Сейчас, когда зелёные луга и сети автострад сменились серым полотном земли и рваными клочьями тумана, он словно попал в другой мир. Примерно так капитан и представлял себе последствия ядерной войны. – Удивлён? – командир отряда прикрытия, майор Мартюшов, хлопнул бойца по плечу. – Не ожидал такого, – капитан кивнул. – Я тоже, когда впервые Зону сверху увидел, удивился страшно. С Рубежа она ведь как любая заброшенная промзона, а сверху жутковато смотрится. – Я на Рубеже не был, – Калинин покачал головой. – Не был на Рубеже? Сразу в охранение попал? – В штабе сказали, что не хватает бойцов для охраны вертолётов, квалифицированных кадров нет. – То-то и оно, – майор прищурился. – Всех квалифицированных кадров «упыри» снизу посбивали. Я вот тоже, если бы не летел на внеплановую проверку, отсиживался бы в штабе, там спокойнее. – А что за «упыри»? – Калинин взглянул на непроглядный полог тумана, словно мог увидеть там хоть что-то, кроме серого сумрака. – «Упыри». Ну, мы так между собой сектантов из «Легиона» зовём – тех, которые в глубине Зоны кучкуются. – Люди? – ошарашенный капитан не мог поверить своим ушам. Он, конечно, слышал, что порой в Зону ходят люди, но что кто-то рискнул остаться там надолго – и помыслить не мог. – Не люди – отморозки. Накупили у военсталкеров с Рубежа ПЗРК – и давай вертолеты сбивать. За последние полгода четыре транспортника на излёте сбили. Правда, стреляют они так же, как и живут, – хреново, так что все живы остались. А вот в ноябре сбили какую-то важную делегацию из Америки, так те ещё до столкновения с землей сгорели. Калинин кивнул, фиксируя в памяти сказанное, после чего вновь посмотрел на полосу тумана. – Ты не боись, парень. Они вечером не стреляют. – Почему? – Молитва у них там какая-то. Собираются все толпой и начинают усердно прославлять Матерь-Зону и «Скорбящий Камень». – Аномалия такая? – капитан неопределённо пожал плечами. – Но это ведь легенда. – Легенда? – Мартюшов усмехнулся. – Я лично одного парня знал, который у этого «Скорбящего Камня» побывал. Монголом звали. Может, слышал о нём? – Нет. – Толковый был мужик. А может, и сейчас живой, кто же знает… Давненько не доводилось с ним пересекаться. Последний раз виделись, когда тот самый вертолёт сталкеры сбили и меня с отрядом направили на зачистку места стрельбы. Так Монгол нам… Командир прервал рассказ и поглядел вниз. Сквозь белёсые полосы тумана уже не было видно ни земли, ни деревьев. Он повернулся к пилотам, что-то сказал одному из них и, достав из кармана КПК, принялся разглядывать карту местности. – Что-то случилось? – настороженно спросил Калинин. – Случилось, – Мартюшов указал на мини-компьютер. – Мы потерялись. Голос его смолк, и рокот лопастей стал нарастать, словно винтокрылая машина вырывалась из разверзающейся под ней бездны. – Держи выше, иначе в «воронку» влетим! – рявкнул Мартюшов, перегибаясь через кресло пилота, и добавил, развернувшись к сидящим в салоне учёным: – Держитесь, сейчас нас тряхнёт! И правда, секунду спустя вертолёт резко ушел вниз, а потом так же стремительно взмыл в небо. – Выравнивай! – вновь завопил Мартюшов. Пилот кивнул и принялся щелкать по кнопкам, расположенным на панели индикации. Усилия увенчались успехом – вертолёт дрогнул и вернулся в исходное положение. – Так и держи! – скомандовал майор. Только теперь Калинин заметил, что лицо офицера стало бледным как полотно. – Товарищ майор, вы в порядке? – донесся из глубины салона голос одного из учёных, который тоже заметил неестественную бледность его лица. – В норме, – Мартюшов кивнул. – Правда, мы только что чуть не попали в аномалию, а так… всё в норме. Проверьте ваши часы и коммуникаторы. Учёные принялись расчехлять ноутбуки и мини-компьютеры. Через пару минут офицер вновь обратился к учёным: – Ну что? Работает ваша аппаратура? – Не у всех, – ответил один из ученых. – У некоторых есть сигнал, но слабый. – Значит, так! Те, у кого электроника работает, посылайте в лагерь сообщения с просьбой, чтобы включили на крыше главного корпуса сигнальные огни, а то мы из этого тумана никогда не выберемся. Учёные, поняв приказ Мартюшова, принялись отправлять на базу сигнал бедствия, а майор придвинулся к Калинину. – В общем, сейчас на базе научников должны зажечь сигнальные огни, и тогда наши пилоты быстро сориентируются. – А если сигнал не дойдёт до базы, что тогда? – задал вопрос капитан. – Тогда? Тогда придётся искать лагерь самим, без чьей-либо помощи, но вряд ли мы найдём его сами. Во-первых, туман очень густой, а во-вторых, горючего может не хватить, но это если мы будем искать базу слишком долго. Ты понимаешь, парень… Придётся садиться в Зоне… А ну-ка, подожди!.. Посмотри в иллюминатор, вон туда! Калинин повернулся к иллюминатору и начал вглядываться в густые клубы тумана. Почти сразу же он увидел вдалеке пульсирующую красную точку. Нетрудно было догадаться, что это такое. Затем из кабины пилота послышался голос: – Вижу ориентир. Справа Большой лагерь. Минут чрез десять будем на месте. – Давай, родимый, не подведи! – ответил пилоту Мартюшов и хлопнул того по плечу. – Зона, Зона, что ж ты с нами делаешь?.. * * * Вот оно, счастье, – просто увидеть деревья, почувствовать запах сухой травы, прижаться к земле и жить… Радоваться каждому моменту этой странной, этой опасной и в то же время такой замечательной жизни… – Вы в норме? – Ученый, не так давно интересовавшийся здоровьем майора, теперь подошел к Калинину, который стоял, облокотившись о хвост вертолета, глядя в туманную дымку. – Я только сейчас понял, как это страшно – умереть, – офицер обернулся к собеседнику. – Может, валерьянки? Это помогает. – Нет, – капитан отрицательно покачал головой. – А вы, видно, привычны к такому. – К опасности? Привык уже давно. И вы привыкнете. Главное, почаще говорите себе: «Я – Алиса, которая попала в Страну чудес». – Да, конечно. Я просто наслушался рассказов про зомби, которые бродят у Озера. – Ну, до Озера еще километров семь по прямой, – доктор указал в туман. – Вот там, в Большом лагере, действительно жарко. Зомби так и лезут напролом. А здесь спокойно, как на курорте. Ученый хлопнул себя по бедру, где располагалась кобура с пистолетом. – Против зомби? – Против них, родимых, – собеседник улыбнулся. – Меня зовут Афанасий Александрович. Фамилия – Митяев. Он протянул капитану руку, и Калинину на миг показалось, что в глазах доктора нет ни доли искренности. И руку подал, лишь чтобы успокоить разволновавшегося военсталкера. Да и какого, к черту, военсталкера. Калинин ведь и в Зону впервые попал. – Калинин. Капитан Калинин, – он пожал жилистую ладонь собеседника. – Ну, что же, капитан Калинин, рад знакомству. Опытный врач, Афанасий Александрович Митяев понимал, что, пережив такое потрясение, Калинин замкнется в себе. Он тоже переживал подобное, попав в Зону. Ничего, пройдет. – Идемте, капитан, нам пора, – Афанасий Александрович указал Калинину в сторону лагеря.