– Так. Подождите минуту. Схожу отолью и всякое такое. – Не смею вас задерживать. Не беспокойтесь, время у нас пока есть. Смысла фразы Виллем не понял, но Бо явно говорил не о времени до следующего сета. Виллем вернулся в дом и провел в туалете несколько минут. Сделав свои дела, взглянул на экран телефона, полистал новости. Беспорядки в Туабе и окрестностях продолжаются. Работа на руднике Снеуберг полностью прекращена. Почту и сообщения Виллем даже не стал просматривать; еще накануне он отметил во всех соцсетях, что он в безопасности. Выглянул в окно – в сторону трейлера, где поселили Амелию, – и заметил, что она на посту. – Как видно, Индия решила показать зубы, – снова заговорил Бо, когда Виллем вернулся и присел на складной стульчик рядом. – Просто рычит и скалится? – спросил Виллем. – Или что-то серьезное? – Вы предлагаете мне прочесть мысли наших добрых друзей к югу от великих гор, – мягко упрекнул его Бо. – Это, знаете ли, нелегко! Однако они сделали любопытный намек. – Какой же? – Начали использовать в своих публичных заявлениях неслыханное прежде выражение. «Климатическое миротворчество». Виллем повертел в голове эти слова. В самом деле, интересно! – И что вы думаете об этом выражении, Бо? – Мне оно нравится. Весьма… емкое. Вроде бы не означает ничего – и в то же время очень многое. – Слишком многое, на мой взгляд, – ответил Виллем. – «Миротворчеством» можно оправдать почти все что угодно. «Миротворческое вмешательство» – слишком часто эвфемизм для диверсии или войны. Бо поднял брови, словно пораженный какой-то новой мыслью. – А знаете что? Может быть, это выражение стоит использовать и Нидерландам? Как стране, особенно страдающей от подъема уровня моря. – Он сделал глоток чая из термоса. – Даже не Нидерландам, а Нижнемиру – или как это у вас теперь называется. – Благодарю за совет. Думаете, поможет создать политическое прикрытие для того, что вы здесь делаете? – Помочь не поможет, но точно не повредит. – Рад бы вам посодействовать, но нечем. Я с недавних пор на пенсии. – Да уж вижу! – Бо обвел широким жестом все окружающее. – И что за прекрасное место вы выбрали для отдыха! Гарантия полной безопасности… ни с чем не сравнимая культура и досуг… и всего каких-нибудь восемь тысяч миль от вашего мужа! – Мне нужно было отвлечься. Проветрить голову. И мне предложили поехать сюда. – Предложили… кто же? Бывшее начальство? Виллем не стал клевать на эту наживку. – И как теперь ваша голова? Проветрилась? – Вчера я вместе с целой толпой скидывал вертолет с крыши больницы. Это, знаете ли, прочищает мозги. – Да, я видел. Впечатляющее было зрелище. И поучительное. – В каком смысле поучительное? – Разногласия между Китаем и Индией всем известны, но есть вещи, в которых мы можем друг с другом согласиться. Например, в том, как нам всем необходим мир. – Да неужели?! – не удержался от восклицания Виллем. Бо значительно кивнул. – И давно Китай выступает за мир во всем мире? – Уже много лет только об этом и заботимся, – невозмутимо сообщил Бо. – Значит, тоже хотите поиграть в «климатическое миротворчество»? – Знаете, мы исповедуем более холистический подход. Глобальное потепление – только часть общей картины. Когда мы видим, как взлетают на воздух отели, толпа врачей вместе с мужчинами в котеках сбрасывают с крыши больницы вертолет и в результате жизненно важный для нашей экономики горнорудный комплекс прекращает работу на неопределенное время, – все это заставляет нас задаваться нелегкими вопросами о том, насколько наши индонезийские друзья контролируют ситуацию. – Черт возьми!.. – От местных активистов – таких как сестра Катерина, ваша родственница Беатрикс и им подобные – до нас доходят ужасающие известия о том, как ведут себя с местным населением иностранцы, оккупировавшие эту страну. – Индонезийцы. Они, кстати, иностранцами себя не считают. Это ведь часть Индонезии. – Несомненно, – отмахнулся Бо. – Но ситуация определенно вышла из-под контроля. Цены на медь взлетели, а это угрожает нашим экономическим интересам. Мало того: возможна угроза поставкам угля и железной руды из Австралии. В прежние времена мы могли надеяться на вмешательство Соединенных Штатов или Великобритании. Но те времена позади – думаю, тут вы со мной согласитесь. – Боюсь, все это выходит за пределы моей компетенции. – Ну почему же? И бывшая королева Нидерландов, и доктор Шмидт, и сестра Катерина – все считают вас человеком знающим и проницательным. Человеком, которого полезно иметь на своей стороне. – Вы ее прочите в правительницы независимого Папуа? – Сестру Катерину? – Да. – А вы можете предложить кого-то другого? Более квалифицированного? Более заслуживающего доверия? – Нет, но я здесь пока никого и не знаю. – Может быть, вашего дядюшку Эда? – Он китаец. А здесь нужен этнический папуас. Бо кивнул. – Вот и я так думаю. К тому же католическая монахиня. Их здесь уважают все. – И когда вы собираетесь сделать… то, что намереваетесь? – Что за вопрос! – закатил глаза Бо. – Я человек маленький, мне подобную информацию не сообщают. – Разумеется. Но вы ведь здесь не по долгу службы. Чтобы это понять, достаточно посмотреть, как вы одеты. Бо окинул взглядом свой костюм, и на лице у него отразилась легкая обида. – А что вам не нравится? – поинтересовался он. – Очевидно, вы здесь как турист, приехали полюбоваться видами и поиграть в бадминтон. Так, может быть, выскажете свои предположения? Как частное лицо. – Я не из тех стариков, что обожают засыпать собеседника цитатами из Сунь-Цзы, – раздумчиво проговорил Бо. – Пробовал я читать «Искусство войны». Знаете, это… как бишь говорят у вас на Западе? «Капитан Очевидность». – Это хорошо. Я предпочел бы услышать что-нибудь, более прямо относящееся к Туабе – и к нашему времени. – Знаете, когда читаешь книги по военной истории, там постоянно упоминается «ночь перед битвой». Такой троп. Ни разу я не читал, например, об «обеде перед битвой». Никто никогда не хочет начинать сражение ближе к вечеру. Почему-то все заранее уверены, что не успеют закончить до темноты. Просто наблюдение. – Понимаю. Виллем взглянул на экран телефона, проверяя, есть ли связь. Спасибо спутниковому подключению дядюшки Эда, связь была. 13:30 по местному времени. Туаба, Западная Европа и Техас расположены на глобусе на равном расстоянии друг от друга: между каждой из этих точек – восемь часов разницы. В Техасе солнце, должно быть, село не меньше часа назад. В Адриатике, где сейчас Саския, самый тихий час перед рассветом. Он отбил сообщение Т. Р. > Надо поговорить. О перевороте, который готовит здесь Китай. И об индийской инициативе «климатического миротворчества». > Вы что-то знаете? > Больше, чем вы. Можем встретиться там, где все началось? > До ужина это подождет? > Вам решать, самолет у вас. > Как насчет рэйсттафеля[102][Комплексный обед, характерный для индонезийской кухни колониального периода: внушительная порция риса в середине стола и большое количество блюд, расставленных вокруг нее.]? > Звучит аппетитно. > Увидимся. В ответ Виллем отправил эмодзи «большой палец вверх» и сунул телефон в карман. – Хотел бы я знать, какого черта требуется здесь от меня, – пробормотал он.