Призрак, чтоб ему! Я еще раз попыталась произнести хоть слово. Куда там! – Так что ж было вчера вечером? – сир Траун, казалось, пронзал меня своим взглядом насквозь. Я перевела взгляд на магистра. Тот едва заметно отрицательно качнул головой. «Видишь, и кавалер твой согласен, нельзя это рассказывать. Так что, будешь молчать». Я едва заметно кивнула – и тут же обрела дар речи. – Ничего не было, я перепутала дни. Это не вчера, – едва слышно прошептала я. Внутри все сжималось от боли. Я понимала, что магистр и призрак правы, но принять этого не могла. Как это так? Я знаю то, что его спасет, и никому не могу сказать. Почему, почему? За что? Процессия прошествовала мимо нас, а затем растворилась в одном из темных коридоров. – Куда его ведут? Что с ним будет? – в отчаянии спросила я у сира Трауна. – Разве это должно вас волновать, сирра Брентон? Нам еще предстоит решить вашу судьбу. Я сжала зубы от злости. В его голосе слышалось такое торжество, словно я была его заклятым врагом. Но почему? Мы ведь до этого даже ни разу не виделись. Или виделись, но я его не заметила… Во всяком случае не были друг другу представлены. Он ненавидит меня лично или просто всех темных – скопом? – Тогда не будем медлить, – ответила я, пытаясь сохранить остатки достоинства. – Давайте уже решим ее. Мы попетляли по дворцовым коридорам и наконец оказались в кабинете, холодном и мрачном. Он был обставлен далеко не так роскошно, как дворцовые комнаты, которые мне доводилось видеть до сих пор. Голые стены без картин, конторский стол, несколько стульев и шкаф, забитый бумагами. Видимо, в таким комнатках и принято вести допросы, чтобы тот, кого допрашивают, хорошенько прочувствовал тоску и безнадегу этого места. И мог представить, насколько безрадостна его перспектива. Впрочем, ведь в отличие от тех, чью судьбу здесь решали, сир Траун проводил в этом месте куда больше времени. Может поэтому он стал таким злющим и неприветливым. – Итак, – сир Траун уселся на стул, мне же предложил стул напротив. – расскажите мне, сирра Брентон, какие отношения были у вас с принцем. – Хорошие отношения. Вы же знаете, он был моим женихом. «Был». Это слово, так легко сорвавшееся с моих губ, ударило будто ножом в сердце. Слезы снова выступили на глазах. – Вы его любили? – сир Траун явно не собирался деликатничать. А я не знала, что на это ответить. Впрочем, почему не знала, я могу ответить правду. – Полагаю, вы и сами знаете, что решение об этом браке было продиктовано интересами империи, а не нашими личными чувствами. – Значит вы его не любили. – Принц был прекрасным человеком, и я точно не желала ему зла. И я искренне скорблю. А наши с ним чувства – не ваше дело. Я вдруг подумала, что еще совсем недавно размышляла о том, как бы это встретиться с сиром Трауном и побеседовать. Что ж, мое желание сбылось, только вот не совсем так, как мне хотелось. Мы действительно беседуем, правда, вопросы задаю не я. А ведь возможно, он и есть убийца – осенило вдруг меня. Когда мы расставались, Дженард сказал: «Я кое-что проверю». Может быть, он каким-то образом понял, что императорский безопасник во всем этом замешан. И вот он убит… Я вспомнила, как беспечно вчера думала: принц подождет, когда спешила выяснить отношения с ректором. И почувствовала укол вины. Ведь если бы тогда я отправилась на поиски Дженарда, кто знает, может быть, он был бы жив. Или мы оба были бы мертвы. – Думаю, если бы вы любили его императорское высочество, – вкрадчиво сказал сир Траун, – вы бы обрадовались, узнав, что его убийца пойман и будет наказан. Вы же напротив его выгораживаете. – Магистр Линард его не убивал, – воскликнула я. – Откуда такая уверенность, вы что-то об этом знаете? – тут же ухватился за эти слова сир Траун. – Ничего я не знаю, – буркнула я. – Я только знаю, что магистр Линард не убийца. Кто бы ни убил принца, вы взяли не того. – А вы, конечно же, специалист в расследованиях, – хмыкнул сир Траун. – И поэтому считаете возможным критиковать мою работу, в которой я, между прочим, лучший специалист во всей империи. О, мне было что на это сказать. Лучший специалист империи так и не узнал, кто убил моих родителей и не нашел убийцу хранителя. Да его собственная жена за ним шпионит и докладывает все темному магу. И наверняка не только ему. Да он вообще хоть что-нибудь может, этот лучший специалист? Но, разумеется, ничего из этого я не произнесла вслух. Сир Траун и без того был в ярости, не в моих интересах быдл злить его еще больше. – Поначалу я думал, что вы тут ни при чем, – он сузил свои и без того маленькие глазки, отчего его нос, казалось, стал еще больше, словно на лице ничего и не было, кроме этого носа. – Но теперь я полагаю, что вы тоже можете оказаться замешаны. И я это проверю, даже не сомневайтесь. Я откопаю все ваши грешки и выведу вас на чистую воду. Он смотрел на меня так, что становилось ясно: он действительно не остановится ни перед чем. Похоже, он из тех, кто не терпит сомнений на свой счет, и даже не допускает мысли, что может оказаться неправ. А мои перспективы сейчас весьма туманны. Страх окутывал меня, пробирался под кожу ледяными иглами. Что теперь со мной будет? Что будет с нами? В дверь постучали. Один из стражников робко заглянул в кабинет. – Я же сказал, не беспокоить. У меня допрос! – рявкнул на него сир Траун. – Виноват. – Кажется, сирру Трауну удалось напугать не только меня, но и своего подчиненного. – Но его Императорское Величество срочно требует сирру Брентон к себе. Сир Траун бросил на меня взгляд, полный злобы и сожаления. Похоже, ему совсем не хотелось выпускать жертву из рук. Но приказ императора – это приказ императора. – Мы еще не закончили, – почти прошипел он, а затем недовольно бросил стражнику: – Уведите. И снова долгий путь по извилистым коридорам, мраморная лестница и новый кабинет. Но на этот раз кабинет обставлен со всей возможной роскошью, а за столом глыбой возвышается его Императорское Величество. Впрочем, сейчас величия в нем мало. Это немолодой уставший человек, чье лицо осунулось, под глазами залегли тени. Он – само воплощение скорби. Я испуганно застыла у входа, понимая, что по-настоящему моя судьба решится именно сейчас. Император жестом махнула рукой, приглашая меня садиться. – Дженард жив, – сказал он вместо приветствия. И словно огромный камень свалился с моей души. А следом пришло возмущение. – Так сир Траун меня обманул? Это жестоко. – Не обманул, – сказал император. – Лекарь ошибся. Принц очень плох, он в магической коме. – Ошибся, – повторила я эхом. Император недобро нахмурился. – Именно, ошибся! – его глаза метали молнии. – Счастье, что рядом были другие лекари и один из них воскликнул: «Нет же, жив!» Я велел ему заняться лечением сына, а Гильям будет на подхвате. Не может же он лечить мертвого! Ого, кажется, наш лекарь в опале. – Но он выживет? – с надеждой спросила я. Император лишь покачал головой. – Мы можем только надеяться. – Боги, хоть бы он выжил! – вырвалось у меня. – Как только он придет в себя, скажет, что магистр Линард не имеет к этому никакого отношения. Император посмотрел на меня устало. – Твоя вера в опекуна весьма трогательна. И мне она понятна. Несчастная сирота, которая впервые почувствовала, что кто-то о ней заботится… Но увы, доказательства его вины неопровержимы. – Какие доказательства? – запинаясь, спросила я. – Магический удар, который нанесли принцу прямо в сердце, был выполнен мастерски человеком, который хорошо разбирается в магии. Определить, чья именно рука его нанесла, наши расследователи не смогли. Такое способен сделать только очень опытный маг. Однако, магия точно была темной, уж это не скроешь. Но рядом было немало отпечатков магии магистра Линарда. Смирись, дитя мое. Он воспользовался тобой, чтобы проникнуть в императорский дворец, находиться здесь и убить наследника. – Нет, нет, это не так! Я уже была готова сказать правду, но вовремя остановилась. Нельзя. Принц в коме и не может подтвердить, что наши отношения далеки от любовных. А значит, известие о том, что тот вечер мы с магистром провели наедине, лишь разозлит императора. Что он может подумать? Только, что я вру. – И что теперь будет? – Лекари борются за жизнь принца. Не думаю, что тебе нужно оставаться во дворце. Возвращайся в Школу чернокнижников и жди новостей. Я не сомневаюсь, что ты не причастна к козням сира Линарда. И мы все будем молиться богам, чтобы принц выжил. Через три дня должен приехать заморский лекарь, он умеет лечить такие удары. Надеюсь, что принц его дождется и нам удастся исправить то, что натворил твой опекун. – Но магистр Линард не… – Оставь, – в голове императора явно сквозило раздражение. Он был явно уверен в своей правоте и не желал слышать ничего другого. – Ступай, собирайся. Наши стражники проводят тебя до портала. Вот значит как. Стражники. Значит, что бы ни говорил император, он все же подозревает и меня. Но я – невеста принца, который, возможно, выживет, и он не может бросить в темницу, как магистра Линарда. – Конечно, Ваше величество. Благодарю вас, Ваше величество. А что мне было еще сказать? Глава 37