* * * Алаис покачала головой. – Мама. Папа… Понятно, почему к ней отнеслись так лояльно. Спасибо, папа, за концерт, после такого любую дуру зауважали бы. Просто за то, что она – твоя дочь. Луис многообещающе поглядел на Таламира. – Ну ты и тварь. Ант не среагировал. Вот еще не хватало, и так все болит. Понятно же, что выбора у него не было, кто бы на его месте поступил иначе? Сейчас у него тоже выбора не было. Допрос продолжался, но Алаис почти не слушала. Тогда – Тимары, потом опять Тимары… да чтоб вам! Надо, надо вводить в меню этого мира новое блюдо – осьминоги-гриль. Только вот на кого их заменить? Если верить магистру, из конструкции нельзя убирать элементы, она развалится, а Тимары есть, они никуда не денутся… Занятая своими мыслями, Алаис настолько отвлеклась, что прикосновение к плечу прошло мимо сознания, пришлось повторить. – Ваша светлость… – А?! Да?! – Вы не хотите еще что-то спросить у негодяев? Алаис хотела. – Кто предал Карнавонов? Кто открыл вам замок? Оказалось – управляющий. Герцогский сын с его дочкой побаловал, вот папа и отомстил насильнику, как смог. Сам при штурме «случайно» погиб, но дочке на приданое оставил – десяти порченым хватит. Алаис пожала плечами. – К герцогу у меня нет вопросов. – Какую кару вы для него хотите? Алаис подумала пару минут, а потом зло улыбнулась. – Хочу. Пусть его судит Море. * * * Море штормило, море бушевало, море ревело и плевалось ошметками пены в наглых людей. Алаис вышла из пещеры и тут же принялась отплевываться – ветер подхватил прядь волос и засунул ей в рот. – Ирион! Надо было короче их обрезать! – Не надо. – Луис не собирался оставлять свою женщину одну. – Тебе идет… Алаис кивнула. Мысли ее были далеко. – Мой брат погиб, когда хотел предать. А мы? А Тимары? – Мы пока никого не предаем. Мы храним доверенное Королем, чтобы отдать достойному. Я такого не вижу. – Если в ком-то из потомков Тимаров течет кровь Королей… – В наших жилах – тоже. Может, и побольше… – Моего брата это не спасло. Как спаслись сами Тимары? Они ведь подстрекали против нас, фактически стремились к нашему уничтожению… Луис покачал головой. – Всего мы не узнаем, малышка. Но… я думаю, что Таламир просто перестарался. Тимары только хотели забрать у вас регалии, чтобы вручить их достойному. Но твой отец не согласился… ты ведь не знаешь, возможно, ему это предлагали? – Не знаю. Никогда теперь не узнаю… Я любила их. – Я тоже любил и мать, и Родригу… я виновен в смерти своего брата. Это был несчастный случай, я не хотел этого, но я виновен. Алаис коснулась лица любовника. Едва-едва, кончиками пальцев. – Косвенно и я виновата. Я уцелела там, где они умерли. – Ты только косвенно, а я прямо. Я никогда не перестану задавать себе один и тот же вопрос, никогда не перестану думать, можно ли было этого избежать… Мать доверила мне младших, и что же? Лусия с ее браком, Родригу умер, Эрико… он хуже, чем умирает, Элисса больна ореховой болезнью, так что рано или поздно… Алаис покачала головой. – Бедный мой, бедный… И вдруг замерла, пораженная озарением так, что даже пальцы, которые перебирали волосы любовника, остановились. – Боги!!! – Алаис? – Луис, ты никогда не задумывался о том, как хранилась чистота крови? – То есть? – Короли никогда не ограничивались одним ребенком. Никогда. При таких условиях земля должна быть в три слоя покрыта потомками Королей, но выживали… единицы. Я чего только не передумала, а это… судьба? – Судьба? – У одного народа, о котором ты не знаешь, было такое емкое слово – кисмет. Предопределенность. То, что на роду написано, и как ты ни старайся, не изменишь… – Думаешь, мне было предначертано убить брата, тебе увидеть гибель родных… – Нет, не совсем так… это другое. У человека есть его ноша, – Алаис тщетно пыталась облечь в слова то смутное, что осознавала самым краем сознания, а оно уходило, пряталось, дразнилось, не давая вытащить себя на свет божий. – Если мы ее принимаем, несем и стараемся двигаться вперед, она делает нас сильнее. Если нет – мы ломаемся… – Моим родным никто не предлагал эту ношу. – Они ее и не приняли. Твои брат, сестра… брату это не нужно, он и так счастлив, сестра боится… Ты тоже мог погибнуть, но ты решил стать Лаис. Принял кровь, принял род, взвалил на себя ответственность. Я бы тоже погибла, но и я приняла Карнавон, со всеми правами и обязанностями. – Думаешь, это нечто вроде… как ящерица отбрасывает хвост, чтобы спастись? – Самоочищение? У тех, кто не может, не хочет… не знаю! Не могу лучше выразить, – Алаис развела руками, – но не удивляюсь, что гибли потомки Королей и герцогов. Те, кто не был готов… к чему? – К песне Моря в твоей крови? Алаис кивнула. – Может быть. Не знаю, но все возможно. – Подумаем об этом позднее? – Почему? – Смотри… Из пещеры выволакивали Таламира, а следом за ним и барона Ланора. Глава рода Ирт подошел к паре герцогов, чуть поклонился. – У нас – все.