Милицейская "Волга" пронеслась мимо трактора и, подвернув на повороте вправо, исчезла из виду. За нею, соблюдая расстояние в 500 - 600 метров, следовали друг за другом: машина губернатора, джип с охраной, а также автобус, с находившимися в нём журналистами и телеоператорами. Трактор не остановился, как ему было приказано, а даже увеличил скорость и когда до "Мерседеса" губернатора оставалось совсем небольшое расстояние, вдруг резко повернул налево в сторону съезда в деревню Нижние Садки. "Мерседес" врезался в трактор на скорости более 100 км/час и превратился в гармошку. Завизжали тормоза подлетевшего к месту аварии джипа и из него выскочили охранники. Двое из них начали преследовать убегавшего водителя трактора, стреляя в него на бегу. Но очень трудно на бегу попасть в цель, тем более, если она бежит зигзагом. Водитель исчез в небольшом лесочке и вскоре его нашли лежащим на поле мертвецки пьяным. Вроде бежал вполне трезвый, а сейчас делает вид, что лыка не вяжет! - Алиби пытается себе сделать, сволочь, - сказал один из охранников, тяжело дыша. - Хватанул из бутылки водки и строит из себя пьяного вдрызг. - А ведь это точно он! - согласился другой. - Такая же замасленная спецовка, кепка вон валяется. Берем его! Надавав тумаков и приведя Степана немного в чувство, они потащили его под руки к трассе. Степан пытался сопротивляться, но, получив по печени и почкам, затих. Охранники доставили его на место происшествия, где милиционеры из машины сопровождения, надели на него наручники. Пока двое охранников преследовали водителя трактора, остальные, с трудом вытащив из искореженной машины ещё живого, но находящегося без сознания, Климова, перенесли его в джип и на полной скорости помчались в город. Навстречу джипу выехала машина скорой реанимационной помощи со специализированной бригадой, вызванная по мобильной связи, и обе машины встретились километрах в десяти от города. Губернатора переложили в скорую помощь и, включив сирену, она помчалась в город. Климов умер на носилках, когда его заносили в институт неотложной хирургии. Глава 20. Похороны Климова Слава Ковалев быстро поправлялся. Ходить было ещё больно, но он старался двигаться и встречал гостей, как правило, в широком больничном коридоре. Гостей обычно приходило немного: прилетевший из Москвы отец, Алексей Вадимович, Алёна и Митя. Ковалев-старший хотел сразу же забрать сына в Москву, но Слава воспротивился. Аргументировал он своё нежелание тем, что очень мало пообщался с другом, хотя было понятно, что подлинной причиной его нежелания уезжать является Алёна. Митя больше не донимал её беседами о том, что ей следует уделять внимание не Славке, а учебе и она каждый день после школы, уже не прячась, прибегала в больницу. Недельный отпуск, взятый Алексеем Вадимовичем в Юридической Академии, профессором которой он был, истекал и он купил авиабилет на утренний рейс в Москву. Последний вечер он провел у Никоновых. Сидели, по российскому обычаю, на кухне и беседовали на злободневные темы. Разговор быстро переключился на положение в здравоохранении - наиболее актуальную тему для собравшихся, так как все переживали за его сына. Состояние больницы, в которой лежал сын, и отсутствие необходимых лекарств, неприятно поразило Ковалева-старшего. - Наша больница уже лет десять находится в аварийном состоянии: прогнили деревянные перекрытия, протекает кровля, рушатся потолки, - объясняла Таня. - Из-за постоянных проблем с шовным материалом часто приходится откладывать срочные операции. На три отделения из пяти туалетов для больных работает только два: мужской и женский. - Ты уточни, мощностью по два очка каждый, - добавил Андрей Дмитриевич, и Таня бросила на него свирепый взгляд. - Это не повод для шуточек! Один студент переохладился и у него отказали почки. Уже несколько лет он живет на аппарате "искусственная почка". Ходит на процедуры через день и по пять часов лежит, пока ему откачивают жидкость из организма. Ему жизненно необходим препарат, месячный курс которого стоит не менее ста долларов, но у родителей нет таких денег. Таня говорила это взволнованно, чувствовалось, что она очень переживает и это для неё больной вопрос. - Ситуация типичная и для Москвы , - кивнул Ковалёв-старший. - Поверка, проведенная Генпрокуратурой, выявила многочисленные нарушения законодательства в этой сфере. Практически повсеместно имеются факты недопоставки уполномоченными фармацевтическими организациями наиболее необходимых лекарственных средств. Выявлены и всё. Никто никаких мер не принимает. Но, если говорить откровенно, государство загнало в угол не только здравоохранение. Впрочем, это и понятно: тем, которые скопились у кормушки, нужно ускоренно наращивать свои капиталы. Вот и гребут под себя, да так, что остальным ничего не достается. - Вот это правильно! В этом и есть истинная причина, - оживился Андрей Дмитриевич. - Раньше весь совковый народ, включая совков из "свободных" ныне государств СНГ, работал на бандитов всех континентов из национально-освободительных движений и на подонков из мирового коммунистического движения. А сейчас работают на своих бандитов. В этом и заключается национальная "свобода" рабов: право работать на своих национальных хозяев. - К сожалению, нищета и бесправие всегда были уделом русского народа на протяжении всей его истории от Рюриковичей! Просто обидно: почему талантливый русский народ всё время ведёт борьбу за простые блага - жилье, еду, работу, спокойствие? - грустно сказала Таня, ставя на стол салат из помидор и огурцов, купленных сегодня на рынке. Цены на них, конечно, запредельные, но хотелось хорошо угостить московского гостя. Мало ли как сложатся обстоятельства - в декабре составе юношеской сборной области Алёнка должна ехать на соревнование в Москву и будет к кому обратиться там в случае чего. А обсуждать положение в стране бессмысленно. Точно также обсуждали в советское время, обсуждают и сейчас, во время псевдодемократии, и будут обсуждать в дальнейшем, потому что так и не нашлось ответа на два простых, но вечных вопроса: "что делать" и "кто виноват". - Если сравнить положение России и Германии через полсотни лет после окончания войны, то факт налицо, - продолжил Андрей Дмитриевич, разливая по рюмкам водку. - В России подавляющее большинство народа лишено простых благ, в то время как Германия живёт в завидном достатке. Располагает высоким уровнем техники, конкурентоспособной продукцией и являет собой образец истинной демократии. И это притом, что Германия не располагает такими важными природными ресурсами, как нефть, газ, железная руда, лес, алмазами, золотом и так далее по таблице Менделеева. - Вот так всегда: все возмущаются, но никто не выйдет на улицу, никто не потребует отчёта у правительства так называемых демократов, - усмехнулся Ковалёв. - Из-за этого и свобода у нас реализуется только на уровне кухонных разговоров. Не научились уважать себя, видеть в себе хозяев страны. В новой Москве нынче основной контингент, не по численности, конечно, а по значимости, это новые русские. С уголовной преступностью успешно покончено, её переименовали в криминальное сообщество. По оценкам политологов, криминальное сообщество, после первичного накопления капитала, плавно перетечет в бизнес-сообщество. Да и наш бомонд не отстаёт от моды. После того, как с социализмом завязали, он полностью развязался. Теперь принадлежность к бомонду характеризует мат и сексуальные скандалы. Это условие необходимое, но недостаточное. А достаточное условие - это наличие шикарных дорогих автомобилей и возможность просаживать большие суммы денег в казино. Как сказал русский философ Чаадаев: "Мы - народ исключительный, мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь страшный урок. Мы растем, но не созреваем, движемся вперед, но по кривой линии, т.е. по такой, которая не ведет к цели". Зазвонил телефон и Митя неохотно пошел в гостиную брать трубку. Тема обсуждалась острая и злободневная, и не хотелось отвлекаться. Но самым младшим был он, так как Алёна в этот вечер пошла к Насте и дежурным по телефону пришлось быть ему. - Дмитрий, завтра к часу дня обязательно будь на фирме, - услышал он знакомый голос Стаса Кондратюка. - В три часа похороны Климова и ты назначен в охрану Ферапонтова. Занятия в университете заканчивались около трех часов, но придётся пропустить последнюю пару, потому что за охрану хорошо платят. - Кто звонил? - спросила Таня. - Да, сокурсник. Книгу одну спрашивал, но у меня её нет. Митя не хотел говорить о том, что пропустит занятия, потому что его снова привлекают к охране Ферапонтова. Таня очень переживала, когда Митю задействовали в охране Ферапонтова - она считала, что генерала обязательно должны добить, раз уже на него покушались, утверждая, что люди, промышляющие убийствами, непременно доведут до конца свою работу, чтобы получить за его убийство обещанные им деньги. На следующий день ровно в час дня Митя был в кабинете Самохина, где Мельников инструктировал собравшихся. - Геннадий Андреевич хочет присутствовать, во что бы то ни стало, на похоронах Климова. Поэтому мы должны проявить особое внимание, так как не исключено, что снова попробуют совершить на него покушение. Его присутствие там легко прогнозируемо и у его врагов было время и возможность подготовиться. Поэтому необходима бдительность и ещё раз бдительность, - говорил Мельников, разложив на столе нарисованный план места намечаемого захоронения. Он водил по плану остро отточенным карандашом и отмечал места, где будет находиться каждый из присутствующих. - Трое будут прикрывать генерала, находясь рядом с ним, двое сбоку в стороне будут контролировать ситуацию. Всем всё ясно? Вопросов не было, всем были ясны их задачи. Но Митю никуда не назначили и он недоумевал, почему его пригласили. - А тебе, Дмитрий, поручается очень ответственное и секретное дело, - сказал Мельников, когда все охранники вышли. - Конкретную задачу тебе поставит Стас. Стас Кондратюк был на месте и когда Митя заглянул в комнату, тот сразу же позвал его. - Заходи, Студент! Ты как стреляешь? - Лежа, сидя, стоя, - буркнул Митя, не любивший, когда его называли "Студент". Он уже говорил об этом Стасу, но тому хоть кол на голове чеши. - Круто! Так значит ты профессионал? А из чего стрелял? - Из рогатки, из воздушки. А в школе на военке из мелкашки. - Тогда ты тот, кто нам нужен. Будешь обеспечивать контроль территории, прилегающей к захоронению позади генерала. Вот здесь есть нечто, стилизованное под склеп и это место наиболее удобная позиция для снайпера. Стас разложил на столе фотографии склепа и местности вокруг него. - И что же я должен делать, если замечу снайпера? - недоуменно спросил Митя и поразился, услышав жесткий ответ: - Со снайперами в переговоры не вступают, их уничтожают. Пистолет с глушителем лежит в этом месте в ямке, накрытой дерном. Рядом устроишь засаду на снайпера. Стас ткнул пальцем в фотографию, показывая место, где следует устроить засаду и карандашом отметил тайник с пистолетом. - Но как же...? - Никак. Застрелил, произвел контрольный выстрел в голову, тихо исчез оттуда и доложил. Учти, контрольный выстрел обязательно! И чтобы никаких неожиданностей! Понятно? - Но ведь это же убийство! - воскликнул в сильном волнении Митя. Если бы дело происходило в армии, он знал что делать, не зря его натаскивали отцы-командиры. У него с зачетами всегда было всё в полном порядке, когда следовало убрать часового или засечь снайпера. Но то была учёба, реально ему ни разу не пришлось кого-нибудь убить. А здесь на гражданке... - Это предотвращение заказного убийства политического деятеля. Если при охранных мероприятиях взять киллера невозможно, его ликвидируют. Учти, никто не должен знать о засаде. Свой костюм снимай. Я выдам тебе комбинезон и кепку, будешь походить на кладбищенского работягу-пропойцу. - И, пожалуйста, сбрось с лица свой интеллект. Не превращай лицо в рекламный щит. Будь попроще, Студент, - рассмеялся Стас, увидев Митину растерянность. Народу на кладбище собралось много. Чиновники из Москвы и представители областной общественности произносили прочувственные речи. Некоторые дамы театрально всхлипывали, прикладывая платочки к сухим глазам, так как даже трогательные слова прощания не помогали выдавить слезу. Проститься с губернатором прилетели из Москвы крупные предприниматели, чьи предприятия располагались на территории области, в том числе и Дронов с Трофимовым. Они стояли со скорбными лицами, печально склонив головы и было видно, что горе их безмерно. В центре стоял священник с помощниками - в их задачи входило освятить могилу и прочесть молитву. У вдовы Климова, Веры Павловны, на лице застыла маска - она ещё не могла в полной мере осмыслить потерю и осознать масштабы катастрофы. Вдруг не стало человека, который был для неё опорой в жизни и единственной любовью. Надежда Ивановна не могла сдержать слёз и они катились у неё по щекам, несмотря на плотно сжатые губы, чтобы не разрыдаться вслух. Рядом стояли сыновья Климова, а позади группы родственников, не сдерживаясь, рыдала Марина. Она вспоминала, сколько раз грубила любящему её Климову и не могла остановить слёзы. Нога ещё побаливала и она прислонилась к отцу, который стоял рядом с мрачным видом, играя желваками. Рядом с могилой выстроился взвод почетного караула с автоматами, из которых они должны будут дать прощальный салют. Генерал Ферапонтов стоял немного в стороне в окружении трёх охранников, опираясь на палочку. Охранники в темных очках зорко наблюдали за присутствующими, а сбоку толпы ещё двое охранников контролировали подходы к месту прощания с усопшим. Стоящий в стороне следователь по особо важным делам Генпрокуратуры Медведев незаметно наблюдал за собравшимися. Он собирался улететь в Москву, обосновав это необходимостью снять показания с компаньонов Дёмина, но вчера вечером позвонил Мясников и сообщил, что принято решение передать ему дело об убийстве Климова. - Я понимаю, почему ты рвешься в Москву, но учти, это дело на контроле у Генерального, поэтому срочно нужны подвижки в расследовании. Так что делай выводы и не затягивай с расследованием, - отмел Мясников все возражения Медведева. И сейчас, когда Дронов и Трофимов сами прилетели сюда, не осталось ни одного аргумента для поездки в Москву. А жена уже звонила несколько раз, говорила, что скучает и спрашивала, когда его ждать. Но что он может ей ответить, если на него повесили здесь ещё одно дело о заказном убийстве? Медведев бросил на Дронова и Трофимова неприязненный взгляд и подумал, что если законодательно разрешили красть государственные предприятия, то логично так же законодательно узаконить и заказные убийства, как типовый бизнес-процесс при распределении собственности. Это, во-первых, резко сократило бы сроки внедрения в стране капиталистического строя и становления либеральной демократии, а, во-вторых, ему не надо будет искать ни исполнителей, ни заказчиков - ведь то, что не запрещено, то разрешено, как любил говорить Миша-перестройщик. Увидев скорбные выражения лиц Дронова и Трофимова, Медведев неожиданно вспомнил, что кто-то из них внезапно вызвал в Москву Гончарова. Причем в тот момент, когда он распорядился установить за ним наблюдение и поставить на прослушку его телефоны. - Может где-то протекло? - мелькнула мысль у Медведева и он решил, что допросит по отдельности Дронова и Трофимова и выяснит, зачем Гончаров понадобился им в Москве. Ведь Гончаров простой начальник охраны ГОК и не решает ни производственные, ни экономические, ни финансовые. Этот вопрос для них должен быть полной неожиданностью, поэтому их ответы не будут согласованными. А коль так, то господ предпринимателей можно будет прижать и вытрясти из них увеличение его гонорара раза в полтора за его здешние страдания! В то время, как около могилы кипели молчаливые страсти, Митя сидел в засаде, расположившись за рядами памятников среди высокого бурьяна и наблюдал за порученным участком. Прятаться в небольшом склепе он не захотел, потому что в случае огневого контакта лишался возможности маневра. Пистолет без труда нашёл в указанном месте, но не верил, что кто-то попытается снова совершить покушение на Ферапонтова. Тем более, что генерал выбыл из губернаторской гонки. Просто Мельников перестраховывается, считал он, но спорить не имело смысла. То, что он не торчал непосредственно на импровизированном митинге и не слышал лживые речи прощающихся, его вполне устраивало. Неплохо отсидеться здесь, да ещё и получить за это деньги. И тогда в ближайшие выходные можно будет пригласить Маринку в кафе. Она хотела, чтобы он тоже пришел на похороны, однако ему удалось отбиться под тем предлогом, что с детства боится покойников и похорон. Напридумывал такие страшные истории, что самому стало смешно. Но Маринка в таком состоянии, что не могла критически оценивать галиматью, которую он нес. Мысли о ней наполнили Митю теплыми чувствами и ему захотелось быть рядом с нею. - Стоит там и наверняка плачет, - с жалостью к ней подумал он.