Она кивнула: – Само собой. Как и большинство моих одаренных сограждан, я – маг огня. В Тиреграде даже есть своя школа, и без ложной скромности скажу, в искусстве управления пламенем наши выпускники превосходят даже регесторских магов. Темные пальцы сжались, и сфера погасла. – Если захотите, мой ассистент купит для вас билеты на шоу. Поверьте, не пожалеете. Взглянув на меня, Хельга скорчила умоляющую рожицу. – Ладно, но только туда, – смилостивилась я. – Идара, мы собираемся жить на «Скитальце», с доступом на борт проблем не возникнет? – Это ваше право, мисс Яна, регесторский браслет служит пропуском в башню. Прошу простить нас за усиленную охрану гавани, но Тамико, да светит над его головой яркое солнце, заботится о безопасности гостей царства. Также должна предупредить, что полеты осуществляются круглосуточно, если вам мешают шум и магические вибрации, могу порекомендовать отель с комфортными номерами и идеальным сервисом, ваши летуны часто ночуют там. Покачав головой, я допила свой чай. – Спасибо, но мы на «Скитальце». Инициативу в разговоре перехватила Хельга, желая выяснить, что конкретно покупают регесторцы на местном базаре, а я принялась рассматривать посетителей. Присутствующие беседовали тихо, в уголке напротив пили чай две подружки, обе в длинных платьях-балахонах, перехваченных цепями вместо ремней. Группа юношей за соседним столиком не сводила с них плотоядных взглядов, воленстирки пристальное внимание ощущали, но спокойно его игнорировали. Колокольчик в проходе звякнул, и на террасу вошла девушка с кожей темно-карамельного цвета, под белым шелковым плащом виднелось такое же белое простое платье до колена, подвязанное золотистым ремешком. Скинув глубокий капюшон, она направилась к свободному столику. Могу поклясться, все присутствующие мужики свернули головы и смотрели на нее так, что даже мне стало мерзко… Но тут в проходе возникла пара жутких на вид бородатых сопровождающих, их присутствие тотчас отрезвило озабоченных воленстирцев, и те принялись отворачиваться. Официантка внесла поднос с чаем, но тут же была остановлена одним из воинов. Он подозрительно оглядел чашку, чайник и лишь потом позволил ей пройти. – Идара, – решила задать я неожиданно возникший вопрос, – безопасно ли нам, регесторкам, передвигаться по Тиреграду пешком? Она проследила за моим взглядом и рассмеялась: – Ох, не беспокойтесь! Все, чего следует опасаться, – это излишнего интереса, и ничего удивительного – вы очень выделяетесь, но даже светлая кожа не причина для тревоги. Поверьте, ни один воленстирец не приблизится к вам без разрешения. Мы живем в прогрессивном обществе. Женщины в Воленстире неприкосновенны и сами решают, когда и с кем вступать в брак. Никто не смеет влиять на наш свободный выбор. Выбор – высшая ценность, оберегаемая традициями. А эта девушка – дочь кого-то высокопоставленного, ей положена охрана. Пока высокопоставленная особа пила чай, не обращая ни на кого внимания, девочка-официантка обежала несколько столов, собрала какие-то карточки и, уложив их на поднос, преподнесла местной аристократке. Юная красавица даже не взглянула на них, быстрым движением сгребла в стопку и убрала в карман невесомого плаща. – Прошу извинить, но мое присутствие требуется в башне. – Идара смутилась. – Если понадобится помощь, вызывайте меня по браслету, не стесняйтесь, и пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Надеюсь, мы с вами еще выпьем чаю до отлета. Контролерша поклонилась непривычно низко и быстро удалилась, оставив нас с Хельгой вдвоем. – С ума сойти, мы должны все попробовать! – возбужденно бормотала подруга. – И на острова слетать, и на представление это сходить, кто знает, может, компания больше не выдаст нам сюда рейс! Да что я говорю, конечно, не выдаст! Если бы не Мадина, фиг бы мы тут оказались, две студентки, летали бы по Регестору почтальонками. – Нам его не выдадут по другой причине – даже не думай везти отсюда контрабанду. Актриса невинно захлопала ресницами: – Я не собиралась, просто… вдруг полюбила воленстирский шелк, и надо ребятам побольше вина прихватить. – Хель! – Я выразительно уставилась на нее и получила в ответ лишь самодовольную улыбку. – Я совсем чуть-чуть. Для личного пользования. Вот наказание! Расплатившись, мы подхватили коробку и собирались уже выйти на улицу, как вдруг прыткая девица остановилась передо мной с подносом. В центре лежала тонкая карточка с неизвестными символами. И что это значит, демоны ее побери? Оглядевшись, я заметила местного парня, несколько минут назад разглядывавшего титулованную дочку. Он довольно скалился и подмигивал мне. Вот же нелегкая… Даже на первом курсе наши озабоченные студенты не позволяли себе так открыто демонстрировать интерес! Фу! Сурово покосившись на него, хотела отправиться за Хельгой, проигнорировав девчонку, но та начала верещать что-то непонятное, явно не собираясь оставлять меня в покое. Недолго думая я сделала то же самое, что и местная аристократка, – сунула карточку в карман комбинезона и пошла прочь. Недалеко от Тиреграда мы отыскали необитаемый атолл и ровно два дня честно провалялись на пляже. Купались, загорали и объедались фруктами, пока «Скиталец» висел над бирюзовой отмелью. Но ленивый отдых Хельге быстро наскучил, шило водном месте требовало новых впечатлений, и мы решили вернуться на стоянку в столицу. Жара стояла такая, что над красными барханами дрожал воздух. Пришлось сменить форменный комбинезон на новое неуютное платье, в любой другой одежде я бы просто спарилась. Подруга нацепила шелковые шаровары и тонкую кофточку, заплела волосы в косу и важно заявила, что пришло время выкинуть Милмана из головы и вновь выбираться на охоту. Вот только этого еще не хватало! Благодарение богам, эти мечты не сбылись… За несколько дней мы обошли и объехали на странных велосипедных колясках половину Тиреграда, посетили местный базар, укрытый от солнца огромными многометровыми тентами, видели, как сбрасывается в водопровод вода из шлюза под акведуком, побывали в царском парке на экскурсии и, к собственной великой радости, отыскали в припортовом районе регесторский ресторан. Коллекция карточек росла. На улице, в кафе, в парках – мне впихивали их везде, что порядком надоело. Как мы позже догадались, карточка означала приглашение к более близкому знакомству… Желание выяснять, насколько далеко могут простираться границы этой близости, у меня напрочь отсутствовало. Подмигивания, многозначительные взгляды, беспардонные ухмылки, а порой просто похабные окрики – всем этим я была сыта по горло! Хорошо, что Идара не солгала, озабоченные мужики не смели приближаться к нам, а от Хельги вообще шарахались в ужасе, и хотя выглядело это презабавно, но бывшая актриса начала впадать в депрессию и выискивать в себе недостатки перед зеркалом. – Я уродка, да? – Она забралась на крышу кубрика, где мы расстелили циновку и вечерами рассматривали ночной город, освещенный тысячами факелов. – Ни одной карточки! Ни одной! Подруга плюхнулась рядом и завистливо покосилась на мой бокал с вином. Я припасла для нее апельсиновый сок. – Не говори ерунды. Ты – красотка, просто люди тут чужие… И традиции их чужие, вряд ли мы разберем, о чем они там думают, эти воленстирцы… Вот скоро вернемся в Регестор, и ты снова окажешься в центре внимания. Хельга скептически взглянула на меня: – Чушь! Что может быть в голове у мужчины? Да пусть он даже… о, проклятые боги, дал обет воздержания! Но! Он должен реагировать! А эти просто меня боятся… Почему? Импотенты? – Девушка сделала глубокий вдох и легла на циновку. Может, ей и правда какого-нибудь местного отыскать… Новых впечатлений хватит до возвращения в школу. Интересно, как воспримет Идара мой вопрос о поиске любовника на час? – Это все Милман виноват, – глухо продолжила актриса. – В театре нас учили не влюбляться. Привяжешься и потеряешь легкость, ифивость, твое сердце разобьется, а глаза перестанут притягательно сиять. Это сход с дистанции, дорогая. Я ведь рассказывала, чем мы там занимались… Хорошо, если девушка дальновидна и успела скопить себе деньжат на безбедную старость, а если нет? Может, и удастся снова завести любовника, но удержишь ли? Мужчины все равно каким-то образом распознают фальшь, или это мы не можем жить как прежде… Так что работай, веселись, но не люби. Немного романтики, флирта и чуть-чуть страсти. Ушел? Не беда. Не зацикливаемся, живем один раз, ищем следующего. Обязательно ищем. – Она перевернулась на спину и поглядела в звездное небо. – Женщина не должна быть одна, иначе она зачахнет без внимания и ласки, слишком сильно раскачает маятник эмоций, и когда встретит следующего, то пропадет в захвативших ее чувствах… – Хельга выразительно покосилась на меня. – Мы с Милманом очень долго были вместе. Я полюбила эту сволочь знаменитую! Тварь гадскую! Позволила ему крутить собой и раскачала свой маятник! И теперь внутри сломалось что-то важное. Ингрид права, больше никто не зовет меня на свидания, а воленстирцы в упор не видят! Я проиграла… Вон как ее заштормило, и вроде трезвая… – Ничего, – отхлебнула я из бокала. – Отыщем тебе местного мачо, и маятник остановится. Она сокрушенно покачала головой: – Нет. Ничего не выйдет. И, шмыгнув носом, повернулась на бок. Не только она позволила себе влюбиться, разбередить душу, но и я потеряла бдительность. Как выразилась подруга, раскачала маятник, предалась неуместной жалости к себе одинокой, вновь и вновь прокручивая нереальные фантазии со скалистых островов… Как оголодавшая собака кидается на кость, так и я рванула навстречу крупицам чужой нежности. Поверила на миг, что фантазия стала правдой. В эту ловушку меня никто не загонял. Только, в отличие от Милмана, решившего все за Хельгу, шансов магистру не оставила я… И-ди-от-ка! Ведь мы даже толком не поговорили… А теперь… Страшно подумать, что будет по возвращении в школу… Шоу огня начиналось после заката. Главная арена Тиреграда находилась на центральной площади, небольшое трехуровневое сооружение вмещало человек пятьсот. Люди шли туда нескончаемым потоком вдоль коридора из факелов, ехали на этих велоповозках. Силуэты женщин в легких балахонах и мужчин в свободных штанах и рубашках без рукавов скрывали клубы дыма. На одном из перекрестков мы влились в толпу, а у главной арки свернули в специальный коридор. Идара достала нам билеты на лучшие места – обособленную ложу в первом ряду, по соседству с местными аристократами и богачами. Пока народ рассаживался, я огляделась и тут же наткнулась на десяток заинтересованных лиц. Таращиться по сторонам и любоваться архитектурой театра под открытым небом сразу расхотелось. Я им кто? Экзотическое насекомое под лупой? Как здорово, что наш отпуск подходит к концу и скоро мы вернемся домой! Хельга сегодня оделась до безобразия неприлично – в короткую черную юбку, туфли и обтягивающую полупрозрачную рубашку. Вот она-то с интересом исследовала заполняющиеся трибуны. На арене в железных ведрах пылал огонь, жаркий ветер уносил искры в ночное небо, над головами зрителей висел едва различимый красноватый туман. Некоторые местные нацепили маски. Почему мы не приобрели такие же? Глаза уже слезились… Представление началось после удара по железному диску, моя драгоценная подруга сразу оживилась и завороженно уставилась вниз. Ритмично забили барабаны, посреди арены вспыхнула огненная стена, и перед ней возник женский силуэт. Великолепно управляясь со стихией, девица грациозно закручивала пламя вокруг себя, будто одеяло, едва слышно звенела сила. Объятая огнем, она вскинула руки, и кокон раскрылся, превращаясь в пылающие крылья за ее спиной. Воленстирцы завизжали, зааплодировали. Пламенная бабочка рванула ввысь и исчезла среди звезд. В тот вечер мы видели, как один человек одновременно управлял сотней огненных сфер, как пламя принимало форму разных животных, набрасывавшихся друг на друга, как факиры изрыгали огонь, а горящие искры зависали над зрителями сотнями ярких точек… Шоу и правда вышло достойным. Жаль, меня постоянно отвлекали. То маленький мальчик принесет карточку, то чья-то сестра или подруга… Передавали эти клочки бумаги с невероятным почтением, порой почти сгибаясь пополам в поклоне… Сердито взирая на растущую стопку, я ощущала себя дичью под прицелом охотников. О, демоны на них! В груди шевельнулся и стал расти комок раздражения. Объявили перерыв, Хельга продолжала ахать от неописуемого восторга, а на пороге возникла следующая посыльная – черная как уголь босоногая дамочка со странной светящейся татуировкой на шее. Я попыталась не замечать ее, но фокус провалился, похоже, упрямая воленстирка вознамерилась стоять на пороге до конца представления. – Снова приглашение? – хмыкнула Хельга. – Не хочешь принять его? Развеяться? Тебе было бы полезно. Пока она болтала, явилась следующая девица, а за ней шла еще одна… Целое паломничество… Сумасшествие какое-то! – Все-таки что-то здесь не так, – нахмурилась я, укладывая новые карточки к остальным. – Вот! И мне непонятно, почему они их тебе несут. Прости, но в этой глухой блузке ты даже дровосека не привлечешь. Могла бы просто на лбу написать: «Мужчинами не интересуюсь!» В голосе подруги звучала неприкрытая обида. – Хель, хочешь, бери любую! Мне не жалко. Развлекайся! – Ты же видела, они драпают от меня, как от чумы! – Вот это и удивительно. – Я покачала головой, ощутив смутную тревогу. – Надо спросить у Идары, откуда такая избирательность, а пока не стоит принимать сомнительные предложения. На пороге возникло очередное короткостриженое явление в оборванном платье. – Тас! Тас! – Я резко остановила ее жестом. На воленстирском «вис» и «тас» означали «да» и «нет», и на этом мои скромные знания местного языка заканчивались. Девицу будто хлыстом ударили, она вздрогнула и подняла полные ужаса глаза. Едва не рыдая, начала что-то бормотать, указывая пальцем на ложу напротив. Толстый мужик сидел в кресле и курил длинную трубку… Мерзкий, скользкий тип чуть слюни не пускал, бесстыдно раздевая меня взглядом. Урод! – Тас! – вновь повторила я, и воленстирка затряслась. – Ты бы лучше взяла, – посоветовала Хельга. – А то вдруг эту несчастную удар хватит? Свирепо покосившись на подругу, я схватила карточку и бросила ее к остальным. Теперь и меня трясло. От бешенства! Жирный чернокожий довольно осклабился, выпуская дым кольцами. Как будто висящего смога ему мало! Гнев шевельнулся, и сила заполнила ладони. Надоело!!! Внезапно яркие искры сорвались с пальцев. Шших! Вся горка макулатуры запылала. У нас тут свое огненное шоу имеется! Магический огонь весело пожирал картонки, испуская в пространство приятный аромат озона… Боги. Как хочется обратно в Регестор… Неожиданно Хельга толкнула меня в бок, одновременно разрушая заклинание воспламенения. Маленький костер погас, оставив после себя обгоревшие угольки. – Эй! – возмущенно воскликнула я и в следующий миг осеклась. Подруга смотрела на меня огромными глазами. – Не надо… Да что такое? Она кивком указала мне за спину, я развернулась… Весь амфитеатр молчал. Перестали бить барабаны, и прекратились разговоры. Тишина. И все, абсолютно все зрители уставились на нас… Кажется, я только что сделала что-то не так… Совсем-совсем не так… Теперь мужчины смотрели на меня враждебно, кривили губы, женщины обменивались между собой резкими непонятными фразами, с верхних ярусов театра слышались окрики. – Неужели это из-за дурацких бумажек? Проклятый Воленстир!