Закончили мы читать наговор в два голоса, пока в небе не прозвучал гром и звуки, что пропали с первым речитативом, не вернулись. – Теперь не найдут, – потёр леший ладошки, с которых посыпались семена, что падали на землю и сразу прорастали в цветы, деревья и кустарники. Глава 4 Путь-дорога – Какой ты у меня красивый, – поправляла на мне, наряженном в форму школы Лукоморья, вызывающе красную бабочку ба. В её время они были популярны, вот и мне пришлось нацепить. Не обижать же её из-за такой мелочи? Потерплю. Мы стояли в толпе других потомков первых, что отправляли своих чад учиться из города Старый Оскол. Все, кто живёт в Белгородской области, отплывают отсюда, так что толпа собралась немалая. Сотрудникам разбойного приказа приходилось тяжко. На все сто процентов выкладывались, колдуя без передышки, чтобы скрыть творящийся здесь беспредел. Наблюдал я за тем, как из рук разодетых в чёрное колдунов вырывались разноцветные круги, расходившиеся волнами. Над головами летали ручные орлы, вороны, совы, райские птицы и другие пернатые. Под ногами сновали собаки, коты, карликовые василиски. Один оригинал – явно из древнего рода – восседал на двуроге. Бедлам! Неожиданно поднялся туман. Вода в реке сменила цвет с тёмно-коричневого на бирюзовый, и из непроглядной мглы вынырнула ладья, что шла на вёслах под зычные крики боцмана, стоящего на палубе с подзорной трубой в руках. – И на этом мы поплывём? – удивился я, подняв брови. – В ней же метров семьдесят длины, не больше?! А нас только здесь набралось несколько тысяч! А сколько ещё в других городах сядет? – Не всегда нужно полагаться на глаза, внучок, – помогла бабушка закинуть мне рюкзак на спину, со снедью и личными вещами. – Не посрами славное имя нашего рода, Андрюша. Ворожейкины всегда держали слово и ценили честь выше других качеств! Помни об этом. – Не посрамлю, ба. – Обнял я её напоследок, прежде чем взойти на корабль, вместе с толпой ровесников и детей постарше. Шел и оглядывался. Не хочу её одну оставлять. Как же не хочу… – В сторону, мелкота, – толкнул меня плечом тот парень на двуроге, проходя мимо в окружении свиты. Судя по нашивкам на синем пиджаке – четвёртый класс. Похоже, решил отучиться все шесть лет, а не три обязательных года. Вот мы и на корабле. Не знаю как, но толчеи не было. Палуба словно расширилась, вместив нас всех. Отдали сходни, и мы отчалили, неистово маша провожатым. Я был в первых рядах. Махал смахивающей слёзы бабушке в окружении нашей охраны. Мне махала и Наташа, что лукаво улыбалась, и Ярополк Святославович, что пытался делать два дела одновременно. Махать и кланяться. Чудной человек. Долгие несколько минут шли по реке, пока всё снова не заполонил туман, и мы оказались в другом месте. Яркое солнце и синяя-синяя гладь океана. Свежий бриз, что раздувал волосы и чайки в небесах. – Слушать сюда! – зычно крикнул боцман с надстройки, что снял свой расписной золотом жилет и переоделся в тельняшку. Капитан так к нам и не вышел. – Наша ладья ходит по водам этого мира уже не одно столетие, перевозя вас – школьников из самых диких и дальних краёв Руси, прямиком в Лукоморье. Плыть нам два дня, так что наберитесь терпения. – Дал он нам время переварить сказанное, помолчав, и продолжил: – Матросы будут выкрикивать фамилии. Услышите свою, не стойте столбом, а подходите к тому, кто её назвал, и ждите. Не маленькие, чай! Они покажут вам кубрики, в которых вы проведете время до прибытия. Знакомьтесь, общайтесь. На этом всё. – Кивнул он своим подчинённым. Со всех сторон послышались крики, что перебивали друг друга. Ничего не понять. Сумасшедший дом! – Ой, я так волнуюсь, – обмахивалась девчонка рядом со мной веером, морща нос, будто ей над губой говнецом помазали. Говорила она не со мной, а с подружкой. – И я. Как бы нас не поселили с простецами или худородными. Что мама скажет? – Мой брат говорит, что обычно ровню селят с ровней, а этих, – скосила она глаз на меня и других ребят рядом, – отдельно. – Ну, вы и глупышки! – Хихикнула девочка, явно младше пятнадцати, что стояла впритык со мной и больно уж пристально меня рассматривала до этого. Разве что не щупала, хотя желание у неё такое было. Видел, как она себя одёргивала, бормоча что-то вроде «невозможно». Судя по сходству, её окружали братья, чьи руки были усыпаны перстнями, а шеи ломились от обилия амулетов. Второй и третий класс. – Чего? – Открыли клуши рот. – Того, – показала язык девочка лет двенадцати-тринадцати. – Так называемые простецы, или худородные – это новая кровь, что так нужна старым и древним родам. Вас что, дома не учили? – Хватит, Алиса! – Дёрнули её за руку. – Пошли, – прервал спор старший брат и увёл их подальше от разгорающегося скандала. – Нахалка! – бросили ей вслед расфуфыренные девицы. – Ворожейкин Андрей! – прокричал матрос в десяти метрах от меня. Туда я и направился, проталкиваясь сквозь гомонящую толпу. Как, оказалось, ждали только меня. – Все в сборе, – ещё раз проверил он нас по списку и велел следовать за ним. – Расскажете о судне? – попросил провожатого мальчишка в поношенной форме, что чуть выцвела, глазея по сторонам и светясь радостью. Матрос, что был магом, неприязненно посмотрел на него, да и на всех нас и смолчал, уводя компанию из десяти парней всё ниже. Двадцать одна палуба вниз по крутой лестнице, хотя я видел, что лифты здесь есть. Сто первая каюта, отворил он нам дверь, развернулся и был таков. Мне всё больше и больше здесь не нравилось. – Я заметил, – вновь вступил в разговор тот парень, – что многие маги злые. Неприветливые. И смотрят на тебя, как на кусок… – Наверно, он из родовитых, – протянул ему руку для рукопожатия толстенький крепыш. – Михаил, – представился он. – Алексей, – ответил на рукопожатие бедный паренёк. – Андрей, – протянул и я свою лапу. Остальные знакомиться не пожелали, шушукаясь между собой. Разобрали кровати. Мне досталась честь спать на втором ярусе. – Кучеряво живёшь! – Присвистнул Миша, как только я выложил на стол наши яблоки и мандарины. – Почему? – Это ведь продукция Ворожейкиных. Сразу видно. Подожди! – Встрепенулся он. – Твоя фамилия Ворожейкин! Ты что, из их рода? – Ну да… А что такого? – Ну, ты даешь! – Удивлённо покачал он головой. – Вы же снабжаете своими фруктами и овощами верхний рынок острова Буян. Не каждый может себе позволить вашу продукцию. Представители древних родов в основном. Что ты вообще здесь делаешь? – Выпучил он глаза. – С нами? Простыми магами из семей без земли? Не родовитыми? – Не вижу проблемы, – почувствовал я себя неуютно под их взглядами, пожав плечами. – Какая разница, с кем я плыву? Вы такие же маги, как и я. – Так-то оно так. Вижу, родня была права и есть среди знати те, кто не дерут нос. Хотя это и странно… Ты же богат! Моя мама говорила, что родовитые и богатые занимают верхние три палубы, остальные для нас – худородных слабосилков или бывших простецов, что по велению судьбы обрели дар. – Не знаю, да мне и не интересно. – Отмахнулся я. – Лучше расскажите о себе. Познакомимся поближе. Хорошо? – Проснулось во мне любопытство. – Давай я начну? – спросил ходячий позитив Алексей, что не мог усидеть на месте и постоянно подпрыгивал. Я кивнул, подбадривая. – Ну, мне пятнадцать, как и вам. Живу в Белгороде. То, что волшебник, не знал – пока ко мне не пришёл тот дядька, что работает на совет тысячи. Он-то и пояснил, что к чему. Родители теперь думают, что я учусь в неком пансионате с полным обеспечением в Москве. Запудрил им мозги. Рассказывать маме с папой о магии нельзя, так что приходится врать. Вот! – Выложил он бутерброды с колбасой на стол и покраснел. – Ну а форма поношенная, как и учебники, так как ваших денег у меня нет, а у родителей брать запретили. Выдали эту, – попытался он незаметно прикрыть дырку в пиджаке. – Ясно. Теперь давайте я расскажу? – поведал я им о себе самый минимум, но и этого было достаточно. Маловато мы знакомы, чтобы душу изливать. – Я из семьи потомственных магов, – стал рассказывать Михаил Верюжский. – Мы живём не на своей земле или в городе, а в глухой деревушке, где половина населения из наших. Колдуны, ворожеи и волшебный народец. Поддерживаем друг друга и защищаем. Разводим зверя на мех и шьём шубы, которые продаём простецам, меняя вырученное на золотые рубли. Деньги магической Руси, – пояснил он для Лёши, что внимательно слушал. – Сил у нас немного. Никого выше ученика или мага нет. Даже завалящего подмастерья. – Всё равно неплохо. Да и был я в городе, – сморщился мой нос непроизвольно. – Тмутаракань. Лучше на природе жить не тужить, чем там. Уж поверьте! – Повезло вам! А я и магии-то толком не видел. – Присвистнул бывший человек. Как и почему у них стали рождаться маги, так никто и не понял. Проводились исследования, эксперименты и пшик. Ничего. Списали всё на судьбу и волю богов. – Увидишь. Недолго осталось. – Да, – хрумкнул он яблоком из нашего нового урожая, не подозревая о его ценности. – А вы уже умеете что-нибудь? – Знаю пару заклятий, – кивнул Миша. – От комаров, для просушки ботинок и работы со зверем. Как шерстку вычесать или проверить здоровье норки, шиншиллы. – Я для ухода за садом. – Присоединился я к причмокивающему Лёше, хрумкнув в ответ. – И так, по мелочи… – Неопределённо помахал я кистью с надкушенной грушей в ней. – Научите? – Э-э-э… – Не знал, что на это ответить Мишка. – Видишь ли, Лёха, магичить не так и просто. – Стал он размахивать руками, будто дирижируя. – Надо выучить руны нашего алфавита, что был привезён первыми из другого измерения. Научиться правильно их составлять, удерживая в своём воображении. Заполнять силой. За пять минут такому не научишь. Придётся тебе подождать. Извини, – толкнул он его плечом. – Не говоря уж о том, что некоторые заклятья – это секрет семьи, рода, за разглашение которых с тебя голову снимут, – потёр я шею, по которой получил, когда предложил бабуле поделиться знаниями с мальчишкой, сыном её подруги, что гостил у нас несколько лет назад. – Понял. Спасибо, что объяснили, – покивал Лёша. – Пойдем, может, по судну погуляем? На других посмотрим, себя покажем? – Пошли, – согласился я. Сидеть в трюме, на чёрт знает какой глубине, было неуютно. Не успели мы встать, как дверь в наш кубрик открылась и сюда зашла Алиса, та девочка, в сопровождении младшего брата, второкурсника, что плёлся за ней следом с кислым видом. – Вот ты где! – Как к старому знакомому подсела она ко мне. – А я везде тебя ищу. Не могу вспомнить, где видела. На каком рауте. Не напомнишь? – Быстро-быстро заморгала она глазами, пытаясь меня заворожить. Неудачно, конечно. – А сама не представишься? – вступил я в непонятную игру. – Ой, – прикрыла она ладошкой рот, словно извиняясь за неучтивость. Встала, сделав реверанс, и представилась по всей форме: – Алиса Коловрат. Из древнего рода Коловрат, а это один из моих братьев. Добрыня. – Указала она на него ладошкой. Пришлось и мне вставать, кивнув ей и её брату. – Андрей Ворожейкин, из рода Ворожейкиных. Парни отрекомендовались без моей помощи. К Добрыне с вопросами подсел Лёха, на удивление, получив не отказ и отповедь, а подробные ответы. Я же отбивался от Алисы, что стала расхваливать сестрёнок, что учатся на последних курсах школы. Какими они будут хорошими жёнами: хозяйственными и любящими. И красоту их невиданную не забыв помянуть. Я ничегошеньки не понимал! Чего она ко мне пристала, как банный лист? Только глаза пучил, пытаясь не заржать. – А мясом вы когда займётесь? – Совсем сбила она меня с толку. – Чего?? – удивился я. – Представители совета тысячи давно просят вас мясо начать производить, помимо фруктов с овощами, а вы отказываетесь. – Не знаю. Это епархия бабушки. Пусть она решает, как лучше для рода, – отшил я назойливую девчонку.