет же этот кто-то дальше, наверное, даже не подает вида, что он на такое способен. Брат каждый день просил меня перестать думать об этом, но я не могла. Мы с ребятами больше не проводили встречи, но иногда созванивались. Яна пригласила нас всех на ужин к себе домой сегодня вечером. Из-за этого я с самого утра такая нарядная, что на работе все недоуменно разглядывают меня и оглядываются, когда проходят мимо. Мой рабочий день подходил к концу, когда дверь в кабинет неожиданно открылась, и на пороге появился Леонид. В руках он держал небольшой круглый аквариум с плавающими внутри рыбками: маленькими данио и гуппи. – Не отвлекаю? – спросил он, уже подходя к моему столу. – Прости, у меня руки затекли, пока я его нес. Это тебе. Слов не хватало, чтобы выразить, как сильно в этот момент мое сердце встрепенулось от радости. Это, в самом деле, один из самых приятных подарков за все годы жизни. – Спасибо! – я хотела обнять его в знак благодарности, но выглядел он серьезным и совсем не располагающим к объятиям. – Извини, если ты еще не готова. Это для меня рыбы – просто рыбы, но для тебя они ведь питомцы. Ни в коем случае не пытаюсь заменить ими прошлых, но… Может, со временем ты снова захочешь… – я его перебила, видя, как тяжело ему подбирать слова. – Ты, и правда, ничего не понимаешь в аквариумистике. Не напрягайся. Конечно, захочу. Со временем куплю аквариум побольше, восстановлю популяцию и, – я улыбнулась ему. – Не буду забивать тебе голову, просто скажу еще раз – спасибо. Наверное, сама я бы не решилась на этот шаг так скоро. Непросто начинать что-то с нуля. – Теперь у тебя ноль с половиной, – сказал Лео, и мы посмеялись над его не самой удачной шуткой. – На самом деле мне нужно на ужин. – Я подвезу тебя, – констатировал он факт, даже не спрашивая разрешения. Через пару минут мы уже ехали в его машине. Из колонок играла тихая непринужденная музыка, которая располагала к разговору, но мы почему-то молчали. Единственное, что нас связывало – расследование, о котором никто из нас, видимо, говорить не хотел. – У брата скоро будет выставка, – наконец, заговорила я, – приходи, он будет рад. Лео кивнул, словно для него это не стало новостью. – Спасибо… – он сделал паузу. – Правда, Эд уже пригласил меня. – Опередил. Ну, ладно, – ничего не оставалось, как пожать плечами. По крайней мере, попыталась начать разговор. – Ева, я помню, что мы условились не говорить о деле, но есть новости… – он говорил виновато, будто кто-то его вынуждал. – Говори, что за новости. Надеюсь, хорошие? Лео пожал плечами. – Лилия пришла в себя. Мы ее уже допросили. Они с дочкой снова вместе.