— Совершенно точно, я обязана сделать вас честным мужчиной, господин Вудс, — пошутила я, чертя кончиком пальца линию на его скуле, где тянулась длинная тонкая царапина. — Только сначала встаньте на ноги, потому что невеста не собирается тащить жениха к венчальной чаше на закорках. Все решат, что я женю тебя силой. — Надеюсь, что твой отец не умеет пользоваться оружием. — Он говорил, что когда был адептом, то отлично стрелял из спортивного лука. Даже золотую медаль на городском соревновании выиграл, — припомнила я. — Но не переживай, в Тевете отстрел неугодных женихов проходит только в сезон листопадов. — В Тевете сейчас как раз сезон листопадов, — заметил Кай. — Значит, мы обрадуем папу ближе к зиме. Если он спустит тебя с крыльца, то ты закатишься в сугроб, будет не так обидно, как уткнуться носом в ворох грязных листьев. — Я просто перемещусь. — Нет, — пригревшись, я почувствовала, как на меня начала накатывать дремота, а веки налились сонной тяжестью. — Ты специально скатишься, чтобы просто к нему подлизаться. — Как догадалась? — Вы, неподходящие женихи, такие предсказуемы … Ночью что-то разбудило меня, будто кто-то хлопнул в ладоши у меня над ухом. Мгновенно приходя в себя, я села на кровати. Кайден спокойно спал. В окно лился лунный свет, озарявший комнату, однако не разгонявший темноту. Дверь в спальню оказалась открытой, и в дверном проеме застыла черная фигура. — Кто здесь? — в настороженной тишине дома голос прозвучал неестественно громко. Человек резко отступил назад, сливаясь с коридорной темнотой. — Что случилось? — проснулся Кайден. — Здесь кто-то есть! Раскрыв ладонь, я зажгла огонек, и комнату залил неживой белый свет. — Господи, детка, притуши яркость, — пробормотал он, щурясь и закрывая глаза ладонью. Наверное, со стороны я выглядела последней истеричкой, потому что слетела с высокой кровати и, шлепая пятками по дощатому полу, бросилась проверять коридор. — Ложись спать, тебе просто показалось, — уговаривал он. — Кто-то стоял прямо в нашей комнате! — упиралась я. В коридоре, конечно же, никого не нашлось. Кровать заскрипела. Оказалось, что Кайден спустил босые ноги на пол и довольно шустро для раненого принялся натягивать теплый свитер. Однако, судя по тому, как он болезненно морщился, тело мстило за наплевательское отношение. — Ты куда собрался? Решил от меня сбежать? — растерялась я и тут же получила в ответ выразительный взгляд. — Проверю дом, чтобы ты могла спать спокойно. Он направился в мою сторону, прижимая ладонь к животу. — С ума сошел? Тебе нельзя много двигаться! — Я так перепугалась, что ему навредит обыск дома, что сжала кулак, и искра мгновенно погасла, окунув нас в густую, непроницаемую темноту. Мы замерли. — Зажги свет! — потребовал Кайден. — И не подумаю. Я сама все проверю… — Лера, — перебил он меня, — со мной тебе нечего бояться! Просто верь мне. На следующий день небо заволокло низкими снежными тучами, и безлюдную, сонную лощину накрыла настоящая метель. В каминных трубах стонал ветер, за окошком мело, и даже ворот было не разглядеть. Втроем мы обедали в кухне, единственной хорошо обогретой комнате. С момента, когда Кайдена ранили, прошло чуть больше суток, а он уже выглядел вполне сносно. Пока ели, рассказали Рою, что с нами случилось. Знахарь с любопытством изучил руну «перемещение» у меня на руке. Тонкие линии спиралевидного символа выглядели, как белесые ниточки, вживленные в кожу, бледные и почти незаметные. Руна совершенно не походила на ту, которой наградил меня погибший паладин. — Ювелирная работа, — одобрительно кивнул Рой и подмигнул: — Руна от наследника Вудсов дорогого стоит. Кстати, хватит еще на одно перемещение. — А что потом? — вопросительно посмотрела я на Кайдена, с аппетитом прихлебывающего суп. — Потом она исчезнет, — пояснил он. — Разве со светлыми рунами действия происходит по-другому, если их нанести на тело? Они оставляют след, как бытовые? — Нет, исчезают со временем, но светлая магия не прожигает насквозь, а «перемещение» — знак темный… — Я примолкла под выразительными взглядами мужчин и сама резюмировала: — Дело в том, что я уже не совсем светлый маг, да? — Не бери в голову, тыковка, — пробормотал Кай. — Хочешь постоянную руну, чтобы скользить по Абрису? — Нет! — категорично отказалась я. — Так и думал… — И тут он замер, не донеся до рта ложку, и заметно напрягся. Рой с тревогой посмотрел в слепое от снега окно. Мужчины переглянулись, и без объяснений я догадалась, что снежная распутица привела в знахарский дом нежданных гостей. Хотя вряд ли в их появлении был виноват снегопад. — Валерия, поднимайся наверх и закройся в спальне, — напряженным голосом вымолвил Кайден. Без споров и промедлений, я схватила приборы, почти пустую тарелку и бросилась к лестнице. От поспешности споткнулась, ложка со звоном проскакала по ступенькам, пришлось поднять, так что когда раздался звук отодвигаемых стульев, то я еще не добралась до спальни. Так и замерла, прижавшись спиной к стене. Заскрипела дверь, прозвучали тяжелые шаги — людей было несколько. — Здравствуй, отец, — Кайден говорил отстраненно и холодно, как с чужим человеком. Я стояла, ни жива, ни мертва, боясь вздохнуть или даже пошевелиться. Наконец, набралась смелости, чтобы на цыпочках пробраться вглубь дома, а если повезет, то даже забраться на чердак, куда вряд ли полезут нежданные гости, осторожно оглянулась и оцепенела. В паре ярдов от меня стоял одетый в черное незнакомец, тот самый, преследовавший меня в Тевете. У него был шрам от уголка рта до брови, стальные глаза паладина и и леденящая кровь, вкрадчивая улыбка убийцы. Тарелка выпала из рук. Я пробудила руну «перемещение» раньше, чем он успел хотя бы дернуться в мою сторону. Когда пространство вытолкнуло меня в центре знакомой библиотеки в доме Исаи Гленна, в ушах еще звучал звон разлетевшейся на черепки посудины. И я не сразу осознала, что нахожусь в комнате не одна. В истертом кресле с высокой спинкой, закинув ногу на ногу, сидел Валентин. На его лице не было ни одного синяка, как будто они не сцепились с Кайденом всего несколько дней назад. — А ты долго, Лерой, — коротко улыбнулся он. — Выглядишь шокированной. Не то слово. Меньше всего я ожидала обнаружить в междумирье бывшего друга. Мне почти удалось убедить себя, что он не более чем галлюцинация из-за резко перемещения, как он по-дружески подсказал: — В этом месте тебе следует спросить, что я здесь делаю. — Кажется, я окончательно свихнулась, — пробормотала я. — Нет, ты не сошла с ума, — оттолкнувшись от подлокотников, Валентин поднялся. — Все происходящее самая настоящая реальность. Наша реальность. Твоя и моя. Заложив руки за спину, он начал приближаться, шаг за шагом, неспешно. Я заставила себя стоять на месте и быстрым взглядом осматривала стены, пытаясь среди хаотично рассыпанных символов отыскать заветную руну-спираль. — Не ищи, ее здесь попросту нет. Ни одной руны «перемещения». Мы же не хотим, чтобы ты упорхнула обратно в Абрис… Он знал о том, что я умела пробуждать темные руны! — Что происходит, Валентин? — язык едва-едва шевелился. — Наконец-то, моя милая подружка детства, ты задала правильный вопрос! — Он одарил меня беззвучными аплодисментами. — Поздравляю, двуликая, тебе оказана огромная честь! Сегодня ты станешь той, кто расколет миры. Я трепещу от предвкушения. Мы смотрели друг на друга, как делали это много раз прежде, а у меня в голове точно стеклышки цветного калейдоскопа, собранные в замысловатый узор, сходились события последних седмиц, и я видела их глазами Валентина Озерова. «Лерой, сколько чокнутых должно погибнуть, чтобы вы уже прозрели?!» Он в бешенстве от того, что авантюра с созданием двуликой провалилась, но находит в доме Исаи Гленна выроненный мною фолиант темных рун с печатью кромвельской университетской библиотеки. А что, если прямо перед его носом, на расстоянии вытянутой руки набирает силу двуликая… Покажи мне ее! Мне надо видеть твою руну. Пожалуйста, Лерой! Вот я, тихоня Лерой, влюбленная в друга детства, девочка слегка не от мира сего, действительно оказываюсь помеченной темной паладином. Лерой, ты была в Абрисе эти сутки? Мои люди нашли выжженный круг в лесу… Валентин следит за мной и провоцирует. Подкинутый на крыльцо библиотечный фолиант, найденный в междумирье. Спешное нападение на междугородний омнибус, едва не сорванное, ведь я умотала в столицу раньше, чем планировалось. И свершилось! Я переместилась. Слава Светлым духам, проклятые звезды Абриса сошлись, и наплевать на жертвы. «Отец Клариссы имеет связи с Абрисом, мне так сильно были нужны его связи…» Через отца Клариссы, крупного дельца, Валентин сумел найти единомышленников в Абрисе. В разных мирах живут разные люди, но цели у них похожи: забрать власть, избавится от ненавистного соседа да просто заработать золотые. Теперь капризная, раздражающая невеста ни к чему. Конец романтики всегда такой печальный… Я скучаю по тебе, Лерой… Куда ты исчезла? Он пытается соблазнить меня, совершенно неискушенную в любовных делах, а потому не способную почуять подвох. Даже если необходимость играть в чувства вызывает изжогу, нужно потерпеть, влюбленные дурочки податливые и готовы жертвовать собой. Запудрить мне мозги кажется очень просто… Только вот просто не выходит. Как вы, вообще, встретились? Вы две параллельные прямые, которые не могут пересечься! Я встретила мужчину, взрослого, серьезного и очень опасного — наследника темного мира. С такими, как Кайден Вудс, невозможно не считаться, и соперничать с такими тоже почти невозможно. Меня словно спрятали за высокими непреодолимыми стенами — не добраться, и все планы Валентина летят к абрисским демонам. Как тут не взбеситься? «Просто запомни, Валерия, не я, а он превратил тебя в пустое место». Ему ничего не остается, только действовать грубой силой: попытка изнасилования, неудачное похищение, травля. Занавес. — Какой же ты мудак, Валентин Озеров! — в сердцах выпалила я. — Приму за комплимент. Потуши ей сознание, — без предисловий приказал он, обращаясь к кому-то за моей спиной. Шею пронзила резкая боль. Колени тут же подогнулись. Никто не потрудился меня поймать, я сорвалась на пол, как срезанная с ниток марионетка, одним махом, но боли от падения уже не почувствовала, меня поглотила темнота.