Ага, то есть детей у Светки двое. Когда успела-то? Вроде вот только выпускной, бантики, ленточки. А тут двое детей. В коридоре появилась девочка, тоже в трусах, зато с косичками. — Ты кто? — бесцеремонно спросила она и убежала, не дождавшись ответа, потому что мальчишеский голос из комнаты заявил, что раз последнее яблоко никому не нужно, то обладатель голоса сейчас его доест. Этой лет семь. Господи, Светка рожать начала, едва аттестат получив, что ли? Она вроде собиралась в шахматы всю жизнь играть, в чемпионатах там каких-то участвовала. Шахматы — это же спорт, кажется? То есть за призовые места должны платить. Но в доме не было и намёка на деньги. Облезлая прихожка с загибающимся у порога линолеумом вела в комнату с потёртым и странно пахнущим диваном и шкафами, занимавшими всю стену, каких я никогда не видела. Если бы не затейливая форма, я бы решила, что они тут с советских времён, только при совке делали такие страшные фасады. Но советская мебель обычно была топорно-прямолинейной, никаких горок-каскадов и угловых шкафов не предполагалось. Где они взяли это чудо дизайнерской мысли, интересно? И как умудрились вписать в стену так, чтобы не осталось ни сантиметра ни справа, ни слева? — Нравится? — Светка вошла в комнату и проследила за моим взглядом. — Пашка сам делал! Купил ДСП-доски, фурнитура вообще копейки стоит, одно крепление — десять рублей. Всё померил, напилил. Считай, тысяч двадцать сэкономили! Ты присаживайся, я сейчас разберусь, что там с Петькой, и приду. А ты что тут стоишь? Марш в детскую! Последние фразы адресовались девочке, засовывающей любопытный нос в комнату. У Светки двухкомнатная, значит, одна комната под детскую, а они с неведомым Пашкой здесь, на диване. Как они сексом занимаются, интересно, зная, что за стенкой трое спиногрызов, готовых в любой момент захотеть пить, писать и что там ещё дети обычно хотят по ночам? Или они не занимаются, разве что ради дела, то есть производства следующего спиногрыза? Шахмат поблизости не наблюдалось. Зато на второй стенке гордо висел плазменный телевизор и существенно выбивался из общего интерьера. Здоровый такой, у Тиграна на Садовнической и то поменьше. Они его что, в магазине украли? Или в лотерею выиграли? Светка появилась с двумя тарелками. На одной была нарезанная докторская колбаса, причём занимала колбаса только половину тарелки. На второй тарелке лежало нечто светло-коричневое, посыпанное красными ягодами, вероятно, смородиной. — Торт Пашка сам делал вчера, — с гордостью сообщила Светка. — В Интернете нашёл рецепт и сделал. Мы магазинные не покупаем, там всякая гадость намешана. Это был не торт, это была жопка от торта. Наверное, Пашка пытался изобразить «полено», но нам достался только его обрубок. Но больше меня потрясла половинчатая тарелка с колбасой. — Пожрём? — заговорщицки подмигнула мне Светка. — Пашка не разрешает колбасу покупать, в неё копыта идут и туалетная бумага. Я детям на праздничный стол взяла немного, вот осталось. Как раз доедим, пока он на работе. Я с ужасом смотрела на одноклассницу и пыталась вспомнить, какой она была раньше. Да, мы не дружили, но я точно помнила, что Светка за словом в карман не лезла, обижать себя никому не позволяла. Как-то мы втроём, с ней и Лёлькой, оказались в числе опоздавших на уроки. Уже бежали в класс, когда нас задержал дежурный в коридоре и стал записывать фамилии. Светка первая сообразила назвать левую фамилию и параллельный класс. Мы с Лёлькой уже следом за ней. Избежали нагоняя, так никто ничего и не узнал. И что с ней стало? Что там за Пашка такой, без разрешения которого она колбасу купить не может? Сколько Пашка зарабатывать должен, чтобы условия ставить? По моим понятиям, он должен как минимум нефть качать. Подумала и усмехнулась. Расхожая такая фраза про нефть, шаблонная среди наших девчонок, и обычно она подразумевает только уровень заработка, но не род деятельности. А мой-то как раз нефть качает. Но именно он никаких условий ещё не ставил, ни разу. Предыдущие ставили. Не такие идиотские, насчёт колбасы, конечно. Одному требовалось, чтобы я непременно изображала наездницу, он по-другому не заводился. Кто-то из девчонок рассказывал, как очередной папик заставлял её ухаживать за его канарейками. У него в доме было отдельное помещение, уставленное клетками с певчими птичками, и ему хотелось, чтобы услада его глаз и членов непременно сама кормила услад его слуха. В общем, извращениями нас не удивить, таковы правила игры, которые можешь принимать. А можешь не принимать и тогда искать следующего, тоже не проблема, пока прилично выглядишь, грудь стоит и попа оттопыривается. Но судя по обстановке, Паша нефть не качал. Какого же тогда чёрта? Я поставила на стол бутылку вина, Светка радостно приволокла стаканы, по дороге опять прикрикнув на кого-то из детей, и штопор. Только увидев его, я поняла, какую глупость сделала. Открывать кто будет? Мужиков нет. Надо было «Бейлис» брать, у него крышечка сворачивается. — У тебя среди соседей мужики водятся? — я задумчиво покрутила в руке штопор. — Зачем? — изумилась Светка. — Я умею. И в два счёта откупорила бутылку. Сама же и разлила, весёлая, довольная неожиданно выпавшим на её долю праздником. — Ты в шахматы-то играешь? — постаралась я начать светскую беседу. Светка рассмеялась. — Какие шахматы, ты что? Кому это надо? Пока Машка не родилась, ещё играла, а потом новые игры начались. Пелёнки, погремушки. У тебя сколько? Я не сразу поняла вопрос. А когда поняла, пожала плечами. — Нисколько. — О-о-о, типа чайлдфри, — протянула Светка. Не совсем деревня, в Интернет всё-таки заглядывает. Хотя да, там же все мамочки сидят, кооперируются на форумах, чтобы с ума не сойти. — Нет. Просто пока не сложилось, — ещё не хватало мне тут свою политическую позицию защищать. — Смотри, часики-то тикают, — выдала Светка сакраментальную фразу. Причём выглядела она лет на пятнадцать старше, чем я. — А занимаешься чем? — продолжила она. — Ты ешь колбасу-то. И торт. Чем я занимаюсь? Я вовремя сообразила, что Светка часто встречается с матерью во дворе, может быть даже заходит в её стекляшку за помидорами, хотя вряд ли, конечно. Но в любом случае они могут увидеться и начать обсуждать меня. Значит, стоило придерживаться официальной версии. Я бодро задвинула ей про центр детского развития, но судя по лицу, Светка мне не поверила ни на секунду. Похоже, она не просто заходит в Интернет, она там сидит капитально, и знает, сколько стоит простенькая на вид маечка или неприметные джинсы, которые были на мне. Но вслух сказала другое. — Ты молодец, а я вот не работаю. Как работать, когда трое? Пашка один колотится. На складе, тут недалеко. Зарплата маленькая, конечно. Но он молодец, мебель сам сделал, продукты закупает, по списку, вечерами с детьми возится. Золотой мужик. С первого дня мне говорил, если жить экономно, можно многое себе позволить. Вот, телевизор купили. Я не стала указывать на очевидное противоречие в логике неизвестного мне Пашки. Телевизор, надо думать, он купил себе. Ну а что, пять лет экономии на колбасе и сладостях, и у тебя плазма на всю стенку, смотришь футбол в HD-качестве. Хотя не удивлюсь, если к дорогому чуду техники подсоединена городская антенна, бесплатная и показывающая три с половиной канала. В комнату забежал пацанёнок, который первым меня встречал. Заметил на столе остатки торта, замер, вопросительно глядя на мать. Светка нахмурилась. Пацанёнок быстро смекнул политику партии и задал вопрос, с которым, наверное, изначально прибегал. — Мам, а мы в кино когда пойдём? Светка ещё сильнее нахмурилась, потому что в ту же секунду в комнате появилась Маша. — Вы в кино собрались? А я?! — У меня День рождения! — заорал пацанёнок. — Я в кино иду! — Дима в кино идёт, — подтвердила Светка. — А ты сидишь с Петей. — Почему? — тут же заныла девочка. — Потому что День рождения у Димы. Когда у тебя будет День рождения, мы пойдём в кино с тобой. А сейчас оба брысь отсюда, а то никто и никуда не пойдёт. Детей как ветром сдуло. Светка тяжело вздохнула, допила содержимое своего бокала, стала разливать по новой. — В «Космосе» сделали акцию — ребёнку в День рождения вход бесплатный, и одному взрослому сопровождающему тоже. Очень удобно, с Машкой мы так уже ходили. А в торговом центре на Советской такая же акция в игровой комнате. Правда, всего пятнадцать минут дают, но тоже неплохо, можно на батутах попрыгать, шариками покидаться. Так что имей в виду. А, да, тебе же без надобности, — спохватилась Светка. — Ты хоть замужем? «Хоть»! Я отрицательно покачала головой, но тут же пояснила: — В гражданском браке. — А занимается он чем? В другое время, с другим собеседником я бы не преминула похвастаться. Да что там, с моими обычными собеседниками такие вопросы даже бы не возникли. Зачем спрашивать, если всё понятно по одежде, украшениям, аксессуарам? И вообще, в тусовке все друг про друга всё знают. Прямые вопросы задавать — моветон. Но Светка была абсолютно бесхитростна, и мне, наблюдая, как она пилит тупым ножиком огрызок торта на два кусочка, совсем не хотелось гнуть понты. — Бизнес у него, — не вдаваясь в подробности, сообщила я. — Любишь его? Светка протянула мне отпиленный кусочек. А я сидела, не зная, что сказать. Вот такой вопрос точно не задала бы ни одна из моих подруг. Даже Лёлька. Тем более Лёлька! Идиотский вопрос, и слово идиотское. Любить их ещё… Когда можешь вытерпеть больше суток под одной крышей, уже хорошо. Я неопределённо пожала плечами. Мол, ну да, а как же. Дико захотелось домой. Не в мамину квартиру, совсем домой. В Москву. Глупо, там у меня вообще никакого дома не было. Что такое «дом»? Где вещи лежат? Вещи лежали у Тиграна на Садовнической. Но ещё несколько дней, и я соберу их в чемоданы. И будет новый «дом». Сейчас хотелось просто в Москву. Пройти по улице, которая, может быть, и не сильно чище, чем в Энске. И не особо зеленее. Дома больше, да, проезжая часть шире. Витрины ярче. Но дело не в них. В Москве воздух пахнет свободой. А здесь — пылью и нафталином старых воспоминаний. Мы с Лёлькой, может, и не самые счастливые, но у нас всегда есть шанс, что завтра будет что-то другое, новое, лучше. В Энске нет никакого «завтра». Есть только «вчера», в котором всё самое важное — замужество и рождение детей, — уже случилось. А теперь вот, колбаса втихомолку и самодельный тортик, который жрать невозможно. Я наплела Светке что-то про дела, которые срочно требовали моего участия, наспех попрощалась, стала собираться домой. У двери, застёгивая босоножки, всё-таки не удержалась и задала вопрос, который задавать бы не стоило. — Свет… А почему ты всё-таки шахматы бросила? Все же говорили, что у тебя талант, будущее. Ты могла бы в Москву уехать. Светка смотрела на меня непонимающе, чуть покрасневшая от вина, растрёпанная, в халате с оттянутыми карманами. — Да что я в Москве не видела? Разве в Москве счастье? Счастье — оно вот! Махнула рукой в направлении детской. В ту же минуту из комнаты вылез Петька, довольный, как веник. В руках он держал горшок, полный. Счастье наконец-то сделало дела не в штаны, а куда следует. * * * Лёлька ездила в Энск в начале весны, и тогда на её страничку в социальной сети зайти было невозможно, меня сразу начинало тошнить. Фотография на центральной городской площади, причём сделанная очень удачно, чтобы в кадр не попал бессмертный дедушка Ленин, протягивающий руку в сторону недавно выросшего торгового центра. Очевидно, вождь пролетариата решил всё-таки заключить мир с капитализмом. Лёлька позировала на бортике фонтана, сзади маячили голубые ёлки, три штуки, и в целом создавалось ощущение, что Энск — очень красивый и нарядный город. Внизу Лёлька разместила подпись «Люблю!». Не уверена, что признание относилось к городу, скорее, к себе, отлично на фото получившейся. Ещё хлеще была фотография Лёльки в окружении подушек и мягких игрушек на огромной двуспальной кровати. Вид немного портил ковёр «Русская красавица», висевший сзади и явно выдававший советское прошлое гламурного будуара. Но сдирать со стены ковёр ради одного снимка Лёлька не решилась, зато постаралась оформить пост по всем правилам. Не только написала очередную чушь: «В родительском доме спится слаще», но и умудрилась где-то откопать и прикрепить под снимок песню Льва Лещенко «Родительский дом». Вот от такого показательного патриотизма Вконтактике меня и тошнило. Любишь родительский дом? А что ж ты в Москву-то слиняла при первой возможности? И теперь держишься за неё зубами и когтями, терпишь закидоны Серёги, каждый день по четыре часа убиваешь в дороге, лишь бы только не возвращаться в дом, где так сладко спится? Я всё это к тому, что мне вот в родительском доме не спалось совершенно. Мою старую кровать мама давно выкинула, заменив на стильный раскладной диванчик. Вполне просторный, но я давно забыла, каково спать на диване. Всё время казалось, я куда-то проваливаюсь. Когда мы начали встречаться с Тиграном, меня жутко бесило, что матрас под ним сильно прогибался, и в итоге я тоже скатывалась к нему под бок. Переезд на Садовническую проблему решил, там матрасы оказались жёсткими, да и ночевать со мной Тигран стал гораздо реже. Теперь же я ворочалась с боку на бок, то скидывая, то снова натягивая на себя одеяло, не в силах понять, жарко мне или холодно, по десять раз перетряхивая подушку, открывая окна, потому что душно, и закрывая их, потому что под окнами всё время орали какие-то пацаны, устроившие ночные посиделки с пивом. Очень хотелось вызвать полицию, но я заранее знала, что в Энске такой номер не сработает, никто не приедет. Шум нарастал, и когда я уже была готова схватиться за телефон, тот зазвонил первым. Номер незнакомый. Половина первого ночи! Но я всё-таки приняла вызов, внутренне готовясь послать к чёрту того идиота, который сейчас предложит мне кредит, программу похудения или просто попросит какого-нибудь Валеру. Но попросили меня, вернее, уточнили, Марина ли Кузьменко у телефона. — Марина, вам нужно подъехать в больницу, решить вопрос по вашей маме. Это срочно. Представляете, формулировочка? Подумать можно всё, что угодно. Очевидно, мой собеседник тоже это понял, и поспешно добавил: — Вы не волнуйтесь, она жива, но мы перевели её в реанимацию. Приезжайте поскорее. Минут двадцать я потратила только на вызов такси. По номерам, которые я находила в Интернете, либо никто не отвечал, либо сообщали, что все машины заняты. Ночью? Все три, что ли? Наконец свободная машина нашлась. Я выбежала из подъезда, и парни, на которых я собиралась натравить полицию, очень оживились при моём появлении. Я тут же услышала заинтересованное: «Девушка, давайте познакомимся» и предложения выпить за компанию. К счастью, такси подъехало сразу. Угрюмый водитель даже не поздоровался, только уточнил, куда едем. — Ночью двойной тариф, знаешь? — предупредил он, почему-то перейдя на «ты». — Хорошо, — буркнула я, отворачиваясь к окну.