– Нет-нет, – торопливо заговорила я. – Я уверена, что вы знаете. Просто не люблю этот цвет. – Ну надо же! – она рассматривала меня сквозь прищур так зло и холодно, что я невольно поежилась. – И какой же цвет вы бы предпочли? – Ну, например, бледно-голубой, – растерянно проговорила я, искренне удивляясь тому, что моя обычная просьба вызвала у нее столько негодования. – Бледно-голубой? – фыркнула она. – Поразительное дурновкусие. – Но мне к лицу этот цвет! – Возможно. А известно ли вам, милочка, что в императорском дворце в бледно-голубой одевают прислугу? Клянусь, если бы заказчицей были вы, я бы непременно сшила такое платье, чтобы на балу вам совали в руки бокалы с недопитым шампанским и возмущались, почему это вы ходите без подноса. Но к счастью, платите не вы. А заказчик велел мне ориентироваться исключительно на мой вкус. Так что платье будет красным. Она развернулась и, не говоря больше ни слова, вышла из комнаты. Я устало упала на кровать. Вот взойду на трон – тут же велю ее казнить. Я вздохнула. Ну ладно, не велю. Но уж точно найду себе другой салон мод, и она больше никогда не сможет сказать, что у нее заказывает наряды сама императрица. Я б еще долго придумывала всякие кары для гадкой сирры Нариссы, но в дверь тихо постучали. – Входите, – не поднимаясь с кровати, бросила я. Наверняка это была Филая. Очень кстати. Мне безумно хотелось в красках расписать ей, какая отвратительная мымра эта портниха. Но в комнату вошел совсем другой человек. Невысокий, с длинным крючковатым носом и с таким же саквояжиком в руках. Я быстро подскочила с кровати и, запинаясь от неловкости, проговорила: – Д-добрый день. – Я сир Пауль, ювелир, – отрекомендовался он и, не сказав более ни слова, начал доставать из саквояжика свои сокровища. Мне оставалось только покориться судьбе… Глава 13 Я без труда захлопнула маленький чемоданчик, в который поместилось столько нарядов, сколько не войдет ни в один шкаф – разве что в большую гардеробную комнату, с усилием попыталась его приподнять, ожидая, что уж весить-то он будет немало! И… едва устояла на ногах. Да он же легче перышка! Невероятно! Я подцепила чемодан за ручку одним мизинчиком и с легкостью… Наверное, я никогда не привыкну к этим чудесам… В комнату постучали – громко, требовательно – и, не дожидаясь ответа, распахнули дверь. На пороге стояла Селеста. Что же, удивляться не стоило. Мало кто мог посоревноваться с нею в бесцеремонности. – Это правда? – дрожащим от возмущения голосом спросила она. Сегодня первая красавица академии выглядела неважно. Горящие глаза, растрепанные волосы, а в руках – газета. Странно, раньше она вроде бы предпочитала глянцевые журналы с красавцами на обложках. – Что «это»? – я все еще не понимала, что же так вывело Селесту из себя. – Вот! – Она сунула мне газету так резко, что умудрилась больно хлестнуть ею по руке. Я рабзвернула и пробежалась глазами по строчкам. И с каждой новой прочитанной фразой сердце начинало стучать все сильнее. В газете писали про меня… И как писали! Там была трогательная и красочная история о том, как принц Дженард, проспорив друзьям желание, прокрался на зимний бал в Школу чернокнижников. Журналист слегка пожурил его за безрассудный поступок, а потом в самых восторженных и романтических выражениях рассказал, что на этом балу принц встретил прекрасную незнакомку, которая кроме несравненной красоты отличалась острым умом и была невероятно мила (в этом месте я покраснела: что-то не припомню, чтобы я демонстрировала какой-то там особенный ум). В общем, принц влюбился без памяти и, вернувшись в императорский дворец, объявил родителям, что просто умрет, если не женится на этой прекрасной девушке. Императора и императрицу это, конечно, не привело в восторг: темная, да еще и не особенно родовитая невеста – совсем не то, чего они желали бы для наследника престола. Однако принц был так отчаянно влюблен, так настойчив, что родительские сердца в конце концов дрогнули. И вот уже она – официальная невеста принца. О прекрасной незнакомке редакции известно мало, только то, что зовут ее Аллиона Брентор. Я закончила читать и перевела дух. Надо же, мой жених времени не теряет и не бросает слов на ветер: о нашем знакомстве действительно придумали великолепную историю. Даже меня она тронула, хотя в ней не было почти ни слова правды. Ну, кроме того, что принц пробрался на зимний бал. А все остальное… Он точно знал, зачем он туда идет. Ничего между нами не вспыхивало, а главное, не такая уж я и безродная. И его высочество точно знал, кто я такая, когда делал мне предложение. – Так это правда? – пронзительно-тонким голосом напомнила о себе Селеста. Я подняла на нее взгляд и осторожно проговорила: – В какой-то мере правда… По крайней мере, в той части, где принц сделал мне предложение, я согласилась, и теперь я его невеста… Она прожигала меня ненавидящим взглядом. – Ну почему, почему?! Почему все тебе? Я ведь тоже была на том балу и выглядела великолепно. Он должен был заметить меня, а не тебя! Я вздохнула. У меня был ответ на вопрос «почему», но озвучивать его точно не стоило. И вдруг я кое-что вспомнила. – А он и заметил. – Что? – глаза Селесты широко распахнулись. – Правда? Он действительно меня заметил? – Ну да. Он видел, как ты зачаровала бокал, который опрокинулся мне на платье. Селеста переменилась в лице, а я вдохновенно продолжала: – Он ведь и подошел ко мне именно из-за этого. Так что, наверное, я должна благодарить тебя. Если бы не ты, мы бы не были сейчас так счастливы. Я понимала, что это нечестно и неправильно, но не могла остановиться. Лицо Селесты перекосило от ярости. – Ты!.. Ты!.. – она явно не находила слов. А затем развернулась и в слезах выбежала из моей комнаты. Странно, но меня совсем не мучила совесть из-за этой маленькой лжи. Может быть, в следующий раз Селеста трижды подумает, прежде чем кого-то гнобить, унижать или устраивать пакости тем, кто не вышел благородным происхождением. Но долго раздумывать о Селесте я не могла. Пора было отправляться в императорский дворец. Я подхватила чемодан и спустилась на улицу. Рилан уже ждал меня на ступенях общежития. – Волнуешься? – спросил он вместо приветствия и легонько сжал мой локоть. – Вовсе нет, – храбро соврала я, хотя пальцы предательски подрагивали, а сердце так и норовило пропустить удар. – И правильно! – он посмотрел на часы. – Ну что, пора? – А ты не замерзнешь? – торопливо спросила я. Нет, я вовсе не пыталась тянуть время. Наверное… Мой сопровождающий действительно был одет не по погоде. Всего лишь расшитый серебром и шелком камзол, и никакого пальто или шубы сверху. Белые снежинки тихо садились на темную ткань, и даже мне становилось зябко от этого зрелища. – Не должен, – улыбнулся он. Рилан активировал артефакт портала. Да-да, дорога в императорский дворец обещала быть недолгой и нетрудной. Всего-то сделать один шаг. В неизвестность. Я лишь на мгновение задержалась перед порталом, вдохнула побольше воздуха и решительно вошла в мерцающее голубоватое марево. А как только оказалась на той стороне – ахнула от неожиданности и восторга. Здесь было лето. Демоны побери, настоящее лето! Меня тут же окутало теплом и сладким цветочным ароматом. Я растерянно огляделась по сторонам. Передо мной высился дворец из белого мрамора. Вокруг простирался парк с высокими зелеными деревьями, цветущими кустами, статуями и фонтанами… – Но… Как так? – прошептала я тихо. – В императорском дворце всегда лето, – со смешком пояснил Рилан. Теперь понятно, почему он не особенно заботился о том, чтобы одеться потеплее. – Это такая магия? – я попыталась представить, сколько магических сил нужно, чтобы поддерживать такую погоду постоянно, но тут же сбилась. Это было невозможно, немыслимо. Даже если бы все погодные маги империи с утра до вечера занимались этой проблемой, они бы не справились. – Не совсем, – сказал Рилан. – Древнее колдовство, абсолютное. Я важно кивнула. После истории с артефактом я уже знала, что это такое. – Рассказывают, что кое-кто из древних очень не любил зиму. Я сбросила теплое пальто, очень уж в нем было жарко, и мы стали подниматься по мраморной лестнице.